еееее рэп

Гэвин вновь появился на концерте музыканта за кулисами. Маркус знал, что он там, и это бесило и нравилось одновременно. Сегодня он был в горчичном свитшоте с двумя черными полосами на рукавах, камуфляжных спортивных штанах и болотного цвета ветровке, за что его менеджер ругал: ведь не смотря на то, что это стильно и дорого, он все равно “слишком крут для этого дерьма”. Перед самим выходом на него натянули кепку от Nike, что значило только больше денег после. Маркус держал стиль с того самого момента, как подписал контракт со своим агентом семь лет назад. Безупречная репутация и невероятно-скрытная личная жизнь. У него была тусовка, где его уважали, и где он отмечал все свои концерты — обычно они собирались в одном и том же клубе — клубе Маркуса. Закрытое место для своих — за качеством посетителей следил музыкант лично, считая процесс отбора своим долгом поддерживать соответствующий статус. Скрытная жизнь рэпера и его секретный клуб быстро привлекли внимание полиции, ведь слухи от репутации никак не зависели, и таким образом Гэвин впервые встретился со знаменитостью — на задании. Он искренне наделся ничего там не найти, так как был тру фанатом, но быстро изменил свое мнение, подумав, что мог бы отпустить Маркуса, и тогда за тем был бы должок. Увидев значок детектива на входе, охранники послушно расступились. Детектив не ожидал увидеть то, что увидел: клуб не был похож на обыкновенный клуб: это дорогое место было выполнено со вкусом и больше напоминало квартиру в стиле лофт, чем место для алкоголя и танцев, хотя был и диджей, играющий новенький альбом Маркуса, и несколько флексующих парней. Света было больше, чем во всех тех барах и ночных клубах, в которых мужчина бывал, и скрывая глубокое удивление, он направился к бару с целью слиться с толпой. — Налей мне текилки, — бармен уставился на детектива в недоумении, и тот никак не мог сообразить в чем дело, будто здесь нужно разговаривать на другом языке. Парень за барной стойкой отошел в сторону, говоря что-то в маленький микровон, прикрепленный к вороту черного свитшота, что точно не было хорошим знаком. Не понимая, где прокололся, Гэвин подумал, где бы он вписался за своего, но понял, что здесь он — белая ворона. Или неудавшийся трек, как наверное сказали бы крутые ребята. Через несколько минут он заметил Маркуса, спускающегося со второго этажа. Сердце екнуло, то ли от страха, то ли от радости. Музыкант медленно опустился на стул рядом, пробивая вызывающе-властным взглядом. — И что ты здесь забыл? Гэвин подумал секунду, и решил, что если начнет игру — проиграет. — Я из полиции. Так и не понял, где прокололся. — Стало стыдно за такую откровенность, но он знал, что это сработает. И сработало: Маркус улыбнулся. — Никто здесь не заказывает алкоголь — самая очевидная ошибка чужака. Никакой алкашки — правило клуба. Гэвин насторожился: если они не пьют, значит, либо они совсем торчки, либо наглухо отбитые, и первый вариант представлялся ему наиболее вероятным. — И чем же это вы занимаетесь в клубе без водки? Если хорошо знать рэпера, на его лице можно было бы прочитать отвращение в ответ на подобные вопросы. Детектив этого не заметил, но почувствовал еще до ироничного ответа. — А водка что, решающий фактор в ваших тусовках? — Высокомерно бросил владелец клуба. Ярость детектива вспыхнула мгновенно, и захотелось уйти, но тот оставался из принципа. Захотелось найти что-то нелегальное или хотя бы также сильно уколоть. — Че за дела? Я задал конкретный вопрос, ублюдок. Говори, к чему такая секретность, — Гэвин плевался презрением, доставая свой значок. Пара друзей, что наблюдали за диалогом, начали переживать, но Маркусу понравилась такая дерзость. Он начал играть вежливость. — Пройдемте, детектив, я покажу вам свои владения, — сменившийся с приказного на успокоительно-ласковый тон глубокого голоса в конец озадачил мужчину, и тот молча последовал за популярным певцом. — Здесь находится конференц-зал, где мы делимся своими творческими идеями, здесь обычно собираемся на кофе, когда нас мало, здесь одна из моих студий — больше для развлечения, чем для работы, а это — мой кабинет, — он продолжал говорить, закрывая раздвигающиеся двери из тяжелого темного дерева, — в нем я в основном тусуюсь один или с самыми близкими приятелями. Он повернулся к Риду, и положение его тела снова выражало угрозу: брови немного нахмурены, подбородок приподнят, руки сложены на груди. Оценив взглядом детектива, Маркус свободно расположился на просторном диване. — Ты так и не представился, приятель. — Гэвин. — Присаживайся, Гэвин, — он указал на кресло напротив, — скажи мне, детектив, почему твой департамент так сильно заинтересован в моей личной жизни? Вам че, заняться нечем, как по моим тусовкам меня выслеживать? Что вы хотите найти, я не пойму? Что, раз рэпер, значит торчит? Почему бы вам не убраться с моей задницы и пересесть на дела преступников у себя на полке? Гэвин вскинул брови, поражаясь такой дерзости: обычно с ним не разговаривали таким тоном на службе. Точно либо наркоман, либо съехавший. — Чел, ты поосторожней, а то за оскорбление офицера пойдешь. Я тут не претензии твои терпеть пришел, — Маркус раздул ноздри от бешенства, но молчал. Гэвин продолжил: — У меня есть приказ, и я его выполняю. А если ты со своими дружками не уважаешь закон, то тебе же хуже. — Вещь, что меня бесит — не закон. — А что? — Ты меня бесишь. Человеческая наглость бесит. Отвалите уже от меня, я семь лет как в трезвости, — наезд звучал конкретно, агрессивно, и если бы Гэвин знал Маркуса, он бы понял, что из обиды. Детектив не знал музыканта, но что-то ему подсказало, что он просто не вовремя или вроде того. Мужчину просто колбасило от негативных чувств, и это осознание помогло перестать беситься самому. — Ты хоть и говнюк, но я все же спрошу — че с тобой? — В смысле? — Да в прямом, че ты на агрессии такой? — На агрессии, говоришь? — Маркус закипал и уже не мог остановиться. — Ваши падлы не могут уже неделю человека найти, зато меня на предмет наркоты обыскивать без ордера — пожалуйста! Что ж за херня получается? Если я музыкант, значит я тварь последняя? — Человека найти? — Да, у меня блять чувак из тусовки пропал, а ваши сделать нихуя не могут! Хотелось выкрикнуть что-то типа "твои проблемы чувак" или "я-то здесь причем", послать его к чертям собачьим, а ночью прийти поджечь весь этот клуб. Но Рид замешкался, да и ярость уже отступила, и как-то кстати всплыли в голове издевки его одноклассников из-за каких-то глупых стереотипов... В общем, случилась магия в его голове, и он начал думать. Немного подумав, Гэвин решился делать взрослые штуки, да и вообще парня жалко стало — все-таки правда он ворвался в его дом и начал кидать необоснованными обвинениями. — Я помогу. — С чем? — Гэв подумал, что за такое ошарашенное лицо Маркуса папарацци бы отдали последние трусы. — Человека найти. И скажу, что вы тут ЗОЖ и все дела, чтоб не лезли больше. — Эм… С чего это? — Я фанат, так-то, — Гэвин пожал плечами, чувствуя себя неловко. Не станет же он объяснять, что переосмыслил жизнь за последние пять минут. Удивившись неожиданному повороту событий, рэпер вдруг понял, что только что показал кучу эмоций, что неплохо так подрезало его крутость — особенно за пределами тусовки. Пораскинув так и эдак, решил, что раз парень помощь предлагает, то можно с ним дело поиметь, но никто не должен узнать, что он обыкновенный человек с сердцем и чувствами и все такое. Была мысль, что детектив этот обосранный мог и наебать его, но для такого он наверное слишком тупой, так что похуй. — Фанат, говоришь? — Тип того. — Хорошо. Если помогаешь мне с этим дерьмом, дам тебе допуск в тусовку, но никто не должен знать об этом разговоре. — Договорились, — Гэвин улыбнулся, охреневая от полученного исхода. — Шмот только тебе бы достать, но это на твоей совести, — Маркус натянуто усмехнулся, все еще стыдясь своей предыдущей искренности.