Мелькор и эти

Создание мира заняло Мелькора на пару веков, но вскоре ему снова стало скучно. И увидел Мелькор, что делается в Арде, и ужаснулся: Валар не только ступали по земле как видимые силы, но и, придавая миру законченность, упорядочивали хаос. Это было отвратительно, - всей душой Величайший из Айнур вздрогнул. Неужели Иллуватар это одобрил? Мерзкое постоянство завершенных процессов отзывалось мелкой рябью по позвоночнику. И решил Мелькор сжалиться и помочь тем Айнур, что спустились в Эа. Его содействие здесь было точно необходимо. И принял и он зримое обличие, что соответствовало нраву его, и сошел он в Арду великой тьмой, в ореоле величия и мощи. И разрушал он ранее созданное, и возводил новое, жуткое и неизведанное, и не было от его ока ни что скрыто. И уничтожал он земли, но Валар воздвигали их обратно. И обрушал моря, и менял русла рек, и стирал горы с лица земли, оставляя за собой выжженную пустыню. И показал он истинное великолепие хаоса и разрушения. И напишут в сказаниях, что так началась первая битва Валар с Мелькором за владение Ардой, ещё до того, как появилось что-либо, что растёт и ступает по земле. И будет все ложью от начала и до конца. Жажда творить, не дающая покоя с самого начала существования, после создания Инферно чуть притупилась, но не ушла полностью. Со стороны в своём вдохновении сильнейший из Валар был похож на безумца. И не было в Арде покоя мира, и Мелькор был поистине счастлив, ведь так, наконец, было создано жилище для Детей Илуватара в Глубинах Времени, среди бесчисленных звезд. И пришёл Мелькор к Иллуватору. Когда после всех творимых разрушений Мелькор посчитал, что на этом его помощь окончена, все Айнур вздохнули с облегчением. И начали Валар новый великий труд по восстановлению всего, что наворотил Мелькор. Ибо чувствовали они, что на было у их брата злых намерений, и делала он все от чистого сердца, лишь в своём понимании видя прекрасное и неповторимое. И призвали к себе Валар немало сотоварищей, – как меньших, так и тех, что почти не уступали им в могущество, и те, кто был им не по нраву, внося диссонансы во всеобщую песнь, были отправлены в Инферно к Мелькору. Первым был Саурон. В начале своего бытия он принадлежал к Майар Аулэ и глубоко постиг мудрость этого народа, но, в сущности своей был тем ещё трикстером. Поэтому, окончательно всех заебав, его таки сослали. Не нахуй, но все таки. Но он был не один. Многие Майар, привлеченные великолепием Мелькора в дни его величия, остались верны ему и во тьме; других он заставил служить себе с помощью лжи и предательских даров. В числе этих духов страшны были Валараукар, огненные бичи, кого в Средиземье называли балроги, демоны ужаса. Мелькор обвел взглядом пространство и удрученно вздохнул. Не получалось ничего, все валилось из рук. Буквально. Когда он, решившись воплотиться в Мире, принял облик, что желала его душа, материальность, что-то пошло не по плану. Внешняя оболочка была слишком слабая и быстро разрушалась. Слишком тесная для его могучего духа, слишком хрупкая для его силы. Тьма изменяла Свет каждые полстолетья, твердь провалилась в Изначальную пустоту. Огненная река брала свое начало из жерла действующего вулкана. Объятый пламенем и тьмой, родной мир был неописуемо прекрасен. По договору с Айнур, Мелькор перестал им помогать в правильном обустройсве мира и вернулся в родное Инферно, за что те свободно отпустили не только тех, кто вносил диссонансы в общую песнь, но и тех, кто решил добровольно пойти за Мелькором. На самом деле, Айнур, мерзко улыбаясь, сослали туда и самых провинившихся, но что было с теми, кому не понравился новый мир, история умалчивает. Таким был и Саурон. По мнению Мелькора, Майрон был забавный: все время порывался куда-то бежать, что-то делать, с кем-то драться и кого-то захватывать. Любил блестяшки. От величия души, Мелькор даже выторговал как-то у Феанора Сильмариллы. Что из-за этого случится в будущем, он понятия не имел, поэтому был спокоен. Саурон на время угомонился, в Инферно в кои-то веки царила тишь да гладь. Надолго ли?