Королева Проклятых

Кунцит задышал ровнее. Обволакивающая, холодящая субстанция медленно расползалась по его воспалённой коже, смягчая боль. Ему было так хорошо, до того хорошо, что инквизитор едва не забыл, где находится и почему. Он помнил, как выбежал на поляну посреди полыхающего леса, помнил, как увидел Берилл и ведьму, которая попыталась её убить. Он бросился вперёд, а потом всё было как в тумане… Лорд Кунцит не помнил, когда всё это произошло — вчера или много дней назад. Единственное, что он знал — сейчас стоял тёплый, яркий и солнечный, заливавший его комнату мягким, ровным светом, день. Инквизитор повернул голову к окну и посмотрел на него сквозь опущенные ресницы. Ещё минуту назад он спал, а сейчас не хотел просыпаться… — Я сделал все, что мог, — послышался тихий голос Нефрита. — Но он так обгорел… Его кожа на груди просто ужасна… Я дал ему настой, чтобы притупить боль, но его нельзя больше давать… Иначе возникнет привыкание и Кунцит никогда не вернётся из мира грёз… «Так вот почему мне так хорошо, — подумал инквизитор. — Старина Неф дал мне наркотик». Инквизитор знал, что многие воины употребляли кое-какие травы и грибы и даже курили, вдыхая их едкий, дурманящий дым, для куража перед битвой или чтобы ослабить боль от полученных ран. Сам Кунцит никогда ничего такого не использовал. В детстве отец, лорд Аурум, намертво вдолбил ему истину, что любое зелье приносит лишь кратковременный эффект, а потом обязательно сделает своим рабом, сожрав плоть и разум. — Не волнуйтесь, мейстер Нефрит, — ответила Берилл. В её голосе звучала безмятежность. — Я изготовила особый бальзам для ожогов лорда Кунцита. Его кожа заживёт и даже следов не останется. К тому же бальзам отлично снимает боль, и давать ему настой для облегчения страданий больше не потребуется… — Хвала Лунной Богине! Ваши знания и навыки в изготовлении лекарств не устают меня поражать! На вашем месте я бы написал книгу! Этим рецептам мы могли бы обучать мейстеров… — Я подумаю. Не уверена, что у меня появится хотя бы свободная минута в ближайшие несколько месяцев… Моя должность примицерия отнимает очень много времени… Эндимион рассчитывает на меня, и я не могу его подвести… — Если вы так относитесь к своим придворным обязанностям, то это лишь доказывает, что Его Величество не ошибся, когда назначил вас… Они поболтали ещё немного, из чего Кунцит сделал вывод, что он пролежал уже неделю. Инквизитор чётко слышал каждое их слово, но не шелохнулся. Наконец Нефрит попрощался с Берилл и вышел из комнаты. Потом лорд почувствовал какое-то движение — как будто заправляли его постель. Тогда он открыл глаза и сказал: — Прошу вас, задёрните шторы. Свет ослепляет меня. Берилл отошла от кровати и подошла к окну. Она не сказала ни слова, но Кунцит почувствовал её улыбку. Когда в комнате образовался приятный полумрак, Кунцит смог её разглядеть. На девушке было простое темно-синее платье, а её длинные медные волосы свободно струились по спине, словно дивной красоты плащ. Берилл посмотрела в его лицо и всё, что ей хотел сказать Кунцит, мигом вылетело у него из его головы. Он помнил, что должен был рассказать ей правду о том вечере и почему она чуть не погибла. Но глядя в эти прекрасные янтарные глаза, ему нечего было сказать, кроме лжи. — Хвала Лунной Богине, вы пришли в себя, — сказала Берилл, подходя ближе. Инквизитор не в силах был шевельнуться. Он просто наблюдал, как она села на постель и потрогала его пылающий лоб своими прохладными пальцами. — Похоже, ваше геройство вышло вам боком, лорд Кунцит. И я теперь не знаю, как перед вами извиняться за это! Вроде бы вы были у меня в долгу, но умудрились вернуть его так скоро… — Вы… — пробормотал Кунцит, сам не зная, что собирается сказать. — Вы не должны извиняться передо мной… Берилл запрокинула голову назад и рассмеялась. — Это была шутка, лорд Кунцит. Не заставляйте меня думать, что вы этого не поняли, — ответила девушка с нескрываемой насмешкой. — Я понял… Но вы… ухаживали за мной… — он судорожно сглотнул слюну, — после всего… И… нет такой цены, которая была бы достаточной, чтобы отплатить вам за ваше… — Ш-ш-ш… тихо, вам нужно лежать, — прервала его Берилл, и от нежности её голоса внутри Кунцита что-то дрогнуло. Она словно успокаивала больного ребёнка, которому не терпелось подскочить с постели и отправиться гулять. Ребенок… Перед его глазами возникла картина, как Берилл укачивает малыша, сидя возле огромного мраморного камина в старом замке… Её малыша… его первенца… их общего сына… Но этим видениям уже было не суждено исполниться. Он сам все разрушил. — Нет… я… я в порядке… мне нужно… — Ну, конечно же! — хихикнула девушка, кротко улыбаясь Кунциту. — Я ведь не спросила, нуждаетесь ли вы в чём-либо… Может, поправить одеяло, дать воды… — Я… — инквизитор хотел ей сказать, чтобы она не беспокоилась о нём понапрасну, но вместо этого выпалил: — Я хотел бы исповедаться… — Исповедаться? — казалось, она сильно удивилась, а потом опять засмеялась. — И что же вы, господин инквизитор, успели много нагрешить, прежде чем получили разряд молнии в грудь? — Безгрешных не существует… Я хотел бы как можно скорее отбыть епитимью… — И куда же вы так торопитесь? По-моему в вашем состоянии никакой епитимьи не нужно… — Моё состояние это следствие поступка, о котором я не жалею… Но есть кое-что другое… Кунцит позволил себе улыбнуться. Берилл вздрогнула и сузила глаза. Внезапно она наклонилась к нему так близко, что лорд замер. — Вот, значит, как? — резко сказала девушка, и Кунцит услышал горечь в её голосе. — Хотите исповедаться в том, что предали своего короля, вступив в преступный сговор с королевой Анной, решив расправиться со мной, его законной женой? Кунцит смертельно побледнел. — Что… — начал было он, но осёкся. Ещё мгновение назад инквизитор был уверен в том, что Берилл ничего не знала! Нефрит не мог ей этого рассказать… Но если не он, тогда кто? Королева Анна? Минако? Поймав растерянный взгляд лорда, Берилл усмехнулась. — Не беспокойтесь. Никто и ничего мне не говорил, — презрительно сказала она, как будто прочитав его мысли. — Я сама догадалась. Одна из ведьм, которая спасла меня от Марго Вагиз, служила Анне фрейлиной. И я поняла, что в покушении была замешана королева. Иначе как бы она об этом узнала. Потом ведьмы обмолвились, что если вы заметите Марго, то поднимите на уши весь Камелот. Они упомянули именно вас… а не кого-то другого… Потому что только вам, господин инквизитор, могло прийти на ум, что всё пошло не по вашему изначальному плану. — Простите меня… — с трудом выговорил Кунцит. Он понимал, что уже мёртв, когда смотрел в её полные жгучей ненависти глаза. Уж лучше бы его четвертовали. Ведь именно сейчас он чувствовал себя виноватым, как никогда… В ответ на его извинения Берилл разъярилась еще сильнее. — Простить вас?! Только такие святоши, как вы готовы совершать подлость за подлостью, а потом долго и нудно каяться! А на самом деле, ваша исповедь и гроша ломаного не стоит! Вы упиваетесь своей властью и смотрите на тех, кто ниже вас по положению, как на людей третьего сорта! Вы думаете, что вам всё можно! Разорять деревни, убивать невинных, пытать, предательски бросать копье в спину, похищать своих жертв! Вы носите титул Рыцаря Милосердия, но совершенно не знаете, что это такое! Хотя чему я удивляюсь? В последнем слуге Камелота больше чести и благородства, чем в вас! Моя покойная мать, которую ваши люди добили по вашему же приказу, всегда учила, что если ядовитая змея заползла в дом, её нужно убить до того, как она укусит. Но я её не послушала. Я проявила милосердие, даровав вам жизнь, когда принцесса хотела вас казнить. Я лечила ваши раны, когда вы были без сознания… И хотя все вокруг посчитали ваш поступок благородным, в том, что вы получили разряд молнии, я увидела лишь голый расчёт человека, готового на всё, лишь бы отвести от себя подозрения! Но теперь моё терпение лопнуло. Ядовитую змею нужно убить! — ладони Берилл сжались в кулаки. — Я пойду к королю Эндимиону и всё ему расскажу! Думаю, его обрадует известие, что самый преданный генерал за его спиной вступает в сговор с его врагами и плетет интриги! Я не сделала этого раньше, потому что ждала вашего пробуждения, чтобы посмотреть вам в глаза! В глаза предателя и изменника! Когда она закончила свою пламенную речь, разум Кунцита затмило яркой белой вспышкой. Он и сам не понял, как это произошло. Ярость, ненависть, страх, ужас, любовь и чувство вины… всё смешалось в какой-то гремучий коктейль в его крови. Возможно, он все ещё находился под дурманом настойки, которую дал ему Нефрит, а может, просто не мог больше выносить презрение Берилл. Приподнявшись на локте, инквизитор пристально вглядывался в раскрасневшееся лицо девушки, пожирая её глазами словно волк, почуявший лёгкую добычу. Его взгляд показался столь мрачным и тяжёлым, что она почувствовала в горле спазм. Берилл хотела отшатнуться, но Кунцит резко схватил её, потянул и опрокинул на кровать, подминая под себя. — Что вы себе позволяете?! А ну пустите! — заверещала Берилл. — Заткнись! — прошипел Кунцит, захватывая её губы в стремительный плен алчного поцелуя. По его телу прошлась судорога. В голове произошёл взрыв. Инстинкт, древний как мир, охватил инквизитора, когда его рука стала ласкать такое желанное тело. Ведь он так долго ждал этой минуты! И теперь, когда все барьеры вдруг сломались, Кунцит уже не мог себя контролировать. Берилл перестала быть для него запретным плодом, женой его короля. Она перевоплотилась в обычную женщину, давно и страстно желанную. Девушка изо всех сил пыталась его оттолкнуть, но что она могла поделать против сильного мужчины. Кунцит на мгновение отпустил её, но лишь для того, чтобы оборвать серебристые шнуры, удерживавшие балдахин кровати. Воспользовавшись краткой передышкой, Берилл ударила лорда в грудь, куда пришёлся разряд чёрной молнии. Его белоснежная сорочка тут же пропитались алой кровью. — Сучка, — беззлобно прошипел Кунцит, скручивая её руки. Через мгновение запястья девушки оказались привязанными к изголовью кровати. — Вы совсем выжили из ума?! — закричала Берилл. — За такие фокусы вас бросят в темницу, а затем казнят! — Мне уже всё равно терять нечего, — криво усмехнулся Кунцит. — А раз так, то перед тем как умру, я намереваюсь хорошенько отыметь вас, графиня Мора, урождённая Мэллори! Янтарные глаза Берилл расширились от удивления. Она уставилась на него, не смея проронить ни слова. Он знал? Но откуда? Как? Заметив её недоумение, лорд Кунцит усмехнулся. Губы инквизитора вновь прильнули к губам девушки, безжалостно вторгаясь языком в её рот. Берилл застонала. Поцелуй был долгим и сладким. Он лишал её кислорода, отчего она начала слабеть. Не отрываясь от её рта, Кунцит расстегнул платье Берилл, высвобождая полушария упругой груди. Его губы скользнули ниже, поочерёдно захватывая в плен возбуждённые розовые соски. Берилл набрала в лёгкие воздуха, чтобы вновь закричать в надежде привлечь внимание слуг, но она не успела этого сделать. Кунцит предвидел этот маневр и, оторвавшись от её груди, зажал ей рот ладонью. — Не кричите, графиня, если не хотите, чтобы я вставил вам кляп в рот. А это не очень приятно. Расслабьтесь… Клянусь, я не разочарую вас в качестве любовника и сделаю всё, чтобы доставить вам удовольствие… Заметив, что она больше не напрягает горло, Кунцит убрал руку. — Подонок… — с ненавистью прошептала Берилл. — Да как у вас вообще язык повернулся говорить об удовольствии, когда вы совершаете надо мной насилие! Кунцит разразился диким смехом, обнажив белые, ровные зубы. — Вы сами назвали меня предателем и изменником! Чего же вы тогда ожидали от такого, как я?! Да, я подонок и убийца! Ну, а вы-то сами поступили лучше? Явились в Камелот, скрывая свою личность, преследуя одну лишь вам известную цель! Потом вышли замуж за короля… Использовав неизвестные силы, унизили меня на турнире! Неужели вы решили, что вытворяя подобное, я, инквизитор, должен был закрыть глаза на ваши тёмные делишки?! — А с какой это стати я обязана посвящать вас в свои дела?! По какому праву вы требуете от меня ответа?! — По праву сильного, чёрт вас возьми! — зашипел Кунцит. — И это единственное право, которое утверждено самой природой на нашей планете! Вы будете принадлежать мне, нравится вам это или нет, потому что Я так хочу! Какое-то время инквизитор и Берилл молча смотрели друг на друга. Страх парализовал девушку. Она никогда не видела на лице лорда Кунцита выражение такой непримиримой решительности. Он был вне себя. Одурманен травами, желанием и чем-то ещё, чего она никак не могла распознать… Прежде чем Берилл успела опомниться, Кунцит вновь заключил её в объятия. Девушка была в полной растерянности, а его руки скользнули по её огненным волосам, а затем резко рванули вырез платья вниз, безжалостно разрывая его. Треск рвущейся ткани немного отрезвил Берилл. Когда Кунцит вновь поцеловал её, она инстинктивно хотела отстраниться, но он крепко удерживал её. На этот раз губы инквизитора оказались нежными и тёплыми, а от его объятий повеяло жаром. — Я не причиню вам зла… графиня… — прошептал инквизитор. — И пусть я не король, но в моих жилах тоже течёт благородная кровь… Его руки скользнули по обнажённой коже девушки, избавляя её от остатков платья и нижнего белья. Когда Берилл осталась полностью обнажённой, Кунцит принялся раздеваться сам. Перед глазами изумлённой девушки предстало смуглое и хорошо сложенное, как у статуи древнего бога, тело с перевязанным торсом. Она сама накладывала эти повязки, но в тот момент не могла полностью оценить великолепие литых мускулов инквизитора. Его длинные белёсые волосы, отброшенные назад, блестели от света, просачивавшегося сквозь портьеры, а льдистые глаза зачарованно смотрели на неё. Взгляд инквизитора завораживал её, а когда его губы вновь коснулись её груди, из горла Берилл неожиданно вырвался стон. Неожиданно для себя девушка обнаружила, что внутри неё стал разгораться настоящий пожар, примитивный и свирепый, и что прикосновения Кунцита становились гибельными для неё. Мало-помалу Берилл стала испытывать удовольствие. Оно постепенно просыпалось в её чувственном, юном теле, стремившегося сбросить оковы девичества. — Прошу, оставьте меня, — простонала Берилл в последней попытке защититься. Оторвавшись от её сосков, которые он с наслаждением сосал и вытягивал губами, инквизитор засмеялся. — Твоё сердце стучит, как бешеное и ты вся течёшь, — его рука беззастенчиво проскользнула меж влажных створок её потаённого местечка, а затем оказалась перед глазами. — Вот посмотри. Это доказательство того, что твоё тело готово меня принять… С этими словами Кунцит наклонился, и его губы заскользили от груди вниз по животу. Берилл невольно выгнулась и прикосновения инквизитора стали ещё настойчивее. Он лизал её нежную кожу, покусывая и посасывая, превращая её тело в ад. Она не могла ему больше сопротивляться. Обезумевшее сердце девушки было готово вырваться из груди, когда Кунцит ввёл в неё два пальца и стал невыносимо медленно двигать ими внутрь и наружу, отчего прерывистое дыхание Берилл стало отдаваться вибрацией в бёдрах. — Вот так, девочка… вот так… — прошептал Кунцит, обводя её клитор, а потом зажимая его между двумя пальцами. Тело Берилл изогнулось в судороге. Она совершенно потерялась в собственных ощущениях, в то время как Кунцит продолжил ритмично двигаться внутри неё. Однако она тут же очнулась от забытья, когда инквизитор убрал руку, а его язык стал повторять движение пальцев. — Ч-ч-что вы делаете? — в изумлении пробормотала Берилл, смущённая этой откровенной лаской. Она никогда не думала, что мужчина может проделывать нечто подобное с женщиной. — Я хочу доставить тебе удовольствие, — прошептал Кунцит, не сводя с неё глаз, одновременно продолжая свои манипуляции. Он стал крутить языком все сильнее и сильнее, и Берилл, откинувшись назад, вновь ушла в бурю страстей. Шнуры на запястьях причиняли боль привязанным рукам, но девушка совершенно не обращала на это никакого внимания. Все её ощущения как будто сконцентрировались в маленькой точке внизу живота. От стремительных движений языка Кунцита её бросало то в жар, то в холод, она обливалась потом и молилась лишь об одном, чтобы он ни в коем случае не останавливался. Но Кунцит и не намеревался этого делать. Он пил её, даря наслаждение, тем самым утоляя собственную жажду. — Эндимион! Берилл выкрикнула имя короля, словно призыв, в самый острый момент наивысшего удовольствия, распадаясь на тысячи кусочков. И в тот же миг её тело оказалось посреди бушующей стихии. Она будто бы умерла, исчезла с планеты, а потом материализовалась вновь. Немного придя в себя, девушка взглянула на Кунцита. Тот в смятении смотрел на её нежное лицо потухшим взором. Он был похож на человека, не сумевшего удержать собственное счастье. И куда только девалась его сила и властность. В голове у инквизитора была пустота. Чёрная и мёртвая пустота. И где-то в глубине её — одна единственная мысль, которую он не смел высказать вслух. И эта мысль была правдой. Святой правдой, столь чистой, что перед её ликом Кунцит показался себе омерзительно грязным и недостойным. Он смотрел на Берилл и чувствовал то, чего не ощущал никогда в жизни: глубокую всепоглощающую любовь. Перед ним как будто поставили зеркало, отбрасывающее тысячи отражений в прошлое, настоящее и будущее. Кунцит видел все вероятности, все развилки, которые с ним могли произойти, да не срослось… Он видел себя, каким бы стал, если бы Берилл полюбила его, а не Эндимиона. Но было поздно… Слишком поздно для всего… ведь даже в момент их близости она выкрикнула не его имя… Кунцит отвязал шнуры, удерживавшие запястья Берилл, затем поднялся с кровати, накинул на себя рубашку и подошёл к платяному шкафу. Критически осмотрев ворох одежды, он вытащил оттуда темно серый костюм. Подойдя вновь к кровати, инквизитор протянул одежду потиравшей запястья Берилл, которая с изумлением уставилась на него. — Это вместо разорванного платья, — пробормотал Кунцит. — В чём-то же вы должны выйти отсюда, не привлекая внимания слуг… — С чего такая забота? — ехидно поинтересовалась девушка. — Пару минут назад вы совершенно и не думали о моем комфорте! — она показала ему содранную кожу и багровые бороздки на руках. Инквизитор сглотнул слюну. — Мне очень жаль… — Жаль? — она истерично рассмеялась. — Вам жаль? И насколько же вам жаль? Побежите исповедаться или сразу наложите на себя епитимью? — Ни то, ни другое… — покачал головой инквизитор. — Оденьтесь… я пока подожду в другой комнате… А потом мы поговорим… — Вы считаете, нам есть о чем разговаривать после того, что случилось? Кунцит не стал отвечать. Он молча вышел и притворил за собой дверь. Берилл усмехнулась. Она недоумевала, с чего это инквизитор решил проявить такую предупредительность по отношению к ней, если он уже видел все секреты её тела. Немного помедлив, она встала, разминая затёкшие конечности. Одеться без помощи служанок оказалась не так-то просто — в мужском костюме было не меньше крючков и завязок, чем в женском платье. Разумеется, серый мундир и рубашка болтались на ней, а кожаные сапоги были сильно велики, но Берилл затянула пояс потуже и стала выглядеть как мальчишка- подросток, влезший в обноски старшего брата. Оставались ещё волосы. Девушка заплела косу и спрятала её под мундир. Когда Берилл закончила приводить себя в порядок, она позвала Кунцита. Тот вошёл и, оглядев девушку, одобрительно кивнул. — Я вас слушаю, — холодно сказала она. — Говорите быстрее, что хотели и я пойду. Находиться в вашем обществе мне крайне неприятно! В сердце Кунцита кольнуло. Хотя чего ещё он мог ожидать от неё? — Я… — начал инквизитор, но осёкся. Он глухо застонал и прижал ладони к лицу. Потом яростно замотал головой и выпрямился. — Я готов понести ответственность за то, что сделал с вами… Если вы попросите мою голову у короля, то я… я безропотно приму смерть… Берилл посмотрела на него с минуту, а потом опять расхохоталась. — Проклятие, лорд Кунцит! Вы в своём уме? Попросить вашу голову у короля за то, что вы сделали? Да я буду молиться Лунной Богине каждый день, чтобы он не узнал об этом! За кого вы меня принимаете? Неужели вам недостаточно того, что вы меня обесчестили? И теперь хотите, чтобы весь Камелот судачил о моём позоре? Инквизитор подошёл к столу, взял меч и протянул его Берилл. — Тогда осуществите казнь сами… Нанесите удар… Тем самым вы восстановите свою честь… Берилл холодно взглянула на меч генерала, пожала плечами и презрительно улыбнулось. — Я не понимаю, лорд Кунцит, к чему вы устраиваете весь этот фарс. Разыгрываете передо мной представление… Вам не очень идёт роль кающегося грешника. Вы сделали то, что сделали. По праву сильного. И что же теперь? Торгуетесь со мной, как же вам лучше отдать свой долг чести? Но заметьте, я ничего от вас не хочу… Да, у меня чешутся руки прикончить вас, но только где же тут месть, если вы сами хотите умереть? — она поймала его взгляд. — Что вы стоите? Всё уже. Вы очень близко подошли ко мне. Гораздо ближе, чем кто-либо из мужчин… и я… Лунная Богиня вас задери… я правда… когда вы и я… — она выдохнула. — Только теперь все это не имеет значения! Мне не нужна ваша жизнь, покаяние или оправдания. Единственное, чего я прошу, чтобы вы оставили меня в покое. Кунцит заставил себя сдвинуться с места. Он подошёл к кровати и сел, положив руку с мечом на постель рядом с собой. Его взгляд скользнул по лезвию. Потом он выпустил меч и заговорил таким голосом, словно смертник приговорённый к казни, единственным желанием которого было, чтобы его мучения закончились и наконец пришло забытье. — Я увидел вас впервые в богом забытой деревне… Вы так забавно хорохорилась перед отрядом вооружённых до зубов людей… Я думал, что вы не знаете, что вам может грозить… Вы и правда не знали, а может, поэтому вам и удалось убить тех двоих ротозеев, что напали на вашу мать… — А потом вы отдали приказ её добить! — Верно. Но я сделал бы тоже самое для любого из своих близких друзей. Ваша мать не выжила бы от полученной раны… Я отдал приказ, чтобы прекратить её агонию… Возможно, вам покажется это жестоким, но такова правда… Потом случилось страшное. Вы и сами все хорошо помните. На нас напали демоны и я чётко помню, как один из них поклонился вам. Что же мне, инквизитору, нужно было сделать, когда я увидел вас спустя семь лет в Камелоте? Что бы вы сами сделали на моем месте? Кунцит поднял голову и взглянул на Берилл. Та не отвела взгляд. — Я не знаю, что бы я сделала, лорд Кунцит, — ответила она просто. — Я никогда не была на вашем месте, как и вы на моём… — Вот именно. Поэтому я просто не мог оставить вас в покое, графиня Мора, разве вы этого не понимаете? Я хотел бы, но не мог. Я выбрал вас во враги среди сотни других, но каждый раз, когда я считал, что, наконец, поймал вас, вы ускользали из моих пальцев словно вода. Я хотел убить вас на турнире… Вместо этого вы спасли мне жизнь… После моего возвращения в Камелот я случайно увидел ваш поцелуй с королём в Роще Единорога… Вот тогда… я впервые начал ненавидеть Его Величество… а потом понял почему… это было… я ведь любил вас, как сумасшедший, каким я чуть было не стал, когда захотел вас только для себя… Чтобы вывезти вас из Камелота в моё отдалённое имение Кайлас, мне потребовалась помощь королевы Анны… Голос Кунцита охрип, и он отвернулся. Потрясённая его откровением Берилл растерялась, не зная, что сказать. — Почему? — прошептала она. — Почему вы раньше мне об этом не сказали, лорд Кунцит? Почему промолчали о своих чувствах? — И что бы это изменило? — инквизитор изогнул бровь. — Вы — жена моего сюзерена и останетесь ей до самой смерти… — он замолчал на мгновение, а потом вновь посмотрел на Берилл. — Спасибо, что выслушали. А теперь уходите… Этого девушка, похоже, не ожидала. Она колебалась, но потом сказала: — И как же мне теперь к вам относиться после того, что я услышала от вас? — Графиня, во имя Лунной Богини прошу, уходите. Я рассказал вам всё, чтобы облегчить душу. И раз вы не хотите меня прикончить, оставьте одного… — Но… что вы будете делать… теперь? — Если бы у меня был ответ на этот вопрос, вы бы никогда не появились в моей жизни, — усмехнулся Кунцит. — Король вряд ли отпустит меня со службы… К тому же после того, как королева узнала о ваших с ним отношениях, вам потребуется защита… — Вы же знаете, что вам я не доверяю. — Не важно, доверяете вы мне или нет. Я просто хочу, чтобы вы были счастливы с королём, если это ваш выбор… — На счастье короля вам плевать. — Главное, что не плевать вам. Поэтому, клянусь честью, что не буду больше чинить вам неприятности. И… — он не смог закончить, да это было и не нужно. Берилл и так прекрасно знала, что Кунцит никому не расскажет о её происхождении. Даже Эндимиону. — Спасибо, — сказала Берилл. Выходя, она оставила дверь открытой. Кунцит встал, оглядел свои апартаменты. Его взгляд скользнул по смятой постели. Схватив белоснежную простынь, которая все ещё хранила запах девушки, он уткнулся в неё лицом и заплакал. Солнце уже клонилось к закату, когда инквизитор сжёг постельное белье и все то, что могло ему напомнить о сегодняшнем происшествии. Закончив уборку, он отправился к королю, чтобы сообщить о своём выздоровлении и готовности продолжить службу.

***

В небольшом храме «Nigra», посвященному Богине Луны шла утренняя служба. И хотя солнце стояло уже довольно высоко, здесь всё равно было темно, прохладно и сыро. Поначалу Берилл задавалась вопросом, отчего этот храм получил такое невыразительное имя «Nigra», что с древнего языка переводилось, как «чёрный». Ведь атрибутика Богини Луны, её одеяния и свечи неизменно оставались белыми. Но теперь она понимала почему — храм располагался в северной части Камелота и практически всегда находился в тени, а его узкие стрельчатые окна пропускали очень мало света, отчего свечи здесь играли ни сколько оккультное значение, а скорее помогали прихожанам хоть как-то ориентироваться в полумраке. Конечно, в это чудесное утро Берилл предпочла бы прогулку по лесу, а не выслушивание бесконечных молитв, которые заунывно пели священники. Но девушка очень хотела взглянуть на храм, в котором король Эндимион повстречал Мерлина. Она долго стояла перед входом, так и не решаясь зайти внутрь, поскольку не принадлежала в полном смысле слова к числу верующих, собравшихся в храме. Но музыка и надежда отыскать колдуна звали её. Берилл поднялась по ступенькам и вошла в ветхое здание. Даже в столь ранний час все скамьи были заняты ради мессы. На Берилл покосилось несколько прихожан, и когда стихло пение детского хора, возносившего молитвы Лунной Богине, девушка прошмыгнула на первое попавшееся свободное место. К алтарю, на котором стояла статуя Богини, вышел священник, творя знамение полумесяца. — Да пребудет с вами благодать и мир Лунной Богини! — торжественно сказал он. — Аминь, — проговорила Берилл вместе со всеми. Даже по прошествии времени девушка помнила молитвы и суть таинства поклонения Лунной Богине, которым её обучила Металлия. — Лунная Богиня, помилуй нас! Воздай нам радость в Царствии Луны, где Она пребывает и властвует с Духом Святым… Богиня единая во веки веков… Берилл заёрзала на скамье. Ей не терпелось осмотреть храм, а в особенности колонны, где по одной из легенд находились останки Мерлина. Девушка верила, что здесь она обязательно что-то найдёт. Не зря же Мерлин явился Эндимиону именно здесь. — И сказала им Богиня: не бойтесь; я возвращаю вам великую радость, которая будет всем людям… Чтобы убить время, Берилл решила помолиться вместе со всеми. Первое время ей даже удавалось настроиться на высокодуховный лад, однако её мысли против воли возвращались к лорду Кунциту. Её бросило в жар. При воспоминании о том, что произошло между ними, стыд переполнил её. Она увидела себя со стороны. И как это леди Сомерс, жена Эндимиона Пендрагона могла плавиться от желания в объятьях генерала? Сейчас она ненавидела Кунцита. Её чувственность, конечно, сыграла свою роль, возбудив необыкновенную страсть, но, взглянув правде в глаза, Берилл пришла к выводу, что внутри неё существовала иная Берилл — доступная, беспутная, жадная до удовольствий. Это ведь она плавилась от наслаждения, когда Кунцит ласкал её, отдавая себя без остатка. Прикосновения инквизитора вызывали настоящую бурю из чувств и эмоций, которые позволили ей на мгновение заглушить крик своего сердца. И как же ей теперь смотреть своему мужу в глаза? Чтобы облегчить душу, Берилл в тот же день поделилась своими переживаниями с Мимет, но ту не особенно потряс её рассказ. Однако подругу удивили угрызения совести Берилл. — Нашла из-за чего переживать! — закатила глаза Мимет. — Красавчик генерал просто не устоял. Говорила же, что он смотрит на тебя не как верный вассал на жену своего господина. — Но я… в какой-то момент мне не хотелось, чтобы он останавливался… Я получила удовольствие! — Ну и что дальше? — холодно отрезала Мимет. — Получила. А теперь забудь об этом, как о насморке и живи дальше. Если ты, конечно, не хочешь сделать инквизитора своим любовником… — Да ни за что! — выпалила Берилл, становясь пунцовой. — Мне не нужен лорд Кунцит. Я люблю Эндимиона! — Одно другому не мешает, — пожала плечами Мимет. — Сколько ещё времени пройдёт, прежде чем Его Величество соблаговолит лечь с тобой в постель? Да и его красота отнюдь не обещает того, что он сможет доставить удовольствие, как лорд Кунцит. Многие знатные дамы Камелота на твоём месте воспользовались бы ситуацией. Видела бы ты, какими взглядами они провожают генерала! — Это их дело. Мне же никто не нужен, кроме Эндимиона! — Как хочешь. Но если тебе нужен совет, как забыть генерала и то, что между вами произошло, то я могу сказать лишь одно: займись, наконец, поисками Мерлина! Со всех уголков королевства доходят тревожные слухи и о том, что Проклятых Кругов, в которых умирает всё живое, становится больше… А это значит, что времени осталось не так много… Признав правоту подруги, Берилл решила посвятить следующее утро исследованию Храма Луны. Прошло не менее часа, пока не закончилась месса. Когда прихожане стали подниматься и направились причащаться освящённой в лунном свете водой, Берилл не пошла со всеми, а принялась осматривать мраморные колонны. Ей повезло. На одной из них она увидела надпись, как будто выплавленную в поверхности холодного камня. Когда священник закончил обряд причащения, Берилл обратилась к нему: — Здравствуйте, отче. Не могли бы вы подсказать, о чём говорится в этом изречении? — она указала на колонну. — Не уверена, что я правильно поняла смысл… — Не удивительно, миледи. Ведь здесь используется наречие, на котором говорили раньше в городе Кармартен… По легенде оттуда был родом сам Мерлин. Сердце девушки забилось быстро-быстро. — То есть вы предполагаете, что эту надпись мог сделать сам Мэрлин? Священник поморщился. — Да, такие слухи ходят… Но никто точно этого не знает. Видите ли… имя колдуна считается запретным из-за того, что он украл Экскалибур у Лунной Богини. Она прокляла его, предав забвению… хотя одно время он служил ей и даже по легенде проводил мессы в этой церкви… — Мерлин был жрецом Лунной Богини? — удивилась девушка. — Письменных доказательств этому не существует. По крайней мере, так утверждает молва… А молва всегда склонна преувеличивать… К тому же здесь, на этом месте, раньше находился языческий храм. Святилище Лунной Богини «Nigra» построили на его руинах… — И о чём же говорится в этой надписи? — Перевод звучит примерно так: «Открой дверь, ту дверь, что не имеет ключа — ту дверь снов, через которую приходит к тебе человек. Козий пастух отзовись, дай ответ!»* — И… что бы это могло значить, как думаете? Священник пожал плечами. — Этого никто не знает, миледи. Некоторые считают, что козий пастух — это сам Мерлин, ведь он происходил из семьи обычных крестьян и в юности пас скот. С тех пор считается, что пастух — ремесло нечистое… А на Севере Пангеи до сих пор верят, что пастухами становятся сплошь колдуны, которые понимают язык зверей, а так же являются посредниками между миром живых и мёртвых. Поэтому пастухов там днём с огнём не сыщешь. Поблагодарив священнослужителя за содержательную беседу, Берилл уже хотела покинуть храм Богини, как вдруг её внимание привлекли двое мужчин. В одном из них она признала лорда Лазурита, члена Королевского Совета. Второй человек, который имел вид задиристого петушка, был ей не знаком, однако судя по одежде, девушка подумала, что тот мог оказаться купцом. Он развернул свиток пергамента перед носом лорда Лазурита. — Вот все необходимые документы. Нужна лишь ваша подпись и печать! Лорд Лазурит энергично затряс головой. — Моё имя ничего не значит. Нужно позволение самого короля. Но прежде необходимо вынести этот вопрос на обсуждение Королевского Совета… — Сколько вы хотите, чтобы моё прошение было рассмотрено на Совете сегодня же? Лорд Лазурит задумался. — Тысячу золотых динариев… — Ровно тысяча золотом, — купец потряс увесистым мешком перед носом лорда. — А вот это для того, чтобы всё решилось в мою пользу! — он вынул кошелёк поменьше. Лорд Лазурит перехватил деньги и раскрыл мешки, чтобы пересчитать содержимое. Удовлетворившись, он кивнул купцу, и спрятав золото, покинул Храм Богини Луны. Сделка была заключена, и прямо на глазах Берилл, члену Королевского Совета была дана взятка. Став примицерием девушка выяснила, что дела в Камелоте обстояли не лучшим образом. Но чтобы так… в храме Богини Луны при свете дня и большом количестве народа! Вероятно, лорд Лазурит верил в свою абсолютную безнаказанность, раз решился на подобный шаг. Руки Берилл непроизвольно сжались в кулаки. Она знала, что Эндимион никогда не станет истинным королём, пока в Королевском Совете находятся продажные лорды. И девушка решила, что сегодня на заседании Совета обязательно положит этому конец!