Наши глаза закрыты

       Полицейский заглушил двигатель, выкинул тревожно загрызенную зубочистку через приоткрытую форточку и выбрался из машины.       — Выходи, — как можно дружелюбнее он торопливо выдавил из себя, открывая заднюю дверь.       Полицейский пристально смотрел на своего неподвижно сидящего пассажира, кивком ему показывая, что они приехали.       Молодой человек на заднем сидении опустил свой тяжёлый испуганный взгляд, медленно выдохнул и пододвинулся к открытой двери. Он боязливо поставил на землю одну ногу, затем другую так, будто это давалось ему с большим трудом. Его перевозчик раздраженно следил за его действиями, вглядываясь в изможденное молодое лицо.       Солнечный свет упал ему на скулы, грубо подчеркивая тенями бледную кожу, впалые щеки и темные круги под глазами, что делало молодого человека немного жутковатым. Полицейский тоже почувствовал это и отвёл взгляд.       Когда парень наконец выбрался из машины, он зажато встал рядом, косо вздёрнув плечи и опустив глаза, будто его собираются бить.       — Все в порядке, тебе нечего бояться, здесь тебя не обидят, — полицейский старался приободрить молодого человека.       Он указал ему идти за ним, и тот послушно пошёл следом, подозрительно озираясь по сторонам.       Перед ними статно и зловеще возвышалось белое строение, состоящее из нескольких корпусов, окружённое небольшим приусадебным участком с зеленой травой и кустами, в которых возились не то санитары, не то сами больные, очевидно, ища себе занятие поувлекательнее, чем сидение в стенах больницы. Пациенты неспешно прогуливались по вытоптанным тропинкам среди деревьев, явно воодушевлённые сотворенными на местной территории произведениями садоводства. Кто-то просто вальяжно развалился на скамейке, давая солнцу погреть его щёчки. Это место было скорее похоже на дорогой санаторий, чем на психиатрическую лечебницу.       Директор тюрьмы Шоушенк решил отправить сомнительного заключённого в заведение получше, потому что в глубине души чувствовал свою ответственность и вину перед ним, что допустил преступления в своей собственной тюрьме да и к тому же решил закрыть дело, боясь рисковать своей репутацией.       Но несмотря на достаточно оптимистичный вид всех содержащийся здесь, юношу это не воодушевило. А когда за ними захлопнулись высокие железные ворота, он ещё сильнее скукожился и приуныл.       У крыльца их уже приветливо встречал главврач в окружении санитаров.       — Рад видеть вас в нашем лечебном заведении, меня зовут доктор Каховски, и я буду помогать вам в реабилитации и возвращении к активному жизненному тонусу, — весело приветствовал врач, поглядывая на словно сползающее вниз от тяжелых мыслей насупившееся лицо молодого человека.       — Приятно познакомиться, доктор Каховски, — полицейский крепко пожал руку мужчине в белом халате.       Доктор улыбнулся ему и снова перевел взгляд на юношу, который то рассматривал засохшие листья у ног, то с тоской оглядывался на ворота. Из заточения в заточение.       — О, не стоит волноваться, мы ни в коем случае не будем вас держать тут насильно, но, сами понимаете, что вам нужна специализированная помощь, особенно после того, что вам пришлось пережить, а как только вы пойдёте на поправку, то сразу сможете покинуть нашу скромную обитель. А пока, уверен, вам тут должно понравиться, — Каховски постарался немного успокоить своего нового пациента и спустился на пару ступенек вниз поближе.       Он хотел в знак дружелюбия положить руку молодому человеку на плечо, но тот, почувствовав приближающееся человеческое тепло, вздрогнул и зажмурился. Каховски увидев, что дела с тактильными ощущениями у парня не очень, поспешил убрать руку.       Врач искренне улыбнулся и тихим доверительным тоном спросил:      — Все в порядке? Вы не против побыть у нас какое-то время?       Юноша, не поднимая глаз, еле заметно кивнул. У него и не было особо выбора.       — Вот и чудно, — доктор улыбнулся ещё шире и довольно потёр руки, — так, как мне вас тогда записать? Я знаю, вы не говорили никому своё имя, но вы можете выбрать новое. Новое имя поможет справиться с психологическим дискомфортом, вы словно начнёте с нового листа. Новое имя — новая жи…       Монолог врача о пользе нового имени вдруг прервало неожиданное гудение ворот. Затем последовали внезапные крики, пыхтение и возня, словно по земле волокли сопротивляющееся дикое животное.       Все оглянулись. На территорию больницы вошли пять санитаров, три из которых с силой удерживали кого-то, издающего все эти пугающие звуки, а ещё два на всякий случай шли рядом, растопырив руки.       Вся эта команда стала немного поодаль от новоприбывших гостей, которыми был занят врач.       Юноша в ужасе начал пятиться назад и споткнулся о нижнюю ступеньку. Врач уже хотел приняться его ловить, но тот все же самостоятельно сориентировался в пространстве.       — Мы нашли её в тридцати четырёх километрах от Касл-Рока, - сказал один из санитаров, нелюбезно тряся своей «добычей».       — Да, уже третий раз за месяц, и с каждым разом все дальше. Ты делаешь успехи, Марина, только вот не в том направлении, — Каховски сердито сложил руки на груди и разочарованно посмотрел на свою пациентку.       Молодой человек перестал шататься и пригляделся.       Санитары держали неустанно дёргавшуюся девушку, которая будто месяц скрывалась в какой-то грязной норе. На вид ей было лет восемнадцать — двадцать, не более. Она была одета в короткие пижамные шорты и белую хлопковую майку, через которую просвечивалась её женственная фигура. Но лицо девушки выглядело измождённым: оттенок кожи был каким-то землистым, над широкими очерченными скулами глаза ввалились в глазницы и уставше прикрывались веками. Длинные темно-русые волосы скомкались в комок на спине, а несколько прядей неаккуратно спадали на лицо. Девушка стояла совершенно босая, а посиневшие от холода ноги были все в земле и кровоподтеках.       Молодой человек перестал совершать какие-либо телодвижения И не отрываясь смотрел на незнакомку. Собственно, все смотрели на неё в этот момент со страхом и непониманием, но не он. Он почувствовал, что она далеко не просто взбалмошная сумасшедшая, она была чем-то связана с теми жуткими вещами, что происходят в Касл-Роке.       Пока девушка бессмысленно отбивалась от санитаров, её взгляд зацепила знакомая под два метра фигура. В ту же минуту она застыла на месте и не моргая уставилась на высокого худого юношу, который, однако, не отвёл взгляд.       Она перестала брыкаться, и санитары, подумав, что она устала и смирилась, слегка ослабили хватку.       Так быстро, что никто не успел осознать каким образом это произошло, девушка оказалась около новоиспечённого пациента доктора Каховски.       Она была молодому человеку примерно по плечо, поэтому подойдя к нему почти вплотную, смотрела снизу вверх.       Внутри у него все затрепетало, тревожное сердце с каждой секундой билось все сильнее, но он не шелохнулся.       Врач, полицейский и санитары ринулись схватить её, но юноша слегка приподнял ладонь, давая понять, чтобы они оставались на месте.       Девушка безмолвно смотрела ему в глаза изучая.       Вот ты и здесь. Я знала, что ты появишься. Большие глаза, карий и зелёный, один почти незаметно косит в сторону. Как всегда сердито насупленные брови отбрасывают мрачную тень, что твои зрачки, как маленькие планеты, засасывает в чёрные дыры-глазницы. Лицо худое и бледное, словно ты откуда-то из могилы вылез. Скулы такие острые, что хочется прикоснуться и ощутить на кончиках пальцев крутые склоны горных хребтов.       Волосы темно-русые, неаккуратно подстриженные по уши. Нос слегка вздёрнут. Бледные губы, немного пухлые. Высокая угловатая фигура.       Это точно ты. Как во снах. Только одежда другая. Там была поприличнее.       Ты причина всего. Если ты здесь, то что-то произойдёт.       — Я знаю кто ты… — тихо, чтобы ему одному было слышно, сказала девушка.       Он шире распахнул глаза, ожидая продолжения её слов.       — Ты Генри Дивер.       Тут незаметно сзади все-таки подоспели санитары и схватили её, оттаскивая от юноши.       — Генри Мэттью Дивер, — повторила она одними губами, но он все понял, и ещё сильнее округлил глаза и вытянулся в лице.       Санитары поволокли её в здание. Девушка уже не сопротивлялась, а лишь иногда оглядываясь на юношу. Генри проводил её взглядом, пока двери больницы не захлопнулись.       Когда все оставшиеся, ещё немного помолчав, пришли в себя, доктор решил немного разъяснить случившееся:       – Ой, извините за моих пациентов, сами понимаете, у нас всякие лечатся и вменяемые, и не очень, но эта девушка не опасна, можете не беспокоиться. Не знаю, что она там вам наговорила, но не слушайте её, она постоянно несёт какую-то околесицу. То чужих людей принимает за других, то звуки какие-то в голове слышит и думает, что они исходят из леса в Касл-Роке.       Молодой человек, доселе не слушающий недовольные разглагольствования Каховски, вдруг вздрогнул и обратил внимание на говорящего.       Словно заново учась говорить, он сначала безмолвно зашевелил губами, и врач умолк в ожидании, когда несловоохотливый парень изречёт какую-то мысль, а затем услышал его тихий, исходящий откуда-то из глубины голос:       – ...Звуки? Какие звуки? – переспросил юноша, переводя взгляд откуда-то издалека на Каховски.       – Да какой-то высокочастотный шум в ушах периодически появляется, как она говорила, – доктор Каховски образно развёл руками, – и когда она приближается к лесу в Кастл-Роке, он становится сильнее. Впрочем, зачем вам забивать голову всякой нелепицей, придуманной фантазией больной девушки.       Молодой человек ничего не ответил и осторожно поднялся по лестнице, направляясь внутрь здания.       – Так как же мне вас записать? – врач окликнул его, когда тот уже собирался скрыться в проходе.       Новый пациент остановился и медленно обернулся.       – Генри... Генри Мэттью Дивер, – тихо, но уверенно оборвал юноша и окончательно исчез во мраке коридора.