Королева Проклятых

Берилл смотрела на Кунцита, щурясь и моргая от непривычно яркого света факела. Генерал был слишком высок для проема, поэтому ему пришлось нагнуться. Медленно Кунцит обвел камеру глазами, пока его взгляд не остановился на Берилл. Они смотрели друг на друга молча и всего пару мгновений, которые Берилл показались вечностью. И королева чувствовала, как одновременно с облегчением в ней разливается глубокая, смертельная тоска. Нет, она, конечно же, была рада видеть Кунцита. Человек, стоящий перед ней, был все тем же бесстрашным генералом. Его внешность так же осталась прежней — светло-светло-голубые, почти стальные глаза, упрямый подбородок, оливковая кожа, длинные серебристые волосы до плеч. Кунцит отпустил бороду из-за чего он выглядел старше, гораздо старше, чем она помнила. Генерал поднял факел выше, как будто, пытаясь рассмотреть ее получше. В его глазах промелькнула тень узнавания. «Без бороды ему определенно лучше. Когда выберусь, попрошу его побриться», — подумала Берилл со смесью нежности и отчуждения. Отчуждения?.. Ну, да, конечно. Что же могло между ними остаться после того, как она пустила в себя Тьму? «Интересно, — подумала вновь Берилл, — он поймет, ЧТО на самом деле со мной случилось?» — Берилл, — сказал Кунцит. — Я все-таки нашел тебя. Королева прикрыла веки. Она так долго не слышала его голос. Потом ответила. — Я ждала тебя, Кунцит. Двое сопровождавших Кунцита солдат, подошли к проему камеры. — Вы нашли королеву, генерал? — спросил один из них. — Вейн, — сказал Кунцит, не оборачиваясь. — Приведи сюда кузнеца. Нужно разбить кандалы. *** Снаружи день оказался пасмурным, но для Берилл, привыкшей к полной темноте, он показался слишком ярким. На какое-то мгновение она вообще потеряла способность видеть. Королева пошатнулась, но Кунцит оказался рядом. Он подхватил ее на руки, словно пушинку и понес вперед. — Эй, я вообще-то могу сама идти, — криво усмехнулась королева. Кунцит не улыбнулся в ответ. — Давай на этот раз без геройств, — его голос звучал сухо. В нем не слышалось упрека или злости, но Берилл не собиралась спускать ему и это. — Я хочу поесть и помыться. Именно в таком порядке. — Хорошо, — сказал Кунцит, шагая вперед. — Но сначала нам нужно уладить кое-какие формальности. Это не займет много времени. Сопровождавшие их солдаты и кузнец остались далеко позади. Они прошли подворье и направились в замок. Здесь мало что изменилось, разве что стало тише и солдаты, заполонившие все пространство, теперь носили королевские знаки отличия так же как и знамя, реявшее на крепостной стене. — Все-таки ты взял Шэдоу, — сказала Берилл. Кунцит резко остановился. Зрение Берилл окончательно к ней вернулось, и теперь она смотрела на своего генерала и любовника, на крепкого, как скала, и мрачного человека, которого она не узнавала. «Он ведь точно так же смотрит на меня, — с горечью подумала королева, — и точно так же не узнает.» — Я должен был это сделать, даже если бы мне пришлось положить здесь всю нашу армию, — ответил Кунцит, и в его голосе теперь прозвучал упрек. Берилл слегка улыбнулась, и Кунцит снова не ответил на эту улыбку. Таким уж он был — нелюдимым, холодным и самым неулыбчивым из всех, кого она когда либо знала — в противоположность королю Эндимиону, чья приторная улыбка в последние месяцы вызывала в ней только содрогание, ибо она хорошо усвоила, что могло скрываться за ней. — Если бы с тобой что-нибудь случилось… я… я не смог бы жить, — сказал Кунцит так тихо, что Берилл едва расслышала его среди гула голосов, фырканья коней и стука орудий. Берилл ответила: — Я это знаю. Больше они не сказали друг другу ни слова. Кунцит вошел в главный зал замка Шэдоу. Королевские стражи, стоявшие у входа, распахнули перед ним двери. — Лучше не смотри по сторонам, — предупредил Кунцит. Берилл посмотрела вниз и увидела кровь и обезображенные, почерневшие трупы. Запах стоял тошнотворный. Здесь вперемешку лежали слуги, солдаты и служанки. Складывалось впечатление, что смерть настигла их быстро и безжалостно. — Их еще не успели убрать, — пояснил генерал, — но все, что ты тут видишь, это не наша работа. Когда мы ворвались в замок, тут все были мертвы… Берилл кивнула и решила последовать совету Кунцита. Когда-то она уже такое видела… Она спасала раненого Джедайта и встретила сенши с Марса. Что-то она ей тогда сказала. Очень важное… Но Берилл не помнила, что именно. Кунцит направился в зал для пиршеств — тот самый, где несколько недель назад князь Рурк вместе со своими вассалами праздновали победу над королем. Празднование оказалось преждевременным. Берилл дала им это понять, когда уселась на трон. Но никто из них не понял. Что ж, за глупость всегда приходится платить дороже. По дороге королева увидела несколько караулов: Кунцит расставил солдат по всему замку, опасаясь бунта или побега. Достигнув второго этажа, генерал наконец-то остановился у массивных деревянных дверей, за которыми находился еще один зал. Пол перед этой дверью тоже был вымазан кровью, будто здесь проволокли чье-то тело. Благо, что трупов больше не было видно. Очевидно здесь все же успели их убрать. Кунцит прошел мимо стоявших у двери стражников и распахнул ее ударом ноги. Внутри царил полный разгром. Судя по всему, здесь состоялась нешуточная битва: столы и скамьи были перевернуты и разрублены в щепки, порванные гобелены уныло свисали со стен, всюду было битое стекло и кровь. Очень много крови. Кунцит опустил Берилл и когда ее ноги уверенно коснулись пола, она смогла рассмотреть собравшихся в зале людей. Большинство из них были королевскими солдатами, так же здесь находились Нефрит, Джедайт и Зой. Два десятка воинов сторожили пленников. Всех их Берилл знала в лицо — это были знатные лорды Тэтиса, служившие Рурку. Выглядели они сейчас менее уверенно, чем тогда на пиру. С ними был и граф Шэдоу, бывший хозяин замка. Королевские солдаты переговаривались до появления Берилл и Кунцита. Когда генерал ступил в зал, все голоса смолкли. Скудный свет пасмурного дня, проникавший в зал, освещал притихших людей, придавая их лицам мертвенно-серый оттенок. — Господа, — сказал Кунцит, обращаясь к пленникам; его ровный и бесстрастный голос звучал громко, отдаваясь от стен. — Вы совершили преступления против короны! Вы подняли бунт, казнили нашего короля и удерживали в подземелье королеву. За такие преступления вы приговариваетесь к смерти. — Погодите-ка! — возмутился лорд Шэдоу. — Мы давали присягу князю Рурку! Мы его вассалы. А ты всего лишь генерал, сосунок! Ты не имеешь права выносить нам приговор! — Я главнокомандующий королевской армией, — спокойно ответил Кунцит. — и имею право казнить вас без суда и следствия. Однако если Ее Величество захочет оказать вам высочайшую милость и пощадить, то считайте, вам повезло. — Ее Величество?! — вкричал граф Шэдоу. Он попытался подняться с колен, но его тут же насильно усадили назад и стали удерживать в этой позиции. — Да эта проклятая ведьма виновата в том, что здесь произошло! Она заколдовала нашего князя! Он… он… умер и возродился исчадием Тьмы! Погибло больше пятнадцати моих верных людей прежде чем нам удалось убить ту тварь, которой он стал! А потом, когда наши мертвые стали возвращаться…. Эта сука прокляла нас! Я лучше выберу смерть, чем попрошу пощады у этой шлюхи Тьмы! — Граф Шэдоу, — сказал Кунцит, повысив голос. Тот еще некоторое мгновение смотрел на королеву, а затем повернулся к генералу. Кунцит заговорил все тем же ровным голосом: — Вы признаны виновным. Хотите ли вы еще что-то сказать? — Тебе нет, мальчишка, — негромко отозвался граф Шэдоу. — Ты не готов меня слушать. — Я слушал вас слишком долго и не позволю оскорблять имя нашей королевы, — легким уверенным движением человека, привыкшего совершать подобные манипуляции, Кунцит вытащил меч. — Теперь я сделаю. И тем же легким движением прирожденного убийцы отсек голову графа Шэдоу. Фонтаном хлынула кровь, окропляя и без того залитый ею пол. Схватив за волосы отсеченную голову, он кинул ее одному из солдат. — Насади ее на пику и водрузи повыше, чтобы все видели, — скомандовал Кунцит без выражения. Тот забрал голову и вышел. В тишине гулко отзывались его быстрые шаги. Кунцит повернулся к остальным пленникам. — Господа, — проговорил генерал. — вы служили князю Рурку, а затем графу Шэдоу. Думаю, будет справедливо, если вы разделите участь своих сюзеренов. Мужчины вскинули головы. — Мы просим о милости. — Мне очень жаль, но я не хочу больше задерживать Ее Величество. Я намерен поставить точку в этом деле. Да будет Богиня к вам милосердна! — Нет, Кунцит, — сказала вдруг Берилл, перехватывая руку, сжимавшую меч, уже готовую опуститься на головы пленников. — Эти люди попросили меня о милости и я ее им оказываю. На сегодня достаточно крови! Она сказала это и отпустила его руку. Кунцит ждал еще несколько мгновений. Потом вложил меч в ножны. Он поклонился королеве, но в его глазах Берилл увидела все, что хотела увидеть. Королева повернулась к пленникам, смотревшими на нее широко раскрытыми глазами. — За ваши жизни будет назначен выкуп, — сказала королева громко, чтобы ее услышали все. Она посмотрела на одного из солдат, стоящего рядом. — Проводите этих господ в тюрьму и обеспечьте провизией. Их люди также останутся под моей защитой. Солдат вопросительно посмотрел на Кунцита. Это не понравилось Берилл, но она понимала, что иначе пока быть не могло. Ее положение сейчас было очень шатким. После показной смерти Эндимиона королевская армия пошла за Кунцитом. Не за ней, а за Кунцитом. Поэтому ей пришлось довольствоваться тем, что он не возразил, и солдат поклонившись, поспешил исполнять приказ. — Надеюсь, мы закончили? — спросила Берилл. Кунцит кивнул. — Тогда я все же хочу поесть и помыться. Если только королевские солдаты не разорили здешнюю кухню подчистую. А потом мне нужно переговорить с вами, господин главнокомандующий. — Мне тоже необходимо с вами поговорить, Ваше Величество, — сказал Кунцит. И улыбнулся ей. Очень слабо и неуверенно, почти нежно. Берилл помнила эту его улыбку — и это видение их страстных ночей промелькнуло перед ней так ярко, как ни одно прочее из тех смутных обрывков ее воспоминаний, что успели промчаться сквозь разум за все время заточения. Не думая, что он делает, Кунцит взял руку Берилл в свою и запечатлел на ней обжигающий поцелуй. А потом отпустил. Как будто с сожалением. И на долю мгновения в сумрачном пропахшем кровью зале не осталось никого, кроме них двоих. *** Вода слишком горячая, — сказала Берилл. Кунцит скользнул пальцами по поверхности воды в ванне, посылая по ней быструю рябь. — Она совершенно негорячая. — А я говорю горячая! — Не выдумывай. — Уж если ты изволил выполнять роль моей камеристки, будь добр следовать указаниям госпожи! Дай сюда! Берилл сердито выхватила у него из рук ковш, привстала и потянулась к бадье с холодной водой. Затем вода шумно побежала вниз по ее обнаженной спине, ногам, закапала в ванную с длинных медных волос. Такое невероятно красивое тело, такое белое и совершенное, покрытое сеточкой царапин и заживающих синяков. Но не смотря на эти изъяны, в этом генерал Кунцит был полностью уверен, даже сейчас королеве Берилл не было равных среди всех красавиц мира. Струя холодной воды ударила в горячую. Берилл сидела, оперившись локтем о край мраморной ванной и медленно лила воду себе на грудь, отчего ее лиловые соски затвердели и вытянулись. Пытаясь унять дрожь в теле, Кунцит сглотнул слюну. — Ты… очень красивая, Берилл. Она подняла на него глаза. Сейчас, в полумраке, обнаженная, в такой позе, она должна была казаться обычной девушкой, а казалась настоящей богиней. Богиней с телом, воистину совершенным. Берилл улыбнулась. Мягко. Слегка смущенно. Кунциту нечасто получалось видеть ее такой. — Ты так считаешь? — Клянусь. Ты… я люблю тебя… У Берилл дернулись губы. Кунцит не понял, хотела ли она улыбнуться шире, но передумала, то ли ей вдруг стало больно. Генерал молча взял кусок мыла с ароматом лаванды, окунул его в воду, пока оно немного не размякло. Потом подался вперед. Берилл нахмурилась. — Тебе следует побриться. Кунцит не ответил. Его ладонь, покрытая толстым слоем мыла легла на плечо королевы, скользнула ниже по руке, от руки к плечу, на шею, роскошную грудь и живот. Берилл лежала в ванной, запрокинув голову назад, прикрыв веки, пока Кунцит осторожно касался ее промежности. Она думала, что после Рурка уже никогда не захочет близости с мужчиной. Но нет. Радость от прикосновений Кунцита была все прежней. На стенах дрожали тени от пламени свечей, за окном раздавалось протяжное пение солдат. Пены от мыла оказалось слишком много и генерал снял ее часть, чтобы лучше видеть королеву. Берилл лежала обмякшая, обессиленная, будто кукла, пока руки Кунцита скользили по ее распростертому телу. Теплая вода переливалась через край ванны, гулко стуча по каменному полу. Плесь… кап-кап… словно кровь из порванных вен и артерии отсеченной головы. — Я убила Рурка, призвав силы Тьмы, а затем с помощью ведьмы Бертрайт воскресила его из мертвых. Ладони Кунцита не были ладонями Кунцита. Они вдруг перестали ему принадлежать. Они зажили своей жизнью. В одно мгновение руки генерала прокляли своего хозяина, отрекаясь от него. И сейчас, когда за ним пришла маленькая смерть, они продолжали размазывать мыло по телу женщины, вобравшей в себя все зло этого мира. Берилл знала, что Кунцит не может ей ответить и потому ответа не ждала. Она продолжила, не шевельнувшись и не открыв глаз. — Я сама не знаю, как это получилось… Рурк… он хотел меня изнасиловать… стал избивать… я подумала, он убьет меня… Королева слегка повела головой. Ее медно-рыжие волосы заколыхались, еще сильнее расплескивая воду на пол. Плесь… плесь… как-кап… еще больше крови на полу… — Моя магия иссякла и я призвала Тьму… Я не хотела… Просто это получилось как само собой разумеющееся… Граф Шэдоу не соврал. Это я виновата в смерти всех этих людей в замке… Их сожрали и покалечили мертвецы… Поэтому… — она вдруг вспомнила, что говорила ей сенши с Марса, — нужно срочно сжечь все тела, которые вы нашли, иначе бойня повторится… Берилл посмотрела в глаза Кунциту. Его глаза тоже больше ему не принадлежали. Потому что не мог он смотреть своими глазами на обнаженное, сказочно- прекрасное чудовище и не убить это порождение Тьмы на месте. Но его глазам было все равно. Его льдистые глаза смотрели в медовые глаза молодой женщины и видели в них столько горя, безысходности и черной, как ночь тоски, что Кунциту самому хотелось кричать от боли, то ли за себя, то ли за то, что пришлось пережить Берилл. Эти глаза, предавшие своего хозяина, видели перед собой только любимую женщину. Женщину, ради которой он был готов пожертвовать всем, даже жизнями своих друзей и верных солдат. Ему было плевать на весь чертов мир. Генерал хотел жить одним днем. Он запретил себе видеть то, во что Берилл себя превратила. «Дурак», — насмешливо прошелестел его собственный голос в голове. «Да, я дурак. Ведь только глупец может по-прежнему любить женщину, призвавшую Тьму и осквернившую все в этом замке!» Кунцит сжал ладони в кулаки. Сердце у него колотилось так быстро. Он ощущал адскую пульсацию в голове и глазах. — Почему я? — глупый вопрос и такой жалкий, но у Кунцита не осталось других. — Почему ты выбрала именно меня? Ты же… о Богиня… ты же знала все это… с самого начала знала… — Потому что ты нужен мне, — ее голос был сиплым, а крови в губах стало, кажется, больше. — Я действительно хочу спасти нашу планету. Я иду за этой мечтой… возможно я умру или Тьма завладеет мной… Но пока я просто иду вперед, не зная, куда меня приведет эта дорога… и есть ли у человечества шанс… «Верно, Берилл, ты просто идешь вперед, оставляя за собой смерть. Но не она ли всегда являлась частью жизни?» В ее глазах он увидел ужас, который не мог присниться ему в самых кошмарных снах. Или Кунцит придумал его себе? Так же как и все остальное. Генералу вдруг стало холодно. И Берилл рассказала ему все, что знала о себе и своей природе. Кунцит слушал молча, и по мере того, как она рассказывала ей становилось все хуже от того, что глаза генерала как будто застыли. — Выведи меня на свет, — прошептала королева. — Выведи… пожалуйста… у меня остался только ты… Берилл плакала. Сев в ванной, обхватив руками колени, дрожа так, будто вода резко стала ледяной. Берилл плакала очень тихо, почти беззвучно, изо всех сил сдерживая себя. Ты ведь тоже считаешь себя глупой, подумал Кунцит, глядя на всхлипывающую королеву. Ты притворялась, что воюешь против Тьмы, но как же против нее воевать, если она всегда была частью тебя. Ведь ты — Королева Проклятых. Ты бы простила себе, если бы не смерть твоей матери, той старухи Орки, Мимет и предательство Эндимиона, верно? И сегодня ты так же увидела сотворенную тобой смерть невинных людей и испугалась. Тебе стало по-настоящему страшно. Испытай ты удовлетворение или азарт, тебе было бы легко… Только ты забыла, что легко никогда не бывает. Никогда. — Я…я…я н-ненавижу себя… — выдавила Берилл сквозь плач. — Н-ненавижу… За то, что стала невольной убийцей, пытаясь себя защитить? Кунцит взял Берилл за плечи, поднял ее, вытащил из ванны и накинул на нее полотенце. Королеву по-прежнему била дрожь. Он вновь посмотрел ей в глаза и мягко проговорил: — Мы на войне, Берилл. А война не знает милосердия и не прощает малодушия. Она не ответила. Просто запустила свою руку в его серебристые волосы, стараясь ощутить жизнь в собственном теле. Да, она по-прежнему была живой. Они оба были на войне. Война не оправдывала ее. Но каким-то непостижимым образом делала сильнее как и Тьма внутри. Кунцит подался вперед, как будто Берилл не плакала, и поцеловал ее так, словно это было самым логичным решением в сложившейся ситуации. Она открыла рот, впуская его язык, который чувствовал вкус ее слез и не выплеснутых эмоций. Это был вкус всех этих дней, когда он не знал, что с ней происходило. Вкус яркого светила или самой глубокой бездны, поглотившей его жизнь в одно мгновение. — Прикоснись ко мне опять, — попросила Берилл. От ее тихого умоляющего голоса Кунцит замер. На долю секунды Берилл показалось, что он откажет ей. Найдет какой-нибудь дурацкий предлог и сбежит, оставив ее такую зареванную и замерзшую. Но его ладони, спустя миг, сбросили с нее полотенце и потянулись к ее груди, с чувством сжимая ее, пропуская между пальцев соски. Берилл выдохнула. Кунцит делал это несколько грубо, но ей нравилось. Чувственность потихоньку возвращалась к ней. — Мне кажется, они стали еще больше, — выдохнул генерал. — Хорошо, хоть только грудь, — ответила Берилл. Она закусила губу, когда он стал дергать ее за соски. Эти манипуляции заставили королеву поморщится, сделав грудь сверхчувствительной. Но это было… этого оказалось достаточным, чтобы мгновенно взвинтить ее. Ладони Кунцита медленно прошлись по телу Берилл, затем он поднял ее и усадил на мраморный столик. Королева услышала звон бьющихся флаконов с ароматическими маслами, но тут же ее внимание сместилось к другим ощущениям. Кунцит захватил в рот ее сосок и принялся с наслаждением сосать. Берилл закрыла глаза и тихонько захныкала. Это было непередаваемое ощущение, граничащее между болью и наслаждением, мгновенно отозвавшиеся адской пульсацией между ног. Она заерзала от нетерпения и оттолкнула от себя, чтобы с остервенением сорвать с генерала рубашку. Берилл располосовала ее внезапно отросшими когтями. Точно такими же, какими она прикончила Рурка, не моргнув и глазом. — Прости… я… не хотела… — пробормотала королева, чувствуя, что ею понемногу начинает овладевать паника. Но вид ужасных конечностей, казалось, вовсе не смутило генерала. Он отбросил их в стороны и принялся покрывать поцелуями ее тело, зубами, оттягивая нежную кожу. Берилл застонала. И это был звук, который Кунцит хотел слышать снова и снова. Он спрятал свое лицо в выемке ее шеи, пока ее когти осторожно перебирали его волосы, касаясь позвонков на спине, разрезая в клочья остатки шелковой рубашки. Она совсем не замечала, что вместе с тканью резала и его кожу, размазывая по ней выступавшие капельки крови. Не замечал этого и сам Кунцит. Он лишь почувствовал невероятный холод, как будто Тьма внезапно сгустилась в этой небольшой купальне, разрисовав морозным рисунком витражи на окнах. Берилл опустила руки на его грудь, ниже, подцепляя его штаны и Кунцит вдруг напрягся, слегка отстранившись. — Что такое? — спросила Берилл. Кунцит смотрел на нее опираясь руками на стол, но ничего не говорил. Она опустила глаза и лишь тогда поняла, что натворила. Все тело генерала покрывали кровоточащие порезы. Видение было настолько ужасающим, что королева не сдержала вскрика. — Прости… я, — начала лепетать Берилл, но генерал ее резко прервал. — Заткнись, — прошипел он, вновь впиваясь в ее губы, раздвигая ее рот своим языком. Его ладони впились в ее бедра, с силой раздвигая, чтобы ему было удобнее вжимать в нее свою эрекцию, заставляя Берилл покориться. И это было самое быстрое поражение в ее жизни. Не задумываясь, она выкинула белый флаг, обвивая его бедра ногами, чтобы усилить ощущения. — Я боюсь сделать тебе больно, — прошептала королева, сквозь поцелуй. — К черту твои страхи, — прорычал Кунцит в ее губы, кусая их до крови. Металл. Острый и безжалостный клинок. Она почувствовала холод в его голосе. Ему нравилось все то, что сейчас с ними происходило. Это ощущение смертельной опасности, граничащее с возбуждением. Так он чувствовал себя на поле боя. Своя и чужая кровь пьянили его сильнее любого наркотика. Прирожденный убийца, хладнокровный рыцарь и создание Тьмы. Что может быть невозможнее? Но они были вместе. Как две половинки, пытавшиеся стать чем-то большим, чем просто целое. Кровь Кунцита кипела, как никогда. Он оттягивал нижнюю губу Берилл, покусывая, одновременно освобождаясь от штанов. Ее конечности вновь приняли человеческий облик. Она потянулась к его члену и направив себе в промежность, мягко потерлась о головку. — Да, — простонал Кунцит, поощряя движения Берилл. Его пальцы сильнее впились в ее бедра, заставив королеву зашипеть. Он с наслаждением наблюдал, как ее глаза стали заполняться чернотой, проглатывая белок и радужку. — Этого ты хотел, чертов дурак?! — прорычала Берилл, оскалившись. Кунцит удерживал ее на грани, с силой сжимая бедра, но сдерживаясь от полного проникновения. — А то. Не каждый день доводится трахать саму королеву Тьмы! — он сделал первый толчок, который вновь вернул Берилл прежний вид, а затем стал двигаться быстрее, вызывая в теле Берилл новую бурю эмоций и восторга. Кунцит чувствовал, что его будто стало затягивать в воронку. Берилл рефлекторно цеплялась за его руки, ища опору, но он безжалостно сбрасывал их, наблюдая за ее метаниями будто в агонии. Он ощущал эту власть над ней. Запредельная сила растекалась на его языке с привкусом крови. Это было захватывающее и непередаваемое чувство, будто все, что могли предложить боги этой Вселенной, было лишь одному ему доступно, потому что именно сейчас, в этот самый момент, Кунцит держал весь мир в своих руках. Берилл была сосредоточением этого мира. Его мира. Кунцит вскрикнул от боли, когда она в очередной раз перевоплотилась в демона и полоснула его когтями. Что-то глубоко внутри Берилл колыхнулось и скрутилось в узел от ужаса содеянного. Королева вновь вспомнила, что случилось, когда она перестала себя контролировать. Когда Тьма заполнила собой все ее существо, выплескиваясь наружу. — Нет! — крикнула она, пытаясь оттолкнуть Кунцита, но тот не позволил этого сделать. Его толчки стали резкими и грубыми. Он знал, что ей хватит всего несколько таких вот фрикций, чтобы она взлетела к небесам. И не ошибся. — Смотри! Смотри мне в глаза! — зарычал генерал, сжимая ее горло. — Разве это не прекрасно? Смотри! Задыхаясь от впивающихся в ее горло пальцев, Берилл поймала его совершенно безумный взгляд. Кунцит ускорил темп, вколачиваясь в нее со всей силой, одновременно сжимая горло Берилл, заставляя ее впадать в такое же безумие. Тьма обволакивала их, целуя и вонзая свое жало в кожу. Кунцит сделал еще один толчок и Берилл не стало. Казалось, она за одно мгновение умерла и родилась заново. Это была не просто эйфория, это напоминало взрыв вулкана. Смертельно и безжалостно. Поток разливающийся лавы заполнил все ее существо. Несмотря на царящий в купальне холод, Берилл было жарко как в аду. Пот стекал с ее тела и тела Кунцита. Ему потребовалось еще несколько толчков, чтобы догнать ее. И когда он содрогнулся в конвульсии, пальцы разжали горло Берилл, позволив ей сделать спасительный вдох. Кунцит знал, что Берилл была всего лишь в шаге от того, чтобы нанести ему смертельный удар, который он как и Рурк мог бы не пережить. Но отчего-то генерал не мог остановиться. Ибо в этом акте было заключено нечто большее, чем игра в жизнь и смерть. Кунцит пробовал Тьму на вкус и определенно она пришлась ему по душе, когда холодящий ручеек заструился по его венам, растворяясь в крови. Кунцит провел пальцами по щеке Берилл, глядя ей в лицо. Королева тяжело дышала. Ей было нехорошо и просто великолепно одновременно, будто сейчас произошло нечто совершенно невероятное. Радужка Берилл постепенно светлела, изгоняя чернь. Генерал обернулся и увидел, что абсолютно все предметы в купальне, в том числе и замерзшая вода парили в невесомости. — Это просто чудо, — с восторгом прошептал Кунцит, оглядывая купальню. — Это Тьма, — ответила Берилл, приподнимаясь на локте. В дверь громко постучали и в тот же миг кувшины, ковши, подсвечники и флаконы вместе кристаллами льда с оглушительным звоном рухнули на каменный пол. — Генерал! — послышалось из-за двери, спустя мгновение. — Срочное донесение генералу! *** Сидя на высоком кресле из черного дерева, Берилл держала ноги у жаровни. И хотя на ней было черное тяжелое платье из парчи и золотистое сюрко, отделанное соболем, она чувствовала холод, разыгравшейся снаружи непогоды. Прекрасная кружевная вуаль завершала этот великолепный траурный наряд, подчеркивая красоту королевы. Устало вздохнув, Берилл поморщилась. В главном зале замка Шэдоу, украшенном королевскими знаменами, все еще чувствовался запах сожженных трупов, доносившийся с улицы. Помимо королевы в зале присутствовали ее верные генералы Джедайт, Нефрит, Зой и их капитаны. Не хватало только Кунцита. Она уже хотела поинтересоваться у окружающих, что его могло так задержать, как вдруг раздались быстрые шаги: Кунцит вошел в главный зал. Подойдя к трону, генерал-главнокомандующий поклонился и так посмотрел на королеву, что та зарделась. Но быстро отделалась от смущения. Ей было не до сантиментов в такой серьезный момент! Кунцит сказал: — Простите мою задержку, Ваше Величество. Мне пришлось еще раз лично допросить шпиона, пойманного в окрестностях замка. И хочу сообщить, что он не соврал. Мне только что принесли донесение, что армия принцессы Софии движется на Шэдоу. Тишина наступила после речи генерала. Все, в том числе и королева, обратили на него свои взоры. Опустив голову, скрестив руки на груди, он кажется, глубоко задумался о чем-то. Нарушил всеобщее молчание Нефрит. — Сколько у нас времени? — Неделя, может чуть больше, — ответил Кунцит. — Ее армия значительно превосходит наши силы. Осада Шэдоу их значительно поистрепала. На это, судя по всему, и был направлен расчёт принцессы. — Так давайте отступим к морю, — предложил Зой. — У моей семьи есть корабли. До полноценного флота их количество не дотягивает. Но мы сможем выиграть время… — Мы не успеем туда добраться, — покачал головой Нефрит. — Армия принцессы движется слишком быстро. А нас сильно задержит горный перевал, через который придется идти, чтобы выйти к морю. К тому же сейчас начался сезон дождей. Все дороги размоет… — Мне кажется эту проблему можно решить проще, — предложил Джедайт. — Давайте убьём принцессу. Достаточно одного точного удара. Хороший лучник может поразить цель с большого расстояния. — Не думаю, что она столь наивна, чтобы не обезопасить себя от такой явной угрозы, — покачал головой Нефрит. — Ну тогда подсыплем ей яд в пищу, — не унимался Джед. — Пусть кто-нибудь из нас или наших верных людей проникнет в стан вражеской армии и… Нефрит тяжело вздохнул, но за него ответил Зой: — У принцессы на службе три дегустатора. К тому же она не допускает к себе незнакомые лица. Всех своих слуг она хорошо знает. Джедайт хрипло рассмеялся. — Речь идет всего об одном ударе! Я не понимаю, что нас сдерживает, — генерал покинул свое место и преклонил колено перед троном. — Если позволите, Ваше Величество, я готов сделать то, перед чем пасуют все остальные. Я бастард. И мне нечего терять, кроме собственной шкуры… И она мне не так уж и дорога… Только пообещайте, что кое-что передадите от меня Рей, если встретите ее еще раз… Гневный ропот прервал его пламенную речь. Позабыв об этикете, в едином порыве генералы подбежали к Джедайту. — Клянусь сиськами Лунной Богини! — крикнул Зой высоким голосом. — Ты что же это придурок-малахольный нас всех трусами считаешь?! Со стороны генералов послышалось возмущение, но неожиданно оно было прервано холодным и бесстрастным голосом королевы. — Лорды, послушайте меня. Вы зря теряете время. Не нужно спорить, кто проявит больше героизма. Смерть Эндимиона нанесла нам удар в самое сердце, но у меня, вашей королевы есть решение, как остановить армию принцессы Софии. Генералы посмотрели на нее с недоумением. Берилл затаила дыхание, взвешивая собственные слова. Она поняла, что они, и даже Кунцит, все еще не видели в ней своего лидера. Поэтому насторожились, когда королева решила высказаться. И хотя судьба короля была ей до сих пор неизвестна, Берилл решила, что в сложившихся обстоятельствах ей будет проще придерживаться легенды, придуманной Рурком. То, что Эндимион сейчас вполне мог находиться в объятиях принцессы Луны не вызывало у королевы особых эмоций. Нити связывающие их были разорваны и не оставили следов, несмотря на то, что он по-прежнему считался ее законным мужем. Возможно, в дальнейшем ей удастся выторговать меч Экскалибур на Эндимиона у королевы Серенити, которая была не в восторге от увлечения своей дочери. Но все это потом. Сейчас, первое, что Берилл должна сделать — разбить армию Софии, не прибегая к магии. Ведь она боялась, что может окончательно потерять над собой контроль. В сложившейся ситуации победить принцессу королева Берилл могла только одним способом. — Я хочу созвать Совет Лордов Тэтиса, — громко заявила она в образовавшуюся тишину. — Если они согласятся выступить с нами против принцессы, у нас появится шанс разбить ее войско. Молчание генералов продлилось недолго. Они переглянулись друг с другом и буквально через мгновение начался настоящий базар: все принялись говорить одновременно, а тембр Кунцита особенно выделялся. Только капитаны сконфуженно молчали. Пришлось королеве повысить голос и призвать генералов к спокойствию. — Господа, прошу успокойтесь, — сказала она сдержанно. — Я понимаю ваше возбуждение, вызванное таким смелым предложением с моей стороны, но не стоит кричать. Мы с вами находимся в той ситуации, когда шансы уцелеть минимальны. Но они взлетят до небес, если Тэтис объединится и поможет королевской армии! Льдистые глаза Кунцита искали взгляд Берилл и, найдя его, остановились на ней. — Ваше Величество, вы понимаете, что вы предлагаете? Во-первых, Тэтис никогда не объединится. Ведь его лорды слишком независимы. Даже князю Рурку не удалось этого сделать. В войне против короля его поддержала лишь часть знатных семей. Во-вторых, право созывать Совет Лордов имеет только князь Тэтиса. А он, как вы знаете, мертв и приемник не объявлен… — Вы забываете, генерал-главнокомандующий, что в моих жилах течет кровь Мэлори. Я не только имею полное право занимать трон Пангеи, но и повелевать Тэтисом, как прямой потомок Морганы. Кунцит открыл было рот, чтобы что-то сказать, но вмешался Зой. — Никто не сомневается в вашем праве, Ваше Величество. Вопрос в другом: согласятся ли лорды Тэтиса помогать нам? Об их независимости и своенравии ходят легенды. Узкие губы Джеда сложились в холодную улыбку. — Я слышал, они любят золото. Но даже ради него они не согласятся иметь дело с короной Пангеи. — Я сумею их переубедить, — заверила его Берилл. — Каким образом? Ведь они проигнорирует ваш зов на сбор Совета Лордов. На этот раз королева не сдержала смех. Уж очень забавными ей показались серьезные лица генералов. Тем не менее этот смех снял всеобщее напряжение. — Они не посмеют не прийти, — сказала Берилл. — Генерал Кунцит верно заметил, что приемник князя Рурка не был объявлен. Так вот я объявляю себя его преемницей. А наши пленники из знатных семей, чьи жизни я сегодня пощадила, помогут нам разнести эту благую весть по всему Тэтису. — Вы уверены, что они не предадут нас, Ваше Величество? — Я дам им особый яд, который будет медленно но верно убивать их в течении пары дней. Так что если они захотят получить противоядие, им придется проявить верность своей королеве. Голос её резал, как стекло. Генералы ощутили, как откуда-то потянуло ледяным сквозняком, и пламя свечей, чадивших вдоль стен, задёргалось, будто желая сбежать. Быть может, некоторые из присутствующих испытали вдруг чувства, сравнимые с этим. Но ничто не могло оторвать их восхищенные взгляды, которыми они вдруг посмотрели на королеву. Тоскливая неуверенность, которая терзала их в последнее время, сменилась бурным восторгом. О, да! Богиня все-таки услышала их молитвы и не покинула Пангею! Кто-то должен был взять власть в свои руки. И ее взяла она! Она, эта женщина, которую генералы за всю свою последующую жизнь даже в мыслях ни разу не называли слабой, она была сильна, она была смела и она была истинной королевой. Ее план был прост и коварен, словно бросок ядовитой змеи. И он мог сработать. По крайней мере генералы отчего-то поверили, что он может сработать, что Берилл было по силам объединить Тэтис и разбить армию принцессы. Ведь после смерти короля им так нужно было обрести новый смысл и новую цель. И королева очень хорошо понимала эти чувства. Она собиралась дать им и то и другое. — Прежде чем мы закончим наше собрание, присягните мне, милорды, как вы уже когда-то сделали на моей коронации! Поклянитесь же мне в верности еще раз именем Лунной Богини! Генералы и капитаны преклонили колени, опустив головы, в едином порыве, осеняя себя священным полумесяцем. — Жизнь за Ее Величество, — хором произнесли они.