Etwas..

Постэпилог Лёша загнал машину в гараж и пошёл по двору, пытаясь обходить многочисленные лужи. Снег так и не выпал, хотя в Харькове, откуда он приехал с гастролей, уже вовсю бушевали настоящие морозы. Киевский ноябрь в этом году был аномально тёплым, с одной стороны, это хорошо, с другой, уже хотелось снега и нормальной сказочной зимы. Лёша отряхнул ботинки от слякоти и с двумя огромными пакетами вошёл в дом. —Папа, папа, — маленькая девчушка с двумя смешными хвостиками быстро бежала по ступенькам, топая крошечными ножками по ламинату. Было непонятно, как она так лихо справлялась с лестницей, ведь по сравнению с ней ступеньки казались огромными, — папа, папа! Малышка продолжала радостно кричать, уже видя самого любимого, сильного и мягкого человека — папу. Она была так рада, что совсем не заметила последнюю ступеньку, споткнулась и полетела, но упала не на пол, а в надёжные объятия взволнованного папы, который бросил сумки и кинулся на помощь. —Борт «Амелия1611», как слышите, приём, — Лёша поднял её над собой. —Слышу хорошо, приём. Посадка прошла удачно, — девочка не испугалась и подхватила папину игру. Вытянула ручки и стала смотреть по сторонам, как настоящий пилот. —В следующий раз будьте осторожнее, приём, — Лёша водил её из стороны в сторону. —Вас, понял, приём. Лёша с Амелией засмеялась, мужчина спустил дочку и, усадив поудобнее у себя на руке, расцеловал её нежные щёчки. —Папуль, я очень скучала, — мило проговорила девочка, она действительно с трудом выдержала недельную разлуку с папой, который уезжал в тур со своей группой. —Котёнок, в ближайшее время так надолго больше не буду уезжать, — Лёша продолжил целовать свою маленькую кокосинку. Девочка немного хмурилась из-за того, что папина щетина кололась, но хваталась за его лицо пальчиками, пытаясь поймать папу за нос, но Лёша хитро уворачивался, целуя её ручки, на которые она уже успела надеть украшения: браслеты и различные кольца. —Амелька, ты где мамин золотой взяла? —Она в ванне оставила, — улыбнулась девочка, разглядывая как браслет красиво блестит на её ручке. —Мама ругаться будет. Это не игрушка. —Пап, мне идёт? — как будто не слыша спросила Амелька, в свои неполные три года девочка ещё не умела читать или писать, но женским искусством овладела в совершенстве. Умела закатывать глазки, одним взглядом заставлять папу делать то, что хочется ей и просто быть нежной и ласковой, когда это нужно. —Идёт, ты же у меня принцесса… — Лёша коснулся её миниатюрного носика. —Да, — радостно воскликнула девочка. —Пойдём, будем с тобой продукты разбирать, — Лёша вздохнул, и убрав с личика дочери выбившиеся из хвостика медовые прядки, поцеловал её. Амели прислонилась к папе, сделав ручками трубочкой около его уха. —Приём, приём, ты нам киндеры купил? — прошептала девочка, её глазки блестели в ожидании положительного ответа. —Приём, купил. Информация секретная, центр знать не должен, — улыбнулся Лёша, намекая на Тину. Девочка оглянулась и внимательно посмотрела по сторонам, приставив руку ко лбу. —Идём, пока всё чисто… Только Тёму позовём. «Странная штука, шоколада мало, игрушки чаще попадаются не коллекционные, а какие-нибудь вертелки, которые дети теряют за первые пять минут», — думал Лёша, но видел, как дети радуются им, поэтому в тайне от жены покупал своим мелким проглотикам эти вкусняшки. Рисковал сильно, потому что знал, что с ним будет, если об этом узнает Тина… Дети раскрывали киндер сюрпризы. Лёша не умел покупать мало, поэтому у них была целая упаковка из шестнадцати штук. Такая Лёшина щедрость было настоящей проблемой для их семьи. Например, Тина знала, что если попросить мужа привезти к ужину немного рыбы, Лёша привезёт килограммов десять различных сортов, начиная от таранки, заканчивая лососем и сёмгой. В этом, конечно, не было ничего плохого, но всю следующую неделю перед Тиной стоял важный вопрос, что готовить, чтобы как-то использовать эту рыбку, потому что выбрасывать продукты она не любила. Пока дети были заняты, Лёша пытался рационально поместить покупки в холодильник, их сегодня было особенно много, ведь завтра в их семье планировался большой праздник, который они решили провести дома. —Ну что, что попалось? — закончив нелёгкую работу, Лёша подошёл к детям. —У меня какие-то пазлы и две машинки, — проговорил Тема с серьёзным видом, пытаясь прикрепить шасси к корпусу машинки, рос настоящий инженер или конструктор. —Помочь? —Я сам! — твёрдо проговорил маленький мужчина. Лёша улыбнулся и погладил сына по голове. —А у вас что? — спросил Лёша у Вени с Амелией. Малышка удобно расположилась на руках братика, так как сидеть на детских стульчиках не позволял возраст и врождённое чувство свободы, а на обычных, даже самых высоких, до стола она ещё не дотягивалась. Веня заботливо держал сестрёнку и помогал ей открывать  капсулы с игрушками, а девочка только успевала уминать шоколад. —У нас интереснее: обезьяна, волк из «Маши и медведь» и барби, — пока Веня говорил, Амелька успела засунуть ему в рот кусочек шоколада. Он от неожиданности сморщился, она стала мило хихикать. —Амелька, нас же мама с тобой убьёт, сколько ты шоколада съела? — Лёша заметил её шоколадные губы. —Пап, это не я, это всё Веня, — улыбнулась она, сама уже икая от такого количества сладкого. —Что? мелкая, ты… — Веня не смог даже разозлиться на неё, так таял от сестры. —Я не мелкая, — рассердилась девочка, топнув ножкой. «О новая фишка, интересно в кого… " — улыбнулся Лёша, вспомнив, как всего неделю назад другая его любимая девочка таким способом выпросила очередную сумку и помаду. —Ладно, не мелкая, а маленькая. Лучше? —Лучше, — улыбнулась она, прижавшись к братику. Тоже очень любила его, поэтому обижаться не стала. Веня схватил её, они стали дурачиться, повалившись на диван. —Ладно, я пойду маму с Андреем найду, а вы пока заметайте следы, — сказал Лёша с улыбкой наблюдая, как Веня и Амеля сходят с ума, и как невозмутимо рядом сидит Тёма, конструируя самолёт, — Тёмыч, ты за старшего. —Есть! — воскликнул мальчик, радуясь такой важной должности. Лёша прошёл по третьему этажу — никого не обнаружил. Спустился на второй. Заглянул в спальни — никого, уже пошёл обратно, как его кто-то схватил за плечо и затащил в ванную команду. —Господи вы чего так пугаете? — Лёша, восстанавливая дыхание, смотрел на Тину и Андрея, которые как ни в чём не бывало стояли и улыбались. —Тише, у нас тут штаб, — проговорил Андрей, пожав папе руку. —Почему в ванной? —Лёш, он секретный, ты помнишь, что завтра за день? —Конечно, помню, — Лёша поцеловал Тинку, до сих пор находясь под впечатлением от встречи. —Так, давай помогай, — Тина сделала шаг в сторону, Лёша увидел множество подарков и километры разноцветной подарочной бумаги. —Мы с Андрюхой почти заканчиваем, но твоя помощь лишней не будут. Смотри, Амелины в красную и золотую бумагу, Тёмины в изумрудную и синюю. С Веней мы уже закончили, — сказала Тина, тяжело выдохнув, с самого утра они с Андреем занимаются подготовкой, сначала прятали шарики в гараже, потом готовили, сейчас занимались подарками… —Тин, тут такое дело… — Лёша не знал, как сказать. —Что? —У меня ещё целый багажник подарков малышам… Тина была не в силах что-то сказать, просто уткнулась головой в Лёшину грудь. —Ты опять в своём репертуаре… — вздохнула Тина. —Ну я же не виноват, что ты трёх детей в один день родила, бубусь, — улыбнулся Лёша, поцеловав жену в шею, присутствие сына значительно сдерживало его. —Разбалуем так их. —Тин, что за ерунда? — улыбнулся Лёша, — мы всё с тобой делаем правильно. —Тин, с тобой им точно этого не грозит, — засмеялся Андрей, недавно на себе ощутил строгость и суровость методов наказаний Тины, которые до сих пор давали о себе знать, когда он садился на своё мягкое место. Хотя на самом деле они с Веней практически ничего плохого не сделали, всего-то без спроса угнали папину машину и покатались на ней по вечернему городу. Лёша ещё более менее спокойно отнёсся к их поступку, поругал, конечно, но терпимо. Тина же, как любая мама, сначала плакала, радуясь, что они целые и невредимые, а потом сама чуть не убила их. Хорошо Лёша вовремя остановил её. —Ладно, давайте приступать к работе, пока у Вени хватает нервов сидеть с малышами, — улыбнулась Тина. Праздник прошёл круто, конечно, было нелегко объединить вечеринку посвящённую трём годикам и семнадцатилетию, но благодаря организации всё получилось. Малыши купались в обилии шоколада и сладкой ваты, играли с героями из мультиков. Веня с друзьями для приличия побыли с родными несколько часиков, потом уехали продолжать праздник самостоятельно. Тина, конечно, очень волновалась, но Лёша учил её доверять детям. Через часик закончился праздник малышей, гости разъехались, Тине после сложного дня была нужна перезагрузка, она взяла плед и пошла на свой любимый гамак, который Лёша ей повесил на балконе. Волнение за старших детей не отпускало её, она постоянно думала, как они, где они. —Привет, —Лёша забрал у Тины бокал и, лёг рядом с ней, укрыв обратно пледиком, — старшие звонили? —Да, полчаса назад, сказали всё хорошо, — вздохнула Тина, — Малыши ещё играют? —Ага, подарки раскрывают, сказали, что справятся сами и, что в принципе я могу идти по своим делам, — улыбнулся Лёша, пытаясь повторить интонацию. —Чудики, — улыбнулась Тина, даже не спрашивая, кто из двойняшек автор этой фразы. —Ты чего такая холодная? —Сейчас согреюсь, — Тина положила голову ему на грудь. —Зайка моя, устала? — Лёша гладил её холодное измотанное тело, особенно не пропускал голенький животик и попу. —Нормально… жить буду, — она на секундочку улыбнулась. —Это хорошо, — Лёша очень соскучился по ней. Но напрягать не хотел, поэтому робко коснулся губами её губ, не зная, какой будет реакция, но Тина мгновенно ответила, углубив поцелуй. Было ощущение, что она ждала этого первого шага, потому что дальше её было не остановить… Лёша был в приятном шоке, но боялся как бы не порвались верёвки, на которых держался гамак, потому что цеплял их сам первый раз в своей жизни. —О, Лёш, первый снег, нужно желание загадывать, — заметила Тина после получаса нежности и ласки. —Малыш, я даже не знаю, что просить…у меня вроде всё есть. Вы с детьми делаете меня счастливым. Единственное, пусть все будут здоровы. —Больше ничего не хочешь? — удивилась Тина. —Ну не знаю, разве ещё одного детёнка, двойняшки уже большие, соскучился по малышам. Чего молчишь? —Лёшк, опять ты за своё, — Тина посмотрела на него, улыбаясь своими синими глазами. —А ты чего хочешь? Тина немного помолчала, потом тихонько ответила. —Чтобы ты чаще был рядом, тогда я всё смогу. Ты мои крылышки. —Малыш, я стараюсь, сама понимаешь. —Понимаю. Амелька сегодня такая радостная. —Почему только сегодня? —Всю предыдущую неделю вялая была, у нас же сейчас новый курс таблеток начался. А вчера, как ты приехал, только слышен её смех. —Родная, — Лёша видел, как она волнуется, — до Нового Года буду только с вами. Нарядим все вместе ёлку, украсим дом, я, наконец, почищу камин. —Неужели наступит этот день? — засмеялась Тина, так как уже полгода просила мужа сделать это. —Наступит… Пошли малышей проверим. —Пошли. Лёша с Тиной тихонечко вошли в детскую, комната была поделена на две части, в одной стояли ряды автомобилей, роботы, огромные коробки с конструктором, на другой было настоящее девичье царство: куклы, замки, детская косметика. Тина поцеловала спящего сыночка, Лёша поправил на нём одеяло. Мальчик спал с любимой энциклопедией и со своим любимым мишкой, которого он всюду брал с собой. Игрушка уже давно потеряла свой первоначальный вид, немного потускнела и закаталась шёрстка, практически оторвалось ушко, но он любил своего Потапа, ведь его ему подарил папа, который сам играл в него лет так сорок назад. Девочка же не успела дойти до кровати, заснула прямо в бальном платье на полу в огромной куче подарков. —Вся в тебя, — прошептал Лёша, посмотрев на Тину. —Почему это в меня? —Тоже любишь засыпать где попало, а мне потом тащить, — улыбнулся Лёша, — помню ты беременная где-то на восьмом или девятом месяца на кухне уснула, я тебя на третий этаж пёр. Боялся до жути, повредить вам… —Было такое? — удивилась Тина. —Было, не помнишь? —Не помню, значит, хорошо перенёс, — улыбнулась Тина. —А я скучаю, — Лёша обвил руками талию жены, оставив ладони на её животе. —По чему? — несмотря, что они уже достаточно давно вместе, каждое его касание до сих сопровождалось дрожью, странной, но сильной. —По твоему животику, смешным «хочу» и милым обидам. Ты вообще в последнее время у меня какая-то не капризная стала. —Да, Лёшк, ты странный, конечно, — улыбнулась Тина. —Не странный, просто я так намекаю на ещё одного малыша. —Лёша, всё, тихо! — Тина освободилась из его объятий, но он вернул её к себе, она даже не сильно, но ударилась об него носиком. Лёша виновато посмотрел на неё и поцеловал в ушибленное место. Она обняла его. —Но вопрос с малышом я всё равно решу. —Решай, решай. Я даже не против, если ты родишь его сам. —Тина! —Перенеси, пожалуйста, Амелию Алексеевну в кроватку. —Вредина… — пробурчал Лёша. —Что ты сказал? — Тина сделала вид, что не расслышала. —Говорю, конечно, как скажешь, родная, — улыбнулся Лёша, чмокнув её в щёку. Он положил девочку на кровать, снял с неё туфельки, Тина платье. Освободили волосики от резиночек и оба поцеловали принцессу. —Лёш, маску нужно надеть. У девочки остались некоторые проблемы с дыханием после сложного рождения, поэтому нужно было несколько раз в год прописать курсы таблеток и спать в специальной кислородной маске, без которой девочка ночью могла забыть дышать. Это было нелегко, через маску дышать было сложнее, часто снились страшные сны, девочка плакала, просила не надевать её, поэтому Тине и Лёше приходилось всеми способами успокаивать малышку. —Тинусь, давай не будем сегодня надевать, праздник… Она плакать будет, — у Лёши разрывалось сердце, он бы не смог сегодня выдержать слёз дочурки. —Лёш, нельзя. Вдруг что. —Я посижу с ней. Если что, буду на чеку. —Хорошо, — согласилась Тина, сама уже устала от этих аппаратов. Лёша остался с девочкой, сел на ковёр возле её кроватки и, включив ночник, стал перебирать сегодняшние фотки, сделанные мамой на полароид. Тина сходила в душ, переоделась, попробовала лечь спать. Усталости за день скопилось очень много, но уснуть так и не смогла. Не было рядом Лёши, очень переживала за малышку, да и отсутствие старших детей не давало покоя. Да, они уже взрослые, но всё равно в большом городе может случиться, что угодно. —Как вы? — спросила Тина, сев возле Лёши и положив голову ему на плечо. —Нормально, ты чего не спишь? — Лёша обнял её, нежно положив руку ей на бедро. —Не спится… —Понятно. —Даже спит, как принцесса, так люблю её, — проговорила Тина, нежно смотря на дочку. —Маленькая наша, — Лёша взял её за руку, — столько испытаний уже навалилось на эту кроху. —Сильная девочка… — нежно сказала Тина. —Это хорошо, как и ты. —Не считаю так. Ненавижу быть сильной… Лёш, это очень очень трудно. Не хочу, чтобы дочка повторила мой путь… — шептала Тина, а сама чуть не плакала. —Тише, ты чего? — Лёша прижал её к себе. —Лёш, я больше никогда не хочу быть сильной, — говорила она и рыдала из-за усталости, нервов. В последнее время на неё, действительно, много всего навалилось, проблемы со старшими, здоровье малышки, постоянное отсутствие Лёши. Но ради семьи, деток приходилось оставаться сильной, а это нелегко. —Тиночка, тише, я с тобой, слышишь? . Вы с дочуркой рядом со мной всегда можете быть слабыми. Ведь ваша сила в вашей… —Слабости, — повторила Тина, вытерев пальчиками слёзки. —Умничка моя, — Лёша трепетно взяв за руку, поцеловал её в височек. В этот момент они услышали, что кто-то вошёл в дом. —Кто это? —Может мальчики? —Рано. Даже девяти нет. —Я посмотрю. —Хорошо, — Лёша вытер с её лица слёзки и отпустил руку. —Лёш, это они. Тина спустилась вниз. Лёша не мог оставить дочку, поэтому вышел на лестницу, для спокойствия оставив дверь детской открытой. —Андрей, Веня, что-то случилось? — Тина взволновано подошла к детям, которые были полностью в снегу. —Мам, ничего не случилось, просто мы подумали, зачем нам эта вечеринка, если ты всю ночь будешь волноваться… —Поэтому взяли такси и приехали, — подхватил Андрей, видя, как глаза Тины наполняются слезами. —Мам, мой День Рождения в большей степени твой праздник, спасибо тебе за то, что подарила мне жизнь, за то, что, несмотря на всё, вырастила меня, — говорил Веня, чувствуя, как в его горле образуется ком. —Тин, я тоже хочу сказать спасибо. Благодаря тебе я теперь в машины даже садиться боюсь, не то, что угонять, — улыбнулся Андрей, взявшись за свою поясницу, — А то бы гонял, и неизвестно, чем бы это закончилось. —Мам, прости нас за то, что нервы тебе трепим, на самом деле мы тебя очень любим. —Идите сюда, — Тина не смогла ничего ответить, просто обняла своих мальчиков, которые уже практически на голову были выше её. —Мамуль, это тебе, — перед тем, как обнять, Веня достал из-за спины букет красных роз и вручил его маме. Тина взяла цветы и, закрыв ими слезливые, но счастливые глаза, посмотрела на Лёшу. Тот стоял наверху и довольно улыбался, был очень горд за сыновей и рад за Тиночку. Оставшуюся часть праздника они провели вчетвером на ковре между кроватками малышей. Сидели в темноте и шёпотом болтали по душам, таких разговоров у них не было давно, потому что сложный возраст в последние два года не обошёл ни Веню, ни Андрея, но в этот момент всё как будто стало на свои места. В ту ночь, они ещё не знали, что все проблемы в отношениях между ними закончились, что Тине больше не нужно будет применять меры, из-за которых Андрей до сих пор держится за поясницу и не может нормально сидеть. Не знали, что их подростки стали настоящими мужчинами. Не знали, что Амелия Алексеевна спокойно проспит без маски не только эту, но и последующие ночи. А это означает, что она переросла все проблемы и теперь абсолютно здоровый ребёнок. Не знали, что уже через два месяца Тёма выиграет премию, как самый маленький авиаконструктор, создав вместе с папой целую коллекцию моделей авиалайнеров. Тина только будет успевать говорить ему: «Син мій, ніби у тебе мама не я». Не знали, что Лёшкино желание сбылось и под сердцем Тины уже неделю бьётся сердечко нового члена их семьи. Об этом узнают только через пару дней, но будут безумно счастливы, особенно Лёша, который буквально бредил малышом. Да и Тина была рада, что Лёша теперь будет чаще находиться дома и часами целовать её животик. Любовь не константа и неправда, что она неизменна. Это Лёша понял только с Тиной, потому что с каждой минутой их чувства становились всё крепче, а отношения нежнее и трепетнее.