***
После колледжа Лэнс не планировал жить с двумя лучшими друзьями в правой половине дуплекса, который был старше его, и работать восемь дней в неделю (да, он знает, что в неделе семь дней, Пидж, но ему кажется, что существует дополнительный день) с детьми от восьми до семнадцати лет. Но работа в общественном центре — лучшая работа на свете. Каждый день не похож на предыдущий, и он никогда не сидит без дела. Да, ему приходится бегать за толпой детей, но его настоящая работа заключается в том, чтобы веселить их, и это чертовски круто. Что касается дуплекса… Ну, это довольно своеобразное место, но Ханк говорит, что в нем есть особенный шарм, а Пидж — что «над ним нужно поработать» (Иногда Лэнс боится, что однажды он проснется и обнаружит, что его соседка переделала их дом в боевого трансформера). Но да, жизнь была вполне хороша. Пока не появился этот загадочный сосед. Дело в том, что последние четыре года вторая половина дуплекса была совершенно пуста. Полностью, абсолютно, на 100% свободна. И им это нравилось. Там был кухонный лифт (который остался с незапамятных времен, когда дуплекс был еще домом надоедливого богатого человека), который проходил через всю стенку, разделяющую две половины. Когда они только заехали в дом и как раз заканчивали колледж, они нашли двери лифта и поняли, что могут проникать на вторую часть. И поскольку там царила полнейшая пустота, Пидж использовала подвал их несуществующего соседа как лабораторию робототехники. А потом случилось невообразимое. Со двора исчез знак «продается». — Наступил конец света, — замогильным голосом сообщила Пидж. — Все не так уж плохо, — неуверенно пробормотал Ханк. — Кто, черт возьми, этот парень? — потребовал Лэнс. И даже спустя несколько месяцев они не знают ответ на этот вопрос. Пидж перенесла сумасшедшее ученое логово в их подвал (Лэнс уверен, что его опасения «однажды робот, над которым она работает, станет живым» вполне реальны и обоснованы. Пидж, как и подобает пугающему ученому, зловеще улыбается и бормочет: «Поживем — узнаем»). Ханк и Лэнс (ладно, в основном Ханк, на 100% Ханк, Лэнс был там чисто для декоративных и морально-вспомогательных целей) закрыл шахту лифта, и каждый втайне оплакивал потерю знака «Продается». Ладно. Лэнс случайно наехал на этот знак, когда опаздывал на работу и не смотрел, куда едет. Он до сих пор утверждает, что это часть процесса взросления. Меняться сложно, и мы все делаем это по-своему. («Да, не проверяя наши слепые пятна». «Заткнись, Пидж».) Итак, в двухквартирном доме была вторая половина. В которой жил предполагаемый-сверхъестественный-серийный убийца-сосед. Или, возможно, его даже не существовало. Жизнь была довольно хороша.***
По-настоящему все началось так. — Давайте на камень-ножницы-бумага, кто пойдет за почтой. — Нет, Лэнс, иди за почтой. — Ханк, приятель, дружище… — Лэнс, твоя очередь идти за почтой. — Там холодно и темно! Моя кубинская задница не предназначена для такой низкой температуры! — Ты вырос в Мичигане. — Под большим давлением. Из гостиной слышится оглушительный грохот и злобные ругательства. — Сходи за чертовой почтой, Лэнс! — Пидж говорит, чтобы ты сходил за почтой. Лэнс театрально вздыхает и всплескивает руками. — Если я замерзну до смерти, то это будет на твоей совести. — Ты не замерзнешь. — Ты этого не знаешь, — фыркает Лэнс, но сдергивает пальто с крючка и выходит за дверь. Он до сих пор борется с длинным предметом одежды — один из рукавов вывернут наизнанку, — когда осторожно спускается по тротуару и мрачно бормочет под нос что-то по-испански, пытаясь не дрожать. На улице чертовски холодно. И идет снег. Ночь похожа на те идеальные картинки на рождественских открытках, однако слякоть неприятно просачивается в конверсы (возможно, хлопок — не самый лучший материал для изготовления обуви). «Почтовый ящик» на самом деле представляет собой железный блок, которым пользуется вся улица, с маленькими ячейками для каждого дома. Лэнс надеется, что металлическая дверца не примерзла, наконец, застегивает пальто и все равно поскальзывается на обледеневшем тротуаре, когда вдруг, блять, из ниоткуда появляется еще один человек — одетый во все черное, — который как раз отвернулся от почтового ящика. Лэнс чуть не врезается в этого парня — который, опять же, полностью одет во все черное, — когда поднимает голову и замечает его. Но Лэнс все равно визжит от неожиданности, размахивает руками в неудачной пародии на ниндзя и приземляется задницей прямо в сугроб. В то же время над его головой слышится звонкий удар, который точно исходил не от Лэнса. — Какого хрена, — стонет незнакомый голос. Лэнс тонет в снегу, не желая думать о появляющихся на спине синяках, и стирает с глаз крупные снежинки. Он проясняет виденье как раз вовремя, чтобы увидеть, как незнакомец — чертовски привлекательный, кстати, — выползает из-за почтового ящика. — Какого хрена? — повторяет парень более агрессивным тоном. Лэнс фыркает. — Эй, это было… грубо. — Какого хрена? — кажется, в мозгу Опасного Незнакомца зажало одну извилину, потому что он говорит только это. — Эй, дерись со мной, привлекательный незнакомец, — протягивает Лэнс, вскарабкиваясь на ноги. — Ты тупой или тупой? — стонет парень, и теперь, когда Лэнс принимает вертикальное положение и смотрит на его лицо под новым углом, то… — Черт, у тебя кровь! — Да. — Эм, ладно, прости, ну, пойдем, я перевяжу тебе рану, и поедем в больницу. — Я могу… — Пойти за мной и позволить помочь тебе. И, возможно, не подавать на меня в суд за то, что я случайно подпортил твое идеальное… Блять, прости, просто ты очень привлекательный, и кровь! Привлекательный незнакомец, которого я косвенно ударил о почтовый ящик, истекает кровью. Жизнь — забавная штука, да? Привлекательный Незнакомец смотрит на него долгим взглядом, но потом неуверенно кивает, как будто он не знает, что Лэнс сделает, если он никак не ответит. Лэнс неловко смеется. Жизнь и правда забавная штука.***
Кит. Привлекательного Незнакомца зовут Кит, и ему нужно пять швов. Лэнс остается с ним в больнице, потому что так поступают хорошие соседи после того, как случайно причиняют тяжкие телесные повреждения. Кит еще красивее в настоящем свете, хотя у него темные круги под глазами, как у зомби, и маллет. (— Это не маллет, — говорит он в зале ожидания. — Вот, что происходит, когда я разрешаю моему брату стричь меня. Лэнс не сдерживается и спрашивает: — И ты попросил брата сделать тебе маллет? Потому что это он, чувак, — и Кит бросает на него этот отрешенный взгляд, от которого Лэнс неуютно ерзает и возвращается к бланку, который выдала медсестра. — У тебя есть какие-нибудь аллергии? — На человеческое общение. — Здесь нет такого варианта ответа, приятель.) Ему двадцать пять, как и Лэнсу, и он переехал пару месяцев назад. — Ты инопланетянин-призрак-серийный убийца! — тявкает Лэнс и вздрагивает, когда понимает, что, наверное, не следует кричать в переполненной больнице. Или где бы то ни было. Но Кит-привлекательный-сосед-человек реагирует, на удивление, спокойно. — Как бы я мог серийно убивать, если бы я был призраком? Разве я не был бы бестелесным? — Люди могут умереть даже от испуга. Подтверждено исследованиями. — Да, но я не очень страшный. — Ну не знаю, черная одежда, кожаная куртка и антисоциальная загадочная атмосфера — ты двигаешься в нужном направлении. Хотя маллет, безусловно, снижает фактор страха. И вот тогда Лэнс узнает, что у Кита-самого-привлекательного-незнакомца-в-мире лучший смех в истории всех смехов на свете. Совершенно глупый, неловкий и немного ржавый, как будто его почти не использовали, как когда с велосипеда первый раз снимают дополнительные колесики. Он очень милый. Пока Кит не вспоминает, что у него помято лицо и хихикать над глупостью Лэнса очень больно. Довольно скоро он замолкает. Но у него приятный смех. — Почему ты думаешь, что я инопланетянин-призрак-серийный убийца? — О, нет, я думаю, что ты просто серийный убийца. — Спасибо. — Эй, это было до того, как я встретил тебя. Ты слишком горячий, чтобы быть серийным убийцей. Ты слишком запоминающийся. Тебя бы поймали задо-о-о-олго до того, как ты выработал послужной список. — Ладно… Лэнс игнорирует полный и абсолютный провал в попытке вспомнить что-нибудь крутое и отважно продолжает. — Мои соседи думали, что ты инопланетянин и призрак соответственно. — Вы — те три человека, которые живут на второй половине моего дуплекса. — Извини, но это ты живешь на второй половине нашего Гарнизона. — Гарнизона? — Либо это, либо Космический Дворец. — Ладно. Они погружаются в тишину. Ну, насколько то возможно в присутствии шумных людей с повреждениями различных степеней. — Семейное положение? — как идиот, спрашивает Лэнс. — Что? — Вопрос, эм, из бланка, — и он не врет, Лэнс добросовестно заполняет квадратики, поскольку Кит-привлекательный-сосед-человек очень занят, прижимая к кровоточащему лицу комок марлей. Лэнс хороший парень. — Свободен, — по крайней мере Кит, кажется, забавляется неспособности Лэнса вести себя как человек. — Отлично, — Лэнс записывает ответ и останавливается. — Если, конечно, у тебя нет трагической предыстории, а я только что пролил свет на твою аниме-борьбу во имя истинной любви. — Нет. — Что «нет»? — Нет, у меня нет диабета, болезни сердца и астмы, и нет, я не борюсь во имя истинной любви. — Хорошо, круто, — еще одна пауза. — Что насчет глаукомы? Здесь тоже есть такой вопрос.***
В конечном итоге их принял человек с настоящим медицинским опытом, которого Лэнс знает, и он не уверен, хорошо это или плохо. — Лэнс, уже немного поздно для одного из твоих бедствий, — говорит доктор Алтея, чьи яркие разноцветные, как калейдоскоп, глаза сверкают чистым весельем. — Обижаете, миледи, — драматично отвечает он. — Я могу самоликвидироваться в любое время дня и ночи. — Я далеко не недооцениваю твою разрушительную силу. — Ты чертовски права, женщина. Она печально качает головой. — Однако сейчас все немного иначе, чем обычно. Один из твоих детишек из центра попал в неприятности? Лэнс делает отрицательный жест головой. — Нет, по субботам мы закрываемся в пять, и уже давно никому не требовалась госпитализация. Это мой сосед, Кит, — парень слабо машет рукой, и Лэнс изо всех пытается не находить его очаровательным. Он терпит неудачу. — Я случайно налетел на него и разбил ему лицо о почтовый ящик. Аллура бросает на него резкий взгляд. — Я сказал, случайно! Она качает головой. — На такое способен только ты, Лэнс. — Да, можешь подлатать его? — Ты же знаешь, что да. — Ты спасла мне жизнь. — Иногда я делаю это в буквальном смысле, — она светится от собственной шутки, и Лэнс улыбается в ответ.***
Аллура, возможно, самый милый человек, которого Лэнс знает. Он познакомился с ней на вечеринке в колледже, когда она была первокурсницей. Он упал с крыши (не спрашивайте) и вывихнул плечо. Будущий доктор с легкостью вправила его на место с минимальным количеством слез и воплей (слезы с его стороны, крики — с ее, когда она кричала не дергаться). Позже она обязательно поднимет этот вопрос. Она такая коварная.***
— Тебе… — Если ты скажешь «больно», я пихну тебя в еще один сугроб. — Ладно, справедливо. Но зато у тебя есть леденец! — Который ты украл из педиатрии. — Я знаю толк в свиданиях. От этого Кит снова смеется, и Лэнс чувствует пушистую теплоту, которая появляется, когда смотришь на щенков, котят и согревающие душу фильмы по праздникам. — Ну не знаю, — протягивает Кит. — Докажи. — Я уже доказал, я достал тебе леденец и наклейку… И ты только что пригласил меня на свидание! Кит одаривает его загадочной улыбкой, и Лэнс издает неловкий, пронзительный визг, который несколько лет спустя будет яростно отрицать. — Но… почему?! Из-за меня ты ударился лицом о почтовый ящик! — Я был безумно очарован твоим предложением найти мне леденец и наклейку. Ты хороший добытчик, — сухо говорит Кит, однако его глаза сияют от искреннего озорства, и эй, кажется, они глубокого фиолетово-синего, сказочного оттенка. Лэнс вообще не знал, что существуют глаза такого цвета. Вместо красноречивого ответа с губ Лэнса сбегает еще один неловкий звук. Кит поднимает бровь. — Ты не обязан соглашаться?.. — черт возьми, он выглядит неуверенно. — Нет! То есть, да, я обязан согласиться, потому что я хочу и я говорю «да»! Кит бросает ему полуулыбку, достойную Моны Лизы. — Как красноречиво. Лэнс фыркает. — Придурок. Почему ты такой крутой? У тебя сотрясение мозга, мудак! — Это часть моего обучения. На моей родной планете. Лэнс взрывается от хохота. — О, круто, Пидж это понравится. А потом Кит улыбается. Лэнс не может сдержаться и следует его примеру. Они стоят на парковке под светом уличных фонарей и маленькими хлопьями снега. Холод кажется волшебством.***
— Подожди… Ты же не инопланетянин? — Нет, я работаю в театре по ночам. — А, круто. Но присяжные все еще могут голосовать за серийного убийцу и призрака, да? — Если я решу стать психопатом-убийцей или нежитью, ты узнаешь об этом первый. — Классно.***
Наверное, это настоящая любовь или что-то типа того.