В погоне за покоем

Британка проспала до следующего вечера, наконец полноценно отдыхая и восстанавливаясь. Барнс впервые за долгое время спал на кровати, обнимая её всю ночь. Он просто не мог уйти, иначе бы потревожил её сон. Утром, как только он открыл глаза и увидел напротив себя мирно спящую Уильямс, он начал сомневаться во всём, что произошло прошлым вечером. Наверное ему не стоило её целовать, она была уставшей и просто позволила себе забыться немного. Весь день он прокручивал в голове то, что она может ему сказать, после своего пробуждения. Он был готов к тому, если Ронни попросит забыть о вчерашнем вечере. Снова определит эту негласную черту, через которую они больше не станут переступать. Барнс просто не мог до конца осознать, что она действительно что-то может к нему чувствовать, а тем более испытывать желание быть рядом с ним. — Здравствуй, красавец, — пробубнила Ронни с зубной щёткой во рту, обращаясь к коту, которого вчера не успела увидеть. — Надеюсь, что ты скучал по мне и всё ещё считаешь хозяйкой. Джеймс, который нёс воду из родника, улыбнулся данной картине. Он поставил воду около входа в свою хижину, а сам направился к Ронни, которая села на лестницу и обнимала довольно мурлыкающего Бритца. — Он искал тебя, приходил в твою хижину и громко мяукал. От этих слов Ронни выпятила нижнюю губу и в умилении проскулила, после вытащила зубную щётку из рта и чмокнула кота в лоб. Подняла взгляд на Джеймса и улыбнулась ему, как раньше не улыбалась. В её глазах плясали огоньки, девушка словно светилась. И всё это она дарит ему, во что сложно поверить. Баки готов себя ущипнуть, чтобы проверить не сон ли это. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает мужчина, оглядывая побитую шатенку, замечая, что цвет её кожи на лице приобрёл более здоровый оттенок. — Замечательно, — Ронни поднимается, при этом улыбаясь. — Но я ужасно голодная. — У меня готов горячий ужин, — Джеймс кивает в сторону своей хижины. — Буду через пять минут, — она садит Бритца ему на плечо и быстро скрывается в хижине. Погладив кота за подбородок, Барнс направился в свой дом, куда сразу же занёс воду. Он кормит сначала кота, а потом уже начинает накрывать на стол. Берет тарелки и начинает накладывать еду, когда женские руки обвили аккуратно его талию, а к спине прижалось тело. Джеймс слышал, как Ронни вошла, но явно не ожидал такого. На пару секунд он даже замер, особенно чувствуя короткий поцелуй где-то в районе лопаток. До него доходит, что Ронни ни о чём не жалеет. Что он зря измывался над собой целый день. Барнс убирает лопатку обратно в кастрюлю и разворачивается к голубоглазой, чтобы скорее найти её губы и поцеловать. Тот самодовольный мальчишка, который знал о том, как влияет на девушек проснулся после долгого сна. Встряхнул с себя толстые слои пыли и теперь готов действовать. Он забывает обо всём, что его тревожит, просто ощущая этот бесконечный покой, окутывающий его с головой. Тот самый покой от чувства вины и болезненных воспоминаний, от злости и желания мести. Ему нравится это спокойствие, которое Баки приобретает, когда придерживает эту коварную англичанку за талию. Мужчина уверенно целовал Уильямс, теперь прекрасно осознавая, что она действительно тоже этого хочет. Её ладони сжимали ткань тонкой футболки, а сама всем телом прижималась к Барнсу, чувствуя как всё слабее становились её ноги. Она довольно мычит, когда Джеймс несильно прикусил её язык, а потом так мило захихикал от её реакции, всё ещё не отлипая от губ девушки. С громким чмоканьем губ, мужчина прервал поцелуй и счастливо улыбнулся. Она ещё не спешила открывать глаза, стояла в его объятиях, ожидая продолжения. — Тебе нужно поесть, — напоминает Барнс, убирая руку с её талии. Но Ронни не торопится отходить от него. Она внимательно смотрит на лицо Барнса, на то, как близко они стоят и свои руки, что до сих пор сжимали его футболку. И как они оказались в этой ситуации? Она не перестанет задаваться этим вопросом, но не это не значит, что ей не нравится. О, Веронике очень нравилась образовавшаяся «ситуация» между ними. Девушка расплывается в улыбке, быстро чмокает мужчину в губы и садится за стол, ожидая, когда её накормят. — Рассказывай, — лишь произносит Барнс, ставя тарелку перед ней. Она не торопилась рассказывать про произошедшее в Штатах, не потому что было тяжело или хотелось скрыть подробности от Барнса. Девушка действительно была очень голодна и поэтому сначала набросилась на еду и пробубнила «сейчас-сейчас». Джеймс её не торопил, лишь улыбнулся и сел напротив, чтобы тоже поужинать. Ронни начала рассказывать, когда уже съела половину порции. Она рассказывала быстро и достаточно подробно, а когда дело дошло до последнего выстрела в её грудь, девушка осеклась. Говорить о том, что специально встала под пулю, было тяжело. Уильямс не хотела, чтобы Барнс считал её идиоткой, которая не бережёт свою жизнь. — Так что было потом, после того как Т’Чалла пришёл? — В Шури целились, ну я оттолкнула её и закрыла собой… Голубоглазая произносит это быстро, а потом пожимает плечами, будто ничего грандиозного не произошло. Её взгляд устремляется на тарелку, она готова уже услышать слова Барнса, как это глупо и можно было бы найти другой вариант. Потому что сама немало про это думала, но в тот момент было время лишь действовать. — То, что ты её оттолкнула — это правильное решение, — кивнул Барнс, наливая с графина прохладную воду в её уже пустой стакан. — Иначе бы пуля могла пройти сквозь тебя и Шури была бы мертва. О, он вовсе не считал её идиоткой, наоборот, восхищался её умом и силой духа. Джеймс ещё при первой их встрече (он официально стал считать их первую встречу в том старом спортивном зале в Германии) понял, что она борец и просто так не отдаст свою жизнь в лапы смерти. Видя в глазах Баки уважение, Ронни смело рассказывала о том, что было дальше и поимке главного заказчика. Тут он уже намекнул, что стоило хотя бы ещё одного человека взять, который бы прикрывал спину, ведь девушка была серьезно ранена, но под сомнение её благоразумие не ставил. Потом они снова играли в шахматы. На столе кроме шахматной доски стояли чашки наполненные ароматным чаем. Бритц лежал на коленях Ронни, он довольно и громко мурлыкал, пока хозяйка его гладила. Девушка успела соскучиться по этой спокойной и приятной атмосфере. Вернуться сюда, к Барнсу, было лучшим её решением. — Через две недели мне придётся уехать, — говорит Ронни, понимая, что скрывать эту информацию и откладывать разговор не стоит. — Встречусь с Фьюри, он может что-то знать или даже поможет. Барнс понимал, что это произойдёт, но не был готов так быстро с ней попрощаться. Если сейчас она улетела на неделю, а вернулась только через три, то что будет потом. Вернётся ли она к нему вообще? Да и должна ли? В любом случае, он не имеет права её отговаривать или просить остаться. — Ты успеешь восстановиться? — лишь спрашивает он, кивая на её повязку на груди, торчащую из-под футболки. — Да, — женщина кивает, а на губах слабая улыбка. — Повязку завтра нужно уже снять, так что… Я не могу больше откладывать это, Джеймс. В её голосе звучит усталость. Она понимает сколько предстоит работы, чтобы добиться своей цели, но откладывать уже действительно не имеет смысла. Уильямс просто знает, что если она останется здесь с Барнсом, ей будет хорошо, но сердце всё равно рано или поздно позовёт домой к родителям, чтобы обнять их хотя бы на минутку. — Я не могу также обещать, что у меня будет возможность часто прилетать к тебе, как бы мне этого не хотелось. — Ты ничего не должна обещать мне, Ронни, — на лице мужчины появилась улыбка. Шатенка аккуратно опускает Бритца на пол, а сама встаёт и обходит стол, чтобы усесться на колени Барнса. Она обнимает его за шею обеими руками и с довольной улыбкой рассматривает загорелое от вечного солнца лицо. Его ладонь тут же оказывается у неё на пояснице, дабы не дать ей упасть. — Я могу обещать одно, Джеймс, — шёпотом произносит Вероника, медленно приближая своё лицо к его. — Где бы я не оказалась, всё равно я к тебе вернусь. — А не рано ты даёшь такие обещания? — прищурился мужчина, не отводя взгляда от её голубых глаз. — Ты мне дорог, неважно какие нас с тобой связывают отношения, я всегда захочу тебя увидеть. Он целует её первой, она же просто не успела. Для Барнса было важно услышать эти слова, потому что понимал, что кроме Стива теперь у него в этом безумном и чужом мире есть ещё и Вероника. Понимая это, ему будет легче остаться одному, потому что знает, его болтливая британка теперь надолго осталась в его жизни. Ронни сидела на его коленях, поэтому казалась немного выше. Одна рука осталась на его шее, а вторая придерживала его лицо. Скорее девушка пыталась приблизить к себе мужчину, хотя у них и так уже губы сталкивались. Она чувствовала эту необходимость, чтобы он был максимально рядом. Давно она не испытывала подобных чувств, даже забыла что так умеет. Ронни была хороша в закрытии своих эмоций от самой же себя. Это касалось и чувств или даже боли, неважно моральной или физической. На заданиях это всегда ей помогало, только потом, как и предостерегала Ванда, всё проявляется с большей силой. Это касалось и хороших эмоций тоже. Она не хотела прерывать поцелуй, продолжая тянуть к себе Баки, который засмеялся так легко прямо во время поцелуя и немного отодвинулся. Его ладонь оказалась на её шее и большим пальцем он начал поглаживать её кожу, будто стараясь немного утихомирить Ронни. Его глаза блестели и смотрели на неё с неким восхищением, а на губах всё ещё играла улыбка. — Тише, дорогая, мы сейчас задохнёмся, — Барнс немного наклоняет голову, а потом оставляет на её губах быстрый и лёгкий поцелуй. — Прогуляемся у воды? — А вы романтик, сержант, — довольно протянула Ронни и спрыгнула быстро с колен Баки. — Конечно, только от столетнего старика можно ожидать такую галантность. Их отношения изменились, но шутки Уильямс, как оказалось, останутся с ним надолго. — А тебя не смущает, что мне действительно почти сто лет? — задумавшись, спрашивает мужчина и пропускает девушку первой на улицу. Ронни усмехается на этот вопрос, потому что она ожидала от него этого. Человек, который во всём себя винит, точно не перестанет сомневаться хоть в чём-то хорошем в его жизни. — Я же вроде уже сделала небольшой анализ того, сколько тебе на самом деле физических лет, — напомнила голубоглазая, шагая спиной вперёд, чтобы видеть лицо Барнса. — Ты не сильно старше меня, так что не бойся, я не сдам тебя в дом престарелых. — Очень признателен, — хмыкнул мужчина, в хитром прищуре глядя на девушку. — Ты в детстве тоже была такой занозой? Ронни хватает его под руку и ближе жмётся к его телу, продолжая идти к озеру. Он же выпутывает руку из её плена и обнимает за плечо, чтобы ей было удобнее и теплее идти. Молодая женщина тут же обнимает его за талию, довольно улыбаясь. — Хочешь поговорить о детстве? — хмыкает Уильямс, приподнимая голову, чтобы посмотреть на лицо мужчины. — Мне интересно узнать о тебе больше, — Баки произносит это обыденно, отчего где-то под рёбрами становится так тепло. Они подходят к берегу и останавливаются, наблюдая за тем, как свет луны отражается в воде. — Я не была спокойным ребёнком. Маме часто приходилось обрабатывать мои раны, которые я получала или из-за драки с кем-то, или потому что падала с велосипеда. Однажды я съезжала с довольно крутой горы, не справилась с управлением и прямо в колючие кусты заехала. Родители долго удивлялись тому, что я тогда ничего себе не сломала, — девушка хохотнула, но было заметно, как она погрустнела. — Я очень скучаю по ним. Скорее даже по такой обычной возможности позвонить и спросить как у них дела. Джеймс целует её в лоб, как бы говоря, что он рядом и всё понимает. — Знаю, твоих родителей уже давно нет и уверена, ты скучаешь по ним не меньше, — она словно извинялась за свою тоску по семье. — Отца я уже даже и не помню, — спокойно произносит Баки. — Остался какой-то слабый образ, но родителей я любил, как и сестёр. — Может из них кто-то ещё жив? — с надеждой произносит Ронни, думая о том, что Барнсу наверное хочется увидеть свою семью. — Может, но я не могу появиться на их пороге, Ронни. И даже не потому что творил все эти ужасные вещи, — он мотает головой, расслабляя объятия, желая отойти. — Не думаю, что смогу видеть их такими старыми, готовыми уже покинуть этот мир. — Будет очень тяжело прощаться, — догадывается Ронни, сама встаёт напротив него и обвивает его шею, чтобы обнять. — Прости, что подняла эту тему. Джеймс усмехается, облизывая губы. — Ты поразительная женщина, Вероника, — он произносит это, смотря ей в глаза, которые даже в темноте были видны так чётко. — Я знаю, — хитрая улыбка трогает её губы, которые она снова тянет к лицу Барнса.

***

Джеймс кормит коз, а потом наливает им чистой воды. И только он выпрямляется, думая о том что можно вернуться в хижину и приготовить обед, как на его спину запрыгивают. Первая мысль была: перехватить нападающего и швырнуть на землю, после чего нейтрализовать. Но до него поразительно быстро доходит, что это Ронни и его мышцы расслабляются. Девушка крепко обнимает мужчину и целует в щёку, начиная тараторить, что ей сняли повязки, но шрамы остались, а также, что обязательно надо поплавать. — Посмотри какие шрамы красивые, — она спрыгивает с его спины и оттягивает ворот футболки, показывая зону декольте. Там было два шрама, находящиеся очень близко друг к другу. Один из них был немного красным и только заживал, старый же казался не таким заметным, но Барнс дрогнул. Он понял, что это тот шрам от пули, который он пустил ей почти в сердце. Джеймс делает шаг назад, чувствуя, как сердце начинает набирать обороты и громко стучать. Воспоминания о том дне вновь ударяют в голову. Всё это было так ярко… — Хей, — тихо зовёт его Ронни, закрывая обратно свои шрамы. — Ты чего? — Ты чудом осталась жива… — Ты серьёзно? — нахмурилась Ронни, а потом кулаком ударила его в правое плечо, отчего Джеймс удивлённо поднял на неё глаза. — Сейчас я устрою тебе терапию! Не успел Баки опомниться, как кулак теперь прилетел ему прямо в лицо. Надо сказать, девчонка умела бить. Он готов было уже её утихомирить, но Ронни больше не собиралась нападать. Она сделала шаг назад от него, встряхивая руку, которой била мужчину, а потом быстро стянула с себя футболку, оставаясь в бюстгальтере. — Вот этот шрам я получила, когда Зимний солдат пытался меня убить, — Уильямс тычет себе в грудь, заставляя его смотреть. — А этот шрам я получила, когда защищала Шури. Этот шрам на спине я получила в армии, нож вонзили, чудом лёгкие не задели. Это я получила во время миссий ЩИТа. На мне полно шрамов, Барнс, и это означает, что меня не один раз пытались убить, понимаешь? Да, твоё нападение было страшным, это меня сломало, потому что я была почти мертва и это действительно чудо, что я выжила. И я ненавидела тебя, боялась, просыпалась с криками и мечтала тебе отомстить. Ронни тяжело дышит, вся полыхая от злости. — Хочешь, чтобы я тебя ненавидела, хах? Хочешь, чтобы я снова видела в тебе своего убийцу? Чтобы остерегалась тебя и думала о том, как лучше обезвредить, если ты вдруг нападёшь? — она пихнула его в грудь, а у самой из глаз брызнули слёзы. — Я такая же убийца, как и ты, Джеймс. Кто знает скольких я убила и ещё придётся убить? И убивала я не потому что, кто-то меня контролировал, я старалась выжить! У тебя же просто не было права выбора. Тобой буквально управляли. И если ты не можешь себя простить, то я уже давно должна была сойти с ума. Джеймс прижимает её к себе, обнимая крепко. Мужчина целует её в лоб, а глаза зажмуривает, думая о том, как быстро он смог между ними всё испортить. — Я не хочу всего этого, правда, — говорит он тихо, немного отодвигаясь, чтобы увидеть её глаза. — Не хочу, чтобы ты меня ненавидела или боялась. Все эти мысли в голове, я просто… — Прости, Джеймс, я просто…взорвалась, — шатенка слабо улыбается, а подушечками пальцев аккуратно проводит по его раскрасневшейся скуле. — А удар у меня классный, да? — Да, я смог детально оценить, — хмыкнул Барнс, внимательно разглядывая лицо Вероники, которая казалось действительно успокоилась. — Я хотел приготовить обед, присоединишься? Она кивнула, отошла от него, подхватила свою футболку, закинула её себе на плечо и пошла впереди него. Джеймс словно чувствовал и видел по её напряжённым мышцам на спине, что она всё ещё раздражена и зла, пусть и не хотела этого показывать. Он не знал, что делать и что говорить, просто плёлся за ней как потерянный ребёнок. Они почти доходят до его хижины, когда Барнс решает рискнуть и сотворить хоть какую-то глупость. Снова вспомнить свои старые добрые сороковые, поддаться духу старого Баки. Джеймс быстро подхватывает девушку и бросает на плечо, направляясь в сторону воды. Сначала она вроде как брыкалась, а потом у уха послышался слабый смех, поэтому он понял, что всё делает правильно. Баки прыгает в воду вместе с девушкой. Оказавшись под водой, Ронни ногами обхватывает талию мужчину своими ногами. Руки ложатся на его шею, а губы тянутся к его губам. Она целует его, при этом тратя кислород. Всплыв на поверхность, сделав пару глотков воздуха, Барнс сам тянется для поцелуя. Он целует её жадно, рукой придерживая её за талию, хотя она и не собиралась от него отстраняться. Его губы медленно переходят от скул до шеи. Он целует чуть ли не каждый сантиметр её кожи, несильно прикусывает и тут же целует. Ронни шумно втягивает через нос воздух, не желая, что мужчина останавливался. Её рука оказывается на его затылке, она немного тянет его волосы, двигая Барнса в нужном ей направлении. Его губы опускаются ниже и оказываются в ложбинке между грудей. Он тут же касается шрамов, пытаясь их словно излечить своими поцелуями. Отвлекаясь от шрамов, он снова тянется к её лицу, всё также жадно целуя. — Ты слышал? — она резко отстраняется от его губ, прислушиваясь к некому шуму, который её напряг. Джеймс тоже пытался понять, что за шум и откуда он исходит. Услышав детское хихиканье, они оба улыбнулись и отпрянули друг друга, выбираясь на берег. Перед тем, как дети оказались в поле их зрения, Ронни быстро надела обратно футболку. Дети из деревни поблизости часто к ним прибегали. Ронни с ними играла в футбол, отказываясь называть его европейским, когда Джеймс начинал уточнять, ругаясь на то, что в Америке играют во что угодно, но не в настоящий футбол. В этот раз с ними играть уже не в футбол остался Барнс, а Ронни решила побыть в компании Бритца и приготовить обед. Ей нужно было немного побыть наедине со своими мыслями и успокоиться, потому что понимала, что кулак по лицу Джеймса — это уже перебор. Но она устала, но не из-за того, что Барнс себя не может перестать винить во всём, что произошло за эти годы. Ронни устала притворяться, что может жить спокойной жизнью. Женщина быстро готовит обед, а после садит Бритца себе на колени и читает книгу, чтобы немного отвлечься от собственных мыслей. С улицы слышен детский смех и смех Баки, который играл с ними в догонялки. Он заходит в её хижину спустя час, немного уставший, но с широкой улыбкой на лице. Волосы его вновь прибраны детьми, что сразу же заметила Вероника и тоже улыбнулась. — Ты выглядишь грустной, — замечает Джеймс, садясь на корточки напротив неё. — Ты всё ещё злишься? — Я не грустная, — усмехается девушка, мотая головой и откладывая книгу. — Глаза тебя выдают, — произносит мужчина поглаживая аккуратно Бритца по голове. — И значит, что ты всё ещё злишься, раз проигнорировала этот вопрос. Ронни в улыбке закатила глаза, прикусив нижнюю губу. — Злюсь я не на тебя, Джеймс, — её пальцы тянутся к его лицу, аккуратно проведя по бороде, а потом и скуле. — Я просто не хочу уезжать, но и остаться не могу, понимаешь? И меня гложет понимание, что я снова буду в этих вечных бегах, пытаясь спастись и найти ответы. — Но, когда ты получишь то, что хотела, ты поймёшь, что всё это того стоило, — он ободряюще улыбается ей, беря её за руку и несильно сжимая в качестве поддержке. — Ты прав, — Уильямс улыбается, а потом тянется к его губам, чтобы оставить нежный, но быстрый поцелуй, как бы говоря «спасибо за поддержку». — И прости, что врезала, я не должна была этого делать, это неправильно. Баки усмехнулся, нежно убирая прядь её волос за ухо. Она в наслаждении прикрыла глаза и наклонила голову, чтобы щекой потереться об его ладонь. — Ты сама сказала, что мне нужна была терапия. — Я могу предложить тебе другую терапию, знаешь? Она намно-о-го приятнее, — хитро протянула Ронни. — Что? Будешь щекотать меня, как в тот раз, когда я проснулся от кошмара? — конечно, он всё понял, но возможность подшутить не упустил. Он берёт Бритца на руки и выходит с ним на улицу, что-то ему бормоча, отчего Ронни не может остановить смех. — Ты действительно только что выпроводил кота на улицу? — продолжала хохотать британка, вскочив с кровати, когда мужчина вошёл обратно. — Ему не стоит видеть, как я слаб, когда ты меня щекочешь, — хмыкает Барнс, медленно подходя к девушке. Его наглая улыбка вскружила ей голову. Она даже представить не могла, что он может быть таким. От него сейчас веяло пьянящей уверенностью. Ронни не может не заметить, как сильно он изменился с их первой встречи в Германии. Да, он всё ещё пытается разобраться со своими демонами, но кажется, он становится сильнее них. С каждым днём Баки всё больше вспоминал себя и свою жизнь. Конечно, того самого Баки Барнса уже никогда не вернуть, но некоторые черты характера останутся с ним навсегда. — Ты чего? — спрашивает мужчина, ловя на себе этот изучающий взгляд. Она улыбается, обхватывая руками его талию и прижимаясь ближе. — Теперь-то я верю, что ты был тем ещё ловеласом в сороковые, — хмыкает она, прищуриваясь. — Как такой красивый наглец может не понравиться? Баки хохотнул, опрокинув голову назад, а потом снова посмотрел на неё с улыбкой. — Почему ты не зовёшь меня Баки? — спрашивает он, указательным пальцем проводя по её бровям. — Не знаю, а ты этого хочешь? — она пожимает плечами, а пальцами пробирается под его футболку и короткими ногтями проводит по прессу. — Зови меня как пожелаешь. — Но тебе больше нравится Баки? — Все меня так зовут. — Баки, хах? — задумчиво произносит девушка, продолжая царапать его кожу на животе. — Баки. Ба-ки. Баки, Баки, Баки, Баки. Она произносит это тихо, пробуя на вкус это короткое странное имя, которое раньше нечасто произносила. Уильямс продолжает шептать его имя, а Джеймс даже дышать забыл как, вот как она на него действовала. Стараясь остановить её, он резко тянется к ней и затыкает поцелуем. Ронни про себя замечает, что с каждым разом Баки становится всё смелее и опытнее. Она уже через пару секунд стонет от удовольствия, а ноги предательски подкашиваются. — Если нам сейчас кто-то помешает, клянусь всеми богами, я убью их, — прорычала Вероника и быстро стащила с себя футболку, после чего снова потянулась для очередного поцелуя.