Сказки Аэньи

      Давным-давно, когда на Элэйши обитали только духи Стихий, жила на побережье холодного Северного моря удэши по имени Наньмал. Была она так некрасива даже по меркам других удэши, что никто из них не желал стать для неё парой. Казалось, что её тело слеплено из желто-рыжей глины, а тяжелые косы свиты из сухого шандальника*. Пожалуй, только глаза её, привыкшие любоваться суровым студеным морем и впитавшие в себя его переменчивый цвет, можно было бы назвать красивыми. Но удэши самолюбивы и редко смотрят в чужие глаза.       Наньмал назвали так за то, что год за годом проводила она, лепя из глины фигурки зверей и птиц. Иногда глина эта из-под её ногтей и не вымывалась толком, потому еще и кривились другие удэши при встрече: Глиняная Мать! А Наньмал очень хотелось породить настоящую жизнь, не ту, что высохнет и рассыплется желтовато-бурой крошкой под ударами злого холодного ветра.       До того печалилась удэши, что додумалась однажды слепить глиняного младенчика, совсем-совсем как настоящий, который в женском чреве ждет времени рождения. Взяла Наньмал его, положила себе на живот, руками вокруг водить принялась, будто по высокому чреву себя оглаживая. Взмолилась Стихиям бессловесно, но с таким жаром и болью, что откликнулась не только её родная, но и остальные Стихии склонили внимание к зову дочери Земли. И, когда уснула Наньмал, посоветовались — и вдохнули в её творение искорку жизни и Силы.       Проснулась Наньмал — а живот у неё чуть не на нос лезет! Такой большой и тяжелый, а внутри кто-то живой, то и дело шевелится да пихается. Расплакалась удэши от счастья и словно стала красивее. И с этого времени ходила, словно носила в себе весь весенний мир.       Пришло время — и разродилась она сыном. Назвала его Наньлин — «рожденный из глины». Хорошей матерью была Наньмал, многому сына научила, добрым и заботливым его воспитала. Много подвигов Наньлин совершил, ну да это уже совсем другая сказка.