2019год
Собираясь быстро, на этот раз не опоздав, попасть в Академию я шел по короткой дороге. Да, я, конечно, мог отмотать назад или, вообще, остановить время, но не собирался этого делать, так как это может повлечь неприятные последствия. Как говорят мои родители: «Магия, связанная со временем, может использоваться только в крайних случаях и только опытными магами», «Пока тебе еще рано, пройдет год-два, и сможешь начать практиковаться, и то, если Совет даст на то разрешение». Солнце сильно палит, что странно для раннего утра. Людей не много, только те, кто работает в ночную смену, или ученики, идущие на нулевой урок. Переход со светофором был уже близко, я его уже вижу. Что-то яркое попалось в глаза, ослепляя. Что это? Оно светится как Солнце, правда уменьшенное во много сотен тысяч раз. Я решил узнать, что же это, поэтому ускорился. — Подожди! — Кричу не понятно зачем. — А? — успеваю расслышать, когда ухватываю это Солнце… за плечо?.. и утаскиваю с проезжей части. Поскольку горит красный, и его могут сбить. Поставив его на землю, потому что он парил в воздухе над ее поверхностью, разворачиваю к себе и понимаю что это человек. А перепутал я его с Солнцем из-за его волос. Яркие, слепящие глаза подлинным золотом, отливающие огненно рыжим. Удивленно посмотрев на меня, потом на дорогу, парень выдохнул. — Спасибо тебе. — Его светлое лицо озарила яркая лучезарная улыбка. А рыжие, как мех чистокровной лисицы или тигра, глаза с золотыми вкраплениями смотрели на меня с интересом и благодарностью. — Как тебя зовут? Ты тоже не человек? — посыпался на меня град вопросов. — Александр. Можно просто Саша. — Я тоже улыбнулся и убрал руку с его плеча. — Я маг, как понимаю, и ты. — А я Деметрий, или Димитрий, но для всех Митя. — Мы пожали руки и, когда загорелся зеленый, перешли дорогу. — Ты тоже идешь в Академию? — Ага. А ты новеньки, я смотрю? — Нет. — Растягивает гласную. — Я бывал в Академии и не раз. Но как ученик — иду впервые. — Мне показалось это странным. Что значат его слова? Он бывал здесь раньше, но учиться идет только сейчас… это странно. Мы остановились у большого желтого здания с облезающей краской (сколько не крась — сойдет через неделю) и большой вывеской: «Найдется всё, только спросите», что в принципе правда. — Пойдем. — Я улыбнулся и, подойдя к этому творению далеко не современного зодчества, открыл дверь, на которой был приклеен листок с, до боли комичной, надписью «Ремонт», выведенной корявым ленивым почерком. Эта маленькая деталь добавляла всей картине еще больший антураж, как вишенка на торте. Без нее все казалось бы не законченным. Пройдя внутрь, мы попали в каменный, достаточно длинный и широкий, коридор. Стены не были покрыты пылью и паутиной, как могло показаться из-за внешнего вида самого здания. Они были чистыми, будто их только что помыли, красивыми, не потерявшими свой блеск с годами. Пол был из больших, вырезанных из мрамора с ювелирной аккуратностью, плит с зеркальной, блестящей от происходящего над головой, поверхностью. В ней можно было с легкостью увидеть звезды, холодные и завораживающие, которые парят там, высоко, где должен был быть потолок, но вместо него — бескрайне черное ночное небо, заставляющее задуматься о вечном. — Красота, — Митя заворожено смотрит вверх. Его глаза сейчас отражают звезды, нет, не так. Золотые вкрапления, казалось, сами превратились в небесные тела и начали сверкать ярче, и, я готов поклясться всем, что у меня есть, что увидел, как те пролетают по всей радужке, как кометы. — Мри! — Громкий, режущий слух, вопль, — цы, цы, цы! — Из темной материи бескрайнего неба, стекая, появилась черная жижа. Свисая с потолка, черная масса капала на чистейший пол, бессовестно пачкая его. Еще раз издав тот странный звук, она сформировалась в нечто, отдаленно напоминающее кота с одним сверкающим, как новогодняя гирлянда, зеленым глазом. — Мри, цы, цы… — Слишком довольно протянул кот. — Вит, прекращай. — Я дернул субстанцию за «ухо». Он громко цыкнул и упал на мраморный пол. Мой новый знакомый наблюдал за этим в шоке, но с заинтересованностью. — Саня, — уже по-человечески заговорил кошак. Правда теперь перед нами было уже не то странное существо, а парень. Вертикальный зрачок, прижатые к голове уши и ходящий из стороны в сторону, высказывая недовольство своего хозяина, хвост напоминали о том, что его нельзя было назвать «человеком» в смысле видовой принадлежности. — За что? — Ничего себе! — Рыжие глаза стали огромными, засверкав ярче. — Круто. Никогда не встречал представителей этой семьи. — Что-то в этих огоньках подсказывало мне, что это не правда. Интересно. — Правда? — В голосе Вита звучали довольные нотки. От этого он даже мурчать начал — воистину кошак. Все было бы хорошо, если бы не то, что это его выражение чувств являлось гипнозом. И поэтому, пока не начало темнеть в глазах, я достал из рюкзака баллончик и прыснул на Вита. Тот подпрыгнул под самый потолок, шерсть на ушах и хвосте встала дыбом. Челка, до этого скрывавшая левую половину его лица, подлетела и открыла вид на черную метку на щеке и на зашитый глаз. Он приземлился на четыре лапы, превратившись в обычного кота, и зашипел. Глаз засветился сильнее. — Саня! — Кажется, этот вопль был слышен всем в радиусе десяти километров. Вит с чистым озверением смотрел на меня, готовый в любой момент кинуться. — Успокойся, пожалуйста. — Митя, незаметно очутившись рядом с котом, положил руку тому на голову. Кот, не ожидавший такого, замурчал, это была стандартная для него стратегия защиты. Голову сразу же будто током ударило. Чтобы не появились другие симптомы этого гипноза, я схватил Митю за руку и поспешил к двери напротив той, через которую мы сюда попали. Яркость следующего помещения была гораздо больше, чем в коридоре. Белые стены с редкими узкими черными колоннами, подсвеченные многочисленными световыми устройствами, резко резали непривыкшие глаза. Что, говоря о людях, а вот коты… Вит вообще ослеп от яркого белого света, залившего половину коридора, и снова превратился в жижу. То ли весело, то ли недовольно мрицыцыкая, он потек в белый зал. Мы следом переступили порог. Я проводил живую черную жижу взглядом и посмотрел на Митю. Он был спокоен и, даже можно сказать, доволен. — Мистер Праков, вы на часы смотрели? — перед нами появились господин Штурц и леди Баф. Старшие заместители государственных магов. Небесно синие глаза обоих смотрели в мои черные с укором. Г-н Штурц поправил очки. — Вообще-то, уважаемые, у меня еще три минуты есть. — Я сложил руки на груди и головой указал на часы, которые парили под высоким стеклянным куполом, что был потолком и крышей одновременно. — Вам, молодой человек, не умничать надо. — Леди Баф нахмурила брови. — Вы должны были прибыть сюда намного раньше. Для вас администрация, от лица Самого, прошу заметить, Директора, приготовила поручение. — Вам надо было встретить Старшего младшего наследника Урбрика. — Темная аура г-на Штурца стала заполнять помещение. Холод, утробный страх, темнота, ужасные видения перед глазами — все это были составляющими этой ауры. — Извините. — С этим словом по помещению пробежался мягкий золотистый свет, и спиной я почувствовал тепло. — Господин Штурц, леди Баф, а я уже здесь. — Мягкий голос Мити звучал спокойно и мелодично, и аура старшего из двоицы близнецов-заместителей постепенно уползла. — Господин Деметрий Урбрик? — леди Баф подняла бровь. — Собственной персоной. — Солнечная улыбка снова заиграла на светлом лице, как уже оказалось, наследника сэра Пьетра. Он сделал своеобразный реверанс, которым приято приветствовать старших по званию или положению. Было видно, что сделал он это шутливо. — Так что Александр выполнил поручение. — Пройдемте. — Я только развернулся, что пойти в лабораторию, как: — Мистер Праков, вы тоже. — Очкастый змей, как его называет добрая половина учеников этого учебного заведения, обернулся ко мне. И мне пришлось идти вместе с Митей за двумя самыми грозными учителями всея Академии. Мы шли прямо в административное отделение. Поскольку мне не доводилось бывать здесь, я решил запомнить дорогу на всякий случай. Иначе в этих коридорах легче заблудиться, чем отыскать нужный поворот, за которым скрывается нужная дверь. Попав в довольно темное помещение, пришлось проморгаться, чтобы привыкнуть, как резко загорается свет. Почему здесь так всегда? Все происходит резко и неожиданно. — Деметрий! Что за легкомысленное поведение? Вы огорчаете меня, мой дорогой ученик. — К нам, спрыгнув с возвышения, подошла девушка. Ее одежда напоминала карточную россыпь. — Леди Март, а как вы здесь очутились? Простите. — Прощаю на первый раз, и теперь к делу. Сэр Пьетр, зачем вы вызвали Демитрия сюда? В Академию. — Уточнила последнее карточная леди и повернула голову в сторону возвышения. Ее светлые волосы, собранные в два хвостика, подлетели из-за резкого движения. — Март. Вы же должны знать причину. Или вы, правда, как сообщили мне ваши подопечные, перерабатываете? Может вам отдохнуть? — Сидящий на троне мужчина средних лет, слабо улыбнулся. Девушка покраснела от этих слов. — Простите, конечно, уважаемый, но я вам здесь зачем? — Я недовольно подал голос. — Меня за прогулы, между прочим, и отчислить могут. — Мистер Праков, рад вас видеть. Надеюсь, вы подружились с моим сыном. Потому что я хотел бы, чтобы вы работали в одном отряде в будущем. — Казалось, что смысл моих слов так и не был услышан. Это высокомерие раздражало. — А зачем? Я может и не собирался учится до конца. — Скучающе складываю руки за головой. Хотелось поскорее уйти отсюда. И забыть об этих дурацких правилах этикета. — Праков! Где твои манеры? — Закричал Штурц, а его глаза зло засверкали. Митя, кажется, что-то хотел сказать, но не успел, потому что его прервал очень громкий звук, от которого даже ненадолго заложило уши. Звук очень похожий на взрыв. На нас начало сыпать с потолка кусочками картины, и резко стало холодать, очки змея заледенели. — Праков? — зло прошипела сквозь зубы леди Баф, поворачивая голову ко мне. — А что я сразу? Я был здесь, хочу заметить. А это произошло в кабинетах. — Так. Я не допущу разрушения моей академии. — Сказал сэр Пьер и использовал магию Телепорта, исчезнув в мгновение ока. — Диметрий, ты тоже! Телепортируй всех. — Приказала Март. — Окей. — Через миг, после того как это слово слетело с его губ, не успев даже прозвучать до конца, мы оказались в одном из классов. Все помещение было черным, обугленным, и в тоже время оледенелым. — Упс… — Услышал насмешливый голос одного из моих одноклассников. — Я, кажется, что-то перепутал. Извиняюсь. По его лицу нельзя было сказать, что он искренне сожалеет. — Мистер Дарвин! — Из-за того, что Штурц шипел сквозь зубы, он еще больше походил на змея. — Ой. — Парень стушевался. — Мистер Дарвин, что вы сделали. — Отец Мити нахмурился, сложив руки на груди. — Сэр Пьетр! Посмотрите на это… — Март, которая стояла у окна с широко распахнутыми глазами и ужасом на лице, позвала подойти. Посмотрев в окно, которое по большей части показывало небо, ужас пробежал и у меня и у г-на Штурца и леди Баф. А все из-за того, что на небе не было невероятно яркого Солнца. Было темно и ужасно холодно. Окно замерзало на глазах. — Вот же черт… — процедил г-н Штурц.С того дня изменилось многое. Солнце больше не грело Землю, и поэтому Пьетр быстро связался с сильнейшими магами, и теперь роль Солнца играет заклинание-иллюзия. Которую видят люди. Для магов же это просто искусственная, неяркая лампочка, которую зажгли так, чтобы нельзя было увидеть потухший оледеневший шар в небе, но и его все маги видели. Отряд, о котором упоминал ранее Пьетр, был создан. Солнце осталось одно.