Drabbles for May's new boyfriend

Питер сидел на коленях Тони, двигаясь на члене своего папочки, как хороший мальчик, каким его научили быть. Без сомнения, из всего, что когда-либо делал подросток, – это нравилось мужчине больше всего. Ему нравилась близость их тел, благодаря чему Тони чувствовал дыхание парня на своём лице. Но больше всего ему нравилось то, как член Питера подрагивал между их животами при каждом движении, которое делал парень. – Чёрт, у тебя так хорошо получается, не так ли, детка? Ты будто создан для члена папочки, – простонал Тони, толкаясь бёдрами навстречу подростку, когда тот опускался на его колени. Мужчина заметил, что мальчик вздрогнул от его сказанных без какого-либо смущения слов. Тони понимал, что вот-вот потеряет над собой контроль, но он хотел двигаться быстрее, сильнее, поэтому он обхватил Питера за талию и начал вбиваться в него, заставляя мальчишку ускорить свои движения. Питер изо всех сил старался не отставать от желаний мужчины, хоть ему и было трудно заставить своё дрожащее тело подчиниться. Он старался игнорировать дрожь, потому что возможные неприятности были последним, чего он хотел. Но Тони всё равно продолжил заставлять его двигаться в одном с ним темпе, и парень не поспевал. – Папочка, пожалуйста, слишком быстро, – удалось выдавить Питеру. Каждый раз, когда их тела соприкасались, это ощущалось так, будто из него вышибали весь воздух, поэтому он попытался замедлиться, но сильные руки на его талии не позволили ему сделать этого. – Всё в порядке, ты отлично справляешься. Питер захныкал, когда мужчина начал двигаться быстрее, но вместо того, чтобы снова попросить его сбавить темп, он просто закрыл глаза и положил подбородок на плечо Тони, а затем обхватил его руками, ожидая, когда это закончится, всё ещё продолжая подмахивать мужчине в меру своих возможностей. Тони казалось необычайно милым то, что Питер цеплялся за него и старался спрятать своё лицо, и хотя он не мог видеть его в такой позе, он всё ещё мог слышать те прекрасные звуки, которые парень был не в силах сдерживать. Мужчина даже не почувствовал того, как постепенно начинал терять над собой контроль – он был слишком поглощён Питером, туго сжимающимся на его члене, чтобы заметить это. Вскоре, он слишком резко толкнулся бёдрами вверх и сильно надавил на талию парня, из-за чего парень вскрикнул от острой боли, ведь мужчина был слишком груб. Будучи в отчаянии и пытаясь облегчить боль, Питер не контролировал собственные действия, в результате чего он вонзил ногти в то единственное место, куда он смог дотянуться – спину Тони. Мужчина зашипел и выгнулся в спине, когда ногти подростка прошлись по его коже, но его собственная боль ничего не значила, потому что он больше беспокоился о Питере. – Чёрт, Питер, прости. Ты в порядке, детка? – спросил мужчина, осторожно, медленно сняв рыдающего парня со своего члена, молча проклиная себя за то, что он настолько увлёкся и позволил себе допустить такую ужасную ошибку. Подросток слышал, что Тони что-то говорит, но шок от неожиданной боли был настолько силён, что он не мог разобрать слов, которые мужчина произносил. Всё, что он заметил – его положили на кровать, и он определённо не заметил, что возбуждение мужчины постепенно спадало, хоть он ещё и не кончил. Когда парень медленно начал приходить в себя, то понял, что только что произошло, и что он только что сделал с Тони. Он сильно поцарапал его, от чего тот даже вздрогнул от боли, и это напугало Питера. – Прости, папочка, мне очень жаль. Клянусь, я не хотел тебя поцарапать, прости меня, – подростка охватила паника, и по его лицу потекли слёзы, потому что он испугался, что его собираются отшлёпать за причинённую боль. – Т-с-с, я знаю, детка, успокойся. Это не твоя вина, – нежно сказал Тони, опираясь на колени и нависая над дрожащим парнем, чтобы поцеловать его во влажную щёку. Мужчина никогда раньше не причинял ему такой боли в постели, поэтому Питер решил, что, должно быть, он сделал что-то не так, иначе почему Тони вёл себя так грубо. Но ничего не приходило на ум, потому что парень думал, что он был хорошим мальчиком и делал всё, о чём Тони его просил. Единственное, что он мог предположить – это то, что он сделал что-то неправильное, даже не осознавая этого. – Прости меня за то, что я сделал, папочка. Я не хотел быть непослушным, – тихо сказал Питер, заставляя мужчину прекратить одаривать его лицо лёгкими поцелуями и отстраниться. – Непослушным? Детка, что ты имеешь в виду? – мужчина понятия не имел, о чём говорит подросток, – он был хорошим мальчиком с момента порки: он не перечил, не пытался драться или убегать, он просто слушал и делал то, что ему говорили, без возражений. Он был идеальным. – Я-я не знаю, н-но, что бы я ни сделал, извини. Просто… Пожалуйста, не делай мне больше больно, – прошептал Питер последнюю часть фразы, достаточно тихо, чтобы Тони почти не услышал этого. Чувство вины быстро вспыхнуло в груди мужчины, когда он понял, что имел в виду мальчик. Парень думал, что он сделал ему больно специально, в качестве наказания. – Питер, папочка не наказывал тебя. Ты был хорошим мальчиком, ты не сделал ничего плохого, – попытался успокоить его Тони, но Питера его слова явно не убедили, – это было случайностью, клянусь, я никогда не хотел сделать тебе больно. – Хорошо, – пробормотал парень, позволяя себе немного расслабиться, хоть он и не был уверен в правдивости слов Тони, когда тот сказал, что это было случайностью. Мужчина улыбнулся своему малышу, прежде чем снова поцеловать его лицо, надеясь, что это покажет подростку, как он сожалеет о содеянном. Тони прижался в последнем поцелуе к губам Питера, а затем положил руку ему на спину, чтобы перевернуть его. Мужчине нужно было убедиться, что с парнем всё в порядке, что он не порвал своего малыша. Он никогда не простит себя, если это так. – Папочка, нет, пожалуйста, мне жаль, – начал умолять Питер, когда мужчина перевернул его на живот, боясь, что его собираются отшлёпать, и его страх только усилился, когда Тони положил руку на его задницу. – Ты сказал, что я был хорошим мальчиком. – Рыдал он, сжимая простыни и готовясь к ещё большей боли. – Т-с-с, спокойней. Я просто хочу убедиться, что ты в порядке. Питер с сомнением посмотрел на мужчину через плечо, а затем кивнул и уткнулся лицом в подушку под собой. Тони не смог удержаться от улыбки, глядя на это милое действие. Он провёл рукой по изгибу половинок Питера, а затем осторожно раздвинул их. Тони успокоился, когда волна облегчения накрыла его, потому что он увидел, что у его мальчика не было никаких повреждений, – маленькая дырочка подростка выглядела как всегда идеально: она была такой тугой, самого красивого оттенка розового. Он прижал палец к кольцу мышц, которое всё ещё поблёскивало от смазки, а затем осторожно толкнулся им внутрь, из-за чего парень слегка вздрогнул. – Больно? – нежно спросил Тони, пальцем прижимаясь к внутренним стенкам Питера. Подросток слегка покачал головой в ответ. – Ты уверен? Не лги папочке. Питер кивнул в ответ. Сейчас больше не было больно, скорее, наоборот. – Мне очень жаль, что я был груб, детка, – мужчина вытащил палец из тугого жаркого колечка мышц и лёг рядом с подростком, – я не позволю этому случиться снова. – Пообещал он, перевернув парня обратно и притянув к себе. Он никогда не хотел больше слышать плач Питера. Лишь тех слёз от порки в машине хватило на всю жизнь, и мужчина надеялся, что больше никогда не услышит от подростка ничего подобного. Так что он не мог поверить в то, что был так неосторожен и позволил себе так ошибиться. Он хотел выкинуть из головы крик боли Питера, и он знал, как это сделать. – Как насчёт того, чтобы папочка загладил свою вину? – предложил Тони, протягивая руку между их тел, и после обхватив ею пока что мягкий член подростка. – Тебе бы это понравилось? Ты хотел бы, чтобы папочка извинился, заставляя тебя чувствовать себя хорошо? – Спросил он, медленно поглаживая член мальчика, зная, что Питер всё равно не сможет дать отрицательный ответ. Подросток надеялся, что Тони закончит на сегодня, но он должен был уже привыкнуть, что этого не произойдёт. – Да, папочка, пожалуйста, заставь меня чувствовать себя хорошо. Член мужчины дёрнулся от принудительной просьбы парня, но он отодвинул свои собственные желания на задний план и сосредоточился на Питере. Он никогда не разочаровывал своего малыша. Особенно, когда он так мило просил.