***
Мин-Джи сидела за небольшим столом в гостиной и осушала вторую чашку горячего шоколада, устремив свой взгляд на экран включённого телевизора, который без стеснения показывал политические дрязги, катастрофы и жестокие драки. Потеряв интерес, девочка взяла детские палочки и подцепила кусочек зеленой дряни. Она долго пыталась разобрать чудо, которое ей незаметно подсунули. Пристально рассматривая мелкие зеленые бутоны, она кончиком языка провела на вкус, и сделала вывод — есть можно. Так она и ела, болтая ногами в воздухе и немного покачиваясь из стороны в сторону. — Как тебе брокколи? , — спросил Тэхён, попутно выключая телевизор. Мин-Джи попыталась улыбнуться, но лишь скривила лицо. От увиденной гримаски, Тэхён буквально залился смехом. Он осторожно положил «такчук» на стол и доверчиво посмотрел на Мин-Джи. — В следующий раз, положу жареную курочку, — мягко подмигнул Тэхён и ласково погладил по голове. Девочка наконец взглянула на Тэхёна. Увидела его добрые глаза. И вдруг, растворилась в искренней улыбке. Неприятный момент с зеленой дрянью как-то сразу забылся. — Итак, а вот и я, — Чонгук вышел из кухни, неся в руках поднос с жарким, от которого валили клубы пара. — Кому мой фирменный «хоток»? Мин-Джи заметно поменялась в лице. Разумеется, «хоток» был излюбленной сладостью девочки. Ей нравилась эта пряность. Больше, чем брокколи.***
Они сидели за столом. И их нынешний вечер существенно отличался от тех, минувших. Вместо весёлых, типично семейных разговоров над столом висело неловкое молчание. Каждый из них был погружён в собственные мысли. Мин-Джи от удовольствия лишь причмокивала и тянула губы трубочкой. Остальные едят молча, сосредоточенно. — Милая, — неожиданно голос Чонгука разрушил тишину. Мин-Джи вопросительным взглядом уставилась на отца, старательно пережевывая свой «хоток». — Нам с Тэхёном нужно рассказать тебе кое-что очень важное, и я хочу, чтобы ты действительно слушала, хорошо? Мин-Джи молча кивнула и продолжила пристально наблюдать за Чонгуком. Тот привычным беззвучным движением горла прочистил голос. Тэхён быстро сообразил, что, взяв его за руку, сможет хоть немножко поддержать, что он и сделал. Чонгук устало посмотрел на парня и мягко улыбнулся. Затем медленно переводя взгляд на дочь, продолжил: — Помнишь, я говорил, что люди, когда устают друг от друга — живут раздельно? Но я не говорил, почему они устают. Потому что… — Они перестают любить? — внезапно спросила Мин-Джи, опуская свой взгляд под стол. Чонгук и Тэхён изумлённо вытаращились на неё. Сложность состояла в том, что они не были готовы услышать эти слова от шестилетней девочки. И некоторое время они молчали, удивлённо переваривая услышанное. Мин-Джи произнесла это так спокойно, что казалось, будто она знала всегда. — Су-Джи-а рассказала мне, что её папа больше не любит её маму, поэтому он с ними больше не живёт, — Мин-Джи подняла глаза, удивлённо посмотрела на Чонгука и почти тихо прошептала: — Ты больше не любишь папочку? Чонгук опешил. Мысли хаотично заметались в голове. Он не был готов к такому сценарию. Он не репетировал этот момент с Тэхёном. Что он должен сказать? Он переводит взгляд с Мин-Джи на Тэхёна, потом обратно. Тэхён посмотрев на него, крепко сжал руку и кивнул, чтоб тот продолжил. Чонгук набрав смелости в легкие, снова перевёл взгляд на дочь. — Милая, мы с твоим папой старались изо всех сил… — Нет, не старались! Вы только без конца обзывались, и даже не выбирали выражения! — не сдержавшись, возмущённым голосом сказала Мин-Джи. Она выбралась из-за стола и выбежала из гостиной. Чонгук мысленно выругался, резко поднялся из-за стола и уже хотел побежать за Мин-Джи, как кто-то крепко сжал его руку и потянул обратно вниз. Тэхён сочувственно взглянул на Чонгука и большим пальцем ласково потёр костяшки рук. — Дай ей время, Чонгук. Она успокоится, — напряжение Чонгука медленно таяло под мягким взглядом карих глаз. Да, Тэхён прав. Надо дать Мин-Джи время успокоиться. Она поймёт. Ведь дети все понимают.***
Мин-Джи лежала в спальне на огромной кровати. Рядом, на тумбочке, стояли фотографии в серебряных рамках. На одном из фото, была изображена Мин-Джи. Ей 5, и она впервые стала на роликовые коньки. Девочка помнит, как её ноги часто скользили и она падала на коленку. Помнит, как Чонгук с Чимином помогали ей подняться и снова попробовать. Помнит, как они держась за руки, скандировали её имя, когда у неё впервые получилось.Она помнит. Взгляд Мин-Джи переместился на соседнее фото. В нём были изображены Чонгук и Тэхён. Чонгук обнимает старшего, при этом взгляд его устремлён на камеру, а тот утыкаясь лицом ему в плечо, мягко улыбается. Мин-Джи лёжа на кровати, долго сканировала эту фотографию. Её взгляд часто перемещался с Тэхёна на Чонгука, и обратно. Мысли девочки прервали чьи-то шаги. Дверь тихо открылась и в спальню осторожно вошли. Мин-Джи прикинулась, будто спит. В мгновение, кто-то ласково погладил по голове. Она медленно открыла глаза и увидела перед собой Чонгука. Он выглядел уставшим. Слегка взъерошенный, в белой рубашке, рукава закатаны по локоть. — Прости меня, — тихо, почти беззвучно прошептал Чонгук. Мин-Джи долго смотрела ему в глаза. Она потянулась к Чонгуку, и села ему на колени. Крепко обняв ребёнка, Чон прижал её к себе. — И ты меня прости, папочка, — Мин-Джи крепче сжала его шею, уткнулась носом в плечо и затихла.***
— Ты… что? , — удивлённо спросил голос в трубке. — Да, хён, я снова облажался, ладно? , — Чонгук снял очки и потёр переносицу. — Но она меня простила, хён. Не беспокойся. — О, Чон Чонгук, я не за тебя беспокоюсь, а за свою дочь! , — Чонгук почувствовал, что голос, на том конце линии, очень напряженный, будто Чимин цедит сквозь зубы. Впервые Чонгук искренне радуется тому, что находится далеко от своего хёна. — Боже, Чонгук… Ты не мог хотя бы посоветоваться? Например, со мной? , — В его тоне слышалась нотка личной обиды. Чонгук представляет, как старший напрягшись, закрывает глаза и сильно трёт переносицу. — Как она? — Играет с Тэхёном. Хён, честно, всё хорошо, можешь не волноваться. — Чимину почему-то показалось, что человек на том конце провода улыбнулся. Уверенность и оптимистичный настрой младшего, заставляли Чимина перестать волноваться так сильно. Чонгук продолжил: — Знаешь, я тут подумал… Не сочти идею безумной, но… — Чонгук неспешно, осторожно перебирая слова и, по всему слышно, страшно волнуясь, продолжил: — В общем, мы могли бы, не знаю, провести Новый год вместе? — Что? — Что? — Что ты сейчас сказал? , — изумлённый голос Чимина проник в помутившееся сознание Чонгука и эхом раздалось по его голове. Чонгук опешил. — Я имею в виду, что мы могли бы провести Новый год вместе, понимаешь? В семейном кругу — ты, Мин-Джи, я и Тэхён. От этих слов у Чимина внутри всё перевернулось. Он чувствовал внутри себя непонятные волнения. Будто кто-то влепил сильную пощёчину и пробудил то, что спало на самом дне его. Чимин не мог поверить этой абсурдной ситуации. Ему пришлось мысленно, раз за разом игнорируя сумбурные мысли, перевести дух. Неужели, это правда? Чонгук, который отсутствовал полгода вместе с любовником, теперь приглашает его отпраздновать семейный праздник вместе с ними? Младший точно слетел с катушек. На какой-то миг Чимин просто оцепенел и привёл его в чувства только раздавшийся голос в трубке: — Ты здесь, хён? — Да, я здесь, — Чимина наполнял столь мятежный вал мыслей, вперемежку с тревогой. Он не знал, что ответить. — Вы действительно этого хотите? Я имею в виду… — Это идея Тэхёна, — резко прервал его слова Чонгук. — Хён, я знаю, это звучит безумно, но праздник перепадает на следующую субботу и… Мин-Джи расстроится, что тебя не будет, — в трубке раздался болезненный вздох. Ссутулившись в своём кресле, Чимин пытался проглотить вставший у него в горле ком, но он неимоверным усилием пропихнул его дальше и выдавил: — Я работаю. — Боже, хён! , — Чонгук возмущённо вздохнул и вышел из гостиной в спальню. Проходя мимо журнального столика, он мягко встряхнул рукой волосы Мин-Джи, пока та, что-то изумлённо рисовала с Тэхёном. Чонгук закрыл за собой дверь и какое-то время был недосягаем. Чон глубоко вздохнул и перед тем, как говорить, почти беззвучно прочистил голос: — Чимин, я знаю, ты ненавидишь меня и мой поступок, но дай мне шанс объясниться, ладно? В тот день, я не мог рассказать тебе правду, потому что…— судорожно сглотнув ком в горле, Чонгук перевёл дух и продолжил. — Потому что, струсил. Понимаешь? Струсил! Я не мог смотреть тебе в глаза, потому что не хотел видеть в них боль и разочарование. Не мог сказать тебе правду, потому что ты её не заслуживал. — Невольная слеза, скатилась по его щеке. Слезы его были искренними, непритворными. Чонгук быстро вытер их рукавом. — На тот момент, мне казалось, что, это будет лучшим решением — уйти. Хён, я не прошу меня простить, я лишь прошу дать мне шанс исправить свою ошибку. Чимин молчал. Он чувствовал некую опустошённость, граничащую с полным бессилием, а лёгкий шум в голове мешал обрабатывать услышанную информацию. Чонгук никогда не был с ним откровенным, но его слова заставили Чимина глубоко внутри содрогнуться, потерять последнее самообладание. От хаотичных мыслей, он откинул голову назад, упираясь затылком на спинку кресла и прикрыл глаза. Чонгук, нарушая затянувшееся между ними молчание, продолжил: — Твоё присутствие — будет для меня ответом, хён. Спокойной ночи. — Чонгук быстро отключился, оставляя Чимина в недоумении. Следующий шаг за ним.