Подопытный 0.

Их оказалось слишком много. Зомби в белых халатах. Это было так иронично. Пострадали от того, что сами разработали. Но Леону от части было жаль их. Стать зомби... Какая жуткая участь. В столовой их оказалось около четырёх. Двое лежат достаточно близко, один ест труп в углу, ещё один стоит у автомата с газировкой. Слишком много. Но голод сжимает желудок в узел, и Леон проглатывает слюну от мыслей о еде. Стоит рискнуть. Есть хотелось адски, а эти твари всё же не такие быстрые. В попытках добраться до еды он чуть сам ею не стал. Никаких выстрелов. Ничего лишнего. Кеннеди прокрадывается тихо в тёмное помещение, аккуратно перебирается через стол по середине, не отвлекая чавкающего зомби от трапезы. Леону казалось, что даже его сердце сейчас бьётся слишком громко... Он медленно вскрыл один из холодильников, в надежде, что еда там окажется не до отвращения испорченная. Но, как оказалось, сам холодильник рабочий и по этому открыв крышку Кеннеди увидел, как внутри включается лампочка, озаряющая небольшое пространство вокруг. У Леона напряглась вся спина, а дрожь сползла по позвоночнику. Он медленно повернул голову, смотря на зомби. Но те особо не реагировали. Полицейский аккуратно достал закрытую пачку молока, которая находилась ближе всего остального, а затем медленно закрыл крышку холодильника. Зомби было плевать. Кеннеди надеялся, что так и будет продолжаться. Он взял со стола коробочку с постным печеньем, что тихо громыхнуло внутри, и уже двинулся к выходу тем же путём. Но его резко схватили за ногу. Зомби, которого Кеннеди до этого не заметил. У него была разломленная голова и отвисшая, свернутая челюсть, которой он явно уже никого не сможет укусить. Мертвец крепко сжимал ногу полицейского руками, пока тот пытался по тихому отбросить зомби. Но тут мертвец взвыл и зомби вокруг поддержали его вой своими хрипящими стонами. Ковыляя, зомби у автомата двинулся в их сторону и кажется только сейчас реально заметил человека. Вот теперь уже по тихой не получится. С громким хрустом Леон просто давит голову приставучему трупу, а затем с грохотом сигает обратно через стол. Бежать-бежать. Зомби явно двинулись за ним, но они слишком медленные. Кеннеди успеет спрятаться. В итоге Леон оказывается в какой-то каморке и забирается внутри на ящики. На случай, если какая тварь проберётся, чтобы не оказаться забитым в угол. Молоко оказывается действительно не испорченным, а подсохшее печенье кажется просто божественным на вкус. Леон жадно пожирает добытую им еду и думает о том, что он сейчас более голодный, чем те зомби. Рация громко зашипела, и Леона чуть не подкинуло от этого. Он громко закашлялся от попавшего не в то горло печенья и нажал на кнопку, заглушая звук. В тишине Кеннеди прислушался. Кажется мертвецы снаружи не заметили всего этого шума. Тогда он стряхнул крошки с рук и аккуратно снова включил рацию. Она ловила какие-то сигналы, но помехи были слишком сильные. Нужно было выбраться из лаборатории или хотя бы перебраться на верхние этажи. Леон снова выключил аппарат и закрепил его на место. Что же... Еды больше нет... Леон ощущал себя всё ещё голодным. Просто до ужаса голодным. Но лезть за едой снова было глупо. Стоило попытаться выбраться. Кеннеди надеялся, что сам город не застиг этот апокалипсис. Он проверил свою экипировку, подтянул крепления бронежилета и щёлкнул, проверяя магазин пистолета. Кеннеди только сейчас заметил запекшуюся кровь на безымянном пальце правой руки. Это на мгновение застопорило его внимание. Он сжал этот палец двумя другими и ощутил неприятное чувство лёгкой боли. Словно содрал противный заусенец. Леон только печально вздохнул на это. "Всё не слава богу..." подумал он. Но это была меньшая из его проблем. Леон добрался до пункта охраны. Оба оказались трупами. Совсем мёртвыми трупами. Всего два охранника на место... Так мало. Но Кеннеди особо не думал об этом. Ключ доступа. Нужно было отменить карантин. Это оказалось не так сложно и буквально через 15 минут Леон смог выйти в транспортное помещение. Разблокировать пути на этажи выше не получилось. Затхлый, отвратительный запах встретил его не особо приветливо. Кожа ощущала противную сырость. Леон подумал о тёплой кровати. Но затем тряхнул головой и нахмурился. Надо идти дальше. Найти установку для подъёма из лаборатории оказалось не так сложно. Фуникулёр оказалась в рабочем состоянии, от чего Леон с облегчением выдохнул. Он не нуждался в управлении, но его надо было запустить. Кеннеди даже довольно улыбнулся, когда карта охранника, так удачно прихваченная с собой, подошла. Издав тихий жужжащий звук кабинка двинулась, а Леон сел на ближайшее место. Подниматься пришлось не долго, но достаточно, чтобы полученная информация там в лаборатории всплыла перед закрытыми глазами, а голову заполонили мысли. Подопытный 0 это... Нет. Они же не о нём так? Конечно нет. Леон, ты же не дурак. Там и не было никого кроме тебя. Чёрт. Они проводили на нём эксперименты? Боже... Полицейский вздрогнул, когда кабинку тряхнуло, а потом она остановилась. на табличке впереди светилось "Вы прибыли в пункт назначения". Леон фыркнул. - Надеюсь не обманываешь. И табличка, кажется, не обманула. Куда-то они точно прибыли. Впереди была железная дверь. Что ж, Леон... Ты близко. Канализация. Это не совсем то, что ожидал увидеть Кеннеди. Но перед ним действительно была канализация, кишащая мерзкими тварями. Чем дальше Леон пробирался, тем сильнее он сомневался, что там, наверху, всё хорошо. Кеннеди прокрался мимо каких-то огромных, жижеобразных тварей, даже не желая знать, что это вообще. Шлёпая по противной воде, Леон хмурился, думая о том, что зря радовался, что так легко смог выбраться. Вот она... Карма. Мысли о подопытном и экспериментах уже не покидали русоволосую голову. Поэтому Леон время от времени был не очень внимателен, не сразу замечал зомби или отвратительное шевеление в воде. Но пока везло. Пока... Кеннеди прошёл через узкий туннель и вышел в более широкий на следующем повороте. Пока никого не встречалось больше, и Леон углубился в свои мысли. Он постоянно потирал руки, пытаясь избавится от мерзкого ощущения боли. Неужели какая-то мелкая ранка так выбивает тебя из колеи, Кеннеди? Но боль не исчезала. Леону даже нечем было обработать такую мелочь. Да даже если бы было... Ему было бы жаль тратить лекарство в таких условиях на такую ранку. Леон, ты же не принцесса, а усилившаяся боль лишь кажется тебе. Кеннеди и вправду казалось, что боль распространилась и на другие пальцы. Пульсирующая, резкая и неприятная. Но может это тупо нервное и на это некогда отвлекаться. А потом раздалось громкое рычание из темноты. Громкое, свирепое... И наверное очень голодное. Леон повернулся на шум. Огромная кривая пасть на изуродованном монстре. В мгновение в голове полицейского пронеслось воспоминание. Слова мамы из детства "Леон, не лазай больше в заброшенные трубы в овраге. А вдруг из канализации туда приползут крокодилы. Ты и глазам не моргнёшь, а он тебя слопает". Кто думал, что детский кошмар окажется реальностью... Леон никогда в жизни так быстро, наверное, не бегал. От этой огромной сволочи приходилось вилять из-за того, что она передвигалась рывками. А вода, ставшая по колено, и всякий мусор, попадающийся в ней, никак не помогали ему бежать быстрее. Кеннеди и сам не понимал, откуда у него столько сил. Отпрыгивать в стороны, а порой и сигать через какую-то мерзкую гадость. Но всё же, чем дальше, тем становилось сложнее. Тварюга явно не собиралась отпускать свою добычу, совершая рывки всё быстрее. Леон часто оборачивался, и в итоге это почти стоило ему жизни, потому что, повернув голову, он чуть не въехал в здоровенную трубу, но в последний момент успел сделать рывок и вцепиться в неё острыми когтями, перепрыгнув её и плюхнувшись на твёрдый скат. Крокодил, рванув, впился своей пастью в трубу - скрежет, шум. Леон резко встаёт, хватает дрожащими руками пистолет и стреляет, в надежде, что глаза не подводят и труба действительно газовая. Взрыв оказывается для Леона оглушительным. Ошмётки попадают на его одежду, лицо и волосы. А человек всё стоит и не двигается на ватных ногах. Правильно ему мама говорила... Не лазай, Леон, в канализации. Но и была другая проблема, на которую Кеннеди не хотел смотреть. Его пальцы, кончики пальцев ныли, на них было что-то тёплое, по ощущениям у него словно вырывались ногтевые пластины. Это было больно. Перед глазами Леона застыл момент, как он хватается за трубу словно не своими, чужими руками... И всё же он опускает взгляд на свои ладони, сжимающие пистолет. Из-за перчаток он видит только половину своих пальцев, но и этого достаточно, чтобы увидеть когти. Потемневшие, острые, покрытые мерзким слоем крови и чего-то, что Леон не мог определить. Да и не хотел... От них исходили чернеющие вены и Леону честно не хотелось смотреть на свои руки. Совсем не хотелось. Может... он займётся этим потом... На следующем привале... Обдумает это... Сейчас надо выбираться. Пространство было замкнутое, впереди разорванная туша, а сбоку была сломанная лестница. Леону казалось высоковатой... Он убрал пистолет и решил всё же попытаться допрыгнуть. На удивление даже получилось. Резкий прыжок и Леон ухватывается за не сломанную ступеньку, руки как на зло отдают тягучей болью и Кеннеди шипит, а затем подтягивается чтобы подняться. Железная конструкция недовольно скрипит, Леон просто надеется, что она к чертям не рухнет. Пальцы всё ещё болели. Полицейский подумал о том, что надо было порыскать ещё по лаборатории, поискать информации о том, что с ним сделали и какого вообще хера. Но возвращаться туда не хотелось. Хотелось бежать. Внутри всё вопило "Беги оттуда , Леон! Беги!". И Леон бежал. Бежал как только мог. Сбегал из этого проклятого всеми богами места. Воздух становился чище. Дышать было легче. Кеннеди уже плёлся, еле передвигая ноги. Боль становилась сильнее, но тихий шум и проблески света впереди пробудили его погружённое в мысли сознание. Ты выбрался.