***
Уже через двадцать минут я сидела на кушетке в кабинете рентгенолога и немым изумлением пялилась на снимок своих лёгких. Старый врач чесал лысину от непонимания, а Джехён стоял рядом с ним, приложив указательный палец к губам, в глубокой задумчивости заломив брови. — Как такое возможно? — наконец-то прервал тишину рентгенолог. — Твое левое лёгкое почти полностью восстановилось. — Не знаю, — я пожала на плечами и взглянула на Чона, надеясь, что он сможет дать точный ответ. — Сказал бы я, что это невозможно, но ведь это далеко не так, — до меня не сразу дошло, куда клонит парень, но он и сам всё прекрасно разъяснил. — Похоже, где-то неподалёку бродит твой соулмейт, Соа, — Джёхен ослабил галстук и сел рядом. — Иначе я не могу объяснить это чудесное восстановление. — В принципе, я могла пройти мимо него в толпе, я сегодня очень много людей встретила, — я неуверенно поджала губы, пытаясь припомнить хотя бы одного, за кого мало-мальски могла зацепиться взглядом в автобусе. — Не думаю, — вмешался старший коллега. — За секунды твой организм не успел бы так регенерировать. К тому же, судя по всему, тебе стало лучше ещё вчера, если принять внимание твоё опоздание из-за крепкого сна. — Вспоминай, Соа, с кем ты могла долго находиться рядом, — начал наседать Джехён. — В последний раз с тобой, но эта теория явно отлетает, — я пихнула Юно плечом и улыбнулась. — К тому же, мы вчера ушли практически одновременно, а в больнице никого больше не было. — Возможно, ты видела кого-то после, — предположил друг, а меня наконец-то осенило. — Может, когда ты… — Лукас! — я соскочила на ноги и посмотрела на друга так, словно он мог знать моего вчерашнего знакомого. — Парень с болезнью Лу Геринга! Я столкнулась с ним вчера на крыльце, после него я ни с кем не общалась. — Отлично, в какой он палате? — Джёхен воодушевлённо схватил меня за руку и потащил к выходу из кабинета, но я упёрлась ногами, заставив того остановиться. — Он живёт в другом хосписе, Юно, — хватка парня ослабла, и я снова присела на кушетку, схватившись за голову. — Но он не сказал название, он не помнил его. Ниточка надежды, за которую я схватилась секунды назад, стала тоньше паутинки, и вспыхнувший положительный настрой мигом испарился. Состояние организма было весьма странным, перепады настроения были такими резкими, что в следующую же секунду я снова вскочила и буквально подпрыгнула на месте. — Постой, он приезжал к Марку! — что-то внутри зажглось, и сердце начало стучать, как бешеное. — Они с ним друзья! — И Марк может знать название этого хосписа, — Чон поддержал мой запал, и мы вместе выбежали из кабинета, совершенно позабыв поблагодарить коллегу за помощь.***
Эйфория. Счастье. Восторг. Вот, что я чувствовала за те минуты, что мы с Юно рука об руку бежали мимо пациентов и других врачей к заветной палате. Мир вдруг стал каким-то цветным, более живым, очень приятным. Я не заметила, как комок в горле начал саднить от подступающих слёз счастья. Я не могла объяснить своё нестабильное эмоциональное состояние, но оно было очень приятным. Будто я снова ожила. Но суровая реальность снова больно бросила меня на землю, когда парень в больничной палате виновато покачал головой. — Я не знаю название этой больницы, — Марк развел руками, сидя на широком подоконнике палаты. — Прости, Соа… — я шумно выдохнула, готовая заорать во всю глотку от подступившего отчаянья, но Марк лукаво улыбнулся и добавил. — Но я знаю адрес его родителей, они живут неподалёку, ты могла бы узнать у них. — Обязательно было так тянуть с ответом? — Джехён в шутку замахнулся на пациента, а тот, в свою очередь, тихо посмеялся. — Говори, давай, уже, а то по шее получишь. — Я буду полным говнюком, если поставлю условие? — Марк прищурился, словно лис, но мы с другом промолчали, быстро переглянувшись. — Я хочу поехать вместе с Соа. Я хотела бы возразить, но Джехён вмешался быстрее. — Мы согласны, — парень на подоконнике от восторга захлопал в ладоши, а я обратила недовольство на друга. — Что не так? — Кто его выпустит отсюда? Так не положено, Юно, — возмутилась я, прекрасно зная, что пациентам строго запрещено покидать пределы хосписа без кучи собранных бумаг. — Да какая к чёрту разница? — взволнованность Чона заставила меня почувствовать меня какое-то тепло внутри. — Ты пойми, Соа, если есть маленький шанс, что ты можешь остаться в живых, я тебя пинками погоню к твоему соулмейту, даже если мне придётся под свою ответственность вытащить этого парня отсюда. Я расчувствовалась до такой степени, что не выдержала и крепко прижалась к другу, не обращая внимания, что рядом сидящий Марк чувствовал себя неловко. — Соа, пожалуйста, вернись сюда через два дня живой и здоровой, — тихо, у самого уха, произнёс Юно. — Я не хочу потерять тебя. О боги, как же я надеялась, что это наше объятие не станет последним…