Тот же день.
08:35.
POV: Третьякова
Меня отвлёк стук в дверь, и я быстро ответила: «Войдите», отрываясь от монитора компьютера. Тогда дверь распахнулась, и на пороге появился Рудской. Я еле заметно ухмыльнулась, в то время как он сразу закрыл за собой дверь и подошёл к моему столу. В его сияющих и переливающихся на свету глазах читалось недовольство и недоумение. Очень хорошо.
– Вы не одобрили мою статью. Не понимаю, что Вам показалось неправильным, – он был немного раздражён, напрягая свою челюсть, но голос оставался ровным и уверенным. Что ж, начнём.
В ту же секунду я сменила выражение лица, точно зная, как себя повести и что ответить. Я нахмурила брови, сведя их к переносице, и напрягла челюсть, поднимаясь со своего рабочего места, начиная медленно обходить стол, чтобы встать прямо перед Рудским. Тогда в кабинете был слышен только звук моих каблуков. Я не отрывала своего холодного взгляда от него и заметила, как недопонимание промелькнуло в его изумрудных глазах.
– Я не одобрила статью, потому что это самая отвратительная твоя работа, – мой голос звучал, словно металл. Твёрдо и уверенно. Брови Рудского дёрнулись вверх, и я еле сдержала смешок.
– Почему? Объясните, я всё переделаю, – теперь он говорил не так уверенно, как вначале. И я понимала, что мой «план» действует отлично.
– Рудской, это уже второй раз, – начала я, недовольно складывая руки на груди, – Ты второй раз провалил тему. Сколько ещё поблажек я должна предоставить? – с каждым разом мой голос становился громче, и я видела, как уши парня покраснели. Ему неприятны мои слова, ведь это неправда.
– Вот именно. Второй раз. Вам не кажется, что Вы просто придираетесь? – возмущённо сказал он, пытаясь оправдаться. Тогда я вспыхнула.
– Ты премию хочешь? – наклоняясь вперёд, спросила я.
– Да, – сказал он, делая вид «Что за глупый вопрос?».
– А повышение?
– Конечно, – на его щеках образовались лёгкие покраснения от того, что мы практически кричали друг на друга.
– Тогда прикуси язык и работай, чёрт тебя дери! Свободен, – громко ответила я, ткнув пальцем в его грудь, и развернулась, возвращаясь к своему столу. Буквально через несколько секунд послышался хлопок двери.
POV: Рудской
Я быстро вышел из кабинета начальницы, сразу же направляясь к своему месту. Как только я оказался за компьютером, Женя тут же вопросительно посмотрел на меня.
– Ну что? Что она сказала?
– Да ничего. Она долбанная истеричка! – эмоционально взмахнув рукой, я пододвинулся ближе к столу.
– Ммм, ну да, – недоверчиво, каким-то саркастическим тоном, проговорил коллега.
– Что? – я не понял такого ответа.
– Тебе не кажется, пахнет недотрахом. Она же только на тебе так отрывается, – коварно улыбнулся друг. Я нахмурил брови, легко усмехаясь. Не предав его словам значения, я включил компьютер.
– Но согласись, она чертовски красива, – всё не успокаивался Женя.
– Да, симпатичная, хоть и характер у неё ужасный, – наконец согласился я, уже начиная печатать.
***
20:34.
Все сотрудники уже ушли полчаса назад. Остался один я, заканчивая переделывать ту статью, которая так не понравилась начальнице. Я неосознанно вспомнил, как она отчитала меня утром. Передо мной всплыл образ Виктории, как только я прикрыл глаза, расслабляясь.
Её длинные, идеально прямые, каштановые волосы были откинуты назад, а тёмные брови нахмурены. В тёмно-кариях глазах читалось недовольство. Потрясающая грудь тяжело вздымалась после того, как она накричала на меня. Чёрт.
Мои мысли прервал звук приближающихся медленных стуков каблуков. Я даже не успел обернуться, как женские руки легли на мои плечи.
– И чего же ты не едешь домой? – в этот раз её голос звучал совсем по-другому. Он был мягким и глубоким. Руки начали медленно мять плечи, разгоняя кровь, освобождая меня от усталости.
– Хочу закончить статью, – тихо ответил я, автоматически задирая голову вверх, чувствуя каждое её действие и нажатие.
– Извини, что накричала. Нам следовало обсудить всё спокойнее, – по тому, как она говорила, как звучал её голос, мне было ясно, что она улыбается.
Я ничего не ответил. Лишь мягко улыбнулся, всё ещё не открывая глаза. Как вдруг её руки стали спускаться ниже, скользя по спине, и я почувствовал больше, чем просто удовольствие. В штанах становилось тесно, и я в растерянности открыл глаза. Руки Виктории уже лежали на моей груди, не делая никаких движений, а краем глаза я увидел, как она склонилась к моему правому уху.
– Поезжай домой. Завтра допишешь, – тихо предложила она, убирая от меня руки, сразу же уходя в свой кабинет.
Ну и что это было?
