Китайский Дозор

За последнее время столько всего произошло, что я даже не успевал делать записи по вечерам. Все те заклинания, над которыми я раньше долго пыхтел, теперь получались легко, но мне всё ещё не хватало знаний и самоконтроля (на днях не рассчитал силу и едва не подпалил шефу Чжао задницу файерболом). Поэтому редкие свободные часы я посвящал самообразованию, а в остальное время «зашивался» на работе. Что-то странное происходило в Лончене. Мы отловили нескольких самоинициированных Светлых, которые едва не угробили бригаду рабочих вместе с техникой, чтобы воспрепятствовать вырубке леса за городом. Тёмные не отставали от них, подкидывая нам сюрприз за сюрпризом. Но это было ещё полбеды. Всё чаще обычные люди совершали преступления и всё реже радовались. А чем меньше было у них положительных эмоций, тем меньше Силы мы могли получить. Тёмные, напротив, просто купались в страхе и злобе, которыми наполнился город. Сумрак бурлил, словно котёл, в котором на слишком сильном огне варилась похлёбка, грозившая выплеснуться через край. Видимо, поэтому шефу Чжао приспичило пойти туда, не дожидаясь отправившегося в Дисин Шэня. А чтобы ему хватило сил выбраться, Чжао решил прихватить с собой оба артефакта в качестве резервных источников энергии. — Шеф Чжао, вам стоит дождаться Шэнь Вэя или старину Чу, — попытался остановить его Линь Цзин, когда тот явился в лабораторию. — Я не ребёнок и не нуждаюсь в няньке, — отмахнулся от него Чжао. — Но у вас сейчас недостаточно Силы. — Поэтому я и беру эти артефакты. — А что, если кто-то более сильный захочет их там у вас отнять? — сказал я, предчувствуя неприятности, ожидающие его в Сумраке. Каким-то образом я знал, что ему не следует этого делать. — В таком случае, я бы не отказался от сыворотки, которую сотворили в бюро Синду, если это повысит мой уровень. Может быть, кто-нибудь из вас поможет мне её раздобыть? — неожиданно выдал шеф. — Не всякий сильный Иной может быть хорошим руководителем, не каждый руководитель Дозора должен быть Высшим. Шеф, вы и без этого хороший руководитель. Зачем вам сыворотка Инквизиторов, которая может обладать неизвестно какими побочными эффектами? — вмешался Дацин. Заметно было, что он недолюбливает Инквизицию. Хотя, кто её любит? Инквизиторов обычно боятся, хоть и признают их авторитет. Однако в отношении к ней Дацина сквозила неприкрытая ненависть. Когда шеф поднял свою тень и ушёл на первый слой Сумрака, я спросил его об этом. — Ты наверняка давно уже заметил этот амулет, висящий у меня на шее, — сказал заместитель, указывая на металлические бубенчики, и я кивнул головой. — Сколько себя помню, он всегда был у меня, но я не знаю, откуда он появился. И это странно. Обычно Иные не жалуются на память. Ты спрашивал меня о событиях, свидетелем которых я мог быть 10 000 лет назад. Я не рассказал тебе о них не потому, что не хотел, а потому, что ничего не помню. Такое впечатление, что кто-то стёр громадный кусок моей памяти, содержавший самые важные события и дорогих мне людей. Подобное случается с Иными только в тех случаях, когда Инквизиторы ставят блок памяти, закрывающий воспоминания, которые они считают опасными. Как бы ты относился к тому, кто заставил забыть всё, что для тебя было важным? Я лишь вздохнул. Многие в Спецотделе считают меня слишком мягкосердечным, но они ошибаются. Если бы кто-то, к примеру, заставил меня забыть Чу, вряд ли бы я потом испытывал к нему расположение. Вскоре появился хмурый Шэнь Вэй. — Как там дела в Дисине? — максимально осторожно поинтересовался я. — Плохо, — отрывисто сказал он. — Они объявили меня предателем и закрыли все статические порталы, ведущие в Дисин. Власть автоматически перешла к моему заместителю. Чжао у себя? Мне нужно срочно с ним поговорить. — Его нет в кабинете, — услышав это, Шэнь начал поворачиваться ко входной двери, явно намереваясь поехать к Чжао домой. — Он отправился в Сумрак, чтобы разобраться, что там происходит, — ответил я и отшатнулся от гневного взгляда Темнейшего. — И вы отпустили его одного! Можно подумать, что, если Чжао Юньлань что-то решил, то кто-то из нас сможет его остановить… — Постойте, я тоже с вами! — завопил я, но было поздно. — Шэнь Вэй уже скрылся в портале. — Хотя бы возьмите заряженные Силой амулеты! — крикнул Дацин, хватаясь за свои бубенчики, и кинулся следом за ним в захлопывающийся портал. Через некоторое время оба вернулись в Спецотдел, таща на себе шефа Чжао. Похоже, это становилось недоброй традицией. Взгляд начальника показался мне странным, словно он смотрел сквозь меня. — Это ж надо было додуматься пойти на нижние слои Сумрака без меня… — выругался Шэнь Вэй. — Я должен был выяснить, что там происходит, и я это сделал, — с напускной беспечностью ответил шеф Чжао. — Толку бы нам было от этого знания, если бы ты не вернулся… — продолжил ворчать Шэнь, заботливо укладывая шефа на диван. — Тот Тёмный Высший, который напал на меня на пятом слое, требуя отдать ему артефакты, представился Е Цзунем. Это часом не твой брат? — поинтересовался тот. Казалось, что лицо Шэня превратилось в застывшую маску, которую он носил в сумеречном облике. — Так не бывает. Он не мог изменить свой цвет. В древних книгах чётко сказано, что Е Цзунь был Светлым, — вмешался я. — Малыш Го, ты, видимо, плохо изучал историю Иных. На самом деле Иные могут сменить Свет на Тьму и наоборот. Правда, только Высшие, и подобных случаев за всё время было раз, два, да и обчёлся, — напомнил шеф Чжао. — Чтобы стать Тёмным, Е Цзунь должен был совершить нечто грандиозное и в то же время ужасное. И он, не задумываясь, это сделал. Страшно представить, скольких людей и Иных он лишил жизни во имя изменения мира до того, как его упекли в Саркофаг времён. Интересно, как ему удалось оттуда выбраться? — поинтересовался он, поворачивая голову в сторону Шэня, но глядя при этом поверх него. — Почему-то никому не приходило в голову подумать, что произойдёт с заключённым в Саркофаг времён магом, если тот решит развоплотиться, — заговорил, наконец, Шэнь. — Думаешь, именно это он и сделал? — удивился начальник Чжао. — Если мой брат чего-то очень сильно хотел, то рано или поздно обязательно этого добивался. Если он понял, что единственным выходом из заточения для него была смерть, то мог на это пойти. Теперь у него нет физического тела, зато есть относительная свобода. Правда, пока всего лишь на шестом слое Сумрака. Но если он соблазнил обещанием могущества Чжу Цзю и других Тёмных, то они вполне могли накачивать его Силой, чтобы он имел возможность время от времени переходить на более высокие слои. — Мне очень не нравится слово «пока», — вставил шеф. — Как ты не понимаешь, что он устроил возмущения Сумрака и поджидал там тебя с артефактами, чтобы, заполучив их силу, вернуть себе тело и вновь явиться в наш мир. Страшно даже представить, что после этого могло произойти… — Но ведь не произошло же — артефакты целы, — улыбнулся начальник Чжао. — Чего не скажешь о твоих глазах, — вздохнул Шэнь. Так вот почему у шефа такой расфокусированный взгляд, понял я. — Ерунда, с помощью заклинания Ясный взгляд я сейчас вижу не хуже зрячего, — отмахнулся от него Чжао. — А всё потому, что ты сунулся в Сумрак, не имея достаточно Силы, — снова упрекнул его Шэнь Вэй. — И кто в этом виноват? Мы давно могли бы восстановить наши ауры и наши Силы, если бы не твоё упрямство. Или я не подхожу тебе, потому что не Высший? — взъелся на него Чжао. Видимо, недостаточно высокий, по его мнению, уровень был больным местом шефа. Шэнь резко отшатнулся от шефа, словно получил пощёчину. Было видно, что только вырабатывавшаяся веками выдержка не позволяет ему выругаться нецензурными словами. Если Е Цзунь и есть тот Высший, который поддерживает бузящих в последнее время Тёмных, то теперь понятно, почему я тогда ошибся, считая его Светлым. Но каковы его намерения? И что теперь делать всем нам, если входить в Сумрак стало опасно? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Перво-наперво следует вылечить глаза начальника Чжао, а уж потом думать над остальными. Однако, как и в случае с разорванными аурами, Авиценна не помогла, кто бы её ни накладывал: я или Шэнь Вэй. Поэтому решено было вновь отправиться к целителю Фэню. На это раз Чжао и поддерживавшего его под руку Шэня сопровождали я, Чу и Чжу Хун. Шеф шагал довольно уверенно и ошибся лишь раз, когда на его пути оказалась преграда из пластика. *** Увидев опять Чжао, явившегося с тем же диагнозом, целитель Фэнь сказал: — Не следовало вам в прошлый раз так шутить, потому что это навлекло на вас проклятие, которое подействовало на то, что вы сами обозначили как слабое место. — Что поделать, такой уж я шутник, — развёл руками шеф. — И почему я сразу не догадался, что Е Цзунь проклял тебя за то, что ты не отдал ему артефакты. Нужно было посмотреть на тебя через Сумрак, и я бы сразу увидел воронку, — вздохнул Шэнь Вэй. — Простите, но я не могу вас вылечить, потому что принял решение не вступать в ваш Дозор и не заниматься больше целительством, если каждое моё доброе дело тотчас же будет уравновешиваться тёмным, — заявил Фэнь, и это застало нас врасплох. — Даже, если я выдам вам сейчас разрешение на магическое воздействие? — уточнил шеф Чжао. — Несмотря на него. Эта ваша магия, как наркотик — лучше «спрыгнуть» с него сразу и один раз перетерпеть, чем переживать это неоднократно и мучительно долго. — Что же нам делать? — сжал кулаки Шэнь. Видно было, что он готов пойти на крайние меры, лишь бы вылечить Чжао. — Попытайтесь найти того, кто наложил это проклятие, и убедить снять его, — посоветовал целитель Фэнь. — Это исключено. При следующей встрече он может просто убить шефа Чжао, — сказал Чу. — Тогда нам следует посетить шабаш, на который соберутся сильнейшие ведьмы. Возможно, среди них найдётся та, которая сможет снять проклятие, — предложила Чжу Хун. — Ван Чжэн рассказывала мне, что у ведьм есть один артефакт… — Но ведь праздник середины осени, к которому обычно приурочивают шабаш, ещё нескоро, — перебил её Шэнь Вэй. — К тому же, воспользоваться Ростком сможет лишь Старейшина всех ведьм, а её не могут избрать уже больше ста лет. — Если у тебя есть предложения получше, мы готовы их выслушать, — парировала сестричка Хун, с вызовом глянув на Шэня. Неужели она решила потягаться с ним за благосклонность начальника Чжао? *** — Ван Чжэн, — обратился к ней начальник Чжао, вызвав из библиотеки, когда мы вернулись в Спецотдел, — сможешь ли ты сопровождать меня на следующий шабаш ведьм и поучаствовать в выборах Старейшины в качестве кандидата на этот пост? Говорят, что мои глаза мог бы вылечить Росток, попади он в правильные руки. Сестричка Чжэн вздрогнула при упоминании выборов. — Шеф Чжао, вы были так добры ко мне, когда нашли три года назад в горах. Взяли меня на работу в Спецотдел, хотя ничего обо мне не знали. Поэтому я не могу вам отказать, хоть вы, возможно, и отвернётесь от меня, когда узнаете моё настоящее имя. На самом деле меня зовут Гэ Лань, и я провела почти сто лет в спячке, спасаясь от Дозоров и Инквизиции, которые разыскивали меня за нарушение Договора, — сделав это признание, Ван Чжэн сбросила с себя магическую Паранджу и предстала перед нами в облике древней старушки. — Скрывать своё истинное лицо, как и свой настоящий уровень больше нет смысла. — Та самая Гэ Лань, которая излечила своего возлюбленного от чумы, поразившей клан Ханьга, а потом таинственным образом исчезла? — уточнил Шэнь Вэй. — Да, — кивнула та, кого я всегда считал Ван Чжэн. Почесав затылок, шеф Чжао сказал: — Если ты откроешься ведьмам на шабаше, то скрывать свою личность больше не удастся. У тебя могут быть неприятности с Инквизицией. Я не могу принять такую жертву. — Поддерживаю, — согласился Шэнь Вэй. — Должны быть ещё способы. Гэ Лань, ты же на самом деле намного сильнее, чем показывала нам, может быть, ты сможешь, как тогда? — Простите, но это слишком сильное проклятие. Без Ростка я ничем не смогу помочь, — покачала головой ведьма. — Так Сан Цзань и есть тот возлюбленный, которого ты тогда спасла? — брякнул я. — Нет. К сожалению, он был обычным человеком. Я могла избавить его от болезней, но сделать Иным не могла. Сан Цзань — это наш с ним правнук, у которого проявились способности к магии, но он не знает, кем я на самом деле ему прихожусь, и принимает мою родственную заботу за нечто большее. *** Когда на следующее утро шеф Чжао и Шэнь Вэй явились в спецотдел, я сразу понял, что что-то в них изменилось. У шефа было приподнятое настроение, хоть он по-прежнему порой натыкался на мебель, а Шэнь выглядел чуть более расслабленным, чем обычно. Но их ауры теперь были нормальными, только немного более яркими, чем раньше. Увидев это, Чжу Хун, закрыв руками лицо, выбежала в туалет пореветь, поняв, что теперь окончательно проиграла Шэню. Вот это — да! Видимо, Шэнь Вэй всё же испробовал для снятия проклятия то самое средство, о котором до этого и слышать не желал. Жаль, что это не помогло вернуть зрение Чжао, но я всё равно за них рад. Как бы мне подбить Чу на нечто подобное, а то вечно обращается со мной, как со старинной вазой… *** Когда настал праздник середины осени, шеф Чжао, Ван Чжэн, Чжу Хун и Шэнь Вэй отправились за город в тот самый лес, который был спасён от вырубки. Сестричка Хун потом рассказывала мне, как роптали ведьмы, увидев посторонних, явившихся на их ежегодный шабаш. — Это кто тут посторонний? — спросила Ван Чжэн и сбросила с себя Паранджу. — Гэ Лань! — прокатился по собранию нестройный хор голосов. — Так ты жива? — Как видите. И решила принять участие в выборах Старейшины, узнав, что за сотню лет ни одной из вас не удалось заставить Росток ожить, — заявила Ван Чжэн. Ведьмы поднесли ей завёрнутую в отрез шёлка деревяшку, отполированную руками множества соискательниц. Ван Чжэн взяла её в руки, любовно погладила и, полив поданной водой, сосредоточилась. Некоторое время ничего не происходило, а потом на сухой деревяшке стремительно проклюнулись новые ростки и зазеленели листики. Ведьмы склонились перед вновь избранной Старейшиной. Поклонились ей также Шэнь и Чжао. — Смиренно прошу Старейшину Гэ Лань избавить меня от проклятия, поразившего мои глаза, — сказал шеф Чжао. — И выдаю официальное разрешение на воздействие первого уровня. — Дневной Дозор не возражает, — поддержал его Шэнь Вэй. — Я слышала, что Темнейший Шэнь утратил свою Силу и больше не является главой Дисина, а вместо него там теперь всем заправляет его бывший заместитель, — сказала одна из ведьм. — Так что он теперь не может говорить за Дисин. – Это были всего лишь очередные козни старого интригана. Я сегодня же вернусь в Дисин и наведу там порядок, – пообещал Шэнь Вэй, принимая сумеречный облик, и грозно стукнул по земле гуань дао. — Кстати, Инквизиция снимает все обвинения с Гэ Лань, считая, что её действия не причинили вреда, — добавил шеф Чжао и жестом факира, вынимающего кролика из шляпы, вытащил из внутреннего кармана своей куртки свиток с индульгенцией. Должно быть, он выбил её во время своего недавнего визита в бюро Синду, тогда же, когда сопровождавший его Линь Цзинь умыкнул образчик пресловутой сыворотки. — Спасибо, шеф Чжао. Я вылечила бы вас и без этого, — растроганная Ван Чжэн прослезилась, обнимая шефа. После этого она коснулась его головы Ростком и что-то прошептала, сделав свободной рукой жест, будто стряхивает что-то с ладони. — Благодарю, Старейшина Гэ Лань. Ясный взгляд, конечно, неплохое заклинание, но видеть всю полноту красок окружающего мира намного лучше, — с улыбкой поклонился шеф Чжао. Ну, наконец-то, жизнь налаживается, подумал я. Рано обрадовался…