***
Ветров долго не размышлял, куда идти, для него обычно существовало только одно направление — прямо. И именно этот путь привел его к табличке с большой буквой «М». Спустившись в метро, он проехал пару станций, и вышел на той, название которой ему больше понравилось — и, в принципе, не прогадал. Достаточно было лишь пройтись до широкого моста, когда рядом остановились декорированные лентами, цветами и шариками машины, а вокруг вдруг образовалась толпа людей. Они улыбчивые, многие уже слегка хмельные, отчего еще более веселые. Ветров растерянно улыбается, когда в руках как будто сам собой оказывается стаканчик с налитым до краев шампанским, врученным ему взрослым мужчиной в костюме с задорным «Выпей за наших молодых, парень!». Рыжеволосая девушка в шикарном белом платье появляется в центре образовавшегося круга под руку с мужем. Артем оказывается захвачен всем этим действием — его подзывают фотографироваться, видимо не разобравшись, с чьей он стороны (хотя он тут вообще мимо проходил), подливают шампанское, знакомятся, и имена все новых людей сливаются в бесконечной поток. Когда толпа гостей суетливо возвращается к своим машинам, чтоб продолжить празднование в ресторане, некий то ли Святослав, то ли Ярослав (Артем честно не запомнил) даже тащит его за собой, предлагая поехать и составить ему компанию, мол, он близкой друг жениха, договорится за своего нового приятеля, на что Ветров заливисто смеется. — Не, брат, я тут вообще мимокрокодил, — приподняв руки в капитулирующем жесте, отзывается омега. — Удачно вам отпраздновать, а молодоженам счастья! — последнее он кричит на порядок громче, и невеста, обернувшись, улыбнулась ему. — Ладно, давай тогда, — мужчина крепко пожимает ему руку, приобнимает и хлопает по плечу, как старого товарища, хотя и знакомы они не больше получаса. Во второй руке он сжимает наполовину недопитую бутылку шампанского и, не найдя, куда ее деть, протягивает Артему. — На вот, на прощание, — хохотнул он. Толпа растворяется так же стремительно, как и образовалась. Артем остается стоять с бутылкой шампанского, красным следом от помады на шее, оставленным какой-то девушкой, лицо который он даже не запомнил, когда они фотографировались, и с глупой улыбкой. Небольшое приключение поднимает настроение на весь оставшийся день.***
Артем медленно идет по тропинке, ведущей к высоким домам, среди которых и тот, где он временно живет. Время перевалило слегка за десять вечера. Он успел погулять по центру города, перекусить в макдаке, купить пачку сигарет в каком-то ларьке, и немножко поплутать в метро. От выпитого за день шампанского в голове было легко, хоть тело и слушалось не до конца, но свое состояние Артем находил расслабляющим и приятным. От его гуляний вопрос с полковником, конечно, не решился, но хоть мысли дурные в голову больше не лезли. Первые звезды уже усыпали темно-голубое от надвигающихся сумерек небо. С удовольствием закурив, Ветров запрокидывает голову и выдыхает табачный дым, остановившись в конце тропинки. Кругом тихо, безлюдно. Теплый ветер щекочет шею, а рядом раздается уютный треск сверчков. «Почти как летом», — думает Артем, наслаждаясь моментом. И как будто нет всего этого — проблем, тревог… Только он, сигарета, теплый сентябрьский вечер и звездное небо над головой. — Сигареты не найдется? — раздается за спиной. Ветров, поморщившись от неприятного мужского баса, явно не вписывающегося в общую сложившуюся атмосферу, оборачивается и выдыхает дым в лицо незнакомца. Если честно, он это не специально, просто не подумал. — О, какие люди, — поморщившись от горького дыма, как-то слишком довольно для такой ситуации говорит человек перед ним. «Бля», — проносится в мыслях. Артем помнит эти глаза, и этот шрам на пол-лица, да и в принципе он это лицо помнит… Перед глазами проносятся картинки прошедших дней. Он, злой после разговора с полковником, ищет, где бы спустить пар, и сталкивается с группой местной гопоты, приставших к омеге. Как сейчас помнит — двое бет и альфа, с котором, собственно, судьба снова свела его. — Слушай, давай по мирному разойдемся, — предлагает Артем, делая затяжку и на этот раз выдыхая дым в сторону. — Мне это щас вообще не надо, пойми, — надеясь достучаться до явно старшего парня, тем же тоном произносит Ветров. Он не уверен, как выпитый алкоголь может повлиять на реакцию, но главная причина нежелания вступать в драку все же кроется в Валентине Юрьевиче. Придет опять домой побитый, расстроит его. И кому это надо?.. Никому. — Так сигарету дашь? — отстраненно спрашивает пацан, игнорируя его речь. Артем оживляется. Кажется, этот понимающий… — Да без проблем, — он тянется к карману и вынимает упаковку. Откинув картонную крышку, он протягивает коробок альфе. предлагая взять, сколько нужно. Через секунду выбитая из рук пачка уже валяется в паре метров от них. Не ожидая удара, Ветров пропускает и следующий — прилетевший куда-то в солнечное сплетение. Он сгибается, хватаясь за живот, и чувствует, как альфа тянет его за шиворот кожанки, заставляя смотреть на него. — Не нужно строить из себя Робина Гуда, это тебе урок на будущее, — рычит он звенящим от злости голосом, явно намереваясь взять реванш. Артему достаточно увидеть разбросанные по грязному асфальту сигареты, чтоб завестись с пол-оборота. Да какого хуя он должен это терпеть?! Вырваться из захвата — дело несложное, хотя кожанка теперь безнадежно испорчена — воротник превратился в потрепанный ошметок черного кожзама. Альфа делает еще одну попытку пригвоздить Ветрова к месту и крепко хватает за шею, сдавливая ее рукой. Артем вспоминает Лебедева, который наказал ему всегда носить подаренный им же баллончик в кармане, и парень очень надеется, что найдет его там. Нащупав нужную вещь, парень одним движением, не вынимая баллончик из кармана, снимает с него предохранитель. В следующее мгновение рука пропадает с шеи, а обидчик воет не своим голосом от того, как сильно пекут его глаза. Артему достаточно толкнуть его в плечо, чтоб повалить на землю. Его руки слегка дрожат от желания врезать альфе так, чтоб он забыл, кто он и откуда, и зубы поскрипывают от того, как сильно он сжал их, и даже желваки заходили под скулами. На виске проступила вена, а лицо было чуть ли не бордового оттенка из-за временного лишения доступа к кислороду. Артем обходит альфу полукругом, ощущая его беззащитность перед собой. Он здесь главный! Желание доказать это росло и множилось в нем с момента, когда он узнал свою природу. Наклонившись к рассыпанным сигаретам, он хватает горсть вместе с пылью, грязью и опавшей сухой листвой. Подойдя к корчащемуся парню, который неистово тер красные и мокрые от слез глаза, он резко опускает руку на уровне его губ, растирая грязный табак по лицу. — Ты сигарету, кажется, просил, — едко добавляет он, удовлетворенный собой. Появляется ребяческое желание харкнуть ему в лицо на прощание, но Артему давно не пятнадцать. Развернувшись. он продолжает путь домой. — Сука, кожанку жалко, — ворчит он. Это — единственное, что его тревожит.***
— Что произошло? — брови полковника чуть нахмурены, а выражение лица Артем назвал бы напряженным. Ветров какой-то резкий, злой — это бросается в глаза. У него, знаете ли, такой красивый вечер испорчен!.. — Ниче, нормально все, — цедит он, хватая стакан с водой и осушая его до дна, после чего резко возвращает его на тумбу. Тонкое стекло с треском бьется на осколки. — Да бл… соре, я уберу, — неряшливо смахивает одной ладонью осколки в другую — подставленную, чтоб ловить их. — Бестолочь, — ругается Лебедев, резко сжимая его запястье своим и разворачивая к себе лицом. На тыльной стороне ладони парня уже образовались кровавые капли, превращающиеся в линии. — Внятно объясни, почему ты в таком состоянии? — чуткий запах различил нотки табака и алкоголя до того, как Ветров переступил порог квартиры, а свежие расцветающие на лице и шее ссадины отнюдь не добавляли спокойствия. — Подрался, — рыкнул Артем, дергаясь в сторону, желая уйти, но мужчина не дает ему такой возможности — ограждает собой, буквально вынуждая стоять на месте; позади Артема кухонная тумба, перед ним — Валентин Юрьевич. Он так близко, что Артем может увидеть пульсацию сонной артерии на его шее и почувствовать запах чая с лимоном, который тот выпил минутой ранее. — Что пил? — едко спрашивает альфа, поморщившись от алкогольного запаха. Сейчас он ощущался особенно резко, когда Артем буквально дышал в его лицо. — Да не важно! — срывается Ветров, желая скорее уйти и запереться в своей комнате. Он все еще на эмоциях. Ему не столько обидно за саму драку, сколько за тот первый пропущенный удар… вот дурак — поверил альфе! Просто сигарета ему нужна… Сука! Гопник ебаный. — Шампанского пару стакашек… сигу выкурил, че, нельзя что ли, — нервно тараторит Артем. — Ну накажите меня, раз хуевый такой! Интернет отключите, под домашний арест посадите, только можно я свалю, а, — стараясь максимально сдерживаться себя, Артем делает крохотный шажок назад, уже упираясь пятками в тумбу, и упирается в нее руками — один из крайних осколков тут же протыкает кожу на и без того израненной ладошке. Валентин это замечает, а пацан молчит, как партизан, даже руку в сторону не смещает, только держит ее чуть навесу, чтоб глубже стекло не загнать. — Может, расскажешь о причинах? — настойчиво просит Лебедев, касаясь его предплечья. Он ведет рукой ниже, смыкая пальцы на запястье и тянет пораненную ладонь на себя. Артем руку вырывает. Его от такой заботы всего мурашит, и почему-то выть хочется. Он пугается и внимания этого, и своей реакции на все, что делает с ним полковник… да он его с ума сводит! Глаза эти вишневые-вишневые, всегда аккуратно зачесанные назад волосы, редкая, но такая теплая улыбка… Нет, так нельзя. Он так долго не выдержит… вот лучше пусть все всплывет сейчас. Пускай ВалентинЮрич в нем сейчас разочаруется — сразу. Чтоб понял, что для Артема вся эта забота значит, осознал, какую реакцию на себя вызывает, и пускай лучше отстранится… лучшем ему будет противно даже подходить к омежке, чем так — на равных… — Я омега, ВалентинЮрич, — хрипит Артем на выдохе. И настойчиво смотрит в вишневые омуты. Ждет, когда полковник сделает шаг назад и что-нибудь ответит… или молча уйдет. Он готов ко всему — пусть хоть ненавидит его, только не переходит в режим тотального игнорирования. Ветров готов упиваться его реакцией. Это признание мучило его с момента переезда и вот, наконец, прозвучало. — Я знаю, Артем, — вдруг раздается спокойный мужской голос. И Артем чувствует себя так, словно второй раз за день пропускает удар под дых. Он учащенно дышит через рот, его грудь вздымается и опускается, а сердце в груди, кажется, забилось в два раза чаще. Внутри — ураган чувств. — Давно? — его хватает только на одно слово. — Успокойся, — советует полковник, наблюдая состояние парня. Артем даже побледнел немного. — Я догадывался. Ты же и впрямь не думаешь, что я ничего не замечал? Бестолочь, — беззлобно журит его Валентин Юрьевич. — Я рад, что ты сам сказал это, — в конце добавляет мужчина. — Да вы… вы просто издеваетесь, — шипит Артем, ощущая неприятное чувство в груди, которую будто сдавило железным обручем. — Почему сразу не сказали? — с обидой произносит Ветров. Он смотрит почти не моргая. Все его внимание сконцентрировано на лице полковника, на его словах. Лебедев же думает о том, что руку парня надо обработать, ведь кровь уже начала капать на пол, образуя красную лужицу. Перед ним как будто стоял дрожащий пес — побитый, потерявший к людям всякое доверие, не верящий в лучшее будущее. — Я догадывался. В любом случае, тебя стоило осмотреть, ты сам помнишь свое состояние. И я очень сомневаюсь, что тебе стоит продолжать принимать те подавители, — глаза парня округляются. Он хватает воздухом ртом как выброшенная на сушу рыба. — Персики, чай с лимоном, легкий цветочный аромат. Я начал чувствовать твой запах пару дней назад. Полагаю, это связано с течкой, — контрольный добивающий в голову. Артем чувствует себя униженным. Почему он не сказал раньше, почему молчал! Господи, как унизительно… и ведь ему нормально, что в доме течной омега, такому контролю только позавидовать. Становится так стыдно за дрочку в комнате… он ведь стонал имя полковника, твою мать… Ветров срывается с места, желая как минимум выброситься из окна или сбежать от самого себя, но крепкая рука тут же ложится поперек живота, и его, дрожащего и красного от стыда, прижимают к себе. — Все хорошо, Тем. Успокойся. Все в порядке, — успокаивающий шепот над ухом. Его прижимают спиной к груди, крепко сжимая одной рукой поперек туловища, вторую положив поверх прижатых к груди рук. — Отпустите, — хрипит он. Мужчина кивает и медленно ослабляет хватку. Только бы глупостей не натворил — и хорошо. Пацан уходит к себе в комнату, оставляя полковника один на один со своими мыслями. На руках Лебедева остается его кровь.***
Валентин действительно стал подозревать его после пары странных моментов, вроде попыток замаскировать запах или некоторых особенностей в поведении. О том, что Артем альфа, он сказал врачу, зная, что не стоит говорить о своих выводах, а полагаться на слова Артема. Чтоб окончательно убедиться, он проверил комнату Артема, когда тот внезапно ушел сегодня куда-то, и обнаружил целую горку препаратов, подавляющих запах. На протяжении последних трех дней изредка сквозь запахи в доме пробивался то чай с лимоном, то нотки цветочного аромата или персиков — воедино он собрал этот паззл уже на кухне, когда парень стоял так близко. Сегодня запах был яснее, отчетливее — видимо, Ветров пропустил принятие порции таблеток из-за незапланированной прогулки.