***
Ощутив под ногами родную землю, я выдохнула. Бегом поднялась по лестнице, чтобы скинуть одежду и принять освежающий душ. Будто бы я хотела смыть с себя все, что произошло сегодня, всю энергию Лестрейндж-холла. В голове все еще крутились слова Басти про «половина Слизерина имела на тебя планы». Не понимаю, что тревожило меня больше — прошедшее время или количество возможных ухажеров. Ужин прошел без эксцессов, все без умолку болтали о будущей церемонии, одна я мусолила каждое блюдо в тарелке по полчаса, съев от силы пару ложек супа. Мама отпустила нас по комнатам, пожелав хороших снов, потому что завтра важный день. А потом она обнимала всех нас по очереди бесконечно долго, словно завтра мы все перестанем существовать, попутно причитая, как же мы выросли и какие уже взрослые ее «маленькие девочки». Я хотела уже свалиться в постель, но у самой двери спальни меня окликнула Беллатрикс. Растерянно обернувшись, я поняла что она зовет меня к себе. Чуть погодя я сообразила, что она хотела поговорить наедине, без Нарциссы, но тогда я была еще слишком заторможенной. Я нырнула в приоткрытую дверь, и сестра тут же заперла ее за замок изнутри, попутно наложив какие-то чары. Мы остались в комнате вдвоем и, только попав сюда, я заметила, как тут пусто. Практически все вещи были уложены в многочисленные сундуки и ящики, что стояли то тут, то там. Спальня выглядела девственно чистой, будто никто и не жил здесь все эти годы. Только сейчас я осознала, что Белла уезжает навсегда. Что больше не будет наших задушевных разговоров до утра, больше не будет нас, не будет той близости, что связывала нас все эти годы. Мою Беллатрикс забирают от меня. Возможно, я осознавала, что это была одна из причин, по которой я сама так стремилась сбежать, понимая, что мне здесь больше нет места. Нет места без нее. Но тогда меня просто съедала щемящая тоска, съедала настолько, что я чуть не кинулась ее обнимать. Остановил меня только взгляд Беллатрикс. Она поигрывала палочкой в руке, и темные тени от лунного света окутывали комнату. Все было, будто в моих снах, и по спине поползли мурашки. — Это правда, Меда? Она задала вопрос совсем тихо, едва шевеля губами, но моя душа уже успела уйти в пятки. Словно дева Моргана она стояла, прекрасная в своей силе и могуществе. В голове носились строчки из той странной книги, строчки, написанные ее рукой, меня начала бить дрожь, я не могла выдавить из себя ни слова. Это была не моя Беллатрикс, не та Беллатрикс, что заплетала мне косы и баюкала меня, когда я не могла уснуть. Эта Беллатрикс была совсем другой женщиной, женщиной из моих кошмаров. — Ты молчишь, потому что тебе нечего сказать или потому что тебе стыдно? Скажи, тебе хоть немного стыдно, а, Меда? Сестра обернулась ко мне, и ее волосы, разбросанные по плечам, напомнили мне шипящих змей, что были на каждом арочном проеме в подземельях Слизерина. Она сделал шаг вперед, я же не могла сдвинуться с места. Медленно она приближалась, а я стояла, как загипнотизированная. Мне хотелось разрыдаться, но я просто не верила в реальность происходящего. Хотелось себя ущипнуть. Это страшный сон. Просто сон. — Ты боишься меня? Моя родная сестра не знает, что сказать, и жмется в угол, словно стыдливый барсук! Ты Блэк, девочка, не забывай об этом, где твои зубы?! Беллатрикс вскрикивает у меня практически над ухом, и я вздрагиваю, отмирая. Делаю неловкий шаг назад, но она ловит меня за руку и притягивает к себе. Ее дыхание совсем близко, от нее пахнет ладаном и пачули, ее взгляд прожигает меня. Безумие, нежно покачивающееся на дне ее глаз, зачаровывает. Она снова где-то на грани, потерянная для меня навсегда. Я пытаюсь вырвать руку, но она держит крепко, улыбаясь, и другой рукой откидывает налипшие волосы с моего лба. — Нет, не смей! Отпусти меня! Мне удается вырваться, подлететь к окну и достать собственную волшебную палочку. Она путается в складках платья, скользит во вспотевшей руке, пытается упасть на ковер и укатиться под комод, но я ловлю ее. Ловлю и не решаюсь поднять на Беллу. Палочка так и остается зажатой в моей руке, стыдливо смотрящей в ковер. Беллатрикс смеется, улыбается своей самой хищной улыбкой, делает шаг вперед. — Ну, вот же они, твои зубки, Меда. Я же знаю, что ты такая же, как мы, что ты одна из нас. Ну же, сестра, смелей! Защищайся, ты же можешь! Белла подлетает ко мне в два быстрых шага, заносит палочку и какое-то заклинание свистит аккурат возле моего бедра, но я отскакиваю как раз вовремя. Оно влетает в туалетный столик, отчего тот подпрыгивает на месте. Белла снова смеется, вокруг нее все окутывается какой-то зловещей дымкой. Я начинаю думать, что она уж точно сошла с ума. Пытаюсь убежать в ванную, но она возникает прямо передо мной, загораживая проход. — Нет, не убегай. Мы же разговариваем, или ты забыла, как это — разговаривать со своей сестрой? Что же ты не написала мне ни разу, Меда? Почему в твоих письмах не было ни слова про это маггловское отродье? Почему?! Ты боялась моего осуждения, Меда? Так вот, я осуждаю тебя! Я проклинаю твой выбор! Ты никогда не будешь счастлива с ним, ты никогда не будешь с ним, Меда! Ее слова влетают в меня одно за одним, словно кинжалы, только вот они проходят насквозь, каждый через мое израненное сердце. Слова разят верней, чем сталь. А когда она проклинает меня, я ощущаю как воздух в комнате начинает вибрировать. Этот дом полон магии и каждый ее кусочек слышит ее, слышит старшую дочь рода Блэк и повинуется ее власти. Что-то обжигает мою руку в том месте, где должно быть обручальное кольцо, тонкой змейкой ползет искра. — Нет! Не смей! Забери свои слова обратно, Беллатрикс! Забери их! Ты не можешь указывать мне, ты не можешь управлять моей жизнью! Я выбрала его! Мой голос срывается на рыдания, я кидаюсь на нее, выбрасывая первое заклятие, которое приходит мне в голову, но она ловко парирует. Затем следующее и так еще несколько раз, пока я не выдыхаюсь. Нас разделяет не больше двух шагов, рука все еще горит огнем, я ощущаю себя злой, но совершенно бессильной. Беллатрикс настигает меня, прижимая к двери шкафа, и я ощущаю как резное дерево больно заходит под ребра. Моя палочка оказывается в ее руке и тут же летит на ковер бесполезным куском дерева, я кричу, бью ее руками, но все без толку. Она выиграла. Она победила. Она все знает. Смысл сопротивляться? Обмякаю на месте, удерживаемая только ее бедром и рукой, которой она сжимает мои волосы на затылке. Взгляд Беллатрикс смотрит в самую суть, мне кажется, что вот сейчас она ударит меня своим Круцио, как в моем сне, или просто даст пощечину, это не важно. Она победила. Она сильней меня. Я не могу сопротивляться. — Какая же ты дурочка, — голос Беллы звучит совсем нежно, практически по-матерински, и огоньки ярости в ее глазах внезапно угасают. Они прижимается своей щекой к моей, я ощущаю, какая она холодная. Эта внезапная перемена меня пугает. — Ты не понимаешь, что творишь. Родная, я же боюсь за тебя, ты не представляешь, как я боюсь за тебя. Меда, вернись к нам. Одумайся, я прошу тебя. Ради меня. У меня перехватывает дыхание, Беллатрикс обнимает меня, ее палочка упирается мне куда-то в шею, отчего меня снова бросает в дрожь. Я осторожно высвобождаю руку, и сестра смотрит на меня каким-то отрешенным взглядом, полным боли. — Ты такая наивная, моя девочка, полная надежд. Все не так просто, Меда. Ты думаешь, что мы все ополчились на тебя, что мы не желаем тебе счастья… Какая же ты дурочка, — Беллатрикс отходит и я повисаю в воздухе, пытаясь сделать вдох, но легкие обжигает от магии, которая витает в воздухе. — Я хочу добра тебе. Хочу, чтобы ты была невредима, Меда. Грядут перемены. Темное время, когда лучше держаться своей семьи. Будь с нами, ты ведь Блэк. Ты помнишь, что ты Блэк? — Беллатрикс, я люблю тебя. Я хочу, чтобы твоя свадьба прошла хорошо, и я помню, что я Блэк. Но я сама выберу свой путь, хочешь ты того или нет. А теперь забери свои слова обратно, пожалуйста. — Нет, — Беллатрикс, выпрямляется, смотрит на меня прямо, без вызова. Ясно только, что спорить с ней не выйдет. Подхватываю свою палочку с пола, подхожу и дергаю ручку двери несколько раз. — Тогда хотя бы выпусти меня. Я обещаю, что завтра сделаю все, чтобы ты была довольна, но потом… потом у меня будет своя жизнь. Я приятно удивлена твоей заботой, но я уже взрослая. Беллатрикс прикусывает губу, будто ей больно, но больнее всех на свете сейчас мне. Она взмахивает палочкой и дверь открывается. Больше я не вижу ее лица. Вылетаю из комнаты и попадаю в свою так быстро, что даже не успеваю понять, был кто-то в коридоре или нет. Сердце бьется в груди, палец горит, по щекам текут слезы. Хотела ли она сделать мне больно или правда оберегала меня? Поняла ли она меня? Простила ли? Столько вопросов остаются без ответа… Я правда предатель?Часть 6. Любовь разит верней, чем сталь
24 августа 2019 г. в 12:53
Утром я была похожа на помятый ботинок, синяки под глазами не удалось убрать даже трансфигурацией, а бодрящее зелье вызывало легкую чесотку. Поэтому настроение за завтраком у меня было отвратительно-молчаливым, впрочем, мама так была занята описанием наших обязанностей на ближайшие дни, что совсем не обращала на меня внимание.
Белла так и не появилась за завтраком. Может, она была за ужином, но я не знала этого наверняка, а спросить у Цисси пока не было возможности. Возвращаясь к себе, чтобы собраться для отбытия в Лестрейндж-холл, я еще раз дернула ручку ее двери, но она была по-прежнему заперта. Что ж, значит, я увижу ее уже там. Увижу всех их и они вряд ли будут мне рады.
Я даже не знала, как смотреть в лицо лорду Лестрейнджу. Мне хотелось отвести взгляд и провалиться под паркет. В глазах этого мужчины чувствовалась абсолютная и беспрекословная власть. Чудилось, что открой он рот, я тут же паду на колени и сделаю все, что он скажет. Глупое ощущение беспомощности, словно ты маленький ребенок, которого отчитывают старшие. А ведь мне уже было практически семнадцать. Оставалось меньше месяца до моего дня рождения.
Был теплый весенний день, и я выбрала весьма открытое платье молочного цвета, расшитое васильками, оно оголяло мои руки и щиколотки. Мама бы сочла его слишком неприличным и пришла бы в ужас узнав, что я не надела чулки, но я любила это ощущение весеннего ветерка на своей коже. Ощущение свободы. Хотя бы так я могла нарушать правила и быть собой. Что ж, совсем скоро я смогу стать собой полностью.
Перед трансгрессией мы с Цисси взялись за руки. Ее ладонь была холодной и какой-то чересчур маленькой. Моя сестра превращалась в настоящую куколку, пока я становилась изгоем, готовящимся к самой дерзкой авантюре века. Только все это было еще впереди. Сейчас было важно подготовить свадьбу Беллатрикс, быть хорошей сестрой, сделать для нее этот важный в жизни день как можно более счастливым. Я правда хотела этого для нее.
Приземлившись с легким хлопком на дорожку из гравия, мы растерянно огляделись. Огромные ворота были защищены специальным куполом, так что матушке пришлось стучать и ждать, пока нас впустят. В отличие от Блэк-кастла здесь все было куда строже и консервативней. Сразу за домом располагались обширные охотничьи угодья, уходящие своими тропинками в глухой темный лес. Я бы не удивилась, если бы здесь даже жили волшебные звери. Похоже, что чары которыми была ограждена территория, успешно отталкивали любознательных магглов. Мне почудилось, что это темница, из которой невозможно сбежать. Я думала, почему Белла выбрала этот дом, и не находила ответа. Я бы умерла, окажись я запертой в этих стенах.
Мы прошли по мощеной темным мрамором дороге прямо под увесистые двери, которые тут же отворились для нас. Щуплый старый домовой эльф приветствовал нас нижайшим поклоном, пока моя матушка уверенно прошла вдоль холла в одну из гостиных. Я семенила следом, почему-то все еще не выпуская руку сестры из своей. Наверное, мне хотелось стать как можно более незаметной. Только когда мы вошли и увидели Беллу и всю семью Лестрейнджей, Цисси, словно мотылек, выпорхнула и сразу же помчалась обниматься. Оставшись позади, я стояла, боясь шелохнуться, и тем самым выдать свое присутствие. Будто они все и так не знали, что я здесь. На душе скребли кошки.
Они начали непринужденно обсуждать план рассадки гостей и последние приготовления завтрашней свадьбы. Я смогла протиснуться поближе к Белле, хотя это и означало ближе к семье Лестрейнджей. Она обернулась, скользнув по мне каким-то пустым взглядом, и едва успела коснуться локона моих волос, когда мама окликнула ее. Я сползла в одно из кресел по левую руку от Беллатрикс и притаилась. Решено было, что мы всей семьей отправимся вечером домой на прощальный ужин, а ранним утром трансгрессируем обратно, чтобы заняться основными приготовлениями. Сегодня же нужно было закончить некоторые нюансы, проследить за организацией шатра и банкетного зала.
Я практически уснула, выслушивая все эти тонкости приготовлений, и втайне порадовалась, что для моей свадьбы им не нужно будет делать все это, а мне быть участником подобного дурдома. Жаль, что никто из них не появится на моей свадьбе. Меня снова охватила волна щемящей тоски и я поспешила отвлечься, рассматривая изящные статуэтки на каминной полке. Это была гостиная в фламандском стиле, она выглядела куда более современной, чем остальной дом, и была переполнена милыми деталями вроде ваз и статуэток.
— Меда, ты ведь займешься цветами? У тебя всегда отлично выходило ладить с растениями. Ты не против?
Голос сестры вывел меня из оцепенения. Впервые за это утро она обратилась ко мне напрямую, и я даже вздрогнула. Пытаясь неловко улыбнуться, пока все взгляды на секунду оказались сосредоточены на моем лице, я утвердительно кивнула, промямлив что-то вроде «да, конечно». Кажется, от напряжения я даже покраснела.
— Отлично. Рабастан покажет тебе, что здесь и как, а я тогда займусь самой церемонией, нам с Рудо нужно обсудить еще несколько нюансов. Мама, ты взглянешь на рассадку еще раз? Кажется, там снова что-то пошло не так, а я не хочу чтобы половина родственников пересобачились на моей свадьбе.
При словах о Басти я попыталась спрятать свое лицо за волосами, благо, свободный хвост позволял это сделать. Для себя я отметила, что Белла говорила холодно и четко, без лишних волнений, в вполне свойственной ей манере. Мне предстояло пробыть здесь еще два дня, и я должна была сразу понимать, что избежать всех Лестрейнджей не получится, но не думала что меня бросят на амбразуру вот так сразу.
Разговоры потихоньку затихали, моя мать и старший Лестрейндж принялись колдовать над большим листом с рассадкой гостей, время от времени советуясь насчет перемещений. Белла и Рудо выпорхнули из гостиной в одну из боковых дверей, Цисси тронула меня за руку и сказала, что ее попросили проконтролировать, как домовые собирают подарки на кухне, и тут же испарилась. Пока я дернулась, чтобы увязаться за ней следом, рядом со мной возникла молчаливая фигура.
Рабастан просто стоял, а я прятала взгляд и не желала сдвигаться с места. Пока мама, наконец, не окликнула меня, спрашивая, все ли в порядке или мне все еще плохо. Пришлось сдержанно улыбнуться и заверить ее, что мне уже лучше. Пока я общалась с мамой, мне не посчастливилось словить взгляд лорда Лестрейнджа, но он словно обжег меня изнутри, настолько, что перехватило дыхание. Его приподнятая бровь и холодное выражение лица будто говорили «я слежу за тобой девочка» и «только попробуй что-нибудь испортить». В попытке бегства от этого я, как ужаленная, подскочила с кресла и бросилась к выходу, при этом даже понятия не имея, с какой стороны сад и где шатер.
Ветер поднял полы моего платья, ударил по щекам, заставил сделать вдох и немного прийти в себя. Я стояла так еще минуту или две, пока спиной ощутила чье-то присутствие. Молчаливой тенью Рабастан стоял рядом на почтительном расстоянии около метра и с упоением рассматривал фасад своего родового поместья, словно видел его впервые. Я решила, что на сегодня хватит вести себя глупо. Беллатрикс попросила меня заняться цветами, значит, я займусь цветами.
— Так, где у вас здесь теплицы? Или шатер?
Басти улыбнулся, слегка поведя плечом, и просто пошел в обход дома. Его молчание меня одновременно устраивало и напрягало. Мы обошли особняк, пройдя совсем рядом с одной из лесных тропинок, и мне показалось, что оттуда потянуло замогильным холодом. Проверить, насколько опасен этот лес, я не решилась бы и в сопровождении, не то что самостоятельно. Меня все еще трясло при мыслях о таинственной комнате, которую я нашла вчера, но я даже не знала, с кем могу ими поделиться.
Мы оказались рядом с поистине огромным шатром, где со всех сторон суетились домовые эльфы, и я даже, кажется, заметила парочку волшебников. Рабастан остановился, пропуская меня вперед, чтобы я могла рассмотреть, как здесь все устроено, но уходить не спешил. Он все еще продолжал молчать, а я украдкой рассматривала его лицо. Пугающий след практически исчез, напоминая о себе лишь покраснением, которое можно было легко принять за сыпь. До свадьбы он уже будет выглядеть прежним. Но что-то в его лице изменилось. Оно словно стало жестче, вторя тому выражению, что я видела, когда смотрела на лорда Лестрейнджа. Вся эта семейка меня ужасно пугала. Почему-то я думала, что они способны на что угодно.
Цветы придавали мне уверенность, и хотя мы с Басти не обменялись и десятком слов, пока работали, настроение у меня улучшилось. Шатер приобрел поистине восхитительный вид, а солнце достигло своего зенита. Домовики подали бутерброды и лимонад к огромному фонтану, что был во главе сада. Я обмыла руки и лицо кристально чистой водой, и приятный аромат гортензий, все еще витающий в воздухе, заставил меня улыбнуться. Потянувшись за лимонадом, я поняла, что Рабастан уже давно наполнил мне бокал и все это время стоял рядом, беззастенчиво наблюдая, как я плескаюсь. Щеки мгновенно охватил румянец, и я практически вырвала стакан из его руки, чуть не расплескав содержимое. Он лишь усмехнулся, отводя взгляд.
— Всегда считала, что тебя хорошо воспитали, — я таки не удержалась и съязвила.
— Прости? — Басти приподнял бровь, оторвавшись от бутерброда.
— Ничего, — я смутилась, вынужденная объяснять, к чему был мой комментарий. — Ты слишком откровенно глазел.
Рабастан хмыкнул, запивая остатки бутерброда лимонадом, а я решила, что разговор окончен, и тоже подкрепилась угощением. Скоро мы все отправимся домой ужинать и останется только пережить завтра. Я не могла дождаться возвращения в Хогвартс, там меня ждал Тед и наши милые вечерние прогулки.
— Просто ты красивая. Неудивительно что на тебя засматриваются, половина Слизерина имела не тебя планы, пока ты не загуляла с этим, — Басти сделал паузу, очевидно, пытаясь подобрать слово, которое меня не слишком обидит, — хаффлпаффцем.
Такая откровенность была чем-то удивительным, и я заметила, что кончики его ушей покраснели, а сам он смотрел прямо перед собой, не решаясь обернуться. Мне даже показалось, что Рабастан Лестрейндж влюбился в меня, но мысль была слишком абсурдной, так что я поспешила ее отвергнуть. Никогда не считала себя красивой, и новость о том, что за мной хотела приударить половина факультета, обескураживала. Я бы скорее могла представить, что это имело отношение к Нарциссе или даже Белле, но уж никак не ко мне.
Я уже собиралась спросить что-то еще или ответить, но тут появилась мама и лорд Лестрейндж, которые пришли проверять рассадку, и мы поспешили подняться, чтобы помочь им. Дальше все прошло в какой-то нескончаемой суете, я очнулась лишь, когда мы все вместе с Беллой стояли у подъездной дороги и прощались, чтобы отбыть домой.