* Марокко. Касабланка. Зона погрузки международного аэропорта имени Мохаммеда V *
- Махмуд, забирай эту сумку себе! - бросил рюкзак тощему марокканцу упитанный пожилой мужик. - Всё равно пустая. Давайте, что там ещё осталось? Махмуд подхватил рюкзак в воздухе и направился домой. Смена отработана, можно идти. Работа грузчиком в аэропорту имеет свои дивиденды, например, забытые пассажирами самолета вещи. Конечно, сначала их обнаруживают стюарды самолета, а затем передают в бюро находок при аэропорте... но везут-то их туда грузчики! Всё, что осталось после честного раздела, передается в бюро, но очень редко, хе-хе. Рюкзак неплохой, хоть и выглядит не очень хорошо. Качество шитья на высоте, Махмуд разбирается в этом вопросе, так как три года работал на фабрике, которая не смогла сопротивляться натиску китайского ширпотреба и банально закрылась год назад. В общем, рюкзак обещает служить долгие годы, поэтому можно считать, что сегодня был хороший рабочий день. Дом находился недалеко от аэропорта. Есть свои минусы в таком расположении, например систематический рёв взлетающих по расписанию самолетов, но в остальном сплошные плюсы. Второе рабочее место в шаговом доступе, есть отдельный рынок в пяти километрах, да и вообще... Кого он обманывает? Место полный отстой, оглушительный рокот самолетов нивелирует все надуманные плюсы. После того эпизода с алкоголем на тридцатилетии брата... приходится жить где получится. В маленькой комнате, которую он снимал задешево, рюкзак был брошен на кровать, а сам Махмуд пошел в душ. Каково же было его удивление, когда при выходе из душа ему в нос упёрся ствол пистолета. Не очень красивая рыжеволосая девушка, которая являлась владелицей пистолета, спросила что-то на неизвестном Махмуду языке. - Я не понимаю вас, простите, не убивайте! - зачастил он, увидев тень раздражения на лице девушки. - Я сделаю всё что угодно, только не убивайте! Удар по голове пистолетом почти выбил его из сознания, зато сокрушительный удар кулаком в правую скулу довершил начатое пистолетом.*Там же, через час*
- Где, мать его женщина, Рон!? - пнула пришедшего в себя марокканца Андреа. - Прекрати, он тебя не понимает. - попросила Ондатра. - Я ему и так втесала будь здоров. - Вот только не включай сентиментальность и рефлексию! - Андреа снова пнула заскулившего марокканца. - Где Рон, сука?! - Хватит. - Адольф подошел к свернувшемуся в позу эмбриона парню. - Английский? Ты говоришь на английском? - Англиска! - схватился за шанс обеими руками парень. - Понимать немножко! - Ты не видел рыжего парня чуть младше тебя? - спросил Адольф. - Не... не понимаю... - признался парень. - Как тебя зовут? - задал другой вопрос Адольф, усаживаясь на кровать. - М-махмуд, у меня имя Махмуд! - парень приподнялся. - Не убивать меня, пожалуйста! - Никто тебя не собирается убивать. Обещаю. - улыбнулся Адольф отеческой улыбкой. - Рыжий. Человек. Мужчина. Не видел? - Рыжий человек? Видеть не. - ответил Махмуд, воодушевленный доброй улыбкой и обещанием. - Сумка находить аэропорт! - Он говорит, что нашел сумку в аэропорту. - перевел Адольф. - Ах вот оно что... - какая-то догадка посетила Ондатру. - Рыжий нас кинул! Оставил в самолете и свалил! - Не похоже на него. - не согласился Адольф. - К тому же, все его вещи в рюкзаке. - Ребята, байк выгонять? - высунул из рюкзака голову Голиаф. - В комнате? Ты дурной на голову? - ответила вопросом на вопрос Ондатра. - Вынесем на улицу, потом вытащишь. Адольф предупредил, что сами они не смогут повторно забраться в рюкзак, поэтому двое из них всегда находятся внутри. Сейчас внутри находились Голиаф и Павлин. Имён их Адольф так и не узнал. - Нужно подыскать неприметное место для временной базы. - Иволга вперила пристальный взгляд в Махмуда. - Где можно неофициально арендовать помещение? Чтобы никто не лез с вопросами и не шатался поблизости? - спросил у него Адольф. - Помещения? - переспросил Махмуд. - Жить чтобы? - Да. Тихое место. Без документов. Без людей. Без вопросов. - терпеливо уточнил критерии Адольф. - Не знать. - ответил Махмуд. - Хорошо подумай. - мирно попросил Адольф, но выражение его лица немного изменилось. Махмуда это напугало. - Я... я знать место! Хороший место! - щелкнуло в голове у парня. - Склад покупать? - Сколько? - спросил Адольф. - Пять тысяч дирхам и покупать! - назвал смелую цифру, если судить по его затаённой неуверенности, Махмуд. - Сколько будет по нашему? - спросила Андреа, которая, видимо, понимала о чём речь. - Какую цифру он назвал? - Пять тысяч марокканских дирхам. - перевел Адольф. - Грач. - произнесла Андреа. - Это где-то восемьсот марок, вроде бы... - прикинул Грач. - Нормально, денег у нас хватает. - решила Андреа. - Пакуйте пацана, пойдет с нами. Адольф, возьми рюкзак. - Куда меня тащить?! - заволновался Махмуд. - Не убивать, пожалуйста! - Покажешь склад. - Адольф толкнул его к выходу из комнаты.*Через неделю*
- Франсуа согласился пробить выход на Маклера. - доложила Павлин. Адольф посмотрел на неё внимательным взглядом. Зовут её Гретхен, это всё, что он смог ненавязчиво узнать. Выглядела она лет на тридцать, то есть точно не являлась юной максималисткой, которая вступила в Фракцию за всё хорошее и против всего плохого. Здесь таких нет. Максималисты, идеалисты, утописты и прочие -исты погибли во время полицейских облав. Гретхен с вызовом уставилась в него своими карими глазами. - У меня есть муж в Германии. - предупредила она. - Ты не интересуешь меня как женщина. - ответил на это Адольф. Действительно, как женщина его Гретхен не привлекала. Ну как может привлечь его женщина, обладающая мускулатурой объемом больше, чем у него. Под серой футболкой виднелись жгуты жил и шрамы. Взгляд хищной птицы, квадратная челюсть, грязно-пшеничные волосы, маленький сломанный не единожды нос - она определенно не подходила даже на отборочный тур конкурса "женщина мечты Адольфа Гитлера". - Ты из этих? - уточнила на всякий случай Гретхен. - Нет. - покачал головой Адольф, а сам подумал: - "С каких пор мои имя и фамилия стали ругательствами? Даже я сам испытываю какое-то чувство негатива, когда проговариваю их... проклятый всеми богами альтер-эго..." - А, значит ты эстет! Любишь девочек потоньше, послабже... - сделала неверный вывод Гретхен. - Отнюдь нет. - Адольф потерял интерес к разговору. Стоило оно того? Можно было просто не пялиться на неё. - Тогда я ничего не понимаю. - Гретхен встала к нему полубоком и продемонстрировала грудь и задницу в профиль, томно изогнувшись. - Ты замужем, а я старомоден. - Адольф развернулся и направился к брифинг-комнате. - А жаль... - донеслось до него. В брифинг-комнате они строили планы по возвращению в Германию. Поддержки они лишены, потребуются годы, чтобы восстановить былые связи и численность. Полиция поработала очень хорошо. Те, кто выжил, залегли на самое глубокое дно, настолько глубокое, что дотуда "не добивает" ни один из условленных способов связи. - Прошу всех собраться. - громко позвал остальных Адольф. Дождавшись, когда все оставят свои дела, он откашлялся и начал говорить: - Можно сказать, что мы освоились на новом месте. У нас есть кое-какие запасы, есть оружие, но нет целого ряда вещей. - он сделал глоток воды из стоящего на столе стакана. - У нас нет людей, это раз. У нас мало боеприпасов, это два. У нас нет цели, это три. - Цели? - не поняла Ондатра. Ондатру зовут Клаудия Леон. Ей двадцать девять, она не очень красива, да и десять лет во Фракции сказались, превратив её тело в оружие. Рыжие волосы, зеленые глаза, нос картошкой, хитрый прищуренный взгляд, шрам на покатом лбу, большие губы. Природа отдохнула на лице, но здорово потрудилась над телом, дав ей широкие бедра, прямые ноги и большую грудь, а это целый набор предметов для зависти среднестатистических женщин, что компенсировало общую невзрачность и легкую маскулинность лица. Характер соответствовал взгляду и прозвищу, то есть она была хитрой и хозяйственной, что проявлялось в быту. В экстремальных ситуациях Адольф её ещё не видел. - Продолжай. - прибодрила его Андреа. - Да, жги глаголом, мой фюрер! - шутливо выполнил нацистское приветствие Волк. Волк, или Адам Майерс, был высоким и крепким парнем лет тридцати. Шатен, карие глаза, лицо непримечательное, отличительными были небольшие оспинки на подбородке. Адольф вдоволь насмотрелся на таких парней в траншеях Великой войны. Сложно что-то сказать о характере, Адам скрытен. - Кхм. - Адольф отвлекся от обдумывания своих соратников. - Боеприпасы можно купить, людей нанять, но вот цель... Весьма абстрактная формулировка: "Бороться с фашизмом в ФРГ" - не годится совершенно. Это РЕАКЦИЯ, а нам нужно что-то своё, не ответ, но ВЫЗОВ. Согласно этой цели, Фракция хочет бороться ради простых граждан ПРОТИВ кого-то. Это неверный подход. Нужно настроить ВСЮ страну ПРОТИВ нацистов. У Фракции было колоссальное преимущество против нацистов, но первые поколения его профукали. Утеряли инициативу и превратились из загонщика в жертву! Пусть сейчас в германском обществе предпочитают замолчать эту проблему из прошлого, но это позиция страуса! Нужно заставить всех ГОВОРИТЬ об этом! Нам нужна агентурная сеть, нам нужны ресурсы, нам нужны добровольцы, оружие, боеприпасы, и нам нужна НОВАЯ цель! Адольф снова приложился к стакану. - Новая цель: ОСВОБОДИТЬ СТРАНУ ОТ НАЦИСТОВ. - с торжественными нотками объявил он. В голове мелькнула мысль. - "Нужно уничтожить остатки дела того чудовища..."*Неизвестное место, неизвестное время*
Сколько прошло? Часы, дни, недели? Нет, точно не часы, Рон засекал. Было ли ему больно? Да. Невыносима ли боль? Нет. В этом-то и проблема. Испытывал он кое-что и похуже, поэтому пытка в барокамере была оценена им на 6 из 10, ладно, 6,5 из 10. Мощное давление сменялось комплексами целебных заклинаний, чтобы не сдох, а затем всё повторялось вновь. Сейчас Рон желал испытать что-то смертельно опасное. - Эй ты, ῆλταр! - позвал он увлеченно затачивающего скальпель ассистента "великого" доктора Зальца. - Хочешь, на ушко шепну секрет кое-какой? Ассистент повернул к нему голову, что-то взвесил в голове и подошел со скальпелем в руках. - И что же ты расскажешь мне? - приблизился к нему ассистент. - Учти, отрежу тебе причиндалы, в случае чего. - Знаешь, где пару месяцев назад был? - тихо спросил Рон. - В Шварцвальде. Там в медвежьей берлоге заночевал. - И? - не понял ассистент. - Мамашу твою, жирную медведицу, трахнул! Ах-ах-ха-ха!!! - громко рассмеялся ему прямо в ухо Рон. Ассистент хотел было проткнуть его скальпелем, но вдруг злорадно улыбнулся, отступив на шаг. - За маму ответишь. - пригрозил он. - Я тебя резать не буду, убью ещё ненароком, цыпленок. Есть кое-что получше! Он зашел за штатив, к которому был прикреплен Рон. Вернулся с набором странных инструментов. - Доктор велел начинать с чего полегче, но, думаю, я справлюсь с твоими ногтями. - вставив безымянный палец левой руки Рона, он нажал на две скобы. - А-а-а-а-а! Сука! - заорал Рон. - Не ожидал? - усмехнулся садистски ассистент. - У тебя ещё девятнадцать ноготков, дружок. А завтра с утра снова станет двадцать, доктор лично наложит заклинание исцеления. Ты готов к следующему пальцу? "Это всего лишь ногти!" - попытался мысленно утешить себя Рон.