Бенджамин Дизраэли
— Мисс Воканс! — прикрикнул на спящую девушку светловолосый преподаватель. — А?! — брюнетка вскинула голову, сонно жмуря глаза из-за яркого солнечного света. И как, скажите на милость, она умудрилась сесть за первую парту возле окна и стола преподавателя? Но самое главное — зачем? — спрашивается. — Что? — непонимающе хмурит бровки домиком голубоглазая ученица. — Ничего, мисс Воканс, — отвечает чопорный учитель, хотя испепеляющий взгляд серых глаз совершенно точно дает понять, сказанное — ложь. — Мне вот любопытно, мисс, чем таким вы занимались эти выходные, что не сумели выспаться? — саркастически вскидывает белёсую бровь профессор. Он бы баллы снял, но, к сожалению, этот курс особенный и наказать его можно лишь отработкой, что и сделал несносный аристократ. — Сегодня в восемь отработка, мисс Воканс, и будьте так любезны, не спать более на моих уроках! — ядовито прошипел Люциус Малфой. — Прошу прощения, профессор, — страдальчески морщась, сказала Виктория, пытаясь всеми силами сдержать зевок, — такого бо-о-ольше не повторится! — заверила девушка, все-таки не сумев подавить естественный порыв организма. А чего можно ожидать от человека, который не спал больше половины ночи? Еще этот человек опоздал на первый урок, но этого мистеру Малфою знать было не обязательно. А мисс Воканс необязательно знать о том, что профессор разбудил исключительно из зависти. Он бы тоже сейчас предпочел вот так уснуть где-нибудь, даже за неудобной партой, только чтобы эта дурацкая мигрень отступила и зелье от похмелья, наконец, подействовало. Хотя, если быть уж совсем откровенными, эти две сегодняшние жертвы ужасного недосыпа были сами виновниками и инициаторами собственных проблем. Потому что никто не заставлял Викторию Воканс заниматься поиском книг ночью, накануне начала учебы — у нее для этого имелась целая свободная неделя. Так же и Люциус Малфой, не обязан был снова напиваться в хлам и переться в кабинет зельеварения… Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге нарисовался Люциус Малфой, собственной персоной. Впрочем, кто бы еще мог настолько нагло завалиться в кабинет к профессору зельеварения Северусу Снейпу? Хотя для оправдания сероглазого блондина можно заметить, что явился он к другу не с пустыми руками и в немного необычном для лощеного аристократа виде. Черная и довольно дорогая мантия исчезла, как и любимая трость с рукоятью, украшенной серебряной змеиной головой с изумрудными глазами, а всегда с иголочки костюм серого цвета был (о боги!) помят. Платиновая шевелюра, в которой волоски всегда лежали один к одному, растрепана. Довершением данной картины маслом был странный блеск в серых глазах Люциуса и бутылка огневиски, крепко зажатая в руке и уже на половину пустая. Но гроза подземелий Хогвартса одарил не совсем трезвого коллегу лишь мимолетным оценивающим взглядом и вновь вернулся к собственным мыслям, уставившись невидящим взглядом в стену. Попутно взгляд черных глаз зельевара скользнул по развернутому свитку, который снова вызвал легкое раздражение. И кто просил внучку Дамблдора влезать во все это и посвящать бедного экс-Пожирателя Смерти в историю его корней? Девушка точно пошла в своего покойного дедушку, так же лезет куда не просят, и наверняка делает это все лишь из благих побуждений. Дракон бы сожрал этих Дамблдоров! Зато теперь, с приходом профессора ЗОТИ, возник еще один вопрос — стоит ли рассказывать лучшему другу обо всем?.. — Где она? — спросил хрипло Малфой, без разрешения проходя в кабинет и садясь напротив зельевара. — Кто? — непонимающе уставился на блондина Снейп, отвлекаясь, наконец, от мыслей о проклятом пергаменте. Пергамент, на котором аккуратным почерком Виктории Воканс было выведено «Древние чистокровные магические рода» — самая большая заглавная надпись. Дальше в глаза бросались три немного меньшие, но тоже отличающиеся по размеру от всего остального текста, пункта. Первым шел «Чистокровные — сейчас», под которым значились такие фамилии, как Уизли, Малфои, Нотты, Яксли, Блэки, Вокансы… Принцы и короткие справки к каждой семье. Вторым шел «Чистокровные обнищавшие — связь с маглами», где выступали сами Поттеры, наряду с Браунами, Урхарты, Гойлы и Крэббы… к которым также были приписаны незначительные мелочи, как примерная дата основания и даты, в которых упоминалось вхождение в семью маглов, маглорожденных либо полукровок. Интересный факт, фамилия Принц была вычеркнута из второго пункта и перенесена в первый совсем недавно. Ранняя характеристика — связь с Тобиасом Снейпом (маглом) — тоже была вычеркнута, хотя, по-видимому, к ней что-то приписывали совсем недавно, но эту надпись также посчитали неверной, зачеркнув несколькими грубыми линиями, что затрудняло ее прочтение. В третьем же пункте было написано: «Вымершие роды — нет информации о наследниках, сквибы», где фамилия Слизерин конкурировала с шокирующим Снейп. Лаконичная справка: «возможное вырождение — сквибы, нет информации о роде от…» и такая же приписка, сделанная рукой Воканс совершенно недавно — «Информация о наследнике!!!» с тремя большими восклицательными знаками, кажется, девчонка ставила их больше для себя, чем для Северуса Снейпа. — Медуза Горгона! — недобро фыркнул аристократ, осматриваясь по сторонам, будто загадочный «некто» может выскочить из шкафа с ингредиентами для зелий. — Девчонка Воканс, — смилостивился, в конце концов, сероглазый под неморгающим взглядом черных глаз друга, снова приложившись к бутылке, что тоже было необычно для него. Чтобы Люциус пил с горла, без бокалов? Да не в жизни! — Ушла, — спокойно ответил Северус, с легким презрением наблюдая за товарищем, и бросил взгляд на часы, — полчаса назад. — Куда? — непонятливо склонил голову набок Люциус. — Без понятия, трансгрессировала в коридоре, — безразлично пожал плечами Северус. Мужчина решил скрыть всплывшую информацию об его предках от Малфоя, потому что это не факты — они не проверены и, вполне возможно, они просто однофамильцы. Это все нужно проверить, а Люциус Малфой не лучший компаньон, так же, как и ехидные смешки не лучшая поддержка. Но у профессора Снейпа была хорошая кандидатура на роль помощника в таком непростом деле, как выяснение правды. И брюнет даже знал с чего начать, об этом услужливо позаботилась Виктория вместе с ее припиской, написанной красными чернилами «Заброшенное (не факт) поместье Снейпов, графство Оксфордшир…». Задумавшись о своем, Северус чуть не пропустил очередную реплику профессора Защиты от Темных Искусств. — Ага, — очень мрачно буркнул себе под нос блондин, допивая бутылку. — Акцио огневиски Северуса! — взмахнул палочкой маг, призывая еще бутылочку горячительного напитка, но ее нагло перехватили пальцы зельевара. — Думаю, с тебя достаточно, Люциус, — строго свел брови Снейп. Он не любил пить, хотя в последнее время несколько раз позволял себе «расслабиться». Но детские воспоминания об отце у брюнета были свежи всегда, поэтому и алкоголь он употреблял крайне редко. — Да ладно тебе, Сев, — фыркнул Малфой. В отличие от друга, аристократ никогда себе ни в чем не отказывал, особенно в хорошей выпивке. Блондин не был пьяницей, он умел себя останавливать, но такими темпами, рано или поздно, Люциус Малфой сопьётся — так думал Снейп. — Не ладно, — состояние друга беспокоило зельевара, и он решил отвлечь его, хоть как-то. — Что ты хотел от мисс Воканс? Выражение лица аристократа приняло странно страдальческое выражение. Мужчина не знал ответа на этот вопрос, а точнее — он не помнил. Даже после известия, что Воканс оказывается еще и Дамблдор, червячок сомнений не перестал грызть аристократа. Схожесть глаз старого волшебника с глазами Виктории была несомненно невероятная, но это его не успокоило. Потому что пустые голубые глаза, которые привиделись ему когда-то, не принадлежали старому доброму волшебнику. Тот потухший взгляд принадлежал кому-то другому. Это мучило Люциуса Малфоя, он, как бы это невероятно звучало, чувствовал вину и раскаивался. Вот только бы понять — за что? Ответа на вопрос зельевара не последовало, его и не ждал бывший директор Хогвартса, невербально усыпляющий немного поддатого блондина. То ли слишком много сил вложил в заклятье Северус, то ли это была уже не первая бутылка алкоголя у Люциуса — мужчина отключился.✡🔯✡
Насколько плохо нас знают наши знакомые, можно порой судить по подаркам, которые мы от них получаем.Зигмунд Графф
Десятое ноября наступило быстро, слишком быстро. И знаете, я бы даже забыла, что у меня сегодня праздник из-за предвкушения встречи с леди Пиритс, но мне напомнили. Утро вторника выдалось на редкость пасмурным, а за окнами большого зала накрапал маленький дождик, обещающий в скором времени превратиться в самый настоящий ливень. Ученики спокойно поедали завтрак, в ожидании утренней почты, которую ждать предстояло еще около пяти минут. Я вяло тыкала в тарелку вилкой, раздумывая, стоит кушать эту яичницу или просто выковырять оттуда поджаренный бекон и съесть его? Аппетита не было, вот совершенно, а чавкающий неподалёку Рональд Уизли, как всегда непомерно раздражал. Мелькнула коварная мысль, запустить в него каким-то простым, но очень гаденьким и трудно снимаемым проклятием и тут же исчезла, потому что мое внимание отвлекли. Белая смазанная молния влетела в Большой Зал со стороны улицы и сделала несколько больших кругов, красуясь и высматривая свою жертву. Жертва была найдена и идентифицирована видимо, потому что гордый и совершенно белый орел начал снижение к отдельному столу восьмого курса. Спустя минуту я инстинктивно быстро отодвинула от себя тарелку, на место которой приземлился увесистый сверток с запиской. Белоснежная птица пролетела до конца длинного стола, попутно украв с тарелок Лонгботтома и Малфоя-младшего по куску ветчины, а затем с независимым видом умчалась прочь. Ученики, умолкшие на момент прибытия орла, снова загалдели с удвоенной силой. Многие пялились на меня, кто-то показывал пальцем, ложкой или вилкой, а кто-то очкастый и зеленоглазый решился спросить: — Что там у тебя, Вик? — Не знаю, — честно ответила я, и будучи девочкой умной открыла первым делом письмо. Хотя руки так и чесались заглянуть в посылку. Здравствуй, Виктория! Можешь сегодня смело поздравить меня с окончанием срока опеки над тобой, а я, в свою очередь, поздравляю тебя с Днем Рождения. Желаю тебе всего самого банального: здоровья, денег, сил, ума… ты поняла, Воканс. Также прошу принять мой маленький и скромный подарок, который думаю в случае опасности пригодится тебе. Не все же обезьянка кинжалами бросаться будет? И не смотря на то, что я больше не несу за тебя ответственность по закону, ты всегда можешь смело обращаться ко мне. Все наши договоренности далее в силе, жду, когда ты закончишь свои ужасно важные дела в Хогвартсе.М. Ван Хельсинг
P.S. Интеллигент, я у тебя кое-что позаимствую для✡🔯✡
Всякое рассуждение о любви уничтожает любовь.Лев Толстой
Солнце начало понемногу склоняться к горизонту, а все лекции восьмого курса были уже позади, когда кто-то прошел сквозь защиту школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Я почувствовала это буквально кожей, что было странно для меня. Обычно я не настолько хорошо чувствую замок и окрестности. Спустя минуту мои ощущения подтвердились. «Карга в розовом и ее блохастый здесь, ка-аррр!» Впервые я услышала о демоне Серсеи Пиритс из уст своего ворона, но сразу стало ясно, что этот индивид не симпатичен Кураме. Мне вот до жути интересно, какая звериная ипостась у этого демона, может быть собака, раз блохастый? И как его зовут? Сотни вопросов зароились у меня в голове, когда я послала патронуса Минерве. Осведомлен — значит вооружён! Мне ведь неизвестно, насколько хорошо старая кошка ладит с Хогвартсом. Все мои действия были сопровождаемы вопросительным взглядом карих глаз. Пришлось объяснить всё Мионе, попутно проглатывая горькую пилюлю. Курама не поздравил меня с Днем Рождения, и это было неприятно. Я не капризный человек, но когда ты на каждый праздник даришь кому-то подарок и зачастую получаешь что-то взамен, а также проводишь с кем-то время и вы считаете друг друга хорошими друзьями, неосознанно ожидаешь хотя бы самых простых поздравлений. Но видимо демон решил не отмечать мое старение в этом году, хотя в прошлые разы мне что-то да перепадало… — Мы здесь, — в Большой Холл спустилась Минерва, а за ней… это что, проклятье? Почему эти два профессора каждый раз присутствуют при каких-то важных событиях? — Минни, — прищурилась я, — зачем так много людей? — и взгляд на Люциуса Малфоя вместе с Северусом Снейпом. — Кто бы говорил, — фыркнула, как самая настоящая кошка, МакГонагалл, указывая кивком головы на Миону. — Но мы-то сейчас смоемся, — мое присутствие не обязательно и я это понимаю, — но сначала хотела спросить у тебя несколько вещей. — Почему? — вскинула бровь женщина. — Потому что, — закатила я глаза к потолку. — Лучше скажи, ты покои для роз-… леди Пиритс и ее… охранника приготовила? — Да, у нас имеются комнаты для гостей, — Минерва приблизилась к нам и остановилась. — Я об этом прекрасно осведомлена, — с раздражением отозвалась я. — Вы проверили, все ли в них в порядке, пригодны ли они для жилья? — А! Ты об этом? — женщина явно вспомнила, как несколько лет назад я нечаянно затопила все нежилые комнаты в замке, ругали меня тогда, кстати, отчаянно — все пострадавшие портреты. — Не беспокойся, всемирные потопы у нас только ты устраиваешь, — по-доброму улыбнулась директриса. — Ладно, верю, — как можно не поверить в собственную исключительность? — Следующий, последний вопрос. Ты отдельный стол для леди выделила или два кресла к столу преподавателей добавила? — Я не первый год здесь работаю, Вик! — явно оскорбилась ведьма. — По тебе видно, — между прочим, я могла все это и не проверять, но потратила свое время на это. Из благих побуждений, дабы некоторые директрисы не опозорились. — Если кар-… миссис Пиритс заметит меня, то я здесь просто учусь на восьмом курсе, — проходя мимо застывших профессоров, предупредила я. Минерва еще и побледнела, но бледность ей к лицу, так что, я не раскаиваюсь. — Виктория! — возмутились у меня за спиной. Одна маленькая гриффиндорка решила вступиться за честь любимого бывшего декана, но Серсея была очень близка, а я этой встречи как ждала, так и опасалась. — Уже двадцать восемь лет как, — огрызнулась я, — валим, Мион, отсюда! — и не дожидаясь подругу, я перешла на бег. Не знаю, что там происходило без меня, как встречали прибывшего сотрудника ОРДеДе, который давно на пенсию выйти должен был, но меня это и не волновало. Потому что этот самый важный сотрудник этим же вечером устроил массовое сборище всех студентов в том же Большом Холле. Пиритс явно хотела внимания, а также желала встретиться с Мальчиком-Который-Выжил — как мы все поняли. А иначе, зачем ей было просить поставить весь восьмой курс ближе к преподавателям? Самое страшное и смешное — мы с Гермионой оказались рядом с Малфоем-старшим и Снейпом. Кто бы мог подумать, да? Такое впечатление, что эти двое нас преследуют, аж мурашки по коже бегут. Я страстно захотела отойти от них, но не успела. Весь шум исчез, будто бы кто-то умный выключил звук, и это было жутко. Минуту назад дети галдели, а теперь наступила гробовая тишина. Но самое поразительное случилось позже, когда я вскинула взгляд вверх. По лестнице, вместе с Минервой МакГонагалл, к нам спускалась леди Серсея, но она надолго не задержала мое внимание. Эту даму я знала с множества балов, которые так обожала устраивать бабушка, и которые я ненавидела. Я перевела взгляд в сторону и застыла, поражённая в… самое сердце. Там по ступеням к нам спускался сам бог красоты. Голубоглазая мечта любой девушки, с коротким ежиком черных волос. Широкие плечи обрисовывал идеально подобранный костюм белого цвета, как и узкие бедра, сильные стройные ноги… — Кажется, — шепотом выдохнула я, — я влюбилась. Я говорила очень тихо, так чтобы меня услышала только стоящая рядом Гермиона. Девушка и услышала, удивленно уставившись на меня. Но я не обратила на это внимания, как и не обращала внимания на прожигающий во мне дыру взгляд серых глаз — Люциус тоже услышал. Со стороны Северуса раздался невнятный хмык. Но мне было всё равно на всех и всё, я пожирала взглядом демона-красавца. «Я бы не советовал западать на него, коты ветреные создания. Этот особенно хитрый, самовлюбленный и непостоянный» Раздражающий голос Курамы в голове вывел меня из оцепенения. Идеальный образ рыцаря был разрушен. Мечты, покрытые розовым туманом, были в пух и прах разбиты вредным вороном. Огонек в моих глазах погас, а первая влюбленность исчезла без следа. Честно, даже не больно, и разочарование тоже отсутствует. Мой взгляд вновь вернулся к пожилой леди, которая была облачена во все розовое, как обычно. — Амбридж, — раздалось неодобряюще со стороны Грейнджер. И я была с ней согласна, хотя и не поняла, кого или что она упоминала. Но было не время задавать вопросы, потому что я встретилась с голубыми глазами миссис Пиритс. Меня заметили, к сожалению.