***
— И че, реально не больно? — с неподдельным интересом спросил Тим, глядя на смеющегося друга. — Реально, — отвечает Олег. Он сидит рядом с Гринбергом и прижимает к груди загипсованную по локоть руку. Олегу 15, и он первый раз сломал руку. И снова ничего не чувствовал, ни единого намёка на боль. Гринберг в шутку говорил, что ещё чуть-чуть, и Олег вовсе забудет, что означает это чувство. В ответ Терновой усмехался, но не продолжал разговор. Его раздражало, когда тема касалась соулмейтов. Потому что Олег никогда не принимал чужую боль, даже если его просил его соулмейт. Да, один раз, где-то год назад, Терновой буквально чувствовал, что его «родственная душа» почти умоляет его помочь. А что Олег? Олег громко ругнулся куда-то в стену и продолжил игнорировать просьбу. Потому что ему не нужна боль незнакомца. Тернового не грызла совесть, не душило чувство справедливости. Ему было откровенно похуй. Олег находил выгодным то, что какой-то незнакомый ему человек никогда не даёт ему испытывать хотя бы каплю боли, почти не требуя ничего взамен. Однако окружающие так не считали. В голову Олега часто залезали воспоминания от недавнего разговора с лечащим его врачом. — Тебе невероятно повезло с соулмейтом. Он такой сильный и смелый, раз забирает всё без остатка. Олег фыркает от тупой мысли. Никакой он не смелый и не сильный, он просто невероятно тупой.***
В 17 лет Терновой все же понял, как же хорошо он устроился во всей этой паутине с родственными душами. Олег научился пользоваться мягкосердечностью соула в своих целях. Смело вступая в драки, спасая несчастных котят и умело рывшись в осколках стекла, Терновой не боялся пораниться и почувствовать боль. Олег без всякой зависти смотрел на друга детства, который встретил свою родственную душу. Терновой продолжает общаться с Тимом уже на протяжении 5 лет и души в нем не чает, но... — Бро, я серьёзно тебе говорю, попробуй хоть раз ему помочь, — не успокаивался Гринберг. Тим лениво развалился на кровати в комнате друга и уже битый час пытался втолковать упрямому барану истину. Но «баран» сопротивлялся как мог, и от этого ему хотелось прописать с вертухи. — Твою мать, Гринберг, сколько можно?! — раздраженно рычал Олег в ответ, роясь в своих вещах в поисках подходящей майки. Они с Тимом и его девушкой Дианой пойдут на двойное свидание. Сначала Тернового не завлекла такая афера, но когда Гринберг упомянул, что подруга его соула очень симпатичная и горячая, Олег с радостью пошёл выбирать прикид. — Да ты даже не пробовал! — возмущался Тим, начиная размахивать руками и продолжая находиться в лежачем положении. — А он даже не просил! — в том же тоне бросил в ответ Терновой, наконец-таки выбирая себе футболку. Конечно же он не собирался рассказывать никому о том случае. Знали только родители, и то очень плохо отнеслись к этому. Ну а что мог сделать Олег? — Ну поговори с ним, — более спокойно предложил Тим. — Я по-твоему похож на ебанутого? Может мне ещё с асфальтом по душам побазарить, делать же больше нечего, блять. — Ой, да пошёл ты нахуй.***
Олег думал что одного отказа будет достаточно, но он ошибался. Однажды ночью, когда Терновой уже видел десятый сон, лёжа в кровати в своей собственной квартире, он почувствовал боль. Ужасную, удушающую и просто невоносимую боль. Она сковала его тело, сжала грудную клетку и не давала дышать. Руки Олега тряслись, по лбу стекали дорожки пота. Но он не мог это прекратить, просто не мог. Поэтому Терновой сразу же сорвался на крик: — Забери свою боль обратно! — Олег даже в таком состоянии понимал, как эгоистично это звучит, как должно быть неприятно его соулмейту, но главной задачей для Олега сейчас было избавится от чужой боли, — Блять, не втягивай меня в свои проблемы! Олег кричал, рычал и ругался. Черт возьми, он даже угрожал своему соулмейту. Но ничего не помогало. Боль растекалась по всему телу огромными мощными волнами, содрогая каждую клеточку. Парень сжимал зубы в перерывах между своими выкриками, чуть ли не стирая их в порошок. Ему казалось, что его родственную душу переехал комбайн, не меньше. Как же невыносимо больно ему было. — Прекрати это! — Олег почти приказывал человеку по «ту сторону». Терновой хотел, чтобы все это, наконец, закончилось. И боль ушла. Медленно, будто обидевшись, но она покидала Олега. И с каждой секундой Терновой дышал свободнее и начинал чувствовать себя все лучше и лучше, что не могло не радовать. Создавалось ощущение, словно соулмейт Олега слышал все то, что наговорил ему Терновой, и пытался как можно быстрее избавить родственную душу от мучений, но это плохо выходило. И вот, этот человек собрал все свои последние силы и разом втянул всю оставшуюся боль. И Олег смог спокойно выдохнуть. Парень хотел было встать с кровати, на которой ворочался немного больше 2 минут, самых ужасных 2 минут в его жизни. Он хотел попить воды, переодеть потную майку и хотя бы просто немного успокоиться, однако не нашёл в себе сил и пошевелить пальцем. Поэтому, положив на все большой хер, он расслабился и уснул. Уснул с мыслью, что испытывал лишь часть всей той огромной боли, которую сейчас чувствовал его соулмейт.***
С той ужасной ночи прошло 2 года. И Олег больше не испытывал боли, и никто не просил у него помощи. Под «никто» Олег всегда имел в виду свою родственную душу. Терновой зажил как прежде. — Олег, дорогой, ты же помнишь, что чем сильнее связь между соулмейтами, тем легче будет найти друг друга? — как бы намекала мама своему сыну. Мама Олега не упускала возможности ткнуть Тернового лицом в тот факт, что она переживает за своё дитя. И именно поэтому, когда её сын впервые за долгое время проживания в Москве приехал навестить свою семью в Ташкент, она не унималась. И сейчас, сидя за столом, она решила в который раз завести этот разговор. — Мам, это все фуфло, ты же знаешь? — а Олегу до сих пор было ни тепло ни холодно от этого соулмейта. Он существует, это факт. Он забирает абсолютно всю боль, это хорошо, просто прекрасно. Что ещё нужно для счастья, тем более что... — Ты же понимаешь, мам, мы живем в 21 веке. Я спокойно могу провести свою жизнь, живя бок о бок с любимым человеком, а не с каким-то соулмейтом. — Эх, Олег, Олег... — мама тяжело вздохнула, кладя на накрытый стол стеклянную миску с конфетами к чаю, который сейчас пил Терновой, — Вот встретишь свою родственную душу... — Мам, прошу, не продолжай... — взмолился Олег, но его мать была невероятно настырной. — Тогды ты поймёшь, что нет никого, кто был бы важнее, любимее и прекраснее этого человека. Тебе будет с ним хорошо, и так спокойно на душе, — женщина мечтательно вздохнула, вспоминая былые времена, — И у вас будет одна общая боль. В ответ Олег лишь неодобрительно фыркнул, за что получил подзатыльник от недавно подошедшего отца.***
— Гринберг, а теперь объясни ещё раз. Какого хуя мы делаем в этом клубе? — раздраженно спросил Олег, стоя со своим другом перед дверьми ебанного клуба. — Твой друг серьёзно поссорился со своей парой, а ты не можешь оказать хотя бы элементарной поддержки? — Тим сделал вид, что был оскорблён до глубины души, — Я пришёл сюда напиться. А ты здесь, чтобы заменить одну мою знакомую стриптизершу, — поймав донельзя злой взгляд Олега, Гринберг поспешил исправится, — Ладно-ладно, мы оба пришли напиться. Если говорить честно, то Олег не был против напиться в дрова. У него было хорошее настроение, лишние деньги и куча проблем, поэтому почему бы и нет, собственно говоря. Терновой хитро улыбнулся другу и повёл его ко входу. — Здрасте, — не к месту поздоровался Тим с охранниками. Те в свою очередь одарили гостя хмурыми взглядами, но внутрь пропустили. Гринберг действительно был в плохом настроении и слишком часто хмурился. Оно и понятно, ведь Тим просто обожал свою вторую половинку Диану, и без неё ему было очень херово. И конечно же, как самый крутой друг, Олег решил не только напить себя до неадекватного состояния, но и помочь в этом своему товарищу. — Может в литрбол? — предложил Терновой, однако Тим недовольно фыркнул на предложение, — Понял принял отъебался. Тогда... Задумчиво поглядывая на стойку, за которой они расположились, Олег выбирал что бы выпить для начала. Начинать с пива глупо, так что надо было взять что-то покрепче. И как только Олег уже составил у себя в голове алкогольное меню сегодняшнего вечера, он наткнулся на сидевшего под боком Гринберга, который вливал в себя вторую стопку текилы. — Не понял, — возмутился Терновой, — Две стопки текилы, пожалуйста. Олега улыбнуло упорство друга, который тем временем въебал уже третью стопку. Поэтому парень решил не отставать от Гринберга. Он продиктовал заказ и, не снимая улыбки с лица, повернулся в сторону бармена. И его изучающий все вокруг взгляд решил остановится именно на нем. Очаровательный долговязый парнишка в ответ на заказ уверенно кивнул и схватил с барной полки напиток. Бармен умело подкинул бутылку текилы в воздух и поймал одной рукой, тут же разливая содержимое на две стопки. Блондин поправил свои круглые очки и мило улыбнулся посетителю, выставляя заказ на стойку. От бармена исходила непонятно-приятная аура, и Олег непозволительно долго рассматривал парня. Но казалось, что бармен даже не заметил пристального взгляда Тернового, поэтому продолжал спокойно выполнять заказы. — Воу-воу, Олег, охлади своё траханье, — как-то слишком вяло промычал Гринберг, перед которым каким-то волшебном образом стояло 6 пустых рюмок. Тим слишком лениво потянулся и поднял затуманенный взгляд на Олега. Что-то Гринберга слишком быстро унесло. — Бля, а по-моему тебе нужно немного притормозить, — неожиданно для себя Олег начал останавливать друга, который уже влил седьмую стопку и тянулся за восьмой. Какой высшей силой богов Тим не сдох во время этого алко-марофона в одно рыло, Олег понять не мог. А ещё Терновой не мог понять, откуда в глазах такого вечно-по-дебильному-улыбающегося Гринберга столько грусти. Тим всегда светился счастьем и вселял окружающим частичку своего оптимизма. А рядом с Дианой он будто обретал крылья. Сейчас же парень хоть и пытался показать, что он не какой-то там хлюпик, который побежит плакать при первой же ссоре с соулмейтом, но у него получалось очень плохо. Гринберг глубоко вздохнул и снова взглянул на Олега. — Олеж, поехали домой, — жалостно протянул он. Твою мать, мы только приехали, – подумал про себя Терновой, но вслух ничего не сказал. Побухал называется. — Я дико извиняюсь, — Олег обратился к очаровательному бармену, протиравшему бокалы, — У вас же есть функция заказа такси для особо пьяных, но симпатичных клиентов? Олег изобразил подобие улыбки, когда закидывал руку Гринберга на своё плечо. Да и вообще, Гринберг, мать его, как он смог так накидаться? Так, что его начало развозить все сильнее с каждой секундой, а Олег понимал, что эта туша будет полностью под его ответсвенностью. — Да, конечно, — бармен продолжал дружелюбно улыбаться и в упор не замечать Олега. Ну так думал последний, — Машина подъедет через 5 минут. — Класс, — ответил Олег, но уже себе. Бармен смылся в неизвестном направлении почти сразу после того, как ответил на вопрос, — Поехали домой, бро. Терновой тащил за собой друга, не оставляя попытки понять природу Тима и его скорость набухивания. Еле добравшись до выхода через толпу людей, двое парней вывалились из несчастного клуба и смогли глотнуть свежего воздуха. Пачка сигарет лежала где-то в кармане куртки, поэтому Олег, держа одной рукой Гринберга, другой рукой шарил в карманах. Найдя заветную упаковку, он кое-как достал одну сигарету и облегченно закурил. Однако, как назло, машина подъехала ровно в ту секунду, когда Терновой сделал первую затяжку. — Сука, — прошипел Олег, начиная надвигаться в строну авто. Открыв дверь и отсалютовав водителю, Терновой скинул свою ношу на заднее сидение и попросил подождать пару минут пока он докурит. Отойдя от машины на несколько метров, Олег продолжил спокойно втягивать дым. Вот уже сигарета почти закончилась, как внимание Тернового привликли невнятные пьяные крики со стороны входа в клуб. По инерции Олег повернул голову в сторону шума, и его взгляд наткнулся на объект его недавнего любования. Бармен с кислой миной на лице тащил на себе двух пьяных в говно мужиков, а сзади плёлся третий, держа в руках бутылку недопитого коньяка. И когда парень собрался скинуть свою орущую ношу, один из мужчин слишком сильно махнул рукой и заехал блондину прямо в лицо. Очки тот час слетели с его милого личика и упали на асфальт, чудом не разбившись. За своим аксессуаром на землю опустился и бармен, которого ударили по коленке для пущего веселья. Парень скорчился больше от неожиданности, чем от боли. Однако он поспешил снова подняться на ноги. Если он находится за пределами клуба, где работает, ничего же страшного не будет, если он вмажет в ответ? Этими убеждениями пользовался блондин, когда ударил обидчика в скулу. Удар был достаточно тяжелым для молодого парниши, мужчина покачнулся и чуть не упал. Но похоже, друзьям пострадавшего это пришлось не по душе. Развязалась драка. Трое пьяных здоровых мужиков на одного бармена. И скорее всего, Олег бросился помогать незнакомому парню вовсе не из-за симпатии и странной тяги к нему, нет. Просто драка была нечестная, только и всего, убеждал себя Терновой. — Мужики, лучше разойдитесь, — предупредил Олег и сразу же вмазал одному из мужчин в нос. Не выдержав напора, он грохнулся на землю. Но не успел парень отпраздновать свою маленькую победу, как другой обидчик успел ударить Олега в живот. Но Олег не чувствует боли, ему ровным счетом похуй. И поэтому Терновой даже не моргнул от мощного удара, и хотел было продолжить агрессивно атаковать взбесившегося гостя клуба, но второй мужчина уже надвигался на Олега. Получив второй удар, но уже в бок, парень не собирался сдаваться, не в его это правилах. Олега захватил азарт боя, как будто он попал в свои школьные годы и учавствовал в дворовых драках. Правда сейчас драка не совсем дворовая и совсем не против соседей-мальчишек. Но не поменялось лишь то, что Олег до сих пор не чувствовал боли, благодаря чему выходил победителем из каждого боя. Терновой умело блокировал атаки в лицо и голову, так как вырабатал привычку защищать лицо от ран, но получал в живот и бока, чего конечно же не замечал. Не прошло и пяти минут, как Олег умело уложил на лопатки двоих оставшихся мужчин. Парень устало вытер пот со лба. Давненько он так не тренировался. Потом Терновой вспомнил про очаровательного бармена из клуба, удивляясь, почему он не помогал ему, имея такой сильный удар. Разворачиваясь на пятках, Олег начинал разговор с парнишкой. — Дааааа, не повезло тебе с гостями... И Олег не успел договорить, увидев скорчившегося на асфальте бармена. Он испуганно вжимался в стену здания, подрагивая от боли и обхватывая свой живот. Парень тяжело дышал и весь покрылся испариной. — Эй-эй! С тобой все хорошо? — в одну секунду Терновой опустился рядом с барменом, пытаясь понять причину его боли. Ведь насколько помнил Олег, парня если и касались, то только его лица. Почему он хватался за живот, Терновой понятия не имел, — Что с тобой? Олега заметно потряхивало от волнения, ведь он вообще нихуя не понимал. Судорожно дергая руками, парень уложил задыхающегося бармена головой к себе на колени и поднял его рабочую футболку вверх, дабы осмотреть его живот. — Какого хуя? Торс стонущего от боли бармена был сплошь покрыт кровоподтеками и синяками, которые только-только начали образовываться. Олег дрожащими пальцами провёл по голому животу, будто изучая раны на ощупь. И время словно остановилось. Терновой вцепился взглядом в ебанные фиолетовые разводы на теле парня, начиная с каждой секундой винить себя все больше и больше. Он даже не до конца понимал, правильны ли его предположения. Может он ошибся, а покалечился бармен немного раньше. Но глупые мысли про глупых соулмейтов не хотели выходить из его глупой головы. Они засели под коркой и заставляли Олега трястись, снова и снова, водя рукой по торсу незнакомца. Ведь Терновому было страшно поверить в эту чушь, что какой-то прелестный мальчик, такой солнечный и светлый на первый взгляд, держал в себе столько боли. За всю ебаную жизнь Олега, за всю свою жизнь, он натерпелся. Парень тащил на себе боль двух людей, один из которых был законченным эгоистом. Терновой хотел закопать себя здесь заживо, ибо ему было стыдно перед парнем. Ему было стыдно смотреть в глаза этому искреннему светлому парню, который в отличие от самого Олега не боялся испытывать боль. Парень верил родственной душе всем сердцем. — Какой же я мудак, — прошипел брюнет, хватая тело парня за плечи и притягивая ближе к себе. Кажется блондин начал терять сознание. Олег судорожно вспоминал, что удары мужчин, которые кстати до сих пор пытались придти в себя, были достаточно сильными и многочисленными, чтобы сломать человеку пару рёбер. А то может и чего больше. Достав телефон из кармана джинс, Терновой быстро набрал номер скорой. Когда на том конце ответили, Олег моментально продиктовал адрес и сбросил. Пока едет скорая, Терновой решил помочь своему соулмейту. Да, пускай он не умел, никогда не делал этого, но он очень хотел помочь. — Не отключайся, слышишь? — прошептал Олег, заглядывая в глаза парню, — Не забирай мою боль, хорошо? Отдай её обратно. Терновой очень надеялся, что это сработает. Ведь он не мог понять, почему парень так слабо дышал, почему он был таким бледным. — Давай же! Я понятия не имею, как забрать эту хуйню, помоги мне. Сам я не справлюсь, знаешь прекрасно же, — начинал шипеть Олег, ведь парню становилось хуже, а он сам все ещё не чувствовал ни капли боли, — Блять, просто отдай мне это! Парень слышал, как срывался на крик, но не обращал должного внимания. Олег просто хотел помочь, единственный раз в жизни. После ещё одной минуты бездействия, Терновой почувствовал липкие лапы паники на своём горле. Как она начинала душить его и как заставляла руки дрожать сильнее. Но за паникой пришла боль. Ребра безумно заныли, грудина начала неприятно жечь. Правая скула тоже начала покалывать, но было похуй. Олег впервые за долгое время испытал боль, от чего в уголках глаз начали скапливаться слезы. Но Олег не плакал. — Ох блять, — только и сумел выдавить Терновой, склоняясь над парнем. — Непривычно? — раздался хриплый голос снизу, а после чего последовал кашель. Парню в очках становилось легче по мере того, как боль отступала. Он даже сумел открыть глаза и уставится на Олега. — Все же.. Ты не привык к такому, — прошептал блондин, и тут же Олег почувствовал, как боль начинает снова покидать его тело. — Не смей, — прорычал Терновой, прожигая взглядом бармена. — Почему..? — Ах, ещё и спрашиваешь? — где-то в самом глубоком уголочке сердца Олега начала просыпаться такая тварь, как совесть, — 12 лет ты забирал мою боль. Даже когда я послал тебя нахуй, ты продолжал это делать. Встретив непонимающий взгляд парня снизу, Терновой продолжил свою тираду. — Ты ебаный мудак, раз продолжал заботиться только обо мне. Это как эгоизм, только наоборот, — брюнет поймал подобие улыбки на лице парня, — Но я ещё больший мудак, потому что не ценил тебя. Блять, и не смотри на меня так! Сейчас самое время для моего душевного признания, ибо больше ты его никогда не услышишь, понял?! И блондин попробовал засмеяться, однако смешок утонул в новом приступе боли.***
— Доктор, что с ним? Прошло около 3 часов. Олег доехал вместе со своим соулмейтом на скорой помощи до больницы. В машине он потерял сознание и не проснулся до сих пор. Вроде как. — А вы кем ему являетесь? — спросил достаточно пожилой мужчина в белом халате. — Соулмейтом... — как-то невнятно пробормотал Олег и продолжить буравить взглядом доктора, — Ой, давайте без вот этого всего, я и так знаю, что я хуевый соулмейт. Доктор скептически окинул взглядом посетителя, но все же продолжил разговор. — У него недомогание, то есть он мало ест. Излишняя боль, тем более не своя, — доктор красноречиво посмотрел на Олега, — Это привело к потере сил, и как следствие к потери сознания. Так же сломано одно ребро. — Я могу пройти к нему? — отфильтровав ненужное, спросил Терновой. — Я думаю да, — достаточно коротко ответил мужчина и повёл Олега за собой. Доктор показал нужную палату и поспешил удалиться из поля зрения Тернового. А последний ещё несколько минут стоял напротив двери, не решаясь войти. И как он сможет спокойно смотреть ему в глаза? — Заходи уже, — донеслось из-за двери до ушей парня. И Олег сразу же зашёл, будто повинуясь сладкому голосу. — Ээээ, как ты... — хотел было уточнить Терновой. — Я слишком хорошо тебя знаю, — парень лучезарно улыбнулся ему. Как он мог быть даже сейчас таким добродушным? Олег же не находил себе места. Он вёл себя как паскуда по отношению к своему соулмейту, а сейчас стоял напротив его койки в больнице. Олег честно хотел извиниться. Как мог. — Ну я... эээ, — начал брюнет, избегая встречи глазами с родственной душой. — Что? — а парень будто бы издевался над ним, будто видел его насквозь. — Да, я последняя тварь и конченный мудак, да-да. Я сейчас не хочу долго говорить, ты и сам наверное прекрасно знаешь, сколько «хорошего» про меня можно сказать. Я просто хотел бы извиниться. Прости меня. За все. Повисла неудобная тишина. Олег же пялился прямо на своего соула. — Меня зовут Даниил, — в который раз улыбнулся парень. — Олег, — поддержал его улыбку Терновой.