***
— Черт возьми, будь рад хотя бы тому, что он вернулся живым! — не выдержал сероглазый, глядя на беспокойно-отрешенное выражение лица Паши, — Сам же говорил… — Да… — протянул Паша, — Но все же я волнуюсь. Дима явно что-то недоговаривает… — Тянуть из него информацию клещами не лучший вариант, — вздохнул парень, — Доверие хрупкая штука. Ты его знаешь лучше и дольше, чем все остальные, но почему-то до сих пор не понял, что если он молчит — на это есть причины. Даже если он узнал, кого должен убить наемник, но не говорит об этом, значит у него есть веские основания для этого. — Все могут ошибаться, — сказал Паша, — Он тоже думал, что этот убийца ему легко дастся… — Тем не менее, — сбавив тон, ответил сероглазый, — Он умеет анализировать свои ошибки. Никто кроме него не знает, что было там, поэтому делать выводы рано. — Все равно. Такого сильного наемника вряд ли послали за кем-то вроде того же Вани. Это крупная рыба… — парень устало опустил голову, — А что, если его цель — ты? — Даже если так, — улыбнулся сероглазый, — Это будет сложная работа. — Это да, но… — Паша потряс головой, — Ладно. Сейчас никто не в состоянии действовать. — Да. Думаю, стоит сделать объявление в лагере, — задумчиво сказал парень, — Скажи всем, что через пятнадцать минут я жду тех, кто здесь, в зале на втором этаже. Дальше уже решим, что делать. — Угу, — потрепав по голове сероглазого, хмыкнул Паша, — Хорошо.***
Шурик сидел на крыше какого-то старого дома. Он, прищурившись, смотрел на здание группировки, запивая таблетку от течки последними запасами воды. Отсюда, сверху, были отчетливо видны улицы и дома, словно Саша смотрел на план городка. Парень задумчиво осматривал местность. Он уже точно знает, кто его цель. Он уже точно знает, кто может ему помешать. Но он еще совершенно не представляет, как произойдет убийство. Саша аккуратно спрыгнул с крыши на чердак, болезненно поморщившись, ухватившись за лодыжку. Нога все еще ныла, и каждый шаг парня сопровождался неприятной болью. Как-никак, за одну ночь ничего не исправилось. Тем более за такую. Нет, ничего «такого», о чем могут думать заядлые яойщицы, не было. Просто она была тяжелой. Шурик сперва едва сдерживал гнев, глядя на спокойное лицо Дмитрия, но затем, когда он узнал этого человека немного получше, Саша даже почувствовал некое уважение к нему, но, разумеется, не подал виду. Он узнал от него о примерной обстановке в лагере, но до сих пор сомневался в правдивости полученной информации. Ведь блондин мог соврать, специально заманивая парня в ловушку. Нельзя быть уверенным в чем-либо… В любом случае, слишком трудно сейчас в чем-то разобраться, нужно переждать течку… Дима сказал, что все понимает. Он понимает, что это своеобразная работа. Он понимает, что сейчас всем тяжело. «Но учти, — посерьезнев, сказал он, — Мы с тобой похожи, но по разные стороны баррикад. Если произойдет то, что должно — не обессудь, я окажу сопротивление.». Саша присел в темном углу, возле пыльных коробок. На них как раз кстати валялось старое пальто. Укутавшись, парень закрыл глаза, снова и снова прогоняя в голове разговор с Дмитрием.»…по разные стороны баррикад…»
»… мы похожи…»»…мне жаль…»
»…я понимаю…»
»… кому сейчас легко? Тот, кто говорит, что у него все хорошо — либо идиот, либо у него пуля в груди или лбу…»»…это понятно, но что мне теперь с тобой делать?»
«Либо уж убей, либо отпусти. Со мной опасно оставаться, и ты это знаешь.»
«Рассказать кому — не поверят… Но тебе просто повезло со мной.»«Я знаю.»
«Что?»
«Забудь. Не собираешься вернуть пистолет?»«Надеешься?»
«Ну, мало ли.»
И он просто ушел, махнув рукой…Исчез в лучах утреннего солнца. Его волосы сливались с общим светом.
Я не жалею о том, что познакомился с ним. Но мне ведь придется его убить, верно? Кажется, это будет сложнее. Я сам создаю себе проблемы…
Изначально Саша хотел узнать от Димы, как от пленника, обо всем, что ему может быть полезно, взамен на освобождение парня. Но затем, когда Шурик слегка отошел от темы, поинтересовавшись тем, кто такой Дима для лагеря, он начал узнавать в этом человеке себя. «Это было давно, — вздохнул про себя Саша, — Я бы мог бы быть таким же.». Но один день разрушил все, что было у парня, и Шурик стал наемником. Дмитрий звучал очень убедительно. Он словно прожил ту же жизнь, что и Саша, и прекрасно все понимал. Спустя двадцать минут парни общались почти как старые знакомые, если не брать во внимание связанные руки блондина. Шурик все еще не мог ему довериться. Внезапно за дверью послышалось сиплое дыхание и отдаленный вой. Парни переглянулись. «Собаки,» — тихо произнес Дима. Саша непонимающе посмотрел на него. «Развяжи,» — сказал он. Парень недоверчиво покосился на дверь. «Одному тяжело будет, я тебе говорю же,» — начал закипать блондин. За дверью уже был слышен лай и возня, которая была все ближе. «Развяжи!» — рявкнул парень, резко дернувшись. Шурик, выдохнув, выхватил из-за пояса нож и чиркнул им по веревке, удерживающей руки его пленника. В тот же миг дверь распахнулась, и перед парнями предстала стая то ли собак, то ли волков, с горящими голодом глазами. Они были неестественно большими, с широкими лапами; большая часть тяжело дышала, словно только что обежала половину города, высунув темные языки. Но застыли они так лишь на секунду.Схватка продолжалась недолго.
Шурик откинул в сторону последнего пса, который, проскулив, глухо ударился о стену и упал на пол. Парень посмотрел в сторону запыхавшегося Димы. Тот, даже без оружия, легко разделался со своей частью стаи. Шурик хмыкнул. По обоим было видно, что эта пятиминутная схватка была не такой уж и легкой. У блондина были знатно искусаны руки, костяшки были ярко-красными от нанесенных ударов. Через прорезы на футболке были видны синяки и царапины. Саша отделался немногим лучше — легкая рана на ноге и та же ситуация с руками. — Веселее было бы, если бы нож отдал, — хмыкнул Дима, азартно прищурившись. — И не подумаю, — улыбнулся Шурик, — Ты как? — Что за резкое проявление чувств? — ухмыльнулся блондин, но спорить не стал, — Относительно. — Окей, — неопределенно вздохнул Саша. У него слегка кружилась голова. — Переживу в общем, — махнул рукой Дима. От смешения запаха крови и омеги сносило крышу, и парень едва оставался в трезвом состоянии, тяжело дыша. — Я пойду, — сказал Саша, почувствовав некоторую неловкость, но внешне лишь нахмурившись. — Ночью опасно. Ты ведь не хочешь попасть к нашему патрулю? — усмехнулся Дима, — Я бы тебя сдал, но уж больно ты интересный. — Пф, — фыркнул Шурик, но после ненадолго задумался, — Ладно, но разве тебя не начнут искать? Или у вас человеком больше, человеком меньше — без разницы? — Вряд ли, я не первый раз на ночь ухожу. Ты ведь такой не первый, — хмыкнул блондин. — Окей, так что ты хотел предложить? — сдался парень. Голова и раны давали о себе знать, поэтому Саша решил позволить себе слабость. В конце концов, сейчас и Дима не в состоянии причинить ему вред, поэтому можно немного расслабиться. — Переночуем. Лучше перейти, — пожал плечами блондин. — Ты же понимаешь, что я для тебя враг? — Да, — легко ответил Дима, — Но даже во время войны иногда существуют законы морали. Шурик прищурился. Странный, но ему хочется довериться. «Гребаная течка, — он сжал зубы, — Гребаный альфа… Гребаная природа!». Парень, вздохнув, подобрал брошенный нож и накинул на плечи рюкзак.