***
К счастью, на входе в больницу проблем не возникло. Охранник даже не взглянул в сторону Арсения, который максимально уверенно делал вид, что просто идет с утра на работу. Хитрость сработала, и уже внутри мужчине удалось выяснить, что лежал Антон в десятой палате, найти которую тоже не составило особого труда: как только Арсений поднялся на нужный этаж, то моментально наткнулся взглядом на вчерашнюю спутницу Антона. Она выходила из палаты, где Попову наверняка и стоило искать причину своей прошедшей полубесонной ночи. Если Арсений помнил правильно, девушке повезло отделаться легкими ушибами и одним переломом, так что она уже отправлялась домой, а перед этим, похоже, решила навестить своего парня. Выражение ее лица, которое Арсений, впрочем, увидел лишь мельком, ему совсем не понравилось. И скорее всего нечто похожее ему предстояло увидеть и там, в самой палате, поэтому прежде чем войти, мужчина глубоко вздохнул, осторожно постучал и только потом толкнул дверь. — Привет, — несмело поздоровался он. Первым делом он заметил почти мертвенную бледность на лице парня, где не проскочило ни капли узнавания или хоть какой-то эмоции на приветствие Попова. — Я Арсений. Вчера довозил тебя до больницы, если помнишь. Тот врач… — Ах да, тот врач, который пообещал мне, что все будет хорошо, — грустно усмехаясь, перебил его Антон. — Я…я не… Прости. Убежать хотелось больше всего на свете, но Арсений будто прирос к месту и продолжал взглядом сверлить пострадавшего. — Нет, вы простите, — выдохнул Антон, отворачиваясь к окну. — Сам не свой. Не самый мой удачный день, как видите. Парень кивнул на свои ноги, скрытые под одеялом. Да, произошло именно то, о чем Арсений подозревал с самого начала. — Жаль, до свадьбы не заживет. Да и свадьбы теперь уже не будет, наверное. Антон будто говорил это самому себе, и желание Арсения убежать лишь возрастало, но все же остаться хотелось больше. Он пересилил себя и оторвался наконец от двери: — Антон же, правильно? — Правильно. А вы… — Арсений. И давай на «ты». — Хорошо, Арсений. Наверное, стоит сказать спасибо тебе за вчерашнее, не дал мне окочуриться прямо на месте. Круто потусили, как-нибудь повторим, — ухмылка вышла какой-то кривой. Арсений не знал, в каком направлении вести разговор и стоит ли спрашивать, как Антон себя чувствует, если и без слов все было понятно. — Кто у тебя только что был? Это ведь она ехала с тобой, когда все… Арсений не договорил. Он не понимал, зачем вообще задал этот вопрос, если и так знал на него ответ. Антон снова смотрел в окно, и Попов, наверное, был даже рад этому. Да и вообще, вряд ли парнишка хотел видеть сейчас рядом именно этого человека, но других вариантов пока все равно не было. — Твоя девушка? — все-таки продолжил разговор Попов. — Ее зовут Ира. И она…скорее, бывшая невеста. — Антон, — Арсений наконец решился подойти совсем близко и сел на стул около кровати. В эту самую секунду он был единственным человеком рядом с Антон, поэтому, несмотря на их минутное знакомство и оттого немного неожиданное откровение парнишки, решил поддержать его, хотя не совсем представлял, какие слова ему для этого подобрать. — Я бы не стал так уж рубить с плеча. Вам сейчас обоим тяжело, но вы оправитесь. Ты же еще совсем молодой, все у тебя впереди. — Звучишь, как пенсионер. — Чувствую себя — так уж точно. Но мы не обо мне, Антон. Встань на ее место, посмотри на все ее глазами. Она переволновалась. И сейчас ей нелегко. Я уверен, все у вас еще будет хорошо. — Позволь уточнить, это то же самое «хорошо», которое ты мне обещал после аварии? Арсений покраснел. Ему правда на какой-то момент стало стыдно, будто именно он был виноват во всем произошедшем, будто именно из-за него Антон грозился остаться инвалидом до конца своих дней. — Она вернется, вот увидишь, — негромко ответил Попов, не очень удачно делая вид, что проигнорировал выпад в свою сторону. — Она сказала, что надо отложить свадьбу, — Антон не смотрел на своего посетителя, а Арс все ощутимее чувствовал себя здесь лишним. — Но прозвучало так, будто она хочет совсем ее отменить. Арсений понимал, что парню в эту самую секунду требовался друг, а не какой-то там неудачник-врач, который вообще неизвестно по какой причине здесь находился. Но пока друзья не рвались на помощь, приходилось справляться собственными силами. — Антон, не беги впереди паровоза. Тебе нужно успокоиться и понять, что твоя жизнь на самом деле сейчас не закончена. Тебе лишь нужно… Парень одарил его таким взглядом, что внутренности у Арсения сжались, и он не договорил. Похоже, сам пациент не очень верил в то, что у него все еще есть невеста и он по-прежнему может быть полноценным человеком. — Голова что-то болит, — холодный тон Антона, как ледяной душ, окатил Попова с ног до головы. — Пусть медсестра принесет таблетку. Пожалуйста. — Учитывая, что ты был без шлема — чудо, что голова у тебя вообще осталась, — пробормотал Арсений, направляясь к выходу, чтобы выполнить просьбу парня. — Я отдал его ей, — послышалось сзади, и Арс обернулся. — Мы вообще не должны были ехать вчера. Уж точно не на моем байке. Она его ненавидит, никогда и близко не подходит. Но ее вызвали на срочную примерку, платье для свадьбы. «Нужно обязательно ехать, ты же понимаешь, это очень важно, Тош», — Антон, похоже, изобразил свою девушку. — На такси она бы не успела, я предложил ее подвезти, и пришлось отдать свой шлем. Наверное, стоило все-таки вызвать такси. — Я сейчас. Видеть этот пустой взгляд Арсений просто не мог. Он пулей вылетел из палаты, слегка не рассчитав силы и слишком сильно хлопнув дверью. Оставлять Антона одного не хотелось, но и постоянно ощущать себя нежеланным посетителем мужчина больше не мог. Он решил, что найдет медсестру, вручит парня ее заботам и уйдет. По крайней мере на сегодня. Он не сомневался, что еще вернется сюда, потому что чувствовал себя ответственным за этого мальчишку, но ему нужно было время, чтобы тоже немного прийти в себя. Кажется, для такого опытного врача он слишком много переживал. — Арс! — неожиданно раздался знакомый голос, и Попов увидел приближающегося Матвиенко. — Ты чего тут? — Привет, Серег, — Арсений пожал протянутую руку. — Пришел проведать знакомого. — Того парнишу, что ли? — спросил Сережа, одновременно просматривая чью-то историю болезни. Арсений не ответил и в упор посмотрел на друга. Какой догадливый, вы посмотрите! — Ну чего? — не выдержал Матвиенко и отложил папку в сторону. — Ты хоть сам понимаешь, о чем меня просил? Нам повезло, что он вообще пережил операцию, учитывая уровень кровопотери. Так что тут не грустить надо, а радоваться, что вся жизнь впереди. — Сколько ему лет? — Двадцать семь. — Ему двадцать семь лет, и он только что стал инвалидом. — Так, Попов, — травматолог начал терять терпение. — Кроме него вчера привезли еще пятерых пострадавших, один до сих пор лежит в реанимации, а ты тут ноешь о мотоциклисте, который плевать хотел на правила безопасности. И вообще, не он первый, не он последний, как-нибудь переживет. Если хочешь, подставь ему свое непонятно почему сочувствующее плечо, глядишь, полегчает. — Да уж подставлю, не переживай, — процедил Арсений. Ссориться с Серегой на пустом месте он совсем не собирался. Попов прекрасно знал, что друг считался отличным специалистом и уж точно сделал все, что от него зависело. Нужно было просто успокоиться и распрощаться с Серегой, чтобы не наговорить ему ерунды. — Прости, Сереж. Завтра увидимся. Мне нужно идти. Матвиенко лишь кивнул, не вдаваясь в расспросы, и вернулся к работе. А Арсений направился на поиски медсестры.***
В палате Попов отсутствовал от силы минут десять, и Антон, похоже, решил, что тот ушел совсем. По крайней мере, именно на эту мысль наталкивало его удивленное лицо, когда мужчина вернулся. — Держи таблетки. — Спасибо. — Глотай, а после них тебе бы лучше поспать. Полегчает. — Как раз думал, чем бы мне сейчас заняться, — саркастично отозвался Антон, выполняя тем не менее предписание. — Что ж, спокойной ночи, Арсений. Ну или спокойного дня, кому теперь какая разница. Простите, что отнял у вас столько времени. Впрочем, судя по его тону, он совсем не сожалел. — Высыпайся, Антон, — Попов вновь пропустил брошенную колкость мимо ушей и покинул палату с намерением вернуться завтра. Зачем? Он и сам не очень понимал.