Вероятность ничтожна

            Всё, что произошло с того рокового момента, когда Чжин Хо, умело использовав всеобщее замешательство из-за приезда полиции, выхватил у одного из охранников пистолет было сравни ужасающе-эпичному взрыву атомной бомбы.             Несусветно масштабному и донельзя неожиданному.             Повлёкшему за собой настолько стремительно развивавшиеся последствия, что даже вскользь проследить за их ходом не представлялось возможным.             А всё потому, что старательно выработанная различными физическими тренировками реакция Чонгука воинственно не уступила главенствующее первенство животным инстинктам отца, стремительно дёрнув омегу к Кану, уже было направившему дуло прямиком в голову храбро ринувшегося на него с противоположной стороны комнаты мужчины.             Который наверняка бы уже в следующую секунду был не иначе как катастрофично мёртв, плашмя распластавшись на тёмно-сером ламинате с самой что ни на есть РЕАЛЬНОЙ дыркой в голове, если бы не Чон, со всей дури впечатавшийся всем телом в "гору-родителя" за какую-то судьбоносную секунду до выстрела, удачно сместив траекторию пули, навылет пронзившей левое плечо болезненно зашипевшего в голос и оторопело застывшего на месте седоволосого камикадзе, уже через несколько мгновений неосознанно начавшего заваливаться на бок, но тут же благодарно опёршегося на участливо подскочившего к нему мертвенно-бледного Хао (от периферического зрения которого не укрылось то, как Чжин Хо, Чонгук и один из охранников, что стоял к преданному им работодателю слишком близко неуклюже грохнулись на пол, а последний ещё и к тому же звучно затылком об один из книжних шкафов приложился, тотчас обмякнув на полу словно бесполезный двухметровый мешок с костями), бережно вцепившегося крупно дрожавшими пальцами в предпречье пострадавшей руки своего экс-компаньона, широко округлишимися от первобытного страха глазами наблюдая за тем, как второй охранник нещадно наступает каблуком ботинка на кисть Кана (в которой тот всё ещё продолжал крепко сжимать пистолет), тем самым вынуждая его разжать ладонь и нехотя выпустить злосчастное орудие убийства из рук, которые, к слову, стоически не готовы были "опускаться".             В одночасье сподвигая мужчину грубо схватить за шиворот бесцеремонно обломавшего всю "малину" сыночка, что комично на нём распластался, ненароком оцепенев от столь близкого (чудовищно тошнотворного) контакта со своим кровным родителем, целых шестнадцать лет намеренно превращавшим всю его жизнь в самый настоящий кромешный ад, и поменяться с ним местами, властно подмяв недоумённо захлопавшего глазами омегу под себя и обхватив его хрупкую шею своими толстыми пальцами-сосисками, начав давить на нежную кожу чуть ли не со звериной силой, краем сознания подмечая тот нехитрый факт, что сразу же после этих его крайне беззрассудных действий (один в поле не воин, как говорится, а он тут такой самонадеянный решил с целым кабинетом врагов козьими рогами пободаться) шею мужчины кто-то удушающе сдавил предплечьем, голова начала принимать на себя нехилые такие атакующие удары от кого-то второго, кто-то третий тщетно начал пытаться разжать не иначе как стальные тиски на шее затравленно кряктевшего Чона, а четвертый, что стал ему храбро помогать, сердито прикрикнув на вкопано застывшего немного поодаль от них амбала-охранника "Да сделай уже что-нибудь, трусливый ты увалень! У тебя же два пистолета! Да и веса в тебе, как в нас четырёх вместе взятых!"             Вот только Кану было на всё это ровным счётом наплевать. Именно сейчас альфу волновало только одно: да он охотнее откинется здесь и сейчас, "доблестно" борясь с презрительно повернувшейся к нему нелицеприглядной задницей матушкой-вселенной, нежели чем будет принудительно гнить всю оставшуюся жизнь в грязной камере, невыносимо терзая себя червоточными мыслями о том, как вот этот вот самый отважно впившийся ногтями в его предплечья несносный паршивец (лицо которого уже чуть ли не пунцовым от губительной нехватки воздуха в лёгких стало), что так отчаянно пытался убрать его руки со своей шеи, довольно глумится над ним вместе со своим чрезмерно напыщенным ёбарём, бессовестно отобравшим у него всё его "непосильным трудом" нажитое состояние.             И это всё при том, что на кону стояла драгоценная жизнь его лучшего друга.             Да у Кана даже мимолётной мысли в мозгу не промелькнуло, что после столь демонстративной (выстрел во второго рыжего друга) угрозы и трагично последовавшего за этим красноречивого растаптывания в пыль сердца брюнета эти двое снова будут вместе как ни в чём не бывало.             Первый легкомысленно наплюёт на весь страх и риск с высокой колокольни и не побоится открыть Чону горькую правду, а второй его слабовольно простит да ещё и эту чёртову сделку охотно поможет провернуть.             Боже, да что же он за никчёмную тряпку на свою голову-то вырастил.             К тому же ещё и чувства какие-то "тёплые" умудрился к нему испытать.             Верите или нет, но сейчас Чжин Хо действительно каждой клеточкой своего мучительно переживавшего хладнокровное удушье и нескончаемые побои тела жалел, что где-то неизмеримо глубоко в душе ЛЮБИЛ этого безмерно раздражавшего его паршивца.             Что он вообще когда-либо принимал его за "родного" человека.             Окончательно и бесповоротно убив в себе и без того малюсенькие зачатки "отцовского" расположения, что ещё недавно казались ему чем-то шибко диковинным, но всё же приемлемым.             Ведь именно они заставили альфу "заботливо" отдать своего течного отпрыска в скользкие руки тех девяти пьяных упырей, а не самолично лишить его девственности, как ему хотелось ранее.             И знаете что, для такого конченого ублюдка, как Кан, этот так называемый смиренный "жест милосердия"и был тем самым проявлением больной "родительской" любви.             Ведь, по его "авторитетному" мнению, омеги рождались только для того, чтобы альфы засовывали в них свои члены и обильно кончали, а значит, и учить его милашку сыночка всем "деликатным" аспектам взрослой жизни нужно было соответствующе.             Непременно на практике.             - Нужно было убить тебя сразу же...как я узнал, что ты...родишься мерзкой подстилкой! - разгневанно выплюнул сквозь плотно стиснутые зубы Чжин Хо, жадно хватая воздух носом через то и дело широко раздувавшиеся ноздри (которые незадолго до этого попытался зажать пальцами методично душивший его Юнги, ненависто выплюнувший "Да когда ты уже отрубишься наконец, грёбанный выродок!", однако альфа такой баснословной роскоши ему не позволил, прокусив палец гаммы чуть ли не до мяса, из-за чего тот, громко вскрикнув (Чимин, совместно с Лимом дружно терпеший фееричное поражение в заведомо проигрышной схватке своих кукольных и чуть более длинных пальцев Куоно с жирными сардельками альфы-тирана, испуганно взвизгнул, но ни на секунду не прекратил своих чрезвычайно ответственных манипуляций), от нестерпимой боли, невольно ослабил хватку, но уже в следующий миг сдавил не иначе как бронированную слоновьей кожей шею Кана с удвоенной силой, вот только повторно лезть на зубастый рожон уже здраво не стал), с непередаваемым упоением наблюдая сквозь местами застилавшую глаза ярко-алую кровь (из наверняка уже не один раз пробитой неумолимо молотившим его по голове кулаками Тэхёном), как жизнь из уже изрядно посиневшего Чонгука скоротечно вытекает сквозь ЕГО "отцовские" пальцы, которые были всего в одном ничтожном шаге оттого, чтобы нахрен сломать её с душераздирающим хрустом (а потом уже вынужденно хоть на проклятое закланье пойти - главное знать, что зеркально отобрал у Тэхёна самое значимое) и, кстати, уже вот-вот бы этот воистину прекраснейший манёвр с небывалым энтузиазмом (да у альфы чуть ли не второе дыхание от садисткого предвкушения открылось) совершили, если бы не звонкий приказной возглас кого-то неизвестного "А ну, все быстро рассосались!", вслед за которым четыре пары доселе остервенело наседавших на Чжин Хо рук не преминули послушно прекратить все свои попытки по освобождению едва живого тревожно закатившего глаза омеги из импровизированного плена.             И судорожно забывшийся в осиплом кашле Кан с великой радостью хотел бы привести изрядно сбившееся дыхание в порядок или хотя бы просто безобидно втянуть живительный кислород в лёгкие ртом, если бы не одно критично весомое НО - беспощадное свидание его и без того искалеченной головы со старинной керамической вазой из холла, вдребезги разбившейся об неё с оглушительно-противным треском.             Треском, который Чжин Хо чудом услышал слабыми отголосками сражённо капитулировавшего с поля предельно ожесточённого боя сознания, уже через секунду блаженно погрузившим мужчину в незыблемо мирное небытие.             И заставившего его наконец выпустить чуть ли не фиолетовую шею плачевно переставшего подавать какие-либо признаки жизни омегу из железных тисков.             Вторых по счёту в его жизни. Но таких же безжалостных, как и первые.             Полтора часа спустя             - Тэхён, ну как он?! - взволнованно подскочил к сгорбленно сидевшему на зелёном кожаном диванчике альфе на всех парах примчавшийся в больницу Джунг, которого Ви спасительно выдернул своим звонком прямиком с середины крайне напряжённого разговора с Лиеном, шестое чувство которого с самого утра громогласно трубило сигнал тревоги - настолько сильный, что омега был уже не в силах смиренно ждать заветного возвращения своего блудного отпрыска.             Вот только, увы, никакого понятия не имел где именно нужно его искать, уже было решив начать свой заведомо непростой поисковый пусть с института (хотя бы адрес Чимина ему ведь должны там подсказать), однако так этого загаданно и не сделал, потому что сначала Джунг в стопятсот первый раз начал уверять его в том, что всё хорошо (омега прекрасно знал, что его парень явно что-то недоговаривает, вот только все его бесконечные попытки по принудительному вытягиванию из невыносимо упёртого альфы хотя бы жалких крупиц жизненно необходимой ему информации о местонахожении единственного сына не увенчались успехом), а после того как он начал на него сердито огрызаться, потому что эти грёбанные недомолвки его вконец уже достали, вдруг ни с того ни с сего бросился вон из дома после загадочного звонка.             Не нужно быть прозорливой гадалкой, чтобы грамотно сопоставить причину и следствие.             Не нужно быть хорошим детективом, чтобы незаметно проследить за целенаправленным маршрутом человека, голова которого была сверху донизу забита чем-то конкретным, донельзя далёким от даже блёклого подозрения о какой бы то ни было шпионской слежке.             - Если ты сейчас спросил его про Чонгука, то я прямо здесь на месте тебя под этот старый потёртый ламинат заживо замурую! - с откровенным порицанием в голосе отчеканил внезапно появившийся из-за поворота коридора Лиен, заставив Джунга инстинктивно шарахнуться на пару шагов назад и уставиться на него широко открытыми от неподдельного страха глазами.             - Лиен, я...я всё тебе сейчас объясню, - дрогнувшим от искреннего сожаления голосом выдохнул блондин, изгибая губы омеги в разочарованно-обречённой гримасе.             - Уж будь добр, ДОРОГОЙ, иначе я тебя серьёзно сначала зверски четвертую, а потом...- с разъедающим сам воздух негодованием в голосе начал было Лиен, которого неожиданно перебил всё это время ни разу не шелохнувшийся Тэхён, который вот уже битых полтора часа тщетно пытался привести себя хоть в какую-нибудь более-менее сносную моральную норму.             Мало того, что его любимый омега из-за него пострадал, так ещё и никаких новостей от отца, как назло, не было, а он ведь уже раз десять, не меньше, в тюрьму звонил, чтобы хотя бы просто узнать всё ли с ним хорошо, однако чересчур вежливый диспетчер, до которого он, кстати, дозвонился только с десятого, мать его, раза, сначала слишком уж томительно держал его на линии, а после и вовсе сухо произнёс что-то вроде "Пожалуйста, подождите немного, мы всё уточним и сразу же перезвоним вам в ближайшее время".             Да альфа всем нутром чуял, что с родителем наверняка случилось что-то нехорошее и к этому определённо приложил руку ублюдок Кан Чжин Хо - не зря он на сделке так уверенно заикнулся о его возможной смерти.             И Ви бы с превеликой охотой уже вот прямо сейчас как раз-таки ехал по направлению к тюрьме, если бы не пугающе-бледный (а местами даже крипово синий) как художественное полотно Чонгук (которого довольно-таки быстро приехавшая на вызов скорая чуть ли не магическим чудом кое-как привела в относительное сознание). ЕГО омега, которому сейчас как ничто другое была нужна всецелая забота и безграничная поддержка своего парня.             К тому же Куоно Лим участливо вызвался съездить в тюрьму вместо него и обязательно позвонить ему оттуда при первой возможности, что значительно облегчило сильнейшие угрызения совести сероволосого, в буквальном смысле разрывавшегося между родным отцом и любимым человеком.             Так что Тэхён уже где-то битый час вынужденно ждал ответа от лучшего друга своего отца, который, к слову, мог оказаться абсолютно любым, а в голову, как назло, лезли только самые ужасные варианты.             Такие, например, как трагическая потеря второго родителя, которую альфа при всей своей железной стойкости попросту не перенёс бы.             Даже несмотря на лучших друзей и Чонгука.             Потому что родители были для него действительно ВСЕМ, а половину души он уже потерял вместе с матерью.             - Сейчас с ним всё хорошо. Ему вкололи снотворное и он отдыхает. В его палату (лёгкий кивок головы в сторону находившейся по левую сторону от него белоснежной двери с номером 504 сверху посередине) пока никого не пускают, но врач сказал что уже скоро кого-то одного можно будет туда запустить, так что, пожалуйста, всего лишь немного подождите, мистер Чон, - с грехом пополам выжал из себя что-то наподобие слабой улыбки Ви, подняв на растерянно замешкавшегося мужчину красные от недавно пролитых слёз глаза (да у сероволосого целая глобальная истерика случилась, когда, казалось бы, с бездыханного тела Чона с грехом пополам столкнули чуть ли не сто киллограмовую тушу в беспамятстве грохнувшегося на него Кана, и ему в темпе вальса пришлось вспоминать особо-то и не отложившиеся в памяти уроки по оказанию первой помощи ещё с бородатых времён начальной школы, торопливо начиная делать омеге непрямой массаж сердца конвульсивно трясшимися от колоссального потрясения руками, усердно не давая ему умереть до самого приезда скорой), но тут же спохватился и пристыженно спрятал голову в прижатых к груди и спасительно обхваченных руками коленках.             - Эй, Тэхён, с тобой всё в порядке? - с искренним беспокойством за этого необычайно подавленного ребёнка (альфа казался таким маленьким и хрупким, что у мужчины сердце в груди пару-тройку сотен раз лихорадочно сжалось) выдохнул Лиен, садясь на диван рядом с парнем и осторожно дотрагиваясь до его судорожно дёрнувшегося словно от укола острой иглы плеча. - Пожалуйста, расскажи мне, что с вами случилось. Умоляю, - старательно вложив в тембр голоса всю имевшуюся в глубине его души родительскую мягкость, попросил омега, краем глаза зацепив, как нахмурено задумавшийся о чём-то Джунг медленно садится по другую сторону от Ви и подбадривающе кладёт руку на его коленку (в этот раз сероволосый на это внимательное касание никак не отреагировал).             - Ваш муж...он. Мы хотели с ним расквитаться и...Простите, это всё из-за меня, - не в силах больше произнести не слова, Тэхён позорно сорвался на горький всхлип - несмотря на то, что драгоценную жизнь Чонгука ему и удалось сохранить, с каждой быстротечно проносившей мимо минутой вселенское беспокойство за не менее значимую жизнь отца всё сильнее сдавливало его рёбра на манер импровизированных садистких тисков - теперь же, в присутствии двух знакомых ему людей (один из которых был непосредственно втянут в их донельзя рискованную аферу, а второй был родителем, который чуть не потерял из-за неё своего единственного ребёнка) их давление стало настолько невыносимым, что альфа уже больше не мог стойко терпеть, ведь его рёбра, одно за другим, сокрушённо ломались.             И их до жути неприятный хруст оседал на его барабанных перепонках тупыми зазубренными лезвиями неподъёмной вины.             Вины за то, что они с Чонгуком вообще всё ЭТО затеяли.             За то, что втянули в свой заведомо опасный план отмщения непозволительно много близких людей.             За то, что двое из них ожидаемо пострадали.             - Эй, Тэхён, ну ты чего? - потерянно захлопал ресницами Лиен, на полном автомате прижимая к груди навзрыв зарыдавшего парня и нежно чмокая его в серую макушку. - Что бы вы там такого сумасшедшего не натворили, я почему-то твёрдо уверен в том, что это всё наверняка задумал Чонгук и...             - Они лишили Чжин Хо всех его денег, Лиен. В кошельке твоего мужа не осталось ни одной несчастной воны, - вымученно улыбнулся омеге Джунг, шокированно округляя его глаза, из груди же жёстко выбивая затравленный выдох.             - Что..Но...Но как они...они же всего лишь подростки...- начал было сбивчиво лепетать Лиен, у которого в голове не укладывалось, как какая-то сплочённая кучка ДЕТЕЙ матёро взяла и ПОБЕДИЛА самого настоящего дьявола в человеческом обличье, как вдруг его кто-то бесцеремонно перебил.             - Подростки с большой буквы, мистер Чон, - горделиво заметил незаметно для всех оказавшийся рядом Юнги, поднимая вверх перебинтованный большой палец и лучезарно улыбаясь вперившему в него недоумённый взгляд мужчине. - Ой, простите, вы меня, наверное, с вашего безумного похищения толком и не запомнили. Я Мин Юнги, лучший друг Тэхёна. А это...- не в меру доброжелательно (гамма пребывал в не иначе как превосходном расположении духа, успев всем кому не попадя в больнице кичливо растрепать о том, как он и ещё пять его не таких уж и значимых "помощников" эпично вырубили одного мегажирного босса восьмидесятого уровня в лучших традициях оскароносного боевика) начал мятноволосый, поворачиваясь, чтобы представить папе Чона своего парня (ну ладно, ладно, и отца тоже - он шёл к ним в комплекте как бесплатное приложение), и оторопело понимая, что ни того, ни другого рядом нет, а после досадно чертыхаясь себе под нос и что есть мочи крича куда-то за спину "Чимин, мать твою, если ты сейчас в сотый раз за день где-то втихаря жрёшь, я тебя...".             - Да почему втихаря-то! Мы тут, между прочим, оба здорово проголодались! - невинно пожал плечами словно по команде материализовавшийся в дверях приёмного отделения омега (в руке которого был уже успешно початый бутерброд с индейкой), вслед за которым шёл Мин старший, на ходу с аппетитом уплетавший точно такой же "диетический" сэндвич. - И, кстати, почему ты не говорил, что у нас с твоим отцом одинаковые вкусы в еде? - обиженно скуксился розоволосый, заставляя обсидиановые глаза гаммы театрально закатиться.             - У тебя со всеми вкусы одинаковые, потому что ты жрёшь абсолютно всё, что может смягчить слюна и растворить желудочный сок! - с откровенной иронией в голосе заключил Юнги, срывая с пухлых губ омеги крайне возмущённое (опустим, что в некотором роде согласное) фырканье, из груди же Ви (сожалеюще выплакавшего в плечо взрослого, казалось бы, всю имевшуюся в его организме жидкость), комфортно расслабившегося в заботливых объятьях Лиена, выбивая нервозный смешок, сподвигнувший мятноволосого наконец заметить своего друга и тут же кардинально измениться в лице.             - Тэхён, ты чего?! С отцом что-то всё-таки случилось?! - ошпарено дёрнувшись к другу и присев напротив него на корточки, встревоженно спросил Юнги, несмело обхватывая пальцами лодыжку друга и легонько её сжимая. - Если тебе что-то нужно, только скажи, - серьёзно выдохнул гамма, вынуждая сероволосого нехотя оторваться от тёплого плеча взрослого и слезть-таки с этого безбожно продавленного дивана, зеркаля позу друга (садясь на колени) и крепко его обнимая.             - Обожаю, когда ты всего за мгновенье из полнейшего придурка превращаешься во вполне себе здорового на голову человека, - с отчётливыми нотками душевной признательности в голосе прошептал ему на ухо Тэхён и, дабы пресечь наверняка длиной в минут десять бурный поток в радужных красках защищающей себя любимого отборной брани, чуть отстранился, как можно спокойнее, но уже более громче ответив: - Куоно ещё не звонил, но у меня почему-то плохое предчувствие.             - Что бы с твоим отцом не случилось, Тэхён (я всё же надеюсь, что ничего страшного не произошло), я завтра же поеду в суд ходатайствовать о незамедлительном пересмотре его дела, - деловито произнёс Мин старший, подбаривающе улыбнувшись повернувшемуся к нему сероволосому альфе, с большим трудом, но всё же выжавшему в ответ натянуто-светлую улыбку.             - Кстати, отец, я всё уже давно хочу спросить - откуда у тебя вообще взялись мои фальшивые юридические документы? - озадаченно выдохнул мятноволосый, поднимаясь на ноги и бережливо помогая Ви встать следом.             - Ну...как ты уже знаешь, я всегда хотел, чтобы мой первенец пошёл по моим рабочим стопам. А когда ты в семнадцать с бьющим через край воодушевлением заявил, что хочешь посвятить всю свою жизнь продюссированию, настолько сильно огорчился, что не придумал ничего лучше, кроме как сделать твои ненастоящие документы хотя бы просто для того, чтобы они всегда лежали во внутреннем кармане того или иного моего пиджака, и я мог периодически смотреть на них...когда грустно, представляя, что ты всё-таки исполнил моё заветное желание, как подобает примерному сыну, - покрывшись стыдливым розовым румянцем, смущённо пояснил мужчина, срывая с губ Юнги саркастичную усмешку.             - Боже мой, ты вообще хоть представляешь, НАСКОЛЬКО жалок...Ай! - с неприкрытой издёвкой в голосе начал было гамма, в макушку которого тотчас прилетел смачный удар ладонью от раздражённо шикнувшего на него Чимина, успевшего сердечно прикипеть к этому, пусть и слегка слабовольному, но всё же вполне себе отличному мужчине.             - Можно я тоже так сделаю, за то, что он подписал за меня договор, когда я настоятельно рекомендовал ему этого не делать? - как бы невзначай спросил Мин старший, обращаясь к омеге и незамедлительно получая от него утвердительный кивок головой, мятноволосого же сподвигая безотчётно сделать шаг назад и уязвлённо брызнуть слюной чуть ли не во все стороны.             - Так, во-первых, а ну быром отставить этот коварный обоюдный заговор непомерно прожорливого хомяка и бесконтрольно пугливого страуса (один единственный раз, во время сделки, всё же удосужившегося вытащить голову из своей задницы и ЧТО-ТО сделать) против моей незаслуженно обвинённой во всех смертных грехах СКРОМНОЙ тушки! - безапелляционно отчеканил Юнги, вырывая из груди Чимина рык не по-детски разъярённого чихуахуа, из груди отца же выбивая прискорбно-изнурённый выдох. - А во-вторых, даже если в окружении Кана окажется хоть кто-то (а в это верится с огромным трудом), кто захочет добиться признания этого договора дарения недействительным - несмотря на то, что видеозаписи в качестве доказательств мы уже использовать не сможем (по ним сразу будет понятно, что договор подписал липовый адвокат), суду определённо будет вполне достаточно показаний всех присутствовавших на сделке свидетелей, разве нет? Ведь сам Чжин Хо вряд ли когда-нибудь сможет это сделать, в своём-то плачевном состоянии.             - О чём ты? - струнно напрягшись, спросил Лиен, бессознательно придвигаясь к не менее тревожно насторожившемуся Джунгу, рефлекторно приобнявшему своего парня за плечи.             - Он в коме. Его мозг сильно повреждён, и врачи...они думают, что он выйдет из неё либо умственно отсталым, либо овощем. Если вообще выйдет, - мрачно констатировал Тэхён, свято надеясь, что мозг этого конченого отморозка всё же соблаговолит хотя бы частично не утратить своих основных функций.             В противном случае он отделается до вопиющей несправедливости безмятежным пребыванием в сраной прострации, а то и хуже - смертью мозга, и даже со всех ракурсов задуманно познать не сумеет, какого это - долго жить и варварски МУЧИТЬСЯ за всё содеянное им лютое зло.             Во имя всех жестоко загубленных им жизней.             - Господи...Что...Может, кто-нибудь уже расскажет мне ЧТО конкретно произошло?! - обескураженно вскипел Лиен, которого тотчас усмиряюще чмокнули в щёку.             - Непременно, мистер Чон, но не сейчас. Сейчас вам нужно знать только одно - все мы живы и здоровы (ну по крайней мере, большая часть), а это самое главное, - бесхитростно констатировал Юнги, миролюбиво улыбнувшись безнадёжно (похоже ему из них всех чуть ли не клещами крупицы информации придётся вытаскивать) вздохнувшему мужчине. - Ну или ваш личный Крепкий орешек вам всё чуть погодя сам объяснит. Он ведь, как-никак, непосредственно во всей этой сумасбродной котовасии участвовал да ещё и последний удар по голове Кана баснословно дорогой вазой нанёс. Причём так метко по темечку вдарил, что у того глаза из орбит довольно-таки прикольно полезли, - так, словно он о погоде разговаривал непринуждённо добавил гамма, удивлённо вскидывая брови Лиена, вопросительно обернувшего к кисло скривившемуся Джунгу, безумно хотевшему снова этот же спонтанный голливудский манёвр проделать, но уже с темечком со всеми потрохами бессовестно сдавшего его мятноволосого.             - Так, всё, нам, кажется, очень нужно прямо сейчас пойти к Джей-Хоупу, а то он наверняка уже нас изрядно заждался, - заметив брошенный в сторону беспечно лыбившегося (словно он только что раз десять обильно кончил) Юнги убийственный взгляд Джунга (которого Лиен продолжал пронизывающе буравить мрачно-нахмуренным взглядом), Чимин цепко схватил своего горе-парня за предплечье и призывно потянул его в сторону выхода с этажа.             - Да ну нафиг, в первый и единственный раз, когда мы зашли к нему в палату, он там с каким-то собратом по рыжему цвету волос тошнотворно сосался, - капризно поморщил нос гамма, вынуждая Пака загнанно простонать и бросить на Мина старшего взгляд аля "Пожалуйста, помогите, я с этим непроходимым болваном один не справлюсь!".             "И почему до него всё как до жирафа доходит? Материнские гены, не иначе" - мимолётно пронеслось в голове мужчины, бойко рванувшего с места и уже через пару секунд принудительно потащившего своего бастующе начавшего сопротивляться отпрыска к выходу за второе предплечье.             - Тэхён, звони в полицию, меня нагло похищают средь бела дня! А мне ведь всего двадцать два! Я ведь ещё толком не пожил! - комично трепыхаясь в попытке вырваться из стальных оков пальцев Чимина и отца, с переигранным отчаянием в голосе начал вопить на весь этаж мятноволосый, выбивая из груди Ви снисходительно-усталый смешок.             - Прости, чувак, но мне как бы и одного такого муторного протокола (полицейские скрупулёзно собрали со всех них показания, сразу же после того, как всех травмированных распределили по врачам) с лихвой хватило. Но ты не переживай, я, как настоящий друг, исправно буду каждое воскресенье носить на твою крохотную могилку твои любимые небесно-голубые незабудки и скорбяще плакать под твою любимую песню Twice "Feel special", - с неприкрытым подтруниваем заорал ему вслед альфа, получая в ответ многозначительный фак от Юнги, уже через пару мгновений скрепя сердце скрывшего за дверью выхода с этажа.             - Так мы здесь серьёзно поговорим или выйдем на улицу, от греха подальше? - ультимативно произнёс Лиен, хладнокровно проигноривавший забавный диалог сероволосого с другом, смотря на точно так же отрешённо пропустившего этот намеренно расслабляющий шутливый посыл Тэхёна мимо ушей Джунга со смесью испепеляющей обиды за то, что держал всё в секрете до победного и умело завуалированного под ней чистосердечного "Спасибо" за то, что всё это время был рядом и доблестно защищал его драгоценного мальчика.             - Лучше, наверное, выйдем, - тяжело сглотнул Джунг, с вымотанным вздохом поднимаясь на ноги и робко протягивая Лиену руку, которую тот через несколько нарочито затянутых им мгновений всё же сжал, сорвав с губ альфы неимоверно облегчённый выдох. - Мы ненадолго, - обратился мужчина к Ви и, только после того как получил в ответ согласный кивок его головы, понуро направился к выходу, рука об руку с бесстрастно сохранявшим гробовое молчание омегой.             - Бедный Чонгук, мне его уже жалко, - неуютно передёрнул плечами альфа, взглядом проводив видимо напряжённые спины взрослых до самого выхода и уже решив-таки снова, но уже во весь рост, уютно разложиться на до боли знакомом зелёном диванчике и хотя бы немного от всей этой адской кутерьмы отдохнуть, как вдруг в его спину кто-то со всей дури впечатался, а плечи крепко обхватили чьи-то сильные, но в то же время крупно дрожавшие руки.             - Спасибо, - только и смог выжать из себя Югём, казалось бы, в тысячный раз за день сорвавшийся на громкий всхлип.             Правда, теперь уже радостный и, я бы даже сказала, вполне себе сносный.             - Операция уже закончилась? - с неподдельным интересом спросил сероволосый, накрывая руки альфы своими и ободряюще их сжимая.             - Ещё нет, но...сам факт того, что она ИДЁТ, Тэхён...Господи, ты же самое настоящее чудо сотворил, - до конца не в силах поверить в случившееся сбивчиво ответил Ким, тело которого трясло так, будто у него сейчас конвульсивные судороги начнутся.             - Эй, чувак, пожалуйста, прими хотя бы валерьянку. А то ко мне будто с мясом оторванная спинка массажного кресла прижимается, - не без тени сарказма бросил через плечо Тэхён, выбив из груди шатена нервозно-добродушный смешок.             - Он её вообще-то уже и так каждое утро вместо кофе чашками хлещет. Только в его случае она не расслабляет, а скорее превращает его в профессиональный электровеник, - прямодушно пожал плечами вышедший откуда-то из-за его спины Бэм - лохматый, зарёванный, но в то же время чертовски счастливый.             - Ооо, так вот значит в чём секрет его завидного успеха в стенах института? - язвительно цокнул языком Ви, чувствуя, как хватка на его плечах становится сильнее, а сам Югём машинально напрягается от слов про институт (он ведь там только и делал, что омег направо и налево кадрил, неужели сероволосый Бэму что-то негативное про него сейчас скажет?!). - Эй, Югём, может, тебе стоит свой личный девиз запантетовать?! Что-то вроде - пейте валерьянку каждое утро, чтобы однажды успешно остаться в стенах родного института на второй год и беспалевно господствовать над первогодками лишние двенадцать месяцев в статусе старосты, добротно подпитывая своё и без того нездорово раздутое до космических масштабов эго посредством властного манипулирования, - с беззлобным укором в голосе предложил Тэхён, сподвигнув шатена до глубины души оскорблённо фыркнуть прямиком в его спину и на ощупь ущипнуть куда-то в область скрытых под чёрной водолазкой ключиц.             - Прямо здесь и сейчас с немереным энтузиазмом голыми руками придушил бы тебя, если бы ты не помог Юонгу, - с напускным огорчением заметил визуально пришедший в "срединную" норму Югём, выпуская альфу из объятий и измотано подходя к ласково улыбнувшемся ему Бэму, прижимая его спиной к своей груди и невесомо чмокая в затылок.             - Ну, вообще, это не я решил перевести деньги на счёт больницы, а Чонгук, которого, кстати, как раз-таки сегодня чуть было не придушил голыми руками собственный отец, - так, словно речь шла о чём-то незначительном вроде сахарной ваты (да кто ж упустит случая в такой вот серьёзной ситуации чуток постебаться над своими несведущими друзьями?) как бы между делом обронил Тэхён, изумлённо округляя глаза парней на манер искуссно расписанных фарфоровых блюдец.             - Господи, как он?! С ним всё хорошо?! - в два голоса вскрикнули альфа и омега, изгибая губы Ви в измученно-довольной усмешке.             - Нам бы тоже очень хотелось это узнать, - с искренним интересом произнёс подошёдший к ним Хао, за спиной которого нерешительно переминался с ноги на ногу явно дискомфортно чувствовавший себя Зик.             - С ним всё хорошо, не переживайте. Он же, как-никак, во всех смыслах - боец, - с неприкрытой гордостью за своего любимого омегу обнадёживающе выдохнул сероволосый, выбивая из грудных клеток всех собравшихся исключительно отрадные выдохи. - К нему пока не пускают, так что...             - Мы приехали... как только смогли. Что... с Чонгуком?! - с невероятным трудом выжал из себя дьявольски запыхавшийся Намджун, резко выскочивший из-за угла и уже в следующий миг сражённо свалившийся на диван, тщетно пытаясь привести напрочь сбившееся дыхание в хоть какой-то приемлемый порядок.             - Нормально всё с ним. В палате. Отдыхает. К нему, кстати, нельзя. ТЕБЕ особенно, - в одночасье помрачнев, императивно констатировал Тэхён, заставив Кима протяжно застонать и с грехом пополам, но всё же привести себя в сидячее положение.             - Да брось, Тэхён, мы с ним просто друзья. И я, если вдруг у тебя память девичья, уже одной ногой как бы замужем, - чуть ли не по слогам разжевал ему в ответ Намджун, ничуть не успокаивая комично нахохлившегося альфу, уже было открывшего рот, чтобы ему как нибудь шибко язвительно возразить, но не делая этого из-за мелодичной трели звонка своего телефона, который в одночасье смятённый Ви спешно достал из заднего кармана своих джинсов, принимая долгожданный звонок и невольно задерживая дыхание в предверии спасительно необходимого ему ответа.             - На твоего отца и вправду было совершено покушение, Тэхён. Его пырнули в живот, но рана оказалась не глубокой и он, кстати, даже в сознании. Он взял с меня слово не говорить тебе (но так как я отнюдь не самый хороший человек на планете Земля, а друг так вообще никудышный), но это он попросил песрсонал тюрьмы не сообщать тебе об этом несущественном (дословно) инциденте, чтобы ты лишний раз за него не переживал, - послышался с другого конца трубки чрезмерно утомлённый голос Лима, изогнувший губы сероволосого в не иначе как зверином оскале.             - Передайте ему, пожалуйста, что после того, как я вытащу его из тюрьмы, я его НЕПРЕМЕННО сразу же прямо там на месте и убью. Причём самым кровавых из всех возможных садистких способов! - сердито выплюнул в трубку Тэхён, обрывая звонок, озлобленно запихивая телефон обратно в задний карман джинсов и на некоторое время закрывая глаза, жадно затягиваясь спёртым воздухом больницы, чтобы хоть как-то мало мальски весомо успокоиться.             Огородить он его, видите ли, от НЕСУЩЕСТВЕННЫХ проблем решил.             Как думаете, пытка с постепенно накаляющимся от огня ведром и крысой до сих пор актуальна?             После пяти минут такого вот весьма действенного возвращения в реальность альфа изнемождённо открыл глаза, удивлённо заметив, что теперь его окружает уже не пять, а целых шесть человек, новоприбывший из которых сначала радушно ему улыбнулся, а после сделал то, что нещадно выбило почву из ног Ви, совершенно всё внутри которого сумасшедше перевернулось вверх на голову от этого как две копейки обыденного действия.             - Папка твоего отца, - с торжествующим упоением в голосе констатировал Сокджин, протягивая оцепенело захлопавшему ресницами сероволосому документы, терпеливо ожидая, пока тот хотя бы частично справится с переполнявшими всё его естество исключительно ПОЗИТИВНЫМИ чувствами и неверяще возьмёт в руки бесценный ключ к заветному освобождению своего отца.             Святой Грааль, что всё это время был умело сокрыт от него (теперь уже окончательно и бесповоротно ПОБЕЖДЕННЫМ им, его парнем и феноменально замечательными друзьями) кровожадным чудовищем.             Тайный клад, кропотливым поискам которого он фанатично посвятил целых четыре года своей подростковой жизни.             И знаете, стоило Ви ненароком поймать себя на шальной мысли о том, что ничего ЛУЧШЕ с ним сегодня уже не случится, как вдруг из-за поворота коридора появился лечащий врач Чонгука, быстро несшийся к выходу с этажа, по пути милосердно соблаговоливший известить компанию собравшихся возле палаты людей о том, что в неё наконец можно ВОЙТИ.             Но строго по одному. И это нерушимое правило.             - Я...я ненадолго, а потом вы...- ошеломлённо начал было мямлить Тэхён, покорно замолкая из-за уверенно вскинутой вверх руки Сокджина.             - Не переживай, Тэхён, лично у нас четверых (указал пальцем на себя, Намджуна, Югёма и Бэма) есть ещё один рыжеволосый хакер-пациент, с которым мы все уж больно хотим поближе познакомиться. Сам понимаешь, он внёс в нашу шпионскую операцию громаднейший вклад, да и к тому же подобного рода эксперты-знакомые лишними не бывают, - благодушно подмигнул ему блондин, помогая своему всё ещё рвано дышавшемуся основательно взмыленному жениху встать с дивана.             - Такой же отбитый на голову, как и Юнги, но чуть менее раздражающий и с пагубным пристрастием к всевозможному алкоголю, - безотчётно сорвалось с языка альфы, отчего Сокджин мелодично рассмеялся, а Намджун лишь безрадостно усмехнулся да обречённо покачал головой, слегка прихрамывая (когда со всех бежал на нужный этаж, неудачно лодыжку подвернул) начав двигаться в сторону выхода вслед за коротко бросившим "Спасибо за красочный фоторобот ещё одной недоактрисы-истерички. Бывай" Югёмом и ослепительно улыбнувшимся словам своего альфы Бэмом, тесно прижимавшемся всем телом к его плечу.             - Я тоже пойду, только к Донгу. А-то ему там Дина (которой позвонили врачи) наверняка уже всё лицо своими наманикюренными когтями расцарапала за то, что он безрассудно решил на старости лет холёную молодость вспомнить и суицидально подставить плечо под пулю, - крайне удручённо вздохнул Хао, подбадривающе хлопнув Ви по плечу и медленно направившись в сторону выхода с этажа.             - Эмм...ну а я, наверное, домой пойду и...- робко начал было неуютно поёжившийся Зик, которого уже в следующее мгновение дружелюбно приобнял за плечо чуть ли не до ушей улыбавшийся Сокджин, протестующе чеканя по слогам: - Никаких домой, мистер Зик! За то, что вы нам так сильно помогли (от моего зоркого взора не укрылось, как ловко вы подменили папку-планшет с договором купли-продажи, лежавшую на столе Чжин Хо, идентичной папкой-планшетом, но уже с договором дарения (который наверняка заблаговременно положили на самый верх стоявшей под столом тумбочки) в тот самый момент, когда Кан битых две минуты разговаривал с перезвонившим ему должником, опёршись задницей на стол, лицом к собравшимся), я просто обязан угостить вас самой лучшей дорогостоящей выпивкой!             - Спасибо, конечно...доктор Ким. Но я теперь даже на приём к вам больше ни ногой, так что увольте, я...- капитуляционно начал было Зик, которого в очередной раз бестактно прервали.             - Да неужели?! - несогласно хмыкнул омега, повелительно начиная утягивать довольно хиленько сопротивлявшегося мужчину с этажа, не забывая при этом схватить за запястье и так же призывно потащить вслед за собой выжатую до краёв безвольную куклу по имени Намджун, которой сейчас было абсолютно побоку на то, что его омега всецело сфокусирован на каком-то другом представителе альфийского класса.             Один хрен он в сто раз красивее него. И от Кима к тому же приятно пахнет, а не чудовищно воняет, как от некоторых.             - Да вы теперь, даже если захотите, от меня ни за что в жизни не избавитель, так что крепитесь, сударь, вы теперь не просто мой ВИП-пациент. Вы - мой ДРУГ, - без йоты иронии заключил Сокджин, выбивая из груди Зика траурный стон, больше похожий на жалобный плач морского котика, угодившего в сети живодёров.             С губ же пристально провожавшего эту несуразную компанию взглядом Тэхёна срывая умильную, но в то же время чертовски изнурённую усмешку.             Которая уже через пару стремительно промелькнувших мимо секунд расплылась в куда-более лучистую жизнерадостную улыбку.             Потому что доселе наглухо забарикадированная дверь к Чонгуку теперь была настежь открыта.             И это простое на первый взгляд осознание в мгновение ока сделало Тэхёна безмерно счастливым.             С грехом пополам открыв добротно пропитанные пудовым свинцом веки, Чонгук некоторое время непонимающе осматривался по сторонам, изучающе скользя взглядом по белоснежной палате, запоздало напарываясь им на мило пускавшего слюни на тёмно-зелёное одеяло Тэхёна, что сидел рядом на стуле и бережно сжимал его руку в своей, уютно расположив голову на кровати где-то в районе живота омеги.             Ещё одна тепло согревшая умильно ёкнувшее в груди сердце Чона поистине потрясающая картина, определённо достойная пары-тройки тысяч фотографий с разных ракурсов и желательно под всевозможными бликами света.             Ведь только так можно было на века запечатлеть этот не иначе как фантастический вид с первого ряда, единственное место на котором брюнет не пойми за какие геройские заслуги в прошлой жизни перед обычно равнодушной сукой-вселенной заслужил.             И с какого она вообще перепугу до него такого сломленного снизошла.             Хотя, знаете, пытливо задумываться об этом Чонгук ну вот никак сейчас не хотел.             Если только большое человеческое СПАСИБО преимущественно стервозному мирозданию сказать.             И совершенно плевать, что эти ничтожные семь букв ему даже даром не сдались - зато омега произнесёт их искренне и чуть ли от безмерного счастья в голос не плача.             - Тэ...Тэхён, - несмотря на неприятно саднивший в горле ком из ржавых стальных гвоздей в купе с рваной местами на совесть заточенной колючей проволокой (голосовые связки Чона всё ещё пребывали в нехилом таком обморочное ахуе), едва слышно произнёс брюнет, осторожно высвободив руку из неохотно расслабившейся хватки длинных пальцев своего парня, ласково погладив ладонью его хаотично растрёпанные серые волосы, что красиво разметались по одеялу, придав сладко спавшему альфе вид какого-то неземного, но в то же время завораживающе очаровательного создания.             Создания, которое уже в следующее мгновение словно по мановению невидимой волшебной палочки открыло глаза, а после нескольких необходимых для "прихода в себя" молчаливых секунд ошпарено подскочило к бессознательно вздрогнувшему от неожиданности Чонгуку и заключило его в настолько сильные объятия, что омега, ей Богу, отчётливо услышал как пара его рёбер жалобно затрещало по швам. Хорошо хоть они оказались крепкими и этот любовный напор Ви стоически выдержали (а ещё не менее отлично то, что спинка его кровати была приведена в полусидячее положение, потому что если бы он лежал, то его несомненно бы нахрен трагично раздавило).             - Эй, ты же...ты же меня задушишь, дурак. А такого же душетрепещущего третьего раза, я... знаешь ли, уж точно...не переживу, - с беззлобный упрёком (через невыносимую боль в горле) выдохнул Чон, обнимая сероволосого в ответ с не меньшей отдачей, уже вскоре чувствуя, как его стальные объятия слабеют, а сам парень аккуратно начинает покрывать его шею нежными поцелуями.             Мокрыми поцелуями. Причём совсем не от слюней.             - Не разговаривай много...врач запретил, - только и смог выжать из себя Тэхён, предательски срываясь на всхлип и сразу же ощущая как пальцы брюнета начинают успокаивающе гладить его по волосам, а сам Чонгук лишь снисходительно усмехается, чмокая альфу в висок и с нотками неприкрытого вызова в голосе шепчет ему на самое ухо: "Только если ты перестанешь...рыдать как сопливая школьница ...и наконец меня поцелуешь".             Одобрительная усмешка, тотчас сорвавшая с губ Ви осела на барабанных перепонках омеги мелодичным перезвоном множества крохотных колокольчиков, под причудливый аккомпанемент которых сероволосый послушно оторвался от его плеча, впившись в любимые губы сладким, глубоким и, что самое главное - долгим поцелуем.             От которого у Чона долбанные бабочки в животе уже привычно запорхали.             Вот только в этот раз их будто бесцеремонно из неимоверно томительной зимней спячки выдернули.             Да ещё и в обязательном порядке редким нектаром в качестве поощрительного бонуса за терпеливое ожидание напоили.             - Ты даже представить себе не можешь, насколько сильно я испугался, когда Кан...напал на тебя. Пожалуйста, прости, что я не смог.. - нехотя разорвав поцелуй, с повинным сожалением в голосе начал было говорить Тэхён, губы которого накрыли повелительно останавливающим поцелуем.             - Ну и что бы ты сделал? Лёг поперёк рельсов в надежде, что переехав тебя... грёбанный железный локомотив сломается и не наедет на мою жалкую привязанную чуть поодаль к рельсам тушку? - смакующе лизнув чертовски вкусную нижнюю губу своего плаксы-парня (сколько бы альфа не пытался их угомонить - пронырливые слёзы упрямо лились из его глаз тонкими серебряными дорожками), скептично заметил брюнет, комично кривясь, из груди же Ви выбивая светлый смешок, невольно отзеркаленный Чонгуком только уже в виде широкой лучезарной улыбки.             - И долго я тут в состоянии варёного овоща всё самое интересное пропускал? - как бы невзначай спросил омега, аккуратно стирая слёзы с бледных щёк сероволосого и невесомо чмокая родинку на кончике его носа.             - Где-то около трёх часов (в течение которых я себе места будто в задницу ужаленный не находил), - устало вздохнул Тэхён, руки которого уже через миг были легонько сжаты пальцами Чона, осторожно прошедшимися по его умело забинтованным (нещадно разбитым в мясо) костяшкам.             - Очень больно? - надломившимся от вероломно подкативших к глазам жгучих слёз (которые, если честно, брюнет стойко сдерживал ещё с самого пробуждения - как мы помним, кто-то из двоих в паре по умолчанию должен оставаться предельно сильным) голосом спросил Чонгук, по очереди признательно целуя тыльную сторону каждой ладони альфы, солнечно улыбнувшегося этому его спонтанному порыву некотролируемого обожания.             - Да нет, не особо. Это ведь ради тебя, так что словно крошечный комариный укус, - простодушно пожал плечами Ви, сорвав с губ омеги несогласный смешок.             - Ну да, ну да, то-то ты тут слезами в три ручья панихидно заливаешься. Не из-за того ли что КОМАРИК размером с бегемота приключился? - с откровенным подтруниваем хмыкнул Чон, игриво потрепав своё заплаканное чудо по серым волосам.             - Кхм, ну вообще-то я плачу как бы от облегчения, из-за того, что шея моего на вид довольно-таки хрупкого паренька оказалась на удивление выносливой. Ну и ещё совсем немного от чертовски приятного осознания того, что мы наконец-то победили, - нечеловечески вымотанно, но в одновременно с тем искренне счастливо улыбнулся незаметно для самого себе переставший плакать Тэхён, а после заговорщески наклонился к уху бессознательно задержавшего дыхание брюнета, самым серьёзным из имевшихся в его немалом арсенале тоном произнеся: - Он больше никогда нас не тронет Чонгук. И, кстати, для слёз эффектного триумфа мне очень даже нужна твоя компания.             Осознанно сорвав с петель моральную дверь, шатко удерживавшую омегу от душераздирающей ПОЛЕЗНОЙ истерики, которая уже через мгновение охотно вырвалась на заветную волю, пустив по щекам спасительно уткнувшегося носом в родное плечо Чона солёную влагу, тело же брюнета заставив конвульсивно содрогаться от громадного потока с головой заполнивших его противоречивых чувств, начинавшихся от ноюще зудевшей где-то под лопатками невыразимой вины перед эгоистично втянутыми во всё это фатальное сумасшествие людьми, что так отчаянно защищая его ПОСТРАДАЛИ, и заканчивая пока что ещё не до конца принятым сознанием (явно замутнённым каким-то врачебным лекарством из-за которого Чонгук ощущал себя в каком-то срединном "разбавленном" состоянии) фактом того, что весь тот чудовищный кошмар, что неустанно преследовал его почти что целых восемнадцать лет долгожданно ЗАКОНЧИЛСЯ.             Что омега, чёрт возьми, просто-напросто взял и желанно проснулся. Его тиран-отец ПРОИГРАЛ.             А сам Чон и все те люди, которых он свято любил, в свою очередь стали искомо СВОБОДНЫМИ.             Причём в полной мере этого воистину феноменального слова.             - Неужели всё...действительно закончилось? - с огромным трудом оторвавшись от плеча альфы, нерешительно спросил брюнет, с откровенной надеждой во взгляде заглядывая в его шоколадные глаза, полные безграничной любви к этому очаровательнейше лохматому сопливому созданию.             - Именно так, малыш. Весь этот ничуть не смешной цирк Шапито и вправду ушёл на заслуженную пенсию, - миролюбиво улыбнулся Ви, потянувшись к карману висевшего на стуле пальто и достав оттуда синий носовой платок, уже через пару мгновений начав протирать лицо протестующе взвизгнувшего от неподдельного ужаса Чонгука, бойко выхватившего платок из рук растерянно захлопавшего ресницами сероволосого и начавшего самостоятельно (крайне стыдливо) протирать бежавшую наряду со слезами склизкую влагу.             - Сопли это не круто, родной, так что, пожалуйста, не смотри на меня, пока я в таком вот...тряпочном состоянии - удручённо набычился омега, звучно высмаркиваясь в платок, Тэхёна же сподвигая залиться переливистым душевным смехом, заставившим и без того комично выглядевшего Чона стать процентов на двести мрачнее и вместе с тем процентов на триста гораздо забавнее.             - Не круто направо и налево трещать о том, какой он супер крутой Рэмбо, чуть было не задушивший ублюдка в три раза крупнее его, а на деле визжать (ультразвук и то менее противный) при зашивания одного пальца так, будто ему наживую сразу все десять разом отрывают, - с нескрываемой иронией в голосе парировал альфа, вымученно улыбаясь, а следом как-то уж больно резко печалясь в лице: - Да блин, я ж таким макаром с этим язвительным гавнюков до конца жизни не расплачусь! Он ведь мне эту свою холёную помощь до самой старости бесконечно докучливо припоминать будет?! Да что за нахуй-то! А ещё ведь Хосок есть! Да эти двое меня скорее в могилу сведут, нежели чем...             - Так, всё, дорогой, а ну, быстро прекратил беспочвенно параноить и посмотрел на меня! - приказным тоном (насколько позволяли ему всё ещё не до конца окрепшие голосовые связки) осадил своего парня визуально (да и внутренне тоже) успокоившийся брюнет, закинув использованный платок на белоснежную прикроватную тумбочку и посмотрев в несусветно огорчённые глаза Тэхёна с неприкрытым укором и лёгкими нотками саркастичной издёвки.             - Во-первых, у тебя за семнадцать лет дружбы с этими двумя шибко самонадеянными придурками уже должен был с лихвой выработаться всесторонний иммунитет! - как бы между делом констатировал Чонгук и, дабы на корню пресечь заведомо ожидаемую от альфы отмазку типа "Да в нашем случае даже всем известная фраза "зараза к заране не пристаёт" действует не иначе как в сугубо обратном направлении "К выкрашенному в золото гавну всегда липнет нечто идентичное" (самоирония, мать её), спешно перевёл разговор в русло подлинно интересовавшей его темы: - А во-вторых - как там дела у всех остальных?! Я не видел куда попала пуля и...             - Об этом тебе пока не нужно переживать, малыш, - вдруг загадочно прервал его Ви, озадаченно изогнув брови омеги, а его самого заставив непроизвольно насторожиться.             - Разве есть что-то, что может быть важнее этой информации? - посмотрев на своего парня как на сбежавшего из дурки идиота, смятённо спросил Чон, сорвав с губ сероволосого какую-то уж больно безрадостную и, я бы даже сказала, нервозную усмешку.             - Только одна единственная вещь, Чонгук, - с неприкрытыми нотками сочувствия ответил Тэхён, пуская по спине струнно напрягшегося брюнета колюче-холодные мурашки, а после произнося то, что безжалостно так контузило его медным обухом по голове: - Твой папа, он... он за дверью. И, как бы это помягче сказать...не в самом позитивном расположении духа.