Будь ты проклят, Иккинг...

      Спустя неделю, Иккинг добрался до старого Олуха, он был очень этому рад, ведь припасы кончались, а самому ему уже становилось хуже от количества воды. Наконец-то аккуратно шагнув в порт старого дома, доски начали скрипеть и нарушили тишину и покой заброшенной деревни. Он стал подниматься вверх, переполненный эмоциями и воспоминаниями.       Оказавшись в центре деревеньки, вождь узнавал каждый дом, который был здесь, ну и в прочем, они не куда не делись. За столь короткое время, они уже стали не такими пригодными для жилья, а от жуткой тишины на острове, было не по себе. Но Иккинг, сын Стоика, это не пугало, скорее наоборот, он был рад побывать в старом месте, где раньше жили викинги и драконы. Он подобрался к своему дому, который превратился в пепелище. Иккинг печально улыбнулся и пошёл дальше, рассматривая всё, что попадалось ему на глаза.       На этом острове когда-то жили драконы, а теперь… Это лишь воспоминания и заброшенное место. Иккинг аккуратно спустился в овраг, в котором он познакомился с Беззубиком. Здесь до сих пор остались еле-еле замеченные линии от творчества его дракона, первого его творчества, давшее начало крепким дружеским отношениям. В этом месте Иккинг первый раз узнал, что драконы не любят угрей, а также, первый раз испытал свой первый полёт на хвосте Беззубика.       Но теперь всё изменилось. У его друга своя семья и свой собственный народ, место, где они живут. Иккинг прилёг на камни, которые нагрелись от лучей солнца. Спину стало нагревать итак от жаркого дня, хотя, это Олух, место, где зима идёт 9 месяцев, а остальные три град. Наверное, после появления драконов, климат изменился в лучшую сторону. — Хех, этот мир пока ещё не заслуживает драконов, — Иккинг привстал и потянулся, смотря на озеро. В его отражении, он увидел нечто странное и старался это разглядеть — Что за…       Это нечто напрыгнуло сверху на молодого вождя и не дало возможности сбежать, также как и шансов выжить…

***

      Гриммель в течение всей этой недели тратил своё время на поиски тайного мира, лишь возвращаясь к себе для того, чтобы впитать яд в смертохватов. Малыш чуть-чуть подрос, что не могло не радовать: Гриммель старался вырастить из малыша глупого дракона, чтобы тот подчинялся ему и не пытался убить. Смертохваты уже более сдержано относились к присутствию малыша, а сами драконы иногда улетали с острова, чтобы раздобыть еду, но один из них всё же не покидал остров, видимо, он слишком верен Гриммелю.       Пролетая над водой, Гриммель в очередной раз отмечал в своём дневнике повадки змеевика, а также создал маленькую карту, где отмечал острова, природные продукции. Гриммель закрыл свой дневник, когда услышал падение воды где-то неподалёку. — Интересно… — Гриммель направил своего дракона на место где раздавался звук воды, чтобы узнать что это такое, ведь вдруг именно это был скрытый мир драконов — Я был прав.       Гриммель пролетал на своём драконе вокруг этой дыры, а после приземлился на камни, которые были выше волн и точно не смогли бы сбить его с ног. Охотник стал зарисовывать место на карте, чтобы не утерять найденный мир. Он вновь сел на змеевика и направился к себе на остров, надеясь, что его драконы сейчас сидят там, что терроризировать большинство драконов в тайном мире. — Скоро это закончится, но перед этим, я покончу с Иккингом.

***

      Валка вместе со своим преданным Грозокрылом пролетала над новым Олухом, наблюдая за каждым викингом. Все были в трауре: неделю назад пропал их вождь. Большинство искали его, а некоторые отправились в плавание, чтобы найти затерявшегося Иккинга. Всадники заметили, что Беззубик и дневная фурия тоже пропали. — Неужели его похитил тот человек из письма… -Валка ахнула, а потом прикрыла рот рукой — Ведь Беззубика и его подружку тоже могли похитить.       Валка приземлилась обратно на землю, касаясь своими ногами приятной травы. Она быстро забежала в дом и стала искать то письмо, в котором было написаны эти слова. Грозокрыл с волнением пробрался в дом, где было довольно-таки тесно, но достаточно места для него. Всё же, жена Стоика была напугана, но старалась держать себя в руках и отогнать мысли о том, что её сын мог погибнуть.