Солдат Рон

      Крем для обуви достать удалось с огромным трудом. Пришлось пожертвовать пятью новыми пряжками для ремня, найденными на полковом складе, зато теперь ботинки сверкают как положено. Сегодня на обед придут штабные офицеры, чтобы посмотреть на необычного малолетнего солдата, то есть Рона.       Прошла уже неделя, а его всё ещё не возвращало обратно домой. Поначалу было тяжело, Рон даже плакал ночами, но потом он смог убедить себя, что дядя Билиус как-то возвращался обратно, а значит шансы есть.       По распорядку, сейчас предстояло заняться обедом, а для этого придется быстро пересечь расположение шестой роты, затем позиции артиллеристов, пустые траншеи третьей линии и по прибытии доложиться сержанту Кноксу. Проблема была в тридцатифунтовой тяжести ранца, где ждали своего часа консервы с вареной говядиной и консервированные фрукты для офицеров. Сержант организовал официальный ужин в честь визита офицеров, хотя приказ на это дал капитан Йен МакАлистер, командир роты.       Нужно было раздобыть дрова, а для этого придется сбегать к ротному интенданту с парой солдат, которых выделит младший капрал Симмонс. Рон вбежал в блиндаж, скинул с плеч ранец и выложил перед сидящим за столом младшим капралом консервы.       - Де-десять, пятнадцать, - пересчитал консервы Симмонс. - П-пять фрукты, десять мясо. Хор-рошо! Бери рядовы-вы-вы-вых Редклиффа и Гринта, при-при-тащите дров для печи, чер-рез три чи-чи-часа обед.       - Есть! - Рон развернулся кругом и пошел за рядовыми, которые сейчас должны были отдыхать после ночного дежурства.       В одном из солдатских блиндажей он обнаружил обоих. Они развалились на баулах и мирно спали.       - А? Дрова? - проснувшийся Руперт Редклифф не сразу осознал, что именно хочет от него Рон. Выглядел он как обычный ничем не примечательный молодой парень лет двадцати, который жутко устал и хотел спать. Внешность у него была тоже обычная: черные волосы, карие глаза, прыщавое лицо и кривая ухмылка, прописавшаяся на губах. - А! За дровами надо сходить?       - Так точно! - подтвердил Рон.       - С нами-то уставщину не разводи, зеленый, - вступил в диалог Дэниэл Гринт, рыжеволосый парень того же возраста, что и Редклифф, с глуповатым выражением лица, зеленые глаза смотрели на мир без особых признаков чистого сияния интеллекта, но и дураком его назвать было нельзя. - Оставь всю лабуду офицерам и сержантам, я Дэн, а это Руп. А ты, значит, Рональд, который приблудный мальчуган хрен знает откуда?       - Да, это я, - подтвердил Рон. - Нужно торопиться, быстрее принесем дрова, быстрее начнем готовку.       - Что сегодня в меню? Надеюсь, в этот раз будет десерт, а то ни в какие ворота, есть одни и те же эскалопы фуа-гра, - поинтересовался Руперт.       - Эм... - стушевался Рон.       - Да это шутка, Ронни! - рассмеялся Дэниэл. - Знаем мы, что на ужин то же дерьмо, что и раньше. Ладно, пошли за дровишками.       Последнюю неделю, по мнению старожилов, стоит необычайная тишина на фронте. Никаких вылазок, никаких обстрелов, как будто германцы совсем потеряли интерес к войне. Как сказал сержант Кнокс, "фрицы задумали что-то подленькое".       Вся неделя была насыщена действием, даже страх ушел на второй план. Хотя, при детальном рассмотрении, он взглянул ему в лицо, увидел, что ничего страшного в нём нет, тут люди так годами живут - и ничего. Его пугала неизвестность, как это объяснил младший капрал, когда заметил, что Рон не спал первые два дня, и решил с этим разобраться. На третий день он загрузил измученного бессонницей Рона кучей дел и работ, поэтому следующей ночью он просто потерял сознание при падении на лавку в блиндаже. Проснувшись утром, Рон понял, что бояться ему здесь нечего, вот прямо сейчас его никто убивать не собирается, только фрицы на той стороне ничьей земли, но им придется для этого пройти через эту землю, пулеметный и минометный огонь, а это та ещё задачка, если верить тому же Симмонсу. В прошлый раз, как раз когда Рон очнулся в этом мире впервые, фрицы поступили очень хитро, в течение двух недель дожидаясь английского "решительного шага", как называют массированную атаку на их позиции, ослабив англичан пулеметным и минометным огнем, а затем пойдя во встречную атаку, которая стоила обеим сторонам порядка десятка тысяч жизней. Теперь, в течение как минимум месяца, не стоит ждать каких-либо серьезных телодвижений от командования.       Когда дрова утомительнейшим образом, почти гусиным шагом, были доставлены в кулинарный блиндаж, Рон приступил к приготовлению пищи. Много воображения и какой-то квалификации не требовалось, так как ингредиента всего четыре: вода, копчёная свинина, сушеные овощи, 7/8 унции соли. Варить полтора часа, разлить по мискам, которые принесут с собой солдаты отделения. При получении порции также выдавать ложку джема на кусочек хлеба, в стакан налить чай, который заваривается в котле по соседству. Далее настала очередь консервов для офицеров. Там вообще никаких проблем, подогреть на печи, вывалить в раздаточный казанок, приготовить посуду, которую принес лично интендант роты и пригрозил Рону оторвать руки и ноги, если с ней что-то случится. Консервированные фрукты выложить в специальные блюдца, вытащить из импровизированного буфета сахарницу и расставить по столу тарелки с приборами. Следует отметить, что офицерские консервы, на взгляд Рона, пахли и выглядели гораздо лучше, чем обычные.       Симмонс в это время приглядывал за процессом приготовления, читая газету и куря самокрутки одну за другой.       - Сигнализируй об обеде, - не отрываясь от газеты, проронил задумчиво Симмонс, когда Рон подошел к нему, чтобы доложить о готовности. Он бросил взгляд на газету. Его очень удивила дата. Пятничный выпуск за 18 марта 1927 года... Но времени на размышления не было, об этом он подумает потом.       Рон подошел к висящей на балке снарядной гильзе и тихо постучал по ней поварёшкой. Звук у неё был тихий, но система была отлажена, услышавшие её передавали благую весть дальше по траншее. Постепенно начали стягиваться солдаты, один за другим получая свою порцию супа, чая и джема с хлебом.       Чуть после обеда солдат прибыли офицеры, в количестве пяти человек. Рон уже выучил наизусть звания и фамилии начальства, поэтому приблизительно опознал явившихся. Самым старшим был майор Брейвик, командующий Первым батальоном. Ниже по рангу шел капитан Брейвик, как нетрудно догадаться, родственник майора Брейвика, командующий четвертой ротой. Как резонно заметил младший капрал Симмонс, Рон послужил лишь поводом для посещения любимого брата и распития с ним пары бутылок бренди вечером. Ещё было два неизвестных майора, возможно из смежных батальонов. Последний явившийся был лейтенантом, в солдатской шинели и фуражке с красным кантом. Под шинелью едва виднелась тёмно-синяя форма. Симмонс почему-то напрягся. Когда офицеры приблизились на достаточное расстояние, Рон с Симмонсом встали по стойке смирно, выполнив воинское приветствие.       - Не болтай лишнего, лучше вообще держи язык за зубами, - тихим шепотом предупредил он Рона. - Этот лейтенант из военной полиции, отдел борьбы со шпионами. Скорее всего, по твою душу.       Рон похолодел от ощутимой опасности этого лейтенанта, который оглядел его цепким взглядом, будто бы сфотографировав каждую деталь внешности и прозрев его насквозь.       - Рукомойник, - приказал Симмонс Рону.       Рон бросился к рукомойнику, расположенному у входа в блиндаж, где начал подавать полотенце умывшим руки офицерам.       Внутри офицеры расселись по местам и Рон начал бегать с котелком, раскладывая порции высококачественного рагу из консервированного мяса и овощей. На столе горели две свечи, атмосфера была располагающей для беседы. Рон убрался на улицу, где его ждал Симмонс.       - Сейчас будет решаться твоя судьба, - сразу же сказал он. - Наш кэп про тебя знает, но сам в глаза не видел, не по чину ему отвлекаться от дел роты ради далеко не первого отделения. Майора ты не впечатлил, обычное явление, вон в третьей роте французского мальца взяли на обеспечение, тоже в форме ходит и по хозяйству интенданту помогает. Но его никто не проверял, француз же, пришел из-за голодухи в тылу, тут хоть как-то кормят. Так что будь готов, что тебя этот лейтенант будет допрашивать на предмет отношения к фрицам. Нахер его не шли, отвечай предельно вежливо и честно. Ты же к фрицам отношения не имеешь?       - Один германец хотел меня убить... - решил поделиться веским аргументом Рон.       - Это когда? - удивился Симмонс.       - В первый день в траншеях, я тогда впервые встретил сержанта Кнокса, точно всё не помню, но когда все побежали назад, в траншею, где я прятался, упал подстреленный германец, он пытался зарезать меня ножом, сержант Кнокс знает об этом. - честно и подробно ответил Рон.       - Вот оно чего... - почесал затылок Симмонс. - Значит фриц сдох до того, как успел тебя освежевать?       Рон сглотнул внезапно появившийся комок в горле. Правду говорить нельзя.       - Так точно, - наконец-то ответил он.       - Ладно, - потерял интерес к разговору Симмонс. Кажется, он понял, что Рон только что соврал.       Из блиндажа вышел лейтенант королевской военной полиции. Он жестом руки приказал Симмонсу исчезнуть. Когда тот незаметно скрылся, лейтенант сел на лавку у стены траншеи и указал Рону на место по соседству.       - Рональд Уизли, житель Лондона, который невероятным образом оказался в Шампани, прямо на линии фронта. Так? - лейтенант пристально уставился в лицо Рону, отслеживая любое изменение мимики.       - Так точно, сэр! - храбрясь, Рон ответил слишком громко, лейтенант поморщился.       - Не надо только кричать, это просто опрос новобранца, - попросил военный полицейский, устраиваясь на лавке поудобнее. - Каким образом ты появился на фронте, Рональд Уизли?       - Сэр, я не помню, сэр! - ответил Рон. Самая лучшая тактика, которую он мог только придумать своим 11-летним мозгом, это потеря памяти. - Очнулся посреди окопа, сержант Кнокс увидел меня, начал расспрашивать о том, каким образом я тут оказался, а я не знал ответа, сэр... Затем на меня напал германский солдат во время атаки наших войск по их позициям, сэр...       - Хватит через слово втыкать это "сэр"! - приказал лейтенант. - Что было потом?       - Потом я снова не помню, очнулся посреди воронки на ничьей земле, вылез из неё, в меня начали стрелять германцы, я спрыгнул в траншею и снова встретил сержанта Кнокса... сэр, - ответил Рон, теряя ту первоначальную скованность, возникшую вначале. Ладони перестали потеть, дыхание нормализовалось. Вообще, выговариваясь, он всегда чувствовал себя чуть лучше.       - Так, снова сержант Кнокс, - отметил лейтенант. - Придется произвести его опрос. А что же касается тебя, то я предполагаю травматическую амнезию. Ты точно не шпион, слишком юный для подготовленного агента, да и не пойдут шелудивые псы из отдела IIIb(1) на такой риск. Ладно, ты вроде бы ничем таким армии не вредил, хотя очень опрометчиво было со стороны сержанта Кнокса ставить тебя помощником интенданта отделения. Ну, допустим, побудь пока. Но если будет хоть один намёк, один знак... Ты меня понимаешь?       - Так точно, сэр! - браво козырнул Рон, как Симмонс учил.       - Всё, иди, там внутри скоро закончатся фрукты, займись этим и позови майора Брейвика, - приказал лейтенант.       Рон почти строевым шагом вошел в блиндаж.       - Майор Брэйвик, сэр! Лейтенант... - Рон осознал, что не знает фамилии лейтенанта военной полиции. Точно! - Лейтенант Военной Полиции Его Величества просит вас подойти к нему!       - Уворот засчитан, солдат! - рассмеялся уже порядком захмелевший майор Брейвик. - Макгилл его фамилия. Лейтенант Генри Макгилл. Запомнил? Молодец!       Рон вытянулся в струнку и козырнул.       - Вот молодец! - снова заливисто рассмеялся майор Брейвик.       - Пороху ещё не нюхал... - прокомментировал один из неизвестных Рону майоров.       - ... понюхает, по-другому будет себя вести, - продолжил его реплику второй неизвестный майор.       Рону почему-то показалась знакомой эта манера, но он был слишком взволнован, чтобы анализировать чьи-либо речи. Он собрал пустые блюдца со стола и в другом конце блиндажа, за тряпичным навесом, наполнил их из жестяных банок.       - У нас же есть кто-то вроде адъютанта, почему тогда я разливаю бренди самостоятельно? - удивленно вопросил капитан Брейвик.       - Идёт война, Кларк... - пьяно ответил на это майор Брейвик. - Не до этикета! Э, меня же Макгилл звал, всё, я пошел!       - Солдат, иди-ка сюда! - приказал капитан. - Бери бутылку, ходи и разливай, когда стаканы начнут пустеть!       Рон взял со стола бутылку и наполнил опустевшие стаканы. Так и ходил в течение неопределенно долгого времени, пока последняя бутылка не опустела. Изрядно пьяные офицеры покинули блиндаж.       Некоторые вещи Рон схватывал на лету, особенно если они касались выгоды. Например, когда бутылка почти пустела, он откладывал её под лавку, беря новую. Таким образом он суммарно сэкономил около половины бутылки. Это выяснилось, когда он слил остатки в одну емкость, точнее в свою опорожненную фляжку. Он уже знал, что обменяет дорогой бренди на что-нибудь стоящее у интенданта роты. Хотя нет, этот бренди - голубая мечта любого солдата на всей протяженности фронта, так как достать его практически невозможно, он бесценен. Всё это он узнал, пока слушал разговоры других солдат за последнюю неделю. На первом месте почему-то женщины, а на втором любой алкоголь, какой только можно достать. С женщинами Рону было не всё понятно, но вот на алкоголь можно было выменять всё что угодно. Два дня назад он стал свидетелем обмена фляжки с дешевым портвейном на относительно новые ботинки. Из всего, что знал Рон об офицерах, выходило, что они не станут пить дешевый алкоголь, а значит бренди стоит довольно дорого. Новая форма бы совсем не помешала. А ещё ботинки по размеру. На каске давно истертый крепежный ремешок вызывает беспокойство...       Нужно обживаться, чтобы обеспечить себе комфортное существование до того, как он вернется обратно домой. Кое-каким уловкам его невольно научили близнецы, кое-что он усвоил из житейских наставлений папы, кое-чему научила мама, всем этим он теперь пользовался, чтобы выжить в суровом мире траншей. Мыть посуду с ограниченным количеством воды ему ещё не доводилось, но есть идеи, как это провернуть.       Он собрал посуду, нашел лужу с глиной на дне, поместил туда посуду и начал оттирать её от жира и остатков еды. Глина и мелкий песок отлично справились с задачей, а чистая вода, которая имелась в рукомойнике, позволила очистить посуду уже от глины. Сияющие белизной тарелки и давшие металлический блеск столовые приборы были бережно обернуты оберточной бумагой и помещены в деревянный ящик. Теперь предстояло отнести их в расположение ротного интенданта Гиллта, заодно обменяв бренди на форму. Правда следует хорошенько заныкать фляжку в блиндаже, чтобы интендант банально не отнял её.       Дело было нетрудным, под своим спальным местом Рон выкопал небольшую нишу, куда поместил фляжку, после чего закрыл отверстие небольшим камнем, который сверху замазал грязью. Придется специально искать, чтобы найти эту фляжку.       Добравшись до наступления темноты к расположению интенданта, Рон вручил ему ящик с посудой. Тот молча, но очень скрупулезно изучил её на наличие повреждений, тяжелым взглядом посмотрел на Рона.       - Чего-то ещё хотел? Проваливай! - вымолвил он недобро.       - Сэр интендант, у меня есть для вас деловое предложение! - не стал тянуть Рон.       - Какие дела у меня могут быть с таким сопляком? - поинтересовался интендант Гиллт.       - Фляжка, полная бренди, сэр, - ответил Рон.       - Ага, и что ты хочешь за неё? - полюбопытствовал интендант.       - Ботинки по размеру, новую форму, каску и новый ранец с сержантским ремнем, - перечислил Рон.       - Это было любопытно послушать, - рассмеялся интендант. - А теперь гони сюда фляжку, пока я добрый.       - Никак нет, сэр! - отрицательно покачал головой Рон.       - Ах так?! - интендант дернул его на себя, сорвал ранец, порвав один из ремней, и вытряхнул содержимое на землю. - Где фляжка, сучонок?       Интендант ударил его кулаком в живот.       - Гони мне бренди, мелюзга! - снова удар. - Я всё равно найду его, но ты после этого ходить не сможешь! Где фляжка?!       - Не могу знать, сэр... - с хрипом ответил Рон.       - Сука, я тебя в котлету измордую! - интендант явно не рассчитывал, что Рон будет упираться. А Рон не рассчитывал, что жажда бренди застит интенданту глаза и вызовет такую реакцию. В людях Рон не разбирался.       Серия ударов в живот, Рон бы упал, но вторая рука Филиппса держит его за воротник. Оглушающая боль в области живота и паха, сознание начало покидать Рона.