Командировка

-Мана, что я тебе говорила? Ритцуко строгим тоном отчитывала котёночка. -Ч-что им-менно...Ритцуко-сан? -У него на сканировании желудка всё в твоих... Соках! Я же просила... -Пр-простите Ритцуко-сан, м-мы больше не будем... -Нет, ни "не будем"! Я его сегодня же выписываю! Собирайте вещи... -РИТЦУКО САН?! Я поднял веки как раз в тот момент, когда злобный окрик котёнка заставил блондинку выронить незажжёную сигаретку изо рта. -А СКАНИРОВАНИЕ!? ПРОСКАНИРУЙТЕ ЕЩЁ РАЗ! ВДРУГ ВЫ ЧТО-ТО НЕДО... - паника любимой переросла в истерику. -Всё, всё у него в порядке, Мана. Всё хорошо. И будет всё хорошо. И у него и у тебя и у вас вместе... -Н-но ведь он всего неделю как очнулся... -Вот! Две недели без сознания, одну неделю в сознании и всё. По крайней мере для выполнения обязанностей годится. Я ласково коснулся поясницы девочки, сидящей на краю кровати. Любимая вздрогнула, посмотрела на меня со слезами на глазках и улыбнувшись, тут же обняла мёртвой хваткой. Я счастливо рассмеялся. -Котик! Котик! - девочка принялась целовать моё лицо. -Ну что такое, котёночек? М? Ну не переживай ты так за меня любимая, всё будет в порядке, доктор же сказала! Девочка недоверчиво и боязливо посмотрела в мои глаза. Отстранилась и принялась мять простыню на кровати. Совсем как котёнок, коготками играющий с мышкой. -"Что эти доктора..." - процитировала нахмурившаяся Мана. Озлобилась Ритцуко и выпалила: -Ну вот всё что я слышу в свой адрес...Мисато, избаловали мы их! Командир лишь крепко обняла меня со спины и упёрлась подбородком об мою голову. Я улыбнулся и в счастливом невежестве проронил: -Мы же закрепились на тех позициях. Сейчас, с новыми силами... Ритцуко и Мана с синхронным приступом леденящего ужаса посмотрели на меня. Я сглотнул слюну, отчего заболело не отшедшее от анестезии(видимо предшествующей ФГДС), горло. Продолжил: -Мы же победили...Верно? Повисла тишина. Стучали настенные часы. Мана болезненно посмотрела на меня. Любимое бледное личико. Более-менее прошедшие за последнюю неделю мешки под любимыми глазками. Ритцуко напряжённо смотрела на меня. В её взгляде я узнал кое-что. Завыла собственная память. Меня волочат по слякоти грязи к вертушке. Боком, сквозь размытый взор я вижу отступающие дивизии, в спину которым враг ударил артиллерией. Оставшиеся на своих позициях, высунулись, продолжив бой. Танк, метрах в 70-ти, на небольшом холмике, накренился в мою сторону. Развернулся. Замер. Почти закончил прицеливание - ствол остановился. Оглушительный взрыв. Чёрная копоть ошмётков взлетает к серому потолку рыдающего небосвода. Отступление. Фиаско. Из памяти меня вывел хлопок по плечу за авторством Мисато. Я машинально дотронулся до век. Сухие... Вздохнув-выдохнув, произнёс: -Ну, мы ещё вернёмся. Обязательно вернёмся. Котёнок слабо улыбнулась. Ритцуко выдохнула. Кацураги по-матерински зарылась в мои волосы, поцеловала лоб и прошептала на ухо: -Вернёшься. Обязательно вернёшься, лейтенант. Затем женщина отстранилась и произнесла: -Твой котик многое упустил. Он достаточно силён, чтобы услышать тяжёлые вести. Мана... -НЕТ! -МАНА! - рявкнула уже Ритцуко. -ЧТО ВЫ С НИМ СДЕЛАЕТЕ?! ОПЯТЬ ОТПРАВИТЕ ТУДА?! ЕМУ НЕЛЬЗЯ! ЭТО СЛИШКОМ ОПАСНО! Плачущая любимая невыносимой болью самых красивых серо-голубых океанов на свете, попеременно пытала врача и командира. Те смолкли, не выдержав. Потупили взгляды. Я приподнялся и крепко прижал к себе, уже слушающимися руками, котёнка и зарылся в её волосы, целуя любимое бледное личико и шепча: -Девочка моя...Всё в порядке...Кто-то же должен... -ПУСТЬ КТО УГОДНО! ТОЛЬКО НЕ ТЫ! НЕ ТЫ! НЕ ТЫ! - любимая прижалась сильнее. -Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ МОЙ КОТИК! МОЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ! Я НЕ ОТПУЩУ ТЕБЯ! СЛЫШИШЬ! Любимый... - последнее слово, Мана прохрипела сорванной глоткой. -Хорошо...Ладно...Слышишь? Ладно...Всё будет хорошо... - я поцеловал девочку в губы. Та жадно прижала меня к себе, углубив поцелуй до максимума. Спустя несколько минут мы расстались в одышке и сошлись носиками, терясь друг о друга. Я ласкал её щёчки и шею. Любимая отстранилась, посмотрела с невыносимой паникой и произнесла: -Не хочу, не смогу без тебя... -И я тоже, котёнок - улыбнулся я, поцеловал любимую и прошептал на ушко, предварительно обласкав его губами: -Что у нас дома покушать? Мана пронзительно ахнула, меняя полярность настроения. -У НАС ЖЕ НЕТ НИЧЕГО! - призналась девочка с ужасом в глазках и раскрыв ротик. Я улыбнулся, развернул голову в сторону сидящей позади счастливой Мисато. И произнёс: -Отвезёшь её? -Конечно - улыбнулась командир и сказала: -Мана, поднимайся наверх. Девочка решительно кивнула, неожиданно максимально плотно поцеловала меня, несколько минут сплетаясь языком, отстранилась, улыбнулась и остановилась. -Иди, любимая. Всё бу... -...дет хорошо! - мило улыбнулась она шире, закончив фразу. Несколько раз оглянувшись, самая счастливая девочка на свете, покинула палату. Пару минут Ритцуко и Кацураги сохраняли плохо спародированную гримасу счастья. Обернувшись, обнаружил, что Мисато загибает пальцы на руках, а блондинка кивает в ответ. В последнюю секунду дверь с грохотом распахнулась, чуть не пришибив врача, отчего Ритцуко вновь уронила сигарету на пол, отстранилась и отвела усталый взгляд в сторону от источника звука. -КОТИК, А ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ?! - сияющая неподдельным счастьем, любимая смотрела мне прямо в глаза, выжидая ответа. -НА ТВОЁ УСМОТРЕНИЕ ЛЮБИМАЯ! - Мана, совсем как котёнок, опустила веки, мило и довольно улыбнувшись напоследок и прошмыгнув в коридор, не закрыв за собой дверь. Женщины в палате устало пилили друг друга взглядами. Эхо уверенных шагов пискнуло раскрытыми дверьми лифта, а затем воцарилась тишина. Ритцуко медленно подошла ко мне и пристально посмотрела, испытующим взором. -В гляделки играть будем, дохтур? Та проигнорировала вопрос, упёрлась руками в койку и, исподлобья глянув, произнесла: -Странная у тебя генетика, лейтенант. Сверх... -Ритцуко выйди. Потом. - повелительно сказала Мисато. Ритцуко, не меняя положения, медленно перевела недоверчивый взор с меня на командира, а затем вернулась ко мне. Врач хмыкнула и, ничего более не сказав, медленно развернулась и с чувством, с толком, с расстановкой, вразвалочку направилась к выходу. Вышла в коридор. Дважды цокнули каблуки. Тишина. Повтор. Блондинка, не сводя с меня глаз, аппетитно выгнулась, дотянулась до дверной ручки и, потянув её на себя, закрыла палату. Приглушённое эхо шагов стремительно смолкало. Мисато радостно хлопнула в ладоши и села на край койки, счастливо смотря на меня. -Ну! Герой снова в строю! Я прыснул. -Ну-ну, не смейся. Мне знаешь как не смешно было, когда твоя девочка тут рыдала над твоим бессознательным телом? Сколько слёз пролила, сколько слёз! - Мисато мечтательно посмотрела на потолок, количеством беззаботности лишённого морщин лица напоминая маленькую девочку. Затем командир нахмурилась и с силой ткнула меня в бочину, объяснившись: -А ВСЁ ИЗ-ЗА МУДАКА! -НИЧЕГО ОН НЕ МУДАК! - на секунду открылась дверь, Мана всунула в палату разъярённое личико в гримасе боевого клича, тепло улыбнулась, встретившись со мной взглядом и ретировавшись, закрыв дверь. Я рассмеялся. Мисато ясно показала взором, что её обиду невозможно загладить. Я успокоился. Тяжело вздохнул и произнёс: -Чё-ж мне теперь делать? Город оборонять? Чем? Как? Всё покорё... -Евангелионы держат город. Мы немало ребят порубали в капусту. Тебе с котёнком предстоит совершать вылеты. -Скафандр-то... -...тютю - дополнила Мисато и произнесла: -Не знаю как, но чини его. Залезешь в него, возьмёшь винтовку, если болтеры не подоспеют. Отстрелом займётесь. В кой-то веки бумажки и реальность сойдутся! Ты у нас теперь и правда борт стрелок. Ладно, вещички твои на тумбе, я тут возьму поесть чего-нибудь...Мана-то в машине, пусть отоспится...Ох как несладко ей пришлось тут из-за тебя лейтенант... Я тяжело вздохнул, в полной мере осознавая вину. Мисато облегчённо выдохнула. Улыбнулась. -Мы все рады тебе. Счастливы что ты жив. Не заставляй больше так нервничать, лады? Я утвердительно кивнул, улыбнувшись. Женщина подошла к двери, открыла её и, развернувшись в пол-оборота, произнесла, лыбясь: -Ждём тебя с конфетами и цветами! -Этот период давно прошёл! - засмеялся я, шуточно махнув рукой. Мисато наигранно нахмурилась и, замахнувшись рукой, застыла в этой позе с боевым оскалом и разъярённым кличем: "Ах ты!". Командир засмеялась, не выдержав. -Идите. Я просвежусь. Сам дойду. Память проветрю. -Точно? - недоверчиво глянула на меня Мисато. -Ага. Какой это этаж? 27-ый? -Он самый. -Значит проблем не будет. Мисато улыбнулась, беспокойство на мгновенье мелькнуло в её взгляде, а затем скрылось в беззаботности. -Котёнок только... -Спит она без задних лапок, я уверена. Если что позвоню - ответила командир. Мы в очередной раз попрощались, затем я несколько секунд смотрел в потолок, переводя дыхание и собираясь с мыслями, поднялся на, уже не дрожащие ноги и облегчённо вздохнул, глянув на родную, идеально выстиранную форму, шинель, а главное - семейники. Спешно освободившись от каши паранойи, нерешительности и апатии, борящейся с желанием зарыдать взахлёб, матеря командный состав NERV, я вдохнул-выдохнул, принявшись одеваться. Поверх рубашки теперь ещё был и свитер. Видимо, погода снова приносит сюрпризы.

***

По дороге скромно улыбнувшись радостной Майе и получив от неё порцию поздравлений с возвращением в строй, добрался до выхода. Отметился в журнале охранника. Вышел на улицу и...Морозная свежесть наполнила меня, приятно будя. Сугробы, метель - наступило серое, но радостное утро. Бибикнула машина. Опустилось окошко, откуда высунулась Мана, обеспокоенно глядя на меня, краснея и не решаясь, видимо, согнать с мороза. Подошёл к машине, сел на заднее сиденье, отчего моё лицо тут же начала лыбзать котёночек, по пути укрывая пледом. Мисато поправила зеркало в салоне и, улыбнувшись, произнесла: -Обнимайтесь под ним теперь сколько угодно. Он ваш. Подарок от NERV. Я помог укрыться девочке, юркнувшую под одетый на мне свитер и уткнувшуюся своим носиком в мою шею. -Спасибо - улыбнулся я водителю. -Не за что. Уж извините, в такую погоду изобильствовать продуктами не приходится. Взяла уйму БПшек, вы же не брез... -Ничего страшного, спасибо Мисато. - мы обменялись с ней радостными взглядами. Котёнок жадно поцеловала мои губы, перешла на шею и щёки. Я мёртвой хваткой стиснул любимую и в перерывах между вкушением её прекрасной белоснежной кожи шептал: -Девочка моя...Любимая... -Мой котик...Я всё ради тебя сделаю, слышишь? Котик, всё что угодно, лишь бы с тобой всё было хорошо, всё чтобы только слышать как твое сердце стучит, как ты дышишь... Мы сошлись в жадном глубоком поцелуе. Слюни переполняли рты аналогично теплу в наших душах. Расставшись в одышке, долго тёрлись носиками и улыбались. Любимая припадала к моей груди. Мы сидели на заднем сиденье, обнимали друг друга крепко-крепко, под одним свитером, укрывшись одним пледом. За окном танцевали снежинки, перламутровый снег отражал свет фонарей, мягко ложащийся на стекло. Брели люди по переполненным улицам вздутого приторным неоном, мегаполиса. И Мана долго тёрлась своей головой о мой подбородок, совсем как котёнок и мы всю дорогу шептали, как мы счастливы, что есть друг у друга... Семья моя Мана, а родные и близкие...Да тот же Кадзи, Мисато, Ритцуко? Почему бы и нет... Котёнок поворочалась и, с улыбкой на устах, уснула.

***

Войдя в квартиру, я уложил любимую на кровать, укрыл одеялом поверх пледа и направился было на кухню. Однако какое-то подобие жалобного скулежа проползло в самую мою душу. Котёнок Я обернулся. Любимая хмурилась, ворочаясь из стороны в сторону. Босые белоснежные стопы торчали из-под пледа, под которым, свернувшись калачиком, спала Мана. Я аккуратно поцеловал-обкусал губами, её пяточки, пальчики на ножках, затем бережно укрыл их пледом, обнял спящую красавицу и... Она подняла свои радостные серо-голубые глазки, счастливо глядя на меня. Я взял Ману на руки и медленно закружил с ней по комнате. -Котик! - любимая звонко засмеялась и прижалась ко мне. -Котёночек моя...Лапки забыла укрыть, а если простудишься? - я посмотрел на девочку, припавшую к моей груди и слушающей сердцебиение. Поцеловал макушку, носом роясь в аромате её волос. -Не простужусь... - тихо сказала она, отчего-то погрустнев. В это мгновенье я понял: Хватит с меня грязи авантюризма...Надоело, хватило уже! Уюта, тепла, старых для меня, уже легко решаемых хлопот! Не хочу я по уши в дерьме оказываться, не хочу родных подставлять... -Почему ты не полежал подольше? - обиженно спросила девочка. -Как ты узнала? Не спала? -Спала. Но без тебя мне такие грустные и болезненные сны снятся...Ничего не помню, только что...Всё бессмысленным стало...Без тебя, любимый... Я коснулся губами лба девочки и, с драгоценной ношей на руках, медленно закружился по комнате. Произнёс фразу засевшую в душе секунду назад: -Принцесса моя... Мана засмеялась и ответила: -А ты мой принц! Поцелуй объединил нас. Не разрывая его, девочка ножками обняла мой живот, стопами сплетясь выше поясницы. Ручками крепко-крепко ласково стиснула шею. Когда поцелуй стал затягивать нас в нечто большее, за спиной я услышал: -А теперь оба поцелуйте тётю Мисато, благодаря которой вы нашли друг друга! Спустя несколько мгновений Мана прервала поцелуй, пронзительной и ласковой любовью посмотрела мне в глаза. Затем положила голову на моё плечо и засмеялась. Кажется, чмокнула командиршу в щёчку. Осторожно обойдя меня, развернулась боком Мисато, выпятив белоснежную щёчку на лице. Я улыбнулся, вспомнил былые времена романтизма грязи, отмёл их в сторону и, с искренним целомудрием, поцеловал женщину. Та вздохнула скорее разочарованно, нежели облегчённо, посмотрела на меня с укором и отрицательно помотала головой. Кацураги села на кровать, тяжело вздохнула, посерьёзнела и сказала: -У вас завтра боевой вылет. В час дня. Простите, позже никак не могу. Недели через две будет отпуск. Через месяц-полтора, прибудут подкрепления. -ОТПУСК?! -Какие на...гхм подкрепления? Синхронно произнесли мы с котёнком. -Отпуск на неделю, максимум полторы-две...А подкрепления...Войска ООН. Воины со всего мира. Я хмыкнул. -Почти две недели отпуска, котик! - Мана на радостях стала обильно кусать и слюнявить моё лицо. Я непроизвольно рассмеялся и слегка отстранился. Мисато тяжело вздохнула, встала на ноги, отряхнулась и произнесла пророческие слова: -В общем, всё для вас закончится хорошо, надо только немножко попотеть будет. - женщина посмотрела мне в глаза, а затем прошла к выходу из комнаты, сказав: -Идёмте кушать, там лапша стынет. Мы с котёнком переглянулись. Улыбнулись друг другу. -Новый год на носу. В твоей стране празднуют ох как широко. Кадзи рассказывал - мечтательно уставившись в окно, украшенное зимним узором, повествовала Мисато, попутно вытаскивая бенгальские огоньки? Я тут же представил Гендоса, что молвит: Этот год был непростым для нас. Экспорт войск увеличился вчетверо... Улыбнулся. Мисато, что приготовила БПшки, досыта накормила меня и котёнка, с которой мы то и дело тёрлись друг о друга шепча признания в любви. В конце трапезы, командир распрощалась с нами, ещё раз поздравила и отправилась домой. Котёнок, полная радостного сияния, нежно взяла мою руку и повела в комнату. В середине её была ёлка. Неразложенная и неукрашенная. -Я узнала от Мисато, как много этот праздник значит для тебя на... -...Родине? - улыбнулся я. Мана угукнула, улыбнулась, кивнула. Мы вместе разложили её, вместе нарядили как следует. Тут усталость, накопившаяся за невиданный период активности по сравнению с больничным, дала о себе сигнал. Мы посмотрели налаженное вещание поздравления и кучи "увеселительных" программ с федерального канала. Что-то я наспех перевёл и объяснил. Бутылку или две шампанского спустя, мы оба уснули в крепчайших объятиях друг друга, уверенности в сбывании чистосердечных желаний и тёплой, неотступной и искренней, любви.