Нежность мёртвых касаний

Возносился над рекою старый монастырь; Тёмные фасады тебя укроют, Когда придёшь ты к ним.

      Небольшая карета медленно продвигалась по грязной дороге. Из-за дождя грунт размыло, поэтому колёса постоянно попадали в ямы, отчего пассажиров сильно трясло. Наступившее утро ничем не отличалось от вечера и даже ночи: тёмное небо, холод и пронзительный ветер, от которого бросало в дрожь.       Юный граф задумчиво всматривался в пустынный лес из окна. Осенний плащ сохранял тепло тела, но руки были привычно холодными. Он осторожно прикоснулся ладонью к окну и осознал, что его кожа такой же температуры, как и стекло кареты, отчего Сиэль усмехнулся. Ему было интересно посетить монастырь, до которого было ещё несколько десятков миль. По рассказам Себастьяна оттуда никто не мог уйти по собственному желанию, мало кому удавалось проникнуть во внутрь и увидеть жизнь аббатства за стенами. Это только подогревало интерес графа, загадки ему нравились. — Мой господин, вас что-то беспокоит? — обратился к Сиэлю дворецкий, наблюдая за ним. — Мне кажется, там есть кое-что интересное. — С чего вы взяли?       Сиэль перевёл взгляд на отражение Себастьяна в окне и слегка улыбнулся. Дворецкий прекрасно смог понять графа без слов: ему просто нравилось наблюдать за людьми, которые усердно верят в Бога, у которых есть вера; которые потом теряют её и опускаются во тьму. Таким был он сам. Лишившись всякой надежды, Сиэль призвал демона и заключил когда-то контракт. — Сколько нам ещё ехать? — безразлично задал вопрос граф. — Где-то часа два. Дороги размыло, поэтому карета не может быстро двигаться.       Обречённо вздохнув, Сиэль снова устремил свой холодный взгляд на пейзаж за окном. Высокий тёмный лес даже не собирался заканчиваться. Массивные ветки деревьев словно застыли в незаконченном танце. Ворон, сидевший на вершине, зацепил графа, заставив пристально на него смотреть. Как только карета проехала дерево, ворон полетел следом. Графу казалось, что эта птица не с проста следила за ними. Окружающая обстановка наводила на Сиэля внутреннюю тревогу, которую он пытался подавить. — С вами всё хорошо? — настороженно задал вопрос Себастьян, он заметил скрытую тревогу в графе. — Конечно! Я граф, а не какой-то мальчишка.       Эта фраза заставила усмехнуться Себастьяна, за что он получил укоризненный взгляд господина. Дворецкого забавляло, как мальчик тринадцати лет старался изо всех сил быть взрослым, старался скрыть свои детские страхи под маской чести. Прикрыв глаза, Себастьян облокотился о мягкое сиденье. Мерное движение кареты успокаивало, он мог бы так уснуть, но для демона сон — непозволительная роскошь, поэтому Михаэлис вслушивался в окружающие звуки.       Резко карету наклонило в сторону, отчего Сиэля прижало к Себастьяну. Она начала сильно трястись, норовя упасть на бок. — Что происходит? — голос графа был отрывист, он никак не мог сесть ровно, тряска препятствовала этому. — Мой господин, я держу вас.       Спустя секунду карета опрокинулась на бок. Стёкла разбились на множество острых осколков, которые поранили лицо Себастьяна. Он укрыл собою графа, чтобы с тем ничего не случилось, пожертвовав собою. Сиэль вскрикнул, ему хотелось, чтобы всё это прекратилось, но карету продолжало крутить. Оттолкнувшись от крыши и поймав подходящий момент, дворецкий смог выпрыгнуть наружу. На его руках был граф, его глаза были крепко зажмурены. — Всё позади, — спокойно ответил Себастьян и приземлился на землю. — Отпусти меня! — Как прикажете.       Встав на ноги, Сиэль настороженно подошёл к месту аварии. Что смогло спровоцировать это? Ведь в Лондоне они заказали лучшую карету и опытного кучера. Обойдя повозку, граф пришёл в ужас: на месте кучера никого не было. Не было даже следов его пребывания здесь. Возможно, его далеко откинуло, пока карета падала, но что-то подсказывало юному графу — это было не так. — Себастьян, возьми вещи. Мы пойдём пешком. — Не хотите найти Рональда, — дворецкий указал на повозку. — Меня это не касается. Я заплатил ему денег, но он даже довести нас не смог. Я не намерен задерживаться на этом месте. — Как скажете.       Себастьян подошёл сначала к лошади, которая сильно пострадала после падения. Она еле дышала, слегка приподнимая голову. Из живота текла свежая кровь, открытая рана была серьёзной, чтобы облегчить животному боль, дворецкий быстро перерезал ей горло. Спрятав серебряный нож под плащом, он подошёл к карете и забрал вещи графа. — Пойдёмте, господин. — Да, — твёрдо утвердил Сиэль, уходя вперёд.       Его чистые синие туфли полностью погрязли в грязи. Мокрые капли попадали на одежду, впитываясь тканью. До монастыря было ещё долго идти, но граф уверенно шёл вперёд, ни разу не остановившись. Краем глаза он осматривал окружающие просторы, которые пугали своей мрачностью. В этом лесу было много старых елей, они возносились далеко вверх, раскидывая тяжёлые ветви хвои. Внезапно лицо графа изменилось: тот ворон так и следовал за ними, он уверенно перелетал с одной ветки на другую. Сиэлю это нравилось всё меньше и меньше, уж слишком много было вопросов. Во-первых, куда делся кучер, а, во-вторых, что это за птица?       Спустя длительное время граф со своим дворецким вышли из леса, подойдя к внушительному замку. Себастьян, задрав голову, с любопытством рассматривал здание. Готический монастырь поражал своим величием. Каменная постройка датировалась прошлым веком, что прекрасно знал Михаэлис, ведь ему уже приходилось здесь бывать когда-то.       Подойдя к металлической двери, дворецкий пару раз ударил по ней, отчего громкий звук разнёсся эхом по всему периметру. Спустя минуту дверь отворилась, и в дверном проёме показалась женская голова в чёрном платке. — Извините, но мы не принимаем гостей, тем более мужчин, — совсем тихо произнесла она, словно чего-то боясь. — Мы всё понимаем, — поклонился Себастьян, — но вас должны были предупредить, мы приехали от имени её величества к Беатрис Гаррисон. — Ах, да. Прошу меня простить. Совсем забыла.       Девушка раскрыла дверь и пропустила гостей в монастырь. Себастьян волнительно прошёл во внутрь, ему было смешно от одной мысли, что в обитель господа проник тёмный демон. Мягко улыбнувшись монашке, он заставил её покраснеть. Все девушки в любом аббатстве были обделены мужским вниманием, поэтому они имели свою уникальную прелесть в застенчивости перед обаятельным незнакомцем. — Меня зовут Хельга. Я временно заменяю настоятельницу, которая ненадолго отошла, — кротко объяснила девушка.       Несколько прядей светлых волос показывались из-под чёрного одеяния, карие глаза заманчиво горели искрами в лучах лампады в хрупких руках. Это не спряталось от внимательного взора Себастьяна, который не сводил с девушки глаз. — В женском монастыре вы не можете свободно ходить, поэтому я проведу вас в свободные кельи, куда к вам позже и придёт настоятельница. — Да, мы всё понимаем, — кивнул граф монашке и последовал за ней.       Сиэль весь путь косился на своего дворецкого, чего-то ожидая. Заметив это, Себастьян мягко улыбнулся графу. — Мой господин, может, уже спросите то, что хотите? — О чём ты?!       Сиэль резко перевёл взгляд в сторону, слегка покраснев. Ведь графу не предстало так глазеть на своего слугу, но интерес это никак не утоляло. — Мой юный граф, не бойтесь, — голос дворецкого был успокаивающим, — я не воспламенюсь здесь. — Себастьян!.. — Мы пришли, — прервала Сиэля монашка. — Располагайтесь.       Тяжёлая дверь распахнулась, подняв слой пыли. Кирпичные стены источали из себя холод, в комнате пахло неприятной сыростью. Две деревянные кровати стояли посередине, над ними висел крест, который привлёк внимание Себастьяна. Он прошёл во внутрь, оглядывая выделенные апартаменты. — А можно будет снять его? — загадочно спросил Михаэлис монашку, указав ладонью на крест. — Что? — Не слушайте его, — граф укоризненно взглянул на дворецкого, приказывая тому замолчать. — Я благодарю вас, Хельга. Мы будем ждать настоятельницу здесь.       Молча поклонившись, девушка кротко покинула келью, оставив гостей наедине, но неожиданно она снова вернулась. — Граф, вам письмо, — монашка осторожно поднесла листок к Сиэлю. — Мы давно вас ждали.       Хельга быстро вышла, закрыв за собой дверь на ключ. Себастьян ещё смотрел на то место, где стояла послушница. Всё-таки к монашкам он испытывал совсем иные чувства, нежели к простым городским девушкам. Его слишком привлекала непорочность, было трудно устоять перед этим. Чёткий голос графа прервал дворецкого из размышлений, он читал письмо: «Уважаемый граф Фантомхайв, спешим вам сообщить, что в Лондоне обнаружен рано утром новый труп. Молодая девушка пятнадцати лет. Множественные ножевые ранения, глазные яблоки также отсутствуют. На месте преступления обнаружена часть нашейного креста, скорее всего, убийца сломал его, совершая преступление, и другая половина находится на нём. В этом случае не был использован «Кровавый орёл», но почерк убийства схожий с предыдущими жертвами. Из утреннего доклада. Также Её Величество Королева желает незамедлительно получить от Вас известие о прибытии в монастырь. Скотланд-Ярд». — Чем они там вообще занимаются? Только и могут, что трупы находить, — раздражённо бросил граф.       Он подошёл к окну, которое было закрыто решёткой, и скрестил руки перед собой. Дождь снова каплями падал на влажную землю. Такая погода вовсе не нравилась юному графу, она приносила с собою тоску на душе. Но он должен был быть здесь. Неожиданно до постояльцев донёсся звук шагов. Кто-то приближался к ним уверенной походкой.