Вероятность ничтожна

            - Убей…те ме…ня, - умоляюще простонал Чонгук, с трудом разлепляя веки и где-то с минуту буравя свой телефон, непринужденно воспроизводивший его любимую (уже не очень) песню Breaking the habit (группы Linkin Park), взглядом, полным обречённости и изнеможения.             Долгая ночь непрекращающейся дрочки (с неизменным прокручиванием в памяти образа длинных притягательных пальцев Ви, но это секрет и мы его никому не расскажем) вымотала брюнета настолько сильно, что даже малейшее шевеление пальцами правой руки казалось ничем иным, как подвигом.             Что уж говорить о тянущей боли внизу живота и непередаваемо адском сушняке в горле, благодаря которому каждое произнесённое вслух слово царапало его стенки, словно наждачка.             Пролежав в состоянии коматоза ещё некоторое время, Чон нехотя, но всё же соскрёб себя с кровати, на ватных ногах направившись в душ, ледяные струи которого довольно быстро превратили его в человека.             Громко визжащего и бранящегося на чём свет стоит, но человека.             Почувствовав себя немного лучше после самопроизвольной пытки, Чонгук на полном автомате натянул на себя чёрные свободно сидящие джинсы и серое худи с белой витиеватой надписью «BE FREE» посередине (одно из многочисленных в его гардеробе) и уже на более твёрдых ногах направился в гостиную, заставая мирно спящего папу на диване.             Вымотанный двумя сутками не прекращавшейся работы, мужчина так и не сумел дойти до собственной спальни, в одежде и обуви завалившись на первый попавшийся предмет мебели, пригодный для сна.             - Сам же вечно ворчишь, когда я так делаю, - с тёплым укором заметил брюнет, аккуратно, чтобы не разбудить, снимая с родителя ботинки и заботливо накрывая его пледом, лежавшим на подлокотнике.             Окинув тихонько сопевшего в подушку омегу любящим взглядом, Чон почти невесомо чмокнул его в лоб, на цыпочках отправившись на кухню и быстро приготовив папе кофе (с тремя ложками сахара, густой молочной пенкой и корицей) и большую стопку аппетитно пахнущих блинчиков из остатков теста, что были в холодильнике. Завершив сие действо листом формата А4 с огромными прописными буквами «ПРОСТИ», примостившимся рядом с незамысловатым завтраком, Чонгук удовлетворённо кивнул, быстро ретируясь в сторону прихожей и обещая самому себе обязательно извиниться перед родителем (уже словесно) по приходу из института.             Первые три пары Чонгуку удалось отсидеть лишь благодаря полуторалитровой бутылке с минеральной водой, к которой парень то и дело присасывался в перерывах между записыванием рассказываемого преподавателями материала и вялыми болезненными для дико нывшего горла ответами у доски.             Облегчённо выдохнув от звука долгожданного звонка, ознаменовавшего окончание третьей пары, в течение которой преподаватель будто специально с него не слезал, постоянно заставляя отвечать на всевозможные вопросы о великих фотографах мира и фактах из их биографии, Чон пулей вылетел из аудитории, на ходу впечатываясь в чью-то спину и больно ударяясь локтём о рядом стоявший шкафчик.             - Смотри, куда прёшь, кретин! – злобно огрызнулся синеволосый альфа, порывисто разворачиваясь к Чону и окидывая его презрительным взглядом. – Или капюшон уже настолько в мозг въелся, что зрительные нервы атрофировались?             - Даже и не представлял, что ты столько умных слов знаешь! – театрально всплеснул руками Чонгук, признавая в незнакомце одного из альф, напавших на Чимина. – Видимо, мой вчерашний нокаут оказался не настолько действенным, как хотелось бы и остатки мозгов в твоей пустой голове всё же остались!             Округлив глаза от неподдельного удивления, уже через мгновение сменившегося бушующим гневом, альфа ехидно оскалился, инстинктивно сжимая руки в кулаки.             - Да ты бессмертный, я смотрю! – резко выбросив руку вперед, сердито бросил синеволосый, однако сумел лишь слегка проехаться костяшками по щеке Чона, так как тот вовремя успел отскочить.             Недолго думая, брюнет со всего размаху зарядил по щеке альфы правым хуком, отчего тот, жалобно заскулив, врезался спиной в металлические шкафчики, больно ударившись об один из них головой и медленно осев на пол.             Множество любопытных зевак, искоса наблюдавших за нехилыми распрями парочки, испуганно вздрогнули от громкого звука удара, пристыженно пряча глаза в пол и медленно, но верно рассасываясь по своим аудиториям.             Неприязненно поморщившись от беспомощного вида некогда храбрившегося альфы, брюнет уже было развернулся, чтобы уйти, как вдруг кто-то с силой ударил его кулаком по лицу, безжалостно разбив нижнюю губу в кровь и заставив ошарашенно забегать глазами в поисках непредвиденной угрозы.             - Что, уже не такой храбрый, да, паскуда? – самодовольно ухмыльнулся блондинистый альфа (из той же шайки, что и синеволосый) больно впиваясь рукой в волосы Чона и направляя коленку прямиком в его живот, однако брюнет вовремя успел прикрыть свой жизненно важный орган руками (отчего удар пришёлся по предплечьям) и с силой ударил подошвой ботинка по колену альфы, отчего тот оглушающе-громко завыл в голос, гулко приземлившись на здоровое колено.             - Только в спину бить и умеешь! – ядовито процедил сквозь зубы Чонгук, изо всех сил пытаясь привести сбившееся дыхание в порядок и перебороть в себе ярые животные инстинкты, так и норовившие вцепиться в глотку этого убогого гавнюка и разорвать её ко всем чертям собачьим.             - Терпеть не могу таких трусов, как ты, - пренебрежительно выплюнул он, наблюдая за отчаянными попытками альфы убаюкать ноющее от невыносимой боли колено, краем глаза же замечая, как пришедший в себя синеволосый альфа в духе «меня тут не было и я ни при делах» бессовестно даёт дёру в направлении выхода.              - Ещё хоть раз подойдешь ко мне, и ногу я тебе точно сломаю, - хладнокровно произнёс брюнет, быстро разворачиваясь и твёрдым шагом направляясь в сторону столовой, упорно игнорируя приторно-металлический вкус крови во рту, что так сильно был знаком ему ещё с самого детства.             11 лет назад             - За что, отец?! – накрыв саднящую от сильной пощёчины щёку маленькой ладошкой, непонимающе произнёс Чонгук, глазками-бусинками уставившись на кипевшего от ярого негодования родителя, буравившего сына взглядом, полным осуждения и злости.             Мальчик только-только вернулся с папой из школы, даже обувь снять не успел, а суровый раздражённый отец уже тут как тут, рвёт и мечет, да обвиняет в чём-то, что по мнению Чона совсем не плохо, а даже наоборот, хорошо.             - Не прикидывайся дурачком, Чонгук! Кто разрешил тебе поднимать руку на одноклассника? – сердито прокричал мужчина, хватая ребенка за белый накрахмаленный воротник рубашки и с силой встряхивая, словно в его руках не живое существо, а тряпичная кукла.             - Перестань, Чжин Хо, он же ребёнок! – умоляюще произнёс Лиен, забегая с улицы в холл и лихорадочно пытаясь отцепить толстые пальцы мужа от ребёнка.             - Не лезь, куда тебя не просят! – сердито зарычал альфа, отпихнув мужчину в сторону, да так сильно, что тот, потеряв равновесие, упал на ковёр, больно ударившись затылком об угол деревянного комода для обуви.             - Папа! – испуганно вскрикнул маленький Чон, тщетно пытаясь вырваться из цепкого захвата отцовских рук, сильнее сдавивших ворот рубашки у самого горла. – Этот альфа первым ко мне полез! Он сказал, что омеги слишком слабые и никчёмные, чтобы уметь защищаться!             - И что же в его словах было неправильного, а, щенок?! – уже не сдерживая гнева, прошипел мужчина ему в лицо, сжимая ворот рубашки с такой силой, что его накрахмаленные края больно впились в нежную детскую кожу, а ничего не понимающий Чонгук стал отчаянно хватать воздух руками, огромными от страха глазами смотря в глаза своего родителя. Глаза, в которых не было и намёка на любовь к своему чаду.– Ты должен знать свое место, маленькое отродье! Ещё хоть раз поднимешь руку на альфу, и я тебе её сломаю, понял меня?!             - Чжин Хо, прекрати, ты его задушишь! – в голос завывающий от страха Лиен (наконец отошедший от столкновения с комодом) быстро вскочил на ноги и, вцепившись в сына мёртвой хваткой, больно укусил мужа в руку, отчего тот, громко вскрикнув от неожиданности, на автомате разжал кулаки, позволяя омеге схватить неистово закашлявшегося ребёнка на руки и что есть мочи броситься с ним по лестнице вверх, в единственную из комнат, что закрывалась на замок – гостевую ванную.             Добежав до заветной цели за нестерпимо долгую минуту, сопровождавшуюся тяжёлой поступью шагов нарочито медленно следовавшего за ними отца, омега поставил громко плакавшего от недавнего потрясения ребёнка на кафельный пол, опустился возле него на колени и, нежно чмокнув в чёрную макушку, ободряюще улыбнулся: - Сиди здесь и не выходи, пока я не приду за тобой, хорошо?             - Нет, пап, не уходи! – умоляюще запротестовал Чонгук сквозь слёзы, хватаясь за руку родителя и смотря на него со смесью панического страха и вселенской обеспокоенности.             - Я обязательно вернусь, Чонгукки, обещаю, - выжал из себя улыбку Лиен, аккуратно отцепив от себя сына и стремглав выскочив из ванной, судорожно нащупывая в кармане брюк ключ и трясущимися непослушными руками пытаясь запереть комнату снаружи.             - Давно не нарывался, да, Лиен? – самодовольно произнёс заметно изменившийся в настроении Чжин Хо, входя на второй этаж как раз вовремя: поднимись он на пару секунд раньше и омега бы точно не успел спрятать ключ от ванной в земле одного из больших цветочных горшков, расставленных по всему периметру коридора. – Ты ведь знаешь, что бывает за непослушание, «дорогой»?             Пугливо обернувшись, Лиен тяжело сглотнул, глазами полными покорной обречённости со сквозившими в них нотками вселенского отвращения наблюдая за тем, как его муж с широкой похабной улыбкой на лице подходит всё ближе, попутно развязывая сальный коричневый галстук и демонстративно выбрасывая его через плечо.             - Папа! Пап! Выпусти меня отсюда! Пожалуйста, пап! Пожалуйста, выпусти! – исступленные крики Чонгука, попутно донёсшиеся из-за двери, заставили сердце омеги болезненно сжаться, придав ему внутренней храбрости и смысла существования в целом.             - Только не здесь. Не рядом с ребёнком, - как можно твёрже отчеканил омега, уверенно заглядывая в глаза мужа, полные откровенной издёвки и неприкрытого пренебрежения.             - Да ладно тебе, рано или поздно он ведь всё равно узнает для чего нужны омеги, - ехидно оскалился мужчина, подходя к мужу вплотную и с явным удовольствием сжимая его ягодицы до синяков.             - Я сделаю всё, что ты захочешь, но только не здесь, - голос предательски дрожал, а слёзы так и норовили ручьём политься из глаз, но омега упрямо продолжал смотреть в глаза мужа, словно соревновался с ним в «Кто кого переглядит». – ВСЁ, ЧТО ЗАХОЧЕШЬ, - с напором повторил Лиен, демонстративно облизывая губы и кладя руку на выпирающую ширинку альфы.             - Тебе повезло, сосунок, - после секундных раздумий бросил Чжин Хо в сторону двери (сотрясавшейся от непрекращавшихся ударов Чонгука), грубо хватая мужа за руку и насильно утягивая его на первый этаж, сопровождаемый отчаянными мольбами и истеричными воплями Чона, успевшего сбить костяшки рук в мясо и сорвать голос до хрипотцы.             - Ты обещал, пап. Ты мне обещал, - словно волшебное заклинание повторял маленький омега, на тот момент даже и не предполагая, что просидит в этой ванной ещё целых три дня и до этого абсолютно никому не будет дела.             Наше время             - Эй, Чонгук, ты меня вообще слышишь? – чей-то обеспокоенный голос, резко вырвавший брюнета из мучительных воспоминаний, кое-как, но всё же заставил его сфокусироваться на своём обладателе, сидевшем напротив - розоволосом пухлощёком омеге, призывно махавшем в воздухе обеими руками.             - Что... Чимин? - непонимающе захлопал глазами Чон, неожиданно для самого себя осознавая, что сидит за столом в институтской столовой, а прямо перед ним лежит поднос с парочкой горячих бутербродов с сыром и стаканом апельсинового сока (и когда только успел?). - Какого лешего ты здесь забыл?             - Я тоже очень рад тебя видеть, - с иронией в голосе хмыкнул Пак, закатывая глаза и шумно отпивая эспрессо из чашки. – Что с губой?             - Порезался, когда брился, - на полном автомате сорвалось с языка, отчего Чонгук недовольно поморщился. – С чего тебя это вообще интересует? Ты же вроде обиделся на меня вчера? Даже ногой топнул и ноздри раздул. Ужасное, я тебе скажу, было зрелище! - язвительно заметил он, тут же получив под столом несильный пинок по голени.             - Как обиделся, так и разобиделся! – насуплено парировал розоволосый, надув пухлые губки бантиком и невинно захлопав густыми длинными ресницами. – Разве я похож на того, кто долго обижается?             Скептично приподняв бровь вверх, Чон посмотрел на омегу взглядом "Ты действительно хочешь знать мой ответ?».             - Ну ладно, ладно, - сокрушённо пожал плечами Пак, поднимая на брюнета взгляд, полный потаённой грусти и явной нерешительности. – Не знаю почему, но ты единственный в этом институте, кто не смотрит на меня как на кусок мяса, и я очень, очень это ценю. А ещё дико сожалею о нашей вчерашней перепалке. Ты ведь спас меня от тех альф, а я даже спасибо сказать не удосужился.             - Меня сейчас прямо так сильно пробрало, что вот-вот и скупая слеза из какого-нибудь глаза да покатится, - наигранно схватился за сердце брюнет, смахивая с щеки невидимые слёзы и получая новый удар по голени, но уже целенаправленней и сильнее.             - Свинья ты, Чонгук! Я ему тут душу изливаю, а он издевается! - обиженно фыркнул Чимин, демонстративно задирая подбородок вверх и быстро поднимаясь со скамьи с подносом в руках.             - Чимин, подожди, я... это защитный рефлекс, - устало выдохнул Чонгук, заставляя Пака остановиться в одном шаге от стола. - Простишь меня, если угощу тебя горячим бутербродом?             - Ты и вправду думаешь, что меня так легко подкупить? – недоверчиво заметил розоволосый, как ни в чем ни бывало возвращаясь обратно за стол и торжественно отчеканивая: - Мороженое. Всю неделю. С посыпкой и всякими разными топпингами.             - Четыре дня и за топпинги платишь сам, - и глазом не моргнув парировал Чон, отправляя один из бутербродов на поднос Пака и выжидающе заглядывая ему в глаза.             Не продержавшись и минуты игры в переглядки розоволосый угрюмо скривился и сражённо закатил глаза: - Хорошо, я согласен. Так что у тебя с губой?             Ответить Чону так и не удалось, так как за спиной Чимина резко возник на удивление бодрый Югём, без спроса опустившийся на скамью рядом с испуганно сжавшимся от страха омегой и широко улыбнувшийся ему во все тридцать два зуба.             - Чонгук! Почему ты не говорил, что знаком с таким прелестным созданием?! – обделённо возмутился альфа, придвигаясь к моментально побледневшему Паку поближе и тут же получая от Чона несильный, но в то же время весьма ощутимый удар носком ботинка по яйцам. – Ай, блин! Сдурел что-ли?!             - Что тебе нужно, Югём? – раздражённо бросил брюнет, жадно присасываясь к стакану апельсинового сока и блаженно закатывая глаза от приятной прохлады, что влажно обтекала стенки горла, вновь успевшие высохнуть и болезненно стянуться за время диалога с Чимином.             - Ты в курсе, что с таким отношением к людям ты вряд ли найдёшь себе друзей? – кисло заметил шатен, нехотя, но всё же отодвигаясь от розоволосого на приличное расстояние.             - Если ты не заметил, то я как-то не стремлюсь их заводить, - натянуто улыбнулся Чон и, уже предвидя словесный укор из уст Пака, уже открывшего рот, чтобы ему возразить, добавил: - Познакомься, это Чимин. Омега, с которым я знаком второй день и которого я очень настоятельно рекомендую тебе не трогать.             - А говорил, дружба - это не его, - брюзгливо фыркнул Югём, стреляя в Чона негодующим взглядом и вновь возвращая всё свое внимание Чимину, чьи щёки уже успели приобрести свой былой здоровый румянец. – Думаю, мы не с того начали. Я Ким Югём. Приятно познакомиться.             - Ппак Чиммин, - сбивчиво пролепетал омега, невольно покрываясь ярко-алым румянцем, не заметить который можно было разве что только из космоса.- Ммне тоже оччень приятно.             Обречённо закатив глаза от столь приторной картины и уж чересчур самодовольной физиономии Югёма, Чонгук незаинтересованно обронил: - Как там, кстати, поживает вчерашний омега, с которым ты ушёл?             Бросив на Чона испепеляющий взгляд, Ким вымученно улыбнулся Чимину и как можно непринуждённее произнёс: - С ним всё прекрасно. Бедный парень вчера немного перепил и я, как настоящий джентльмен, довёз его до дома, передав в целости и сохранности в руки любимых родителей.             - Да что ты говоришь?! – фальшиво восхитился Чонгук, приложив руку к сердцу и уже открыв рот, чтобы грубо съязвить, однако сделать это ему не дали до боли знакомые длинные пальцы, мягко сомкнувшиеся на его плече и тёплым разрядом пославшие по коже мелкие предательские мурашки.             - Можно тебя на пару слов? – немного взволнованней, чем ему хотелось бы произнёс Ви, чьи серые волосы скрывала чёрная невзрачная кепка, надетая задом наперёд, а в насквозь пронизывающем взгляде зелёных глаз то и дело сквозило ничем неприкрытое напряжение.             - Да, конечно, - недолго думая, кивнул Чонгук, ловя себя на мысли, что полезть на рожон в виде словесных баталий он ещё успеет, да и слишком уж странным настроением веет от парня.             - Хорошо, - одобрительно бросил альфа, быстро разворачиваясь и твёрдым шагом направляясь в сторону выхода из столовой.             Глубоко вздохнув и поднявшись из-за стола под дружный аккомпанемент двух недоумённых взглядов Югёма и Чимина, брюнет, не говоря больше ни слова, бросился вдогонку за Ви, толком и не представляя, чего можно ожидать от его нового знакомого.