Кровь и блестки

      Грей не смотрел на застывшую у порога мужского туалета Джувию, его пустой взгляд был обращен на мужчину у его ног. Локсар была поражена настолько, что никак не могла самостоятельно предпринять попытку обратить внимание брюнета на себя. Она и оглянуться не успела, как ее мягко, но настойчиво пододвинули за плечи в сторону:       — Мисс, отойдите с места преступления, держитесь подальше…       — А…       Она отшатнулась и увидела двух полицейских, протискивающихся в дверной проем. Джувия только сейчас заметила, что все посетители кафе столпились позади, образовав полукруг. Третий полицейский следил, чтобы никто не приближался, и строго смотрел на Локсар, как бы приказывая ей присоединиться к толпе любопытных. Но девушка не двигалась с места.       — Как непривычно видеть вас не на мотоцикле верхом, мистер Фуллбастер, — сухо улыбнулся полицейский. Он попросил напарника вызвать врачей, и заверил, что с Греем разберется самостоятельно. Второй полицейский неохотно, но послушно вышел из туалета, прижав к уху мобильный телефон. — Повышаете свой уровень нарушений?       Фуллбастер стрельнул в него озлобленным взглядом.       — Что тут у вас произошло? — спросил полицейский.       — Я ему вмазал.       — Это я вижу. За что?       — Не мое дело, что этот кусок дерьма собирался сделать, — Грей неохотно оторвал от мужчины взгляд и выплюнул: — Я просто это остановил.       Полицейский сверкнул глазами:       — Мистер Фуллбастер, предупреждаю, если вы не начнете говорить по существу…       — Не мое это дело, — повторил Грей. В его голосе было столько яда, что даже заступник закона на секунду потерял свой боевой настрой и отпрянул. — Пусть ОН рассказывает!       Грей обрушил кулак на дверь одной из кабинок, которая оказалась заперта. Джувия от грохота вздрогнула всем телом, и, судя по вздохам позади, любопытные тоже подпрыгнули. Полицейский шокировано смотрел на Грея, но испуганный писк, раздавшийся из запертой кабинки, отвлек его от пропитанного ненавистью взгляда допрашиваемого.       — Откройте, это полиция! — строго крикнул он, ритмично постучав по дверце, когда спустя пару минут после оглушительного удара Фуллбастера никто так и не показался.       Бледный как мел, из кабинки медленно вышел дрожащий всем телом подросток с прилипшими на потный лоб светлыми волосами. Его широко открытые глаза испуганно перебегали с Грея на полицейского и, наконец, на толпу. На вид ему было не больше пятнадцати, и казалось, что он вот-вот расплачется.       Полицейский сунул руки в карманы брюк и раздраженно гаркнул, совершенно запутавшись:       — Ну и зачем мы тут все собрались? Чтобы в молчанку играть? Выкладывайте все, как было, ОБА!       Заикаясь от стыда, паренек заговорил, а когда из его глаз покатились слезы, пришлось вставить пару разъясняющих комментариев и мрачному как туча Грею: весь его вид говорил о том, что он хочет как можно быстрее уйти и никогда больше не обсуждать это дело.       Мужчина, помощь которому уже оказывали медики, домогался до несовершеннолетнего. Ничего не соображающий подросток был настолько ошеломлен, что не смог осознать происходящее и его накрыл глубокий ступор. Мужчина уже расстегнул подростку ремень, сбивая с толку какими-то глупостями, но его планам не суждено было сбыться: до того, как педофил успел заманить парня в туалетную кабинку и закрыться, чтобы тот уже не мог сбежать, в туалет вошел Фуллбастер.       Грей не стал ни кричать, ни допрашивать. Как под гипнозом брюнет схватил вздрагивающего и нелепо оправдывающегося мужчину за отворот рубашки и врезал так, что на стекло над раковиной брызнули капли крови. Запаниковав, подросток заперся в кабинке, испуганно подвывая. А после второго удара мужчина рухнул к ногам Грея без чувств.       — А ты, значит, решил сегодня героем побыть? — хмыкнул полицейский. — Не так уж и плохо для разнообразия.       Любопытные расходились, мужчину под надзором наряда полиции увезли в больницу, а подростка забрали в участок. Джувия стояла в стороне и улыбалась, глядя на Грея так, словно увидела его впервые.       Полицейский покосился на японку, в то время как Фуллбастер старательно избегал восхищенного взгляда своей спутницы. Блюститель закона вздохнул.       — Я надеюсь, ты понимаешь, что тоже нарушил закон. В следующий раз в такой ситуации будь любезен звонить копам, а не устраивать мордобой. Ну так что? В участок тебя забирать, или заплатишь штраф?       — А то вы не знаете, — буркнул Фуллбастер.       Полицейский кивнул и потянулся за соответствующей бумагой, что-то пометив в ней:       — Так я и думал. Но я все равно вынужден позвонить твоему отцу.       Грей мрачно взглянул на него:       — Как быстро вы переходите на «ты», когда вспоминаете моего отца и его кошелек.       — Только он и не дает нам поставить тебя на учет за вечные превышения скорости.       Грей грубо выдернул из его руки протянутый штраф, торопливо свернул и засунул в карман. Не попрощавшись, парень двинулся к Локсар и молча вывел ее за руку из кафе.       Фуллбастер вызвал такси. Они ехали в совершенном безмолвии, даже таксист не решался сказать ни единого слова, удивленно поглядывая на странную парочку. Грей пялился в окно озлобленным взглядом, Джувия же светло улыбалась, опустив глаза в пол. Таксист даже предположить не мог, что случилось у этих голубков, и не решился нарушить тишину, даже когда получил от агрессивного парня хорошие чаевые.       Их высадили у входа в отель. Грей вновь молча взял Локсар за руку и повел внутрь. Она косо поглядывала на него, сверкая улыбкой.       Джувия была в восторге. Когда она только-только увидела Фуллбастера, у ног которого лежал без сознания мужчина, она и предположить не могла, что он предотвратил страшнейший грех. Он считает ее служение Повелителю рабством, но… ведь когда-то он и сам был в числе его рабов. Его поступок – ничто иное, как отголосок тех времен. Джувия была в этом уверена. Может ли быть такое, что он, упрашивая ее перейти в ряды демонов, все же не потерял веру в ангелов?       Под влиянием его не лишенных смысла рассуждений о свободе, Джувия тоже оказалась в тяжелых раздумьях. Но сегодняшние события вновь накренили чашу ее весов в сторону Света. И кто знает, может… Грей, несмотря ни на что, тоже изберет этот путь добровольно?..       Она наслаждалась этими мыслями, пока они поднимались наверх. Лифт остановился на последнем этаже, и Фуллбастер отворил дверь в номер. Джувия вошла и обернулась, улыбнувшись прямо ему в лицо, но тот быстро отвел взгляд и прошел мимо. Она вздохнула.       — Я понимаю, почему ты такой колючий.       — Да ну? — проворчал он, стянув с себя через голову свитер. Он сел на кровать, свесив руки плетьми. — Очень рад, значит, без лишних разговоров. Уже поздно, пора на боковую.       — Подожди. Разве мы не можем поговорить об этом?.. Просто поговорить.       — Я не хочу об этом разговаривать, — процедил он и лег поверх одеял, отвернувшись к окну.       Джувия настойчиво залезла на матрас и села на колени рядом. Грей не повернулся.       — Слушай… — девушка нежно погладила его по плечу. — Грей, я все понимаю. Ты столько раз отстаивал права демона быть свободным, а сам… вновь обращаешься к ангелам. И не хочешь этого признавать. Но… разве быть ангелом так уж плохо?       Грей медленно повернулся. Он казался сбитым с толку.       — Я временами согласна с тобой насчет несвободы. Мне сложно это признать, но иногда ты действительно был… прав. — Джувия зажмурилась, как будто ожидала удар хлыстом. — Я действительно чувствовала себя иной раз рабыней. Но быть ангелом – это ведь хорошо. И если ты чувствуешь, что твоя душа желает света, то мы можем стать ангелами вместе. И поддерживать друг друга, когда тяжело. Задания Повелителя не будут бременем для нас, для тех, кто верен.       — Что — ты — несешь? — членораздельно проговорил Грей, присев. На его лице удивление мешалось с ужасом. Девушка неуверенно отодвинулась. — Я считаю ангелов рабами и никогда не вернусь в их ряды. Только ценой твоей победы в сражении, и никак больше. С чего ты взяла, что я могу отказаться от своих слов?!       — Но… но ведь сегодня… — улыбку с лица Локсар как ветром сдуло. Она недоуменно смотрела на него. — Пусть и грубоватыми методами, но сегодня ты совершил прекрасный поступок. Разве не праведное чувство направляло тебя?       Грей рассмеялся и закрыл лицо руками. В его смехе было столько усталости, что Локсар стало не по себе. Она невольно молитвенно сложила руки, во все глаза глядя на него.       Его смех был похож на крик о помощи, который рвался из груди уже очень давно.       Когда Грей отнял руки, на его лице уже не было ни намека на улыбку. Он смотрел на Джувию серьезными, как никогда проникновенными глазами. И в них была боль.       — Конечно. Ты никогда не была демоном. Только ангелом. Это я побывал в двух шкурах. И только мне известны две стороны медали.       — О чем ты говоришь?       — Все работает не совсем так, как ты думаешь. В твоих наивных глазах ангелы – это добро, а демоны – зло. Это не правда. Твой Повелитель ведет куда более безумную игру. Ангелы – это абсолютные рабы. Те, кто чтят Повелителя, выполняют любую его прихоть и благодарят за жизнь. Жизнь, которую он им дал, чтобы ему подчинялись. Демоны – существа, которые не служат, которые имеют свободу куда большую. Но только якобы. Я понял это не так давно. Понял, только когда стал человеком.       — Якобы?.. Грей, я тебя не понимаю, — совсем не нашлась Локсар.       Грей резко пододвинулся к ней и взял за плечи. Она вздрогнула, но не вырвалась.       — Я тоже не понимал. И никто не понимает, даже демоны. Потому что они не хотят понимать. Признать это – значит потерять все, и в первую очередь – рассудок. Я тоже отрицал до последнего, но знал, что рано или поздно признаю: мы тоже рабы всё того же Повелителя, но совершенно другие. Нам дают иллюзию свободы, терзают наказаниями, ловят… И мы верим, что это значит только одно: пока нас не поймали ангелы, мы свободны. Мы мучаем людей, мы наказываем их за грехи, потому что считаем, что корчить из себя Богов могут позволить себе только свободные существа. Ведь ангелы никогда не осмелились бы выносить наказание самостоятельно, пока им не дадут «добро». Но наша «самостоятельность», наша «свобода» – это лишь иллюзия. Иллюзия, которая дает Повелителю полный контроль как над светом, так и над тьмой, у каждого из которых свои обязанности. Ангелы защищают людей от желания совершить грех, а если не справляются, то демоны их наказывают.       Он притянул ее ближе. Джувия, как громом пораженная, послушно пододвинулась. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы без лишних слов признать: он совершенно прав, и признание правды стоит ему огромных мучений. Она вдруг вспомнила, как некоторое время назад Грей выпроводил желающих поживиться его деньгами и связями друзей из номера, как обхватывал себя руками, словно сдерживая их. Тот случай и то, что было сегодня… Он отчаянно сопротивлялся желанию наказывать, которое делало из него раба. Но никак не выходило. И сегодня он ощутил себя как никогда беспомощным.       Локсар совершено не отдавала себе отчета, что сама чувствует по поводу всего им сказанного: все ее внимание было сосредоточено на Грее. За то время, что она была ангелом, Джувия видела тысячи нуждающихся в сочувствии людей. Но ни в одних глазах она еще не видела столько страдания.       — Я так хочу просто быть свободным, — тихо сказал он. Его голос срывался. — Нравится тебе это или нет, но мне плевать, правильно или нет поступают люди. Я хочу жить своей жизнью. Никого не наказывать, никого не восхвалять. Отвечать только за себя… И жить с тобой. Джувия, я так много думал об этом в последнее время. Я старался противиться вложенной в меня программе карателя, но сегодняшний день стал последней каплей. Я не хотел ни во что вмешиваться. Хотел спокойно завершить этот вечер с тобой. Но нитки кукловода снова дернулись, и я не смог себя сдержать. И так будет снова, снова и снова, кем бы я и ты ни были, мы все равно будем карать и молиться.       Широко распахнутыми глазами Джувия следила за ним, пока он нежно зарывался дрожащими пальцами в ее волосы. Их носы коснулись друг друга. Она никогда прежде не видела его глаз так близко.       — Джувия, — прошептал он умоляюще, — давай станем свободными. Есть только один способ сделать это. Давай жить, а после… откажемся от всего, и от света, и от тьмы. Давай откажемся от крыльев, какого бы цвета они ни были. И просто исчезнем, не достанемся никому, погрузившись в Небытие.