Гринго и чика.

Сан-Франциско, 1951 год. Заседание джентльменского клуба "Лиловый Аист" неподалёку от центра города. Хорошее и уютное место - джентльменский клуб "Лиловый Аист". Двухэтажное заведение с несколькими просторными залами, где богатые, образованные люди дискутировали о важных проблемах. Но иногда они просто обсуждали свои знатные увлечения. Вся обстановка - картины с позолоченными рамками, инкрустированные светильники, старинные шкафы из редких пород дерева, утончённо оформленная мебель, включая столы, стулья и даже камины - говорила о том, что в сие заведение кому попало хода нет. И действительно, так оно и было. Частное заведение, самое элитарное в городе и одно из самых элитарных в Америке. И дело даже не в дорогом меню или пребывании. Здесь нельзя было иметь членство представителям некоторых национальностей и рас. Высокий статный мужчина, одетый в серое пальто, пересёк порог здания клуба, пройдя через вращающуюся входную дверь. Он показал вахтёру в тёмно-бордовом костюме билет о членстве в клубе и пошёл дальше. Мужчина в пальто со стороны казался немногословным. Лицо его издали походило на каменное изваяние. На входе в большой холл мужчина снял пальто и отдал его гардеробщику. По сравнению с сумрачной проходной холл был ярким и освещённым многочисленными лампами и красивыми люстрами. В холле играл лёгкий и расслабляющий джаз. "Здравствуйте, доктор Роудс!" - поприветствовали мужчину другие находившиеся в холле. "Мы давно не проводили с вами дебаты, проходите. Вы одна из наиболее выдающихся личностей в нашем клубе!" "Это выдающийся доктор Коннор Роудс, выпускник Медицинской школы Гарварда!" - кто-то из присутствующих громко представил гостя. Несколько мужчин за длинным столом вышли поздороваться с мистером Роудсом. Это были его друзья студенческих лет. Они говорили с особым утончённо-аристократическим говором. "Коннор, мы давно не виделись! Проходи, усаживайся, скоро начнутся дебаты" - сказал худощавый мужчина среднего роста, который тоже был другом мистера Роудса. Остальные друзья студенчества также поприветствовали доктора. Подошедший официант в белой рубашке спросил доктора Роудса о том, желает ли он что-нибудь заказать. "Два стейка, салат и бургундское вино, пожалуйста!" - ответил пришедший гость. "Давайте начинать назначенную на сегодня дискуссию" - машинно бросил доктор, сев за общий стол собрания клуба. "Мы должны обсудить возможные способы продолжения развития медицинских экспериментов! Тем более, что я изобрёл несколько новых потенциальных лекарств и их нужно испытать" "Какие новые лекарства были изобретены вами, мистер Роудс? Так как я являюсь главой фармацевтической компании, то могу вам предложить выгодное сотрудничество. Вы обязательно получите свою долю" "Спасибо за предложение, мистер Гейбл! Что ж, начнём с того, что почти всю свою сознательную жизнь я изобретаю и испытываю новые препараты. Во время войны я исследовал структуры некоторых газов, использующихся нашей армией. И обнаружил, что некоторые из них можно использовать в качестве лекарств для успокоения человека. Но наибольшее моё достижение - изобретение антираковой вакцины и её испытания в Пуэрто-Рико" "По словам ваших друзей, вы увлекались евгеникой во время учёбы в Гарварде" "Конечно. Как и они сами. Я написал несколько рецензий на книги по научной евгенике. Моим самым любимым трудом был "Путь великой расы" Мэйсона Гранда. Это был чертовски гениальный человек!" "Считать ли эксперименты на людях без информированного согласия этичными? В последние годы многие официальные лица возражают против этого" - спросил один из присутствовавших на дебатах. Это был профессор медицинской этики Йельского университета Джордж Корнуэлл. "Ну мы можем сделать так, что законным их станет проводить только на малоимущих слоях населения. Сами посудите: они ничего не смогут предпринять - ведь денег на страховку у них нет" "Можно проводить их на цветном населении. На нигерах, на узкоглазых, на индейцах в зачуханных резервациях на худой конец! Вы же проводили опыты на населении Пуэрто-Рико, сэр Роудс? Там же тоже не всё гладко было?" - вмешался в разговор военный инженер Кларк МакДауэлл, который был дальним знакомым доктора Роудса. "Да, это было уже лет двадцать назад. Правда, когда вести о смертях в ходе эксперимента дошли до местного губернатора, мне пришлось оправдываться. Норов у него был горячий. Я думал, что он посадит меня в лужу" "Вы хотите сказать, что вы едва не облажались перед колониальным губернатором? Что же тогда будет, если нас за мягкое место схватят коммунисты?" - задал вопрос военный инженер. "Тогда меня выручили мои покровители, семейство Рокфеллеров. Собственно, именно они и финансировали мои эксперименты. Но сейчас другие времена наступили..." "Да, сейчас Советы могут быстро воспользоваться любой нашей промашкой, и наша репутация в глазах мировой общественности тут же падёт! Я к этому и задавал вам вопрос, господин Роудс!" "Над противодействием красным мы уже вовсю работаем, не беспокойтесь. Парочка моих знакомых работают над проектом по психологическому воздействию на противника. Я сам уже несколько лет работаю над проектами нового химоружия. Они доработаны, но нужно провести экспериментальные испытания прототипов. О них, собственно, я и веду весь разговор. Плюс ко всему, одним моим другом студенчества, доктором Джеральдом Экертом были изобретены таблетки, подавляющие функции рождаемости. Их тоже нужно испытать" "Желательно проводить их только на бедных и цветных. Всё равно это представители мусорной протоплазмы, которые в обществе никак не защищены" - настаивал на своём господин МакДауэлл. "Что скажет по этому поводу уважаемый господин Мартин Ланстром из Конгресса?" На встрече присутствовало много лиц из бюрократических и государственных инстанций. Среди них особо выделялись несколько конгрессменов. Они все были были из богатых династий. Один из них - невысокий худощавый старик - до поры до времени дремал. Его глаза были практически закрыты, а сам он слегка похрапывал. Но услышав обращение к себе от мистера МакДауэлла, он отпил из своей небольшой чашки кофе, он тут же проснулся и вмиг превратился в активного и энергичного. Только с виду он спал. На деле же он внимательно слушал беседу. "Тогда нужно, чтобы документация об экспериментах была как можно более засекреченной. По возможности ненужные бумаги я бы уничтожал" - заявил мистер Ланстром. "Можем так и сделать! Кстати, насчёт предложения господина МакДауэлла...на Пуэрто-Рико много кто проводит эксперименты. Даже Министерство обороны...А мистер Экерт составлял проект закона о принудительной стерилизации населения острова" "Того напористого губернатора пришлось отправить в отставку и поставить на его место более послушного человека" - добавил другой конгрессмен, являвшийся знакомым доктора Экерта. "Иначе вся наша деятельность полетела бы к чертям собачьим" Наступила тишина, только слегка нарушаемая шептанием на ухо друг другу некоторых людей. Присутствующие тихо совещались друг с другом. Кто-то шёпотом рассказывал различные шутки и анекдоты. Стоявшую в холле тишину нарушил один из участников собрания. "Мистер Роудс, на нашем сегодняшнем собрании присутствует новый гость! Говорил, что может помочь вам с организацией экспериментов" "Что ж, хочу увидеть этого человека и переговорить с ним!" Этот человек сидел практически напротив доктора Коннора Роудса. Мужчина примерно 60 лет на вид, высокий и полноватый, в пиджаке тёмно-бежевого цвета. Его зеленовато-голубые глаза постоянно бегали, как будто искали что-то интересное вокруг. Да и сам обладатель этих глаз постоянно шевелился, смотрел на всех сидящих за столом членов клуба. "Я - профессор Университета Рокфеллера и видный учёный, Арчибальд ван дер Лер. Мой отец был одним из тех, кто финансировал ваши эксперименты на острове Пуэрто-Рико, мистер Роудс. Я пришёл на собрание со своим давним знакомым, Рэймондом Холмсом, профессором университета Беркли. Мы оба профессоры и оба давно знакомы! Правда мы с университетов разных концов страны, но сейчас это не имеет значения!" Присутствовавшие слегка рассмеялись, найдя нотки юмора в словах ван дер Лера. Рэймонд Холмс был одним из смеявшихся. Он от души улыбнулся давнему знакомому и начал свою речь. "Благодарю тебя, старина Арчи! Те из присутствующих, кто имеют обо мне хоть малейшее представление знают, что я биолог и антрополог. И то, что я изучал проблемы иммиграции в Калифорнию из Мексики и Азии. Многие из моих наработок практикуются сегодня в науке и медицине" "Мы одно время довольно часто пересекались на научных конференциях" - добавил доктор Роудс. "Вспоминаются старые добрые времена работы моей научным сотрудником в университете Беркли" "Вы ностальгируете, мистер Роудс?" - спросил ван дер Лер. "Не совсем, просто тогда я очень плотно общался с Рэймондом Холмсом. Тогда я изучал его научные работы. Он консультировал меня во многих вопросах. Я благодарен мистеру Холмсу. Он - один из моих лучших учителей" "Ну что вы, не перехваливайте меня, мистер Роудс! Я ведь точно такой же учёный человек, как и вы! Мы оба несём свет в тёмную пещеру невежества и мракобесия" Рэймонд Холмс был почти на 20 лет старше доктора Коннора Роудса. Когда мистер Роудс был молодым, первый уже имел солидную репутацию и был весьма уважаем в научных кругах. Поэтому начинающий учёный постигал азы науки с помощью более опытного наставника. "Я поехал работать в университет Беркли, так как там была одна из лучших кафедр антропологии" - произнёс Роудс. "Всё-таки в Калифорнию кто только не ехал. Кроме евреев и макаронников туда прибывали ещё и китайцы, япошки, индусы, мексиканцы, филиппинцы... Везде толпы из них. Так что там богатая почва для исследований иммиграции как-никак. Это даже лучше, чем картотеки на острове Эллис" "Калифорния - место притока людей со всех уголков мира. Хотя я родился и провёл детство в Теннесси, где куда более уютная атмосфера. Но потом я переехал в Калифорнию. Когда стал подрастать, я увидел, насколько меняется Америка" - сказал мистер Холмс. "Сложно сказать, какие именно чувства меня тогда переполняли. То ли радость за наше превосходство над миром, то ли переживания за будущее страны. Я был молодым и вспыльчивым, многих жизненных тонкостей не знал..." "Вы мне импонируете со времён нашего знакомства. У нас с вами во многом похожие мысли. Не желаете после дебатов сыграть партию в бильярд?" - спросил доктор Роудс. "С удовольствием сыграю со своим учеником! Надеюсь, ученик превзойдёт учителя и в грядущем бильярдном турнире" "Но для начала прийти к общему консенсусу по поводу экспериментов" - вмешался ван дер Лер. На что последовал ответ от МакДауэлла. В своих суждениях военный инженер был принципиален. "Я предлагаю проводить их на незащищённых слоях общества, как уже и озвучивал. Плюс в последние годы появляется новое вооружение и технологии, которые надо испытать до начала использования. Роль новейшей техники важна в текущей обстановке. Иначе нам не обыграть коммунистов. У них несколько лет назад появилась атомная бомба. И ещё мы ведём с ними войну на Корейском полуострове" "Кажется, у нас назревает кровавый спорт в масштабах всего мира" - сказал Роудс в ответ на слова МакДауэлла. "Кровавый спорт?" - переспросил военный инженер. "Что-то типа петушиных боёв. Они очень популярны в Пуэрто-Рико, где я бывал" "Почему именно они?" "Потому что мы ведём свои действия другими людьми, мистер МакДауэлл. И делаем ставки на них, на другие страны. Кто из них победит. Мы и магнаты, которые выше нас - это мировые букмекеры" "Вы красиво говорите, но давайте обсудим более насущные вещи..." "Мистер МакДауэлл, он всё-таки прошёл мой курс! Я хорошо мог путём рассуждений рождать новые проекты и воплощать их в жизнь" - вмешался в разговор Роудса и военного инженера Холмс. Он заметил, что все присутствующие в зале окромя военного инженера МакДауэлла с упоением слушали то, что говорил его ученик. "На самом деле я антрополог и зоолог. Вы не представляете, насколько две эти дисциплины тесно связаны Человек - это не что иное, как высокоорганизованное и крайне интеллектуальное животное, господа!" - добавил Холмс. Внезапно после длинно-пафосных речей Коннор Роудс выдал решение, которого никто не ожидал. Он хорошо ощутил восхищение окружающих своей персоной. "У меня есть один хороший друг из кругов спецслужб, Чарльз Дуглас Уитфорд, который умеет быть хорошим управляющим экспериментами. И ещё делает хорошую конспирацию. Маскировать и прятать документы, заставлять участников не разглашать информацию об опытах - это его конёк. Думаю, он может нам помочь. Знаю, что мистер Уитфорд инструктирует доктора Салливана, который сейчас проводит стерилизации цветных пациентов в одной из клиник Калифорнии. В очередной раз выражаю благодарность мистеру Холмсу. Без него я бы не познакомился и не пожал бы руку Чарльзу Уитфорду" "Эээ...мистер Уитфорд, к сожалению, не смог присутствовать на нашем собрании, так как у него много дел. Но я передам ему то, что вы желаете, чтобы он обеспечил секретность предстоящих опытов" - добавил мистер Холмс. Военный инженер МакДауэлл наконец, отпустил свой скептицизм. "Я ему тоже доверяю. Настоящий профессионал своего дела! Вы смогли убедить меня, мистер Роудс и мистер Холмс!" - сказал он. "Нам с мистером Роудсом нужно немного поговорить. Господа, вы не возражаете, если мы покинем это уютную посиделку?" - спросил собравшихся участников клуба мистер Холмс. Конечно же, никто не оказался против, ведь другие участники тоже хотели поговорить между собой. Холмс и Роудс пошли в одну из бильярдных на втором этаже клуба. Они решили сыграть в американский бильярд. Большой стол с циановым сукном и выполненный из дорогого тропического дерева стал неодушевлённым свидетелем важного разговора между двумя учёными.