Необычные щупальца

Гарос, тяжко вздохнув, покачал головой. — Малец, вот что — никто не будет о тебе заботиться, если ты не будешь нужен. Я ведь правда зла не желаю… Знаешь, я ведь когда-то давно был таким же. Думал, мир вокруг меня вертится и все будут носить меня на руках. — Не стоит, — Самри чуть качнул головой, поворачиваясь к орку. — Мне нужно подумать, хорошо? Просто немного времени подумать и понять. Хотя бы до утра, — он просительно посмотрел на Гароса, пытаясь понять, что же тот хочет ему сказать своим примером. — Вы сами мне сказали, что мне промыли мозги. И теперь я должен разобраться, что у меня мое в голове, а что чужое. Я буду у тебя учиться, но мне тяжело понять и принять, что есть нечто такое, невидимое глазами. Гааш поморщился, пытаясь уложить в голове всю ту кашу, которая там крутилась с недавних пор. Он действительно хотел разобраться, но вся мешанина постулатов, лозунгов, призывов и всего подобного не давала сосредоточиться. Он должен, но что и кому? Он не выполнил свои обязательства, но перед кем? Ясный и незыблемый ранее образ вождя померк и рассыпался на частички. Самри не мог вспомнить даже лица своего предводителя, не то чтобы внятных требований. Похоже, кто-то из этих ребят был прав — его действительно отравили чем-то психотропным. Иначе он бы прекрасно все помнил и ни в чем бы не сомневался. — Держи кусочек сахара, с ним лучше думается, — хмыкнул Гарос и хлопнул гааш по плечу. — Хочешь — можешь искупаться перед сном, только рыбу не трогай без спроса — русалки все открутят, — улыбнулся Гарос и вручил ученику небольшой кубик сахара. — Спасибо, — Самри задумчиво надкусил подарок и смачно захрупал сахарными кусочками. — Иди к своим, я тут посижу. Они тебя ждут… Не бойся, я здесь никому не нужен и рыбу не трону, — он задумчиво хмыкнул, вспоминая ту рыбину, из-за которой и начался сыр-бор. Получается, гааш-то правы на счет святости всего живого, только вот эта святость никого не волнует. Разве что эльфов и этих вот русалок… Он скосил взгляд на приподнявшуюся в воде темную голову и протянул к ней оставшийся кусочек сахара. Ему не придется возвращаться назад, к своему прошлому. Нет, ему придется воспитывать себя заново, с самого начала, самому решать, что хорошо и что плохо. И самому отвечать за свои поступки, не перекидывая ответственность за свою жизнь на короля, вождя, принцессу, орков и эльфов. Как-нибудь уже сам справится. Тонкая девичья ручка стащила сахар, в воде весело плеснуло, в серебристом свете луны мелькнул плавник. Послышался звонкий переливчатый смех и все стихло. Гарос же вернулся к домику, где служанка сама вырастила у плетеной стенки удобную скамейку и сейчас показывала Гэвианэт петли. — Ну как твой ученичок? Совсем непутёвый? — фыркнул Фэй, но орк лишь качнул головой. — Может, у него получается лучше, чем у меня? — принцесса кивнула на скомканное вязание. Выходило у нее откровенно не очень. Даже сравнивать это добро с ровными петельками Тории было стыдно. Хотя Гэвианет не сказала бы, что это скучно. Если действительно научиться, то можно делать интересные вещи. Но пока она научится, то состарится… Эльфы вон почти бессмертные, что им стоит пару тысяч лет поупражняться с нитками в перерывах между работой и путешествиями… — Он почти не старается. Наверно нужно время, — пожал плечами Гарос. Тория как раз мягко поправила петли у своей ученицы. — Не бойтесь, основам вязания обычно учатся быстро… — У него нет стимула стараться, — фыркнула Гэвианет. — Не страшно, он еще молодой и ничего не понимает. Вот как припрет ему, тогда будет из шкуры лезть, лишь бы чем-нибудь отвлекаться, — гааш хихикнула, представляя, как радостно пошлет Самри парой услышанных у людей ругательств. — А если будет лезть к чужим дамам, вы уж его тоже посылайте. Ни к чему вам это мелкое несчастье, у вас вон какие эльфы красивые, — она слегка подпихнула Торию щупальцем, кивая на телохранителя. Девушка в ответ тихонько хихикнула, слегка розовея кончиками ушей. — Вашего сородича все равно все за девочку принимают, никто не поверит, что это не так! — тут даже Гарос был с нею согласен. Стемнело в лесу быстро, и вскоре возле домика загорелся аккуратный костерок, защищая от подступающего ночного холода, а телохранители обошли периметр, усиливая защитные и оповещающие чары Фэя. Сам же Фэйтан позвал всех к столу, предлагая доесть разогретую еду и выпить горячего травяного чая. Гэвианет понимала, что спорить с эльфами бесполезно. Вот только если эта «девочка» Самри натворит глупостей, разгребаться как раз придется им. И наверняка происшествие будет не из приятных. Впрочем, это не ее проблемы. Гааш собрала несчастное вязание и пересела поближе к костерку, чтобы было лучше видно. В темноте все гааш видели не так уж плохо, но вот чтобы выполнять столь кропотливую работу и разбираться в мелких деталях — такого они попросту не могли сделать. Особого аппетита у нее не было, голодной принцесса себя не чувствовала. На самом деле им требовалось намного меньше еды, чем тем же эльфам. Эльфы, к слову, ели много. Не так, конечно, как их господин, но они и в этом отличались. Слуги и телохранители Фэя были светловолосыми и светлоглазыми, и цвет кожи имели здоровый, светлый. Телохранители вообще были немного загорелыми. И их хозяин рядом с ними выглядел совершенно иной разновидностью. Это бросалось в глаза, когда они сидели за одним столом. — Чай будешь, Гэв? Это луговые травы, попробуй, здесь нашли диких пчел, и к чаю прилагается кусочек меда, — улыбнулся Гарос пододвигая ей по столу чашку с душистым ответом и маленькую глиняную соусницу с медом. — Спасибо, чай у вас вкусный. Кстати, на счет Самри, — принцесса отхлебнула глоточек горячей душистой жидкости и блаженно зажмурилась. — Думаю, у него начался типичный отходняк без тех самых ядов, о которых говорила сирена. В принципе, мы здесь три недели — достаточный срок, чтобы организм начал очищаться. Поэтому ты его пока сильно не мучь, у него сейчас и так в голове шторм… — гааш просяще взглянула на орка. — Дело в том, что такие вмешательства в психику даром не проходят. Ему повезло, что он еще молодой и не так долго находился у заговорщиков. Будь он постарше, все было бы намного более печально… Она покосилась в сторону сородича, довольно тихо возвращающегося на поляну. Самри казался донельзя задумчивым — это можно было увидеть даже в темноте. Он тихонько уселся в стороне, не вмешиваясь в ужин и разговор. Гарос так же молча подвинул и ему чай с кусочком меда, и ободряюще улыбнулся. — Понятное дело, принцесса. Хотя мне, честно говоря, тех тварей прибить мало… — вздохнул он, уже вполголоса обращаясь к своей собеседнице: — Как-то у вас сплошь крайности. — У вас тоже крайности, на наш взгляд, — слабо улыбнулась гааш, прикладываясь к чаю. — У всех крайности. Мы слишком разные. И это нормально. Между прочим, вселенная была бы ущербной, если бы не было разнообразия как физического, так и морального. Все планеты разные, и вся жизнь, которая на них развивается, разная. Да, есть общее сходство, некоторые черты, но в целом отличий намного больше. И это очень даже хорошо. — Хм? Знаешь, мне на такие слова даже ответить нечего! — немного неловко почесав затылок, усмехнулся орк и опустил взгляд на спутанные со спицами нитки. — Что, все не слишком легко, да? — Это несколько сложно… мы никогда не делали тряпичной одежды. А скафандры и прочие защитные одежды используют только те, кому это необходимо по должности, и путешественники в космосе. Тем более, никто никогда не изготавливал эту одежду вручную вот этим, — она приподняла спицы и показала свои издевательства над простейшим узором. — Это не только для изготовления одежды, — вмешалась в разговор Тория. — Мы можем делать таким образом теплые пледы и даже коврики, чтобы по ним было дома теплее ходить во время холодов, — продолжила она, демонстративно вытаскивая из своей сумки большое пушистое полотно серого цвета. Гарос при виде него честно одобрительно кивнул. — То-то я думаю, зачем люди вешают на стены и на окна тряпки, — хихикнула Гэвианет, вспоминая все гостиницы, где они побывали. — И на полы тоже кладут всякое разное. Где как тряпка, а где даже красивое… — поделилась своими мыслями она. — У вас сильные холода бывают? Говорят, когда очень холодно, замерзает вода и море покрывается льдом. Но у нас такого никогда не было, слава праматери… — У нас такое сплошь и рядом, это тебе повезло, что сейчас середина лета. А осенью будут лить ледяные дожди, зимой пойдет снег. Бывает так заметет, что взрослому мужику по пояс, а детям по шею, — пояснил шаман. — У нас в степях потеплее будет да и духи уберегают. — А в великих лесах снег есть лишь на окраинах. А в домах всегда тепло, — проговорил внезапно оказавшийся рядом Фэй. — Маленькие дети часто убегают зимой на окраины к замерзшим источникам и катаются на льду… — Это чересчур холодно, — пожаловалась Гэвианет. — Мы такое не переживем… Боюсь, до зимы нам нужно что-то решить, в противном случае мы с вами попрощаемся навсегда. — Она передернулась от перспективы замерзнуть. — Ну если что, в лесах наших вы перезимуете без проблем, — махнул рукой Фэй, чем вызвал полный искреннего изумления взгляд орка. — Надо же, какая щедрость! — Ничего подобного! Это отличный способ связаться с иномирской расой! — фыркнул Фэйтан. — Не спорю, повод отличный, но давайте сначала хотя бы познакомимся с вашей расой и вашим правительством, — мягко осадила эльфа гааш, понимая, что тот слишком забегает вперед. Возможно, что ничего не получится, и они останутся куковать на этой планете до самой смерти. Не слишком приятная перспектива, если честно, но не самая худшая. — Давайте уже отдыхать, а то нам завтра ведь тоже ехать? — Гэвианет вопросительно посмотрела на Фэя, чем-то взбудораженного. Наверное, тоже рисует себе великие планы по общению с новой расой. Только все эти планы вяленой водоросли не стоят, пока она не вернется домой. — Да уж, тут ты права… — усмехнулся Фэй и махнул рукой, активируя дополнительные плетения, ограждая поляну даже от насекомых. Спать улеглись легко, положив на кровати мягкие спальные мешки, похожие на тонкие, но очень теплые одеяла. Принцесса с непривычки долго крутилась. Мешки-то мягкие, но вот сам факт того, что она лежит на ветках над землей ее несколько напрягал. Это были даже не удобные и привычные гамаки. Спать было неудобно и неуютно. Она крутилась достаточно долго, пока не поняла, что заснуть не удастся. Как только она укладывалась поудобнее, так сразу под бок начинала давить какая-то ветка… А едва Гэвианет смогла задремать, так тут же проснулась от вопля какого-то животного, подобравшегося как можно ближе к охранному контуру. С непривычки гааш дернулась и свалилась на землю, тихо помянув это несчастное животное по матушке. Кажется, она учится ругаться у местных… — Тихо. Лезь сюда, зараза, — буркнул Гарос, разбуженный звучным шмяком от ее падения, и хлопнул себя по груди. — Раньше у тебя проблем со сном не было, так что не ёрзай, — усмехнулся он, приглашая ее в свой же мешок. — Гааш не умеют лазать по деревьям, — зашипела Гэвианет, кое-как подтягиваясь к месту орка. Вот не было печали. — Гааш не эльфы и не орки, гааш водные жители… — она залезла на место рядом с орком и заерзала, пытаясь улечься. — Проблемы со сном у меня начались именно в этом мире. Не знаю, почему… — Может, наш воздух тебе не подходит? — в тон ей предположил орк и хмыкнул, приобнимая ее за плечи и сонно жмурясь. — Спи давай, это еще места безопасные, всякая нечисть не водится… — Может, и воздух, — Гэвианет уткнулась носом в грудь орка и блаженно прикрыла глаза. — А может, что-то еще… — продолжать она не стала, прислушиваясь к лесному шуму. Вопли птиц стихли, зато на смену им оживились какие-то зверьки, решившие, что ночью самое время шуршать в траве и на деревьях и тихонько попискивать. Заснуть удалось не сразу, но получилось. Зато вот со сном как раз были проблемы и иного характера. Приснившийся бред заставил принцессу сначала вжиматься в теплое крепкое тело, а после и вовсе сменился чем-то донельзя эротическим… И проснулась она уже от того, что вовсю елозила по бедному орку, пытаясь откусить ему ухо. Ну или не откусить, но во сне силу соизмерять было тяжеловато… — Эм… Можешь его не отгрызать? Оно мне дорого как память, — тихо и четко проговорил шаман, пытаясь разбудить её как можно осторожнее и при этом случайно не остаться без органа слуха. Мелькнула еще мыслишка, что у него реально давно не было девушки, учитывая что теплое тельце, елозящее по нему, вызвало не самые цензурные ассоциации…