Вероятность ничтожна

            Разговор Чонгука и Тэхёна в машине (продолжение главы "Встречное течение"):             - Господи...Тэхён, я...больше не..могу, - жалобно проскулил Чонгук, спасительно прижимаясь обильно вспотевшей спиной к не менее разгорячённо-влажной груди сероволосого, уже в следующее мгновение жёстко насадившего затравленно вскрикнувшего омегу на свой член прямиком до самых яиц, отчего тот, крупно содрогнувшись из-за феерично накрывшего его с головой умопомрачительного оргазма, донельзя скудно кончил на свой и без того щедро испачканный в вязкой смеси их сперм живот, бессильно обмякая в крепких руках Ви на манер капитально заебавшегося мешка с костями, в который, к тому же, сразу после этой незаурядно-волшебной пытки ещё пару-тройку раз нещадно грубо вошли, да так, что у Чона, ей богу, искры из глаз радужным фонтаном повылетали и он даже краем сражённо ушедшего в принудительную отставку сознания не смог уловить тот момент, когда Тэхён, спешно выйдя него, с хищным рыком непередаваемого удовольствия окрапил судорожно подрагивавший живот брюнета не иначе как чудом сохранившимися в его организме остатками белёсой жидкости.             А всё потому, что кончили они оба за этот, казалось бы, нескончаемый вечер уже бессчисленное количество раз, и альфа, честное слово, даже думать боялся о том, КАКОГО сейчас со всем животным пристрастием растраханной им заднице Чонгука - рвано дышавшего через раз и как-то уж больно тревожно начавшего заваливаться на бок.             - Эй, малыш, ты как? - взволнованно спросил Ви, аккуратно укладывая своё почти что хлопнувшееся в блаженный обморок черноволосое чудо спиной на сидение и ласково поглаживая его ярко-румяную от невыносимой духоты салона (запах секса окутывал пространство вокруг настолько плотно, что играючи перебивал их гармонично перемешавшиеся между собой сладкие ароматы) щёку, запоздало спохватываясь и участливо приспуская сильно запотевшее стекло над головой омеги, милостливо впуская внутрь прохладный мартовский воздух, которым стоически пребывавший в относительно-шатком, но всё же каком-никаком здравии Чон не преминул тотчас жадно затянуться.             - Течка, она...кажись, закончилась, - с нескрываемым облегчением в голосе заметил брюнет, успешно переборовший чересчур заманчивый соблазн капитулирующе забыться в умиротворяющем беспамятстве, слабо улыбнувшись Тэхёну, вскольз прошедшемуся по его лицу обеспокоенным взглядом и прозорливо подметившему про себя многозначительную россыпь гусиных мурашек на предплечьях своего неимоверно мило растрёпанного парня (да от этой воистину потрясающей картины сердце альфы смертоносные петли в груди только так рьяно наворачивало, громогласно трубя где-то в ощутимо пульсировавших висках об этом явно незаслуженно свалившемся ему на голову очаровательном счастье), которого он уже через миг заботливо укрыл тёплым коричневым пледом, что доселе мирно ожидал своего функционального использования на акустической полке. - Вовремя, однако. А то ведь ещё немного и я бы наверняка весьма трагично прямо на тебе бы и откинулся. Ну...или под тобой, смотря в какой позе мы бы были, - нервозно усмехнулся Чонгук (хвала связной речи!), с искренней признательностью (и небольшой порцией скептицизма) во взгляде смотря на лёгшего рядом и комично пытавшегося совладать с упрямо не желавшим прикрывать его задницу пледом (на полке в магазине он казался куда более большим) Ви, уже вскоре безмерно уставшего от этого неблагодарного занятия и не придумавшего ничего лучше, кроме как обречённо закатить глаза и с панихидным вздохом плюхнуться рядом спиной на сидение.             - Прости, дорогой, но этот эпичный бой заведомо был неравным, - с напускным сожалением в голосе констатировал омега (сердце которого аж до многостраничных хвалебных дифирамбов в адрес этого чертовски великолепного парня докатилось - и нет, оно ни о чём ни на мельчайшую йоту не сожалело, бешено стуча в груди и разве что из практичных соображений безопасности её не проламывая), призывно приподнимая руку уязвлённо фыркнувшего сероволосого за локоть и удобно устраиваясь на его плече (так плед как раз-таки "охватывал" их обоих), тут же чувствуя как Тэхён инстинктивно приобнимает его и притягивает за талию ближе к себе, словно самое дорогое сокровище на свете.             - Ну, спасибо, любимый. То, что ты верил в победу ПЛЕДА куда сильнее, чем в мою знатно так обнадёживает, знаешь ли! - с откровенной иронией парировал сероволосый, изгибая варварски искусанные в кровь губы Чона в снисходительно-тёплой улыбке.             - Я не на его стороне, поверь. Просто он куда-более...убедительней что-ли, - невинно пожал плечами брюнет, которого в одночасье подмял под себя забавно нахохлившийся (во всех сыслах этого слова - серые волосы альфы пребывали в полном беспорядке) Ви, шоколадные глаза которого сверхнедовольно вперились в полную неизмеримой любви и беззлобной издёвки глубину антрацита.             - Судя по всему, кто-то очень бессовестно напрашивается на дополнительный сексуальный раунд, - самым серьёзным из тонов заключил Тэхён, вырвав из груди моментально растерявшего весь свой шуточный запал Чонгука прискорбный стон, тесно граничивший с завыванием максимально возможного отчаяния.             - Никогда не думал, что когда-нибудь скажу нечто подобное - но, нет! Всё, что угодно, только не секс! Пожалуйста, будь великодушным и пожалей мою многострадальную задницу! Ещё один раз и её однозначно припадочный кондратий хватит, а это, между прочим, чревато...- с отчётливо сквозившей в голосе мольбой затараторил омега (на совесть растянутая задница которого и вправду дьявольски ныла от притупленно-остаточной боли), широко округлившимися от неподдельного испуга глазами смотря на лукаво оскалившегося сероволосого (ответно желавшего лишь поддразнить, не более - физическое здоровье Чона всегда было для него на первом месте по важности), целенаправленно начавшего опускаться к его вялому нечеловечески вымотанному члену, опасно грозившему нахрен отвалиться от ещё хоть одного, даже чисто неосторожного, прикосновения. - Блин, Тэхён, я же и так уже чуть ли не с головы до ног в твоей сперме, а ты...- протестующе начал было шипеть сквозь зубы брюнет (хоть Чонгук и был непоколебимо уверен в том, что Ви не причинит ему какого-либо вреда, ожидать того или иного заковыристого подвоха со стороны своего шибко озабоченного парня стоило несомненно), колоссальным усилием воли (один всецело распоясовшийся альфа в буквальном смысле смачно высосал из него всю имевшуюся в запасе энергию) пытаясь вырвать запястья из несильного захвата длинных пальцев Тэхёна, нагло устроившегося задницей на его икрах и чуть ли не полностью скрывшегося под пледом, который уже через пару секунд неожиданно был сброшен вниз, на автомобильный коврик, резко выпустившим руки Чона из произвольных тисков сероволосым, мрачно-встревоженное выражение лица которого нехило так озадачило безотчётно нахмурившего брови омегу.             Как и его последующий рывок в сторону переднего пассажирского сидения.             Точнее, маленькой белой аптечки, что он из-под него, немного покорячившись, достал.             - У тебя порезы открылись, - так, словно он душевнобольному теорему Пифагора объяснял, ответил на явственно читавшийся в антрацитовых глазах брюнета вопрос Ви, указывая подрободком на густо пропитанную алой кровью пластырь-повязку на внутренней стороне его бедра (к слову, Чонгук даже крохотной искорки боли в этом месте не чувствовал, вот и должного внимания на эту не очень-то уж и значимую "неприятность" не обратил) и деловито доставая из коробочки новую пластырь-повязку, пару ватных палочек и дешёвый антисептик для обработки ран (комплект называется "Собери сам", так как в стандартном аптечном наборе одни только сраные бинты, которыми разве что удавиться можно будет при чём-то действительно угрожающем здоровью).             - Это ты при помощи своего рентгеновского зрения под пледом в полутьме разглядел, отлично замаскированный под сногсшибательного альфу Кларк Кент? - не без тени сарказма заметил молниеносно расслабившийся омега (который уже было ненароком подумал, что у него реально ТАМ всё отвалилось - в лучших традиях нелепой комедии, так сказать), несколько секунд удерживая кнопку стеклоподъемника над своей головой, тем самым категорично перекрывая неуёмно врывавшийся в салон поток живительного, но всё же превалирующе холодного воздуха, что уже и так с лихвой заполнил собой всё пространство вокруг, а после изнемождённо плюхаясь затылком на скользкое от пота (а может, и не только от него) сидение.             - Вообще-то, я всего-навсего учуял запах твоей крови, благополучно забившая на элементарный инстинкт самосохранения Лоис Лейн, - с толикой нравоучительного порицания произнёс Тэхён, бережно отдирая насквозь пропитанную кровью пластырь-повязку с бедра едва видимо поморщившегося от незначительной боли Чона и кладя её в боковой карман дверцы.             - Вот только давай без гипернудных наставлений на путь истинный, хорошо? Поверь, этим меня и так целых две невозможно докучливые няньки в лице Сокджина и Намджуна чуть ли не денно и ночно достают. И причём делают это мегаохотно, да ещё и сугубо на бескорыстных началах! - удручённо закатил глаза брюнет, вызвав на губах Ви невольную улыбку, уже скоре превратившуюся в тонкую напряжённую полоску.             - Так эти двое...они...из твоего Пусанского прошлого? Или что-то вроде того? - как бы между делом спросил Ви, ювелирно начав обрабатывать кожу вокруг порядочно кровоточивших порезов Чонгука, мучительно скривившего из-за безжалостно прошившей всё его тело волны острой боли, приглушённо осевшей в горемычном бедре.             - Нет, они...я встретил их обоих уже в Сеуле, - неуютно поёжился от скопом нахлынувших на него горьких воспоминаний омега, однако Тэхён расценил эту его реацию по своему, схватив с автомобильного коврика плед и любовно накрыв им голое (и очень уж непристойно грязное) тело Чона, светло усмехнувшегося этой вполне для них обыденной, но в то же время крайне трогательной манипуляции. - Сокджин был...моим лечащим врачом...сообщившим мне о том, что я...жду ребёнка, - с великим трудом выжал из себя брюнет, кисло перекатывая на языке последнее истинно роковое для него слово, и дабы на корню пречесь явную попытку уже было сопереживающе открывшего рот альфы (который стопроцентно сказал бы что-то вроде "Расскажешь об этом, когда будешь готов") его перебить, уверенно продолжил, наперёд зная, что стоически настроиться на этот катастрофично тяжкий для него разговор не сможет НИКОГДА.             Даже если нестерпимо сильно этого захочет.             А это ни много ни мало - нескончаемо долго.             Да и к тому же сероволосый и так был единственным (Чимин знал только об изнасиловании), кого Чонгук, пусть и в общих чертах, но всё же осознанно посвятил в свято хранимый им на протяжении двух лет секрет - без какой-либо утайки рассказал о поступке, что за один фатальный присест напрочь перечеркнул его и без того беспощадно разделённую на "До" и "После" жизнь иссиня-чёрной жирной чертой.             "За" и "Перед" которой не было абсолютно ничего.             Ничего, кроме беспросветного отчаяния и душераздирающей боли под непосредственным командованием первородной пустоты.             Оглушающе-тихой и садистки спокойной.             Такой, что безбожно душит, но при этом намеренно не убивает.             - У меня был сильный нервный срыв, в приступе которого я... разгромил часть его клиники, словно конченая неврастеничка, у которой ещё к тому же после этого выкидыш случился и...пропал запах, - усердно стараясь казаться невозмутимым (и это при том, что внутренности тошнотворно чуть ли не наружу выворачивало, а оголтело бившееся под рёбрами сердце будто в средневековое орудие пыток поместили), поведал омега, нечитаемо смотря в кожаный потолок и с грехом пополам, но всё же сглатывая предательски застрявший в горле ком из ржавых изрядно покрывшихся зелёной плесенью тупых гвоздей. - Боже, тогда я ведь и надеяться не смел, что когда-нибудь буду вот так проводить свою ТЕЧКУ с любимым альфой, - дрогнувшим от подкативших к глазам жгучих слёз голосом неверяще выдохнул Чон, заставляя руку Ви, державшую ватную палочку, смоченную в антисептике, машинально остановиться в миллиметре от самого глубокого и длинного пореза (для справки, наконец переставшего кровоточить и даже уже слегка успевшего покрыться багровой "заживающей" корочкой).             - Вот только эта течка началась из-за того, что я разбил тебе сердце, да ещё и в треклятом лесу одного оставил! - с бесхитростным самоосуждением констатировал сероволосый, подавленно вздыхая и с видом умирающего лебедя возвращаясь к процедуре примитивнейшего и, что самое главное, эффективного "врачевания".             - Ты, конечно, довольно прелестно строишь из себя отъявленного киношного злодея из какого-нибудь Голливудского триллера, но я ведь уже тысячу раз говорил тебе, что ТЫ в случившемся ни капли не виноват! И даже если моя течка началась конкретно из-за тебя - я могу сказать тебе за это лишь громаднейшее спасибо! Потому что она ко мне долгожданно ВЕРНУЛАСЬ! Пусть даже и такой жестокой ценой, - приподняшись на локтях и вперив укоряюще-грозный взгляд в своего горе-доктора, безапелляционно отчеканил Чонгук, получив в ответ его натянуто-печальную улыбку, сопряжённую с закрытием крышки антисептика и выбрасыванием использованных ватных палочек в боковой карман дверцы.             - Я вернулся в тот лес сразу же, как отвёз флешку Чжин Хо и грёбанных пятнадцать минут вынужденно слушал его поганый монолог о моём "героическом" поступке, но тебя уже там не было, - с непередаваемой горечью в голосе произнёс Тэхён, умело закрывая обработанные раны свежим пластырем-повязкой и нежно целуя бархатную кожу омеги чуть выше коленки.             - Боюсь, я бы в любом случае не дождался тебя там будучи течным, так что...- простодушно пожал плечами Чон, широко округляя шоколадные глаза за долю секунды впавшего в каменный ступор альфы.             - Подожди, она что...прямо там в лесу началась??? - обескураженно спросил Ви, всё это время наивно предполагавший, что течка его парня началась сразу по приезду домой.             - Да не паникуй ты так, родной! Всё же хорошо! Я в порядке! Намджун забрал меня оттуда и отвёз к Сокджину, дома у которого я...- усмиряюще начал было брюнет (ну можно же было хоть как-то помягче всё это ему преподнести, дурья ты башка!), которого не преминули оборвать на полуфразе - только теперь уже более недоверчиво и, можно даже сказать, малость сердито.              - То есть ты хочешь сказать, что тебя, ТЕЧНОГО, забрал из леса тот самый АЛЬФА, что не так давно разбил тебе в кровь губу, а ты потом за него ещё и доблестно впрягся, чтобы я ему совершенно случайно харакири не сделал?! - вселенски потрясённо заметил Тэхён, театрально закатив глаза утомлённо принявшего сидячее положение Чонгука.             - Да мне скорее того дряхлого старичка, что кряхтя почти что уволок меня в свою машину бояться стоило, чем Намджуна. Да его силе воли... - так, словно вокруг единороги какали радугой, а небо отродясь было фиолетово-синим, парировал омега, шокированно вытягивая и без того чрезвычайно смятённое (не говоря уже о том, что бумажно-бледное) лицо струнно остолбеневшего сероволовосого.              - Что ты...только что... сказал? - не в силах связно вымолвить целое предложение, только и смог сбивчиво прошептать Ви, щёки которого в этот же миг отрезвляюще накрыли неестественно-холодные ладони вымученно улыбнувшегося ему Чона.             - Пожалуйста, внимательно выслушай меня, прежде, чем панихидно хлопнуться в обморок и позорно приземлиться лицом в собственную сперму, хорошо? - без крупицы упрёка попросил брюнет, заглядывая в самую глубину шоколада (не на шутку озабоченного словами своего парня) взглядом, полным неизмеримого обожания и из самого космоса различимого прямодушия. - После месяца восстановления в клинике, показавшегося мне не иначе как издевательски длинным, и ещё одного такого же, ничем не уступавшего ему по восприятию месяца дома, я...я морально сломался. Всё это время я...из раза в раз во всех деталях переживал во сне тот...омерзительный день...а наутро дико задыхался в угнетающе нависавших надо мной четырёх стенах. Сначала не мог смотреть на вечно подбадривающе улыбавшегося мне Сокджина, а потом и...на папу...который только и делал, что каждый божий день носился со мной словно с какой-то долбанной хрустальной вазой, которая в любой момент могла разбиться и нахрен разлететься на сотни миллионов мелких осколков. И я так сильно ненавидел быть этой блядской вазой...что однажды просто... взял и ушёл. Даже и не подумав о том, что эгоистично оставляю папу наедине с губительными последствиями произошедшего со мной вопиюще-жуткого кошмара. О том, что ему ТОЖЕ было невыразимо больно, но он целый месяц стойко прятал свои настоящие чувства за ласковой родительской улыбкой, потому что единственное, чего хотел - это меня защитить. Меня...того, кто в самый разгар своей чудовищной апатии о нём и ничтожной минуты не подумал, бессердечно наплевав на всё хорошее, что он...- договорить уже вовсю лившему крокодильи слёзы Чонгуку не дали крепкие и как нельзя кстати НУЖНЫЕ объятия Ви, успокаивающе начавшего поглаживать ладонью его крупно подрагивавшую от раскаивающихся всхлипов спину.             - У тебя замечательный папа, который любит тебя несмотря ни на что, безоговорочно принимает тебя любым и...- простосердечно выдохнул альфа, от которого уже через мгновение неохотно отстранился иронично оскалившийся брюнет, как по команде переставший плакать о бездумно упущённом и несбывшемся.             - Любым, да? - дискомфортно передёрнул плечами пристыженно отвёдший взгляд на приборную панель Чон, продолжив свой нелёгкий монолог через тягостно давящее на плечи "Безумно не хочу, но попросту больше не могу это в себе утаивать": - Знаешь, что я сделал в первый же день вдали от дома? Переспал со взрослым бетой, весь вечер пускавшим на меня слюни в одном задрипанном на глазах разваливавшемся баре, а наутро выпотрошил все его карманы и сбежал, будто меня там никогда прежде и не было. Будто я был совершенно другим "плохим" человеком, которому никогда раньше не приходилось сталкиваться с чем-то...настолько гадким, как изнасилование. Человеком, которому долгожданно НИЧЕГО не приснилось (спасибо пяти ядрёным алкогольным коктейлям, на которые я играючи развёл этого среднестатистического офисного уникума). Человеком, который был форменно СВОБОДЕН, - храбро переборов чувство колоссального стыда, из-за которого его сердце скакало по грудной клетке ужаленней обычного, омега наконец смог посмотреть в глаза Тэхёна, в завораживающе-многогранной глубине которых ясно читалось одно - всецелое проникновенное ПОНИМАНИЕ (боже, да что за фантастический парень такой на его дурную головушку к превеликому везению свалился-то!).             - Мне настолько понравилось быть НЕ собой, что я...превратил это в своего рода хобби. Начал разводить недалёких бет на алкоголь, сигареты...наркотики, - натужно не отводя взгляд от шоколадных глаз сероволосого, Чонгук сосредоточенно пытался прочесть в них хоть какое-то мало-мальски весомое изменение.             Всё, что угодно, связанное с фразой "Прости, но я в тебе вконец разочаровался".             Брюнет бы безусловно понял и...принял это, но нет. Всё то же единолично главенствующее на дне шоколадной радужки прямолинейное ПОНИМАНИЕ.             Которого он ну вот нисколечко (только по его ничуть не авторитетному мнению) не заслуживал.             - Так продолжалось четыре месяца, а потом...потом я встретил Намджуна (при упоминании этого имени правый глаз Ви автоматом задёргался) и он...он, можно сказать, вЫходил меня, да ещё и ни единого дня не давал мне забыть о папе, которого я трусливо покинул. Мы полгода жили вместе и за это время он видел меня в самом моём убогом состоянии и...- с отчётливо засквозившими в голосе нотками душевной теплоты продолжил было Чон, которого вдруг нетерпеливо перебили.             - Ты с ним спал? - молниеносно пожалев о своём идиотском вопросе (омега ведь говорил, что после изнасилования спал только с бетами, да и к тому же, даже если у них что-то и было, то это было ДО него и никакого отношения к их нынешней любви не имело), выпалил Тэхён, рефлекторно сгорбившись и сконфуженно опустив взгляд на свои колени.             - Я пытался. Во время ломок, - незлобиво улыбнулся Чонгук, легонько хватая сероволосого за подбородок и возвращая его повинный взгляд обратно к себе. - Но у меня ни разу не получилось. Потому что он любил меня. И не хотел таким "обходным" путём использовать, - как можно непринуждённее добавил Чон, приметив в послушно смягчившемся взгляде напротив едва заметно сверкнувшую нерешительность.             - Ну а ты...любил его? - настороженно сглотнул превратившийся в один сплошной натянутый нерв Ви, выбив из груди омеги смиренно-измотанный смешок.             - Разве что как старшего брата, - убеждённо констатировал Чонгук, выжато опуская голову на плечо тут же заключившего его в кольцо рук альфы - в одночасье прекратившего беспочвенно паниковать на ровном месте после донельзя исчерпывающего ответа брюнета. - Хотя, знаешь, нет, старшим братом я скорее могу назвать Сокджина. А вот Намджуну больше подходит звание "мой персональный Ангел-Хранитель", - как бы невзначай поправил себя Чон, высвобождаясь из объятий и с невообразимым упоением рассматривая чуть ли не оскорблённо скуксившееся лицо альфы.             - Ну а я тогда кто, раз этот хрен с горы...кхм, кхм...раз этот парень ТАКОЙ офигительный?! - со сквозящей из всех щелей кровожадной ревностью (и надо же буквально за пару секунд так восхитительно закипеть) выплюнул сквозь зубы Тэхён, откидываясь спиной на спинку сидения и демонстративно отворачиваясь к окну на манер чрезмерно перестаравшегося с драматичностью актёра.             - Ты? Тот, кого я люблю больше собственной жизни, если не больше, - без каких-либо увиливаний ответил омега, грациозно седлая колени краем глаза неотрывно проследившего за этим невероятно соблазнительным действием сероволосого, с грехом пополам помявшегося ещё гдё-то пару-тройку мгновений (ради приличия, так сказать), прежде чем вновь сфокусировать всё своё внимание на лучезарно улыбнувшемся Чонгуке, уже через пару секунд притянувшем его к себе для глубокого и чувственного поцелуя. - А ещё ты тот, с кем я хочу провести всю свою оставшуюся жизнь. Если, конечно, эта чёртова сделка не окажется для нас летальной, - поистине титаническим усилием воли разорвав нехило так возбудивший их обоих сладостный поцелуй, с преувеличенным прискорбием добавил брюнет, сподвигнув Ви порывисто прижать его всем телом к себе и твёрдо выдохнуть в лицо: - Всё будет хорошо, малыш. Мы обязательно победим.             - Ты даже не представляешь, насколько сильно я хочу в это верить, - растроганно ответил Чон, накрывая любимые губы ещё более жарким поцелуем, чем предыдущий, и ненароком ловя себя на мимолётной мысли о том, что у них в запасе есть ещё немного времени до встречи с друзьями (думать о маньячно следовавшей за ней по пятам неизбежной сделке с проклятым Дьяволом совсем не хотелось) и что им непременно нужно вдоволь насладиться.