обещание.

      Однажды в жизни наступает момент истины, когда хочешь бросить всё и убежать в неизвестность, даже если возможности на это нет. Перенести предательство, порой, не может даже самый сильный человек, переживший, казалось, всё, а что уже говорить о маленькой хрупкой девушке, которой совсем недавно исполнилось девятнадцать.       На протяжении месяца она приходит в маленький парк, находящийся недалеко от дома, садится на отдаленную лавочку, куда обычно люди даже не доходят, и зажимает зубами сигарету. В рюкзаке всегда маркеры, которые она купила себе на прошедший день рождения, альбом и наушники. Только так она может передать свои эмоции, которых так много накопилось в душе.       Из-за чего всё так? Просто не верит в неё никто, даже родители, даже она сама. Ей сердце, юное совсем, разбил человек, которого она так любила и даверяла, впервые за жизнь. Девушка в маленьком городе неподалёку от Москвы всю жизнь свою провела и полюбила там же, только вот её не полюбили. Как только выходной на учёбы выдался, она без предупреждения в Москву поехала, где парень её сейчас жил и работал. Сюрприз хотела сделать. Дура. В электричке тряслась два часа, потом в метро московском заблудилась и вот, спустя час, она уже стояла около дома, где в данный момент её предавали. На нужный этаж неслась, сломя голову, чтобы поскорее его увидеть, обнять и целовать-целовать-целовать, а потом, как мартышка повиснуть на нем и не отпускать никогда. Она дверь своими ключами открывает и в квартиру заходит, которую стоны женские заполняют, в комнату самую дальнюю идёт уверенно и, увидев картину, что перед глазами её застыла на долгое время, по стене ближайшей скатывается на пол и, руками уши закрывая—кричит, что только силы в голосе хриплом есть. Она его видит и подругу лучшую и единственную в одной пастели. Больно.       Они в оправдание своё даже и говорить ничего не пытаются, ибо нет в этом никакого смысла. Подрывается и бежит прочь, не слыша ничего и никого вокруг. В магазин ближайший забегает и только одну фразу продавцу говорит: —Kent с ментолом, — паспортом перед лицом его машет и деньги на прилавок бросает.       Не курила до этого никогда, хотя пробовала лет в шестнадцать с подругами на выпускном. Прикуривает и затяжки делает частые и глубокие. Не кашляет. Обратно в метро спускается, хорошо, что на электричку успевает. Домой уезжает униженная оскорбленная девочка, которой просто хотелось, чтобы любили её раз и навсегда.       Она месяц, будто в шаре каком-то прожила. Родители не поддерживали, а только повторяли: «А мы говорили тебе», друзей нет, только собака любимая осталась, которую девушка так ласково «Лео» звала и маркеры с альбомом.       Он даже звонил ей несколько раз, в попытках все объяснить и прощения вымолить, только вот ей этого не нужно было. Душа внутри неё умерла.       Приходит на лавочку постоянно, курит и рисует, а перед глазами всё также сцена нелицеприятная, которую так хочется забыть и жить дальше. Не получается. Резать вены, убиваться из-за этого она не стала, ибо банально это всё для неё, а она банальность ненавидит. Да и правильно это. Всё равно ему уже ничего этим не докажешь. Мир юный обрушился и жестокая жизнь запустила свой маховик, загребая туда хрупкую блондинку с длинными волосами брюнетку с каре, как у Матильды из её любимого фильма культового.       Она одинокой стала в мире огромном, как звезды на небе—их много, но они одни. Зарисовки мрачные и черно-белые в основном. Она пыталась жизнь с чистого листа начать, только вот не выходило у неё. Учёба уже не увлекала, да и бросить она её пыталась уже раза два точно, но останавливало что-то.       Первый шаг к новой жизни —новая прическа. Локоны длинные на пол салона падали и ей легче становилось. Устала. Устала жить для кого-то. Устала быть правильной. Устала бороться за мнение свое в обществе. Устала быть непонимаемой. Девушка уверенно шла к тому, чтобы жизнь вновь цвета яркие приобрела, но каждый день её ломало что-то изнутри и она вновь возвращалась к себе прежней.       Сегодня день абсолютно другой. Она впервые с улыбкой проснулась, раньше всех и завтрак на семью приготовила. Макияж новый, такой, что глаза её подчёркивал. Одежда дерзкая и набор в рюкзаке разнообразие приобрёл. С улыбкой из дома выходит и впервые за всю жизнь ручкой маме машет, что около окна стояла и плакала, ибо не наплевать ей было на дочь единственную и поняла, наконец, что меняться она начала.       Но неизменным остаётся одно—после учёбы, где сегодня её похвалили и две отличные оценки поставили, в парк идёт. Выбирает лавочку, что около маленького пруда стоит и альбом достаёт. Лёгким движение маркера голубого линию оставляет, которая море тёплое от берега песчаного отделяет. Курит не так часто, как раньше, а только, когда один из элементов зарисовки своей новой завершит. —Море. Мне так не хватает его, -голос бархатный справа от себя слышит и поворачивается на источник звука с немым вопросом. —Простите? — лишь из себя выдавливает, а сама ловит себя на мысли, что в глаза незнакомого собеседника заглянула и это самое море в них увидела. —Это ты прости. Я каждый день прихожу сюда и вижу как ты в самый конец парка идёшь, а сегодня вот заняла мою лавочку. —Извините, я не знала, что вы любите сидеть именно здесь. Я сейчас уйду, — впопыхах вещи в рюкзак заталкивает и сбежать собирается, но не выходит ничего. —Стой! — он за руку её хватает и уйти не даёт, а девушке страшно становится, ибо любит она всякие пугливые истории на ночь почитать, —Не бойся, я ничего тебе не сделаю и прекрати меня на «вы» называть. —Я не боюсь. Просто мне нужно идти срочно, я вспомнила. —Да стой же ты! — он руку её не отпускает, а та вырываться начала, —Я знакомство не с того начал, прости. Присядь. Не буду я нападать на тебя, тут народу много, да и не маньяк я конченный. —Почему я должна поверить? — плакать начинает из-за страха и руку из последних сил вырывать, только вот не получается ничего вновь и вновь, —Почему я всем должна верить?       Голос срывается, а перед глазами опять та сцена ужасная, в которой она любовь и доверие к кому-либо потеряла. Парень светловолосый руку не держит её больше и та на скамейку падает, прикуривая очередную. Он в рюкзак свой лезет и бутылку воды из него достаёт, открывает и, присев напротив на согнутых ногах, ей протягивает. —Прости. Возьми и успокойся, — девушка руками трясущими бутылку держит и глотки жадные делает в попытках ком, что в горле находится, проглотить, —Я не хотел тебя так напугать. Просто прихожу сюда постоянно, чтобы вдохновение черпать и тебя вижу. Решил познакомиться и повёл себя, как полный идиот, — она глаза поднимает, а по щекам дорожка чёрная от туши катится, —Прости. Меня Максим зовут —музыкант. С Владивостока я, поэтому, увидев море у тебя в альбоме, сразу идиотом стал. Хотя, почему стал, —она улыбается невольно и тыльной стороной ладони дорожку соленую по щеке размазывает, —Улыбка у тебя красивая. —Спасибо, — зеркало достаёт и, макияж испорченный увидев, вздыхает разочарованно, а парень салфетки влажные ей протягивает.       Он действительно приходил сюда каждый день, чтобы песни новые писать, только не выходило ничего.Проебался в жизни не единожды. Коньяком горло обжегал каждый день в попытках найти что-то, чтобы вдохновляло. Однажды нашёл. Нашёл, когда очередной глаток из фляжки делает и сигаретой сверху шлефует, а она идёт так целеустремлённо и каре её на ветру развивается, которое так нежно черты лица девичьего открывает. Девочка с каре. Он улыбается невольно, а потом каждый день встречать её здесь начинает и песня сама собой в голове его рождается.       Он мог бы и не вспомнить её вовсе, если бы только не увидел однажды как она на лавочке, в самом конце парка, в комочек свернулась и плакала. Жалеть не мог никого, ибо не умеет он этого делать совершенно. Всегда как-то в стороне от этого всего розового мира держался, но и в его жизни не всё гладко было.       Уехать из города родного, где каждую улочку до мельчайших частей знал, пришлось совсем не из-за того, что добился там всего, чего хотел. Он там проебался по жёсткому и сказал себе, что мудак полный. В глаза смотреть никому не мог, ибо казалось, что у прохожих взгляды осуждающие. Из-за алкоголя, который теперь лучшим другом ему стал, все и случилось. На студии, что ему такой родной была, красотку главную в угаре пьяном в кабинет затащил и врывался в неё резко, а та кричала далеко не от удовольствия. Думал он, что сама виновата, ибо нехуй в нарядах таких перед глазами его, которые так море Японское напоминали, маячить целыми днями. Она ведь просто хотела быть сексуальной.       Только спустя два дня, когда алкоголь из крови, наконец, вышел осознание случившегося пришло. Только вот поздно уже было. Вещи собрал необходимые, билет в один конец купил и за девять с лишним тысяч километров уехал. Только записку маме написал: 'Мамуль, мудак я у тебя полный. Не беспокойся за меня и не ищи, уезжаю далеко и, может быть, хоть там счастлив буду'.       Друзья и родители звонили и писали, но ничего внятного ответить он не мог, ибо ком к горлу подступал. Он скучал. Скучал по небу ночному Владивостокскому, которое звездами усыпано. Скучал по кошкам, которых ежедневно перед студией кормил около подъезда, потому что жалко ему их было, а котов он всем сердцем любит, не зря дома двое обитают. Скучал по морю, крикам чаек, шуму прибоя, которые давали ему свободу. Скучал по паркам приморским, которых теперь нет в его жизни, а ведь там песен много написалось. Скучал по маме.       Видимо время пришло становится счастливым, как и обещал в письме, и жизнь новую начать, о которой жалеть не будет.       На лавочку, что около пруда, где он каждый день высиживал часами приходит, а она занята и девочка, что плакала в конце парка, курит очередную после того, как море на листе альбомном красоваться стало. Вновь его мудацкая половина верх взяла и он, сам того не желая, до слез и истерики её довёл. Из глаз, что так манили своей красотой слезы катились, оставляя после себя лишь соль.       Хоть сейчас не оплошал и в чувства её привёл. Теперь знает, что она не девчонка с каре и рюкзаком на плече, а Кристина, что на втором курсе дизайнерского института учится.       Целый месяц они часами творили: она рисовала, а он песни писать продолжил; гуляли вместе и девушка ему сотню разных вдохновляющих мест показала. Кристина довольная ходила и у мамы от сердца отлегло, когда дочь свою в окно увидела, когда та с парнем светловолосым обнималась на прощание и в щеку его целовала. На логичный вопрос, кто это, с улыбкой отвечала: «Друг».       Так этот друг все мысли Кристины и занял. Сердце разбитое по кусочкам собралось воедино совершенно без проблем, а обезболивающим стал поцелуй неуверенный и робкий, когда она после учёбы в парке с ним встретилась и на колени прилегла дабы отдохнуть, а он понял, что отступать некуда и обещание, данное матери и в том письме, выполнил —счастлив стал и ему взаимностью ответили. —Неожиданно, — прошептала Кристина, смехом детским заливаясь. —Не понравилось? — в глаза невинные заглядывает и она головой качает в знак отрицания, но улыбка все равно выдаёт, —Эй, ты афигела что ли? —Сейчас покажу тебе как надо, —поднимаясь и на колени его садясь, ближе тянется и целует жадно.