Лорен Оливер
—…Затормозил в последний момент? — повторил за девушкой темноволосый, бросив в сторону Джина удивлённый взгляд. — О боже…- в свою очередь ахнула Ча Ён, испуганно глядя на новую знакомую, смущённо повествующую историю своего знакомства с Кимом старшим — И…что было дальше? — Господин Ким…- начала было Су Джи, но была перебита невозмутимым: — Просто Джин.-поправил её мужчина. -…Господин Ким, — заупрямилась темноволосая, бросив укоризненный взгляд в сторону мгновенно нахмурившегося брюнета — он выбежал из автомобиля и стал уверять абсолютно не пострадавшую меня, что нужно срочно ехать в больницу. — У тебя была ушиблена рука, и выглядела ты так, словно собиралась упасть в обморок. — вновь вставил свои пять копеек Джин, вызвав сдавленный смешок у Тэхёна, который тут же попытался замаскировать его под кашель. — В общем, всё обошлось. — кратко закончила темноволосая, проигнорировав слова мужчины — В больнице врачи лишь подтвердили, что я в порядке, мне стало вдвойне стыдно за отнятое у них и у господина Кима время, как и за всю ситуацию в целом. Но господин Ким посчитал иначе… — И..? — вновь нетерпеливо протянула Рози, которая на правах верной подруги собиралась выпытать у новой знакомой как можно больше информации, дабы потом поведать Джису о приключениях её старшего брата. — …И вот я здесь. — скомкано подытожила девушка, невозмутимо пожав плечами и упрямо отказываясь смотреть на сидевшего рядом мужчину, буравящего её недовольным взглядом. — А-а, — понятливо протянул Тэхён, и, смерив друга нарочито укоризненным взглядом, добавил: — хён, ты чуть не задавил девушку, а теперь пытаешься задобрить её, заставляя ходить с тобой на свидания? Как тебе не стыдно! — Ча Ён, как ты его ещё терпишь? — с тяжёлым вздохом поинтересовался Джин у светловолосой, которая всеми силами пыталась спрятать проступающую на лице улыбку. — Сам поражаюсь. — неожиданно произнёс темноволосый, удостоившись трёх пар изумлённых взглядов. — Я и не терплю. — возразила Рози, не отрывая взгляда от точёного профиля парня. — Что? — не понял Тэхён, повернувшись в её сторону. — Я люблю тебя, — совершенно спокойно и неожиданно для всех заявила Пак и, пронаблюдав, как стремительно меняются эмоции на лице Кима, с улыбкой добавила: — вот и вся разница. За столом воцарилась неловкая тишина, которая, впрочем, являлась таковой только для невольных свидетелей этого разговора. Его же участникам было неважно, насколько странно они смотрятся, сидя плечом к плечу и не отрывая друг от друга немигающих глаз. В это мгновение между ними, казалось, происходил безмолвный диалог, ещё более интимный, чем слова, прозвучавшие раннее. — Кхм, — протянул Джин, уже успев пожалеть о шпильке, брошенной в адрес друга и обернувшейся для них с Су Джи ощущением «третьего лишнего» — да уж, это действительно многое объясняет… Темноволосая, в отличие от мужчины, намного быстрее справилась с ощущением неловкости и теперь, старательно отводя взгляд от занятых друг другом влюблённых, с улыбкой размышляла о том, что, наверное, такой и должна быть любовь — когда в обществе друг друга вы забываете о существовании всего мира, и между вами нет никакого стеснения и лукавства, когда все чувства прочитываются в одном только взгляде… — Извините, что отвлекаю, — неожиданно произнесла она, обращаясь к паре, которая, казалось, собиралась застыть в одном положении до конца своих дней — просто стало интересно: как вы познакомились? Кажется, вы уже давно вместе. Тэхён, не отрывая задумчивого взгляда от лица Ча Ён, неожиданно хмыкнул, в то время как она, в миг покрывшись стыдливым румянцем, с опаской покосилась в сторону Джина. — Не скажут. — вынес вердикт мужчина и, поймав вопросительный взгляд темноволосой, пояснил: — Понимаешь, Су Джи, в истории знакомства этих двоих — лёгкий кивок в сторону пары — каким-то образом замешана моя сестра. И, хоть я уже примерно догадался, при каких обстоятельствах произошла эта судьбоносная встреча, рассказывать мне честно эту историю категорически отказываются на протяжении вот уже почти двух месяцев. Су Джи, обведя непонимающим взглядом их маленькую компанию, с комфортом устроившуюся за одним из лучших столиков новомодного кафе, остановила вопрошающий взгляд на Рози. Та лишь виновато ей улыбнулась, подтверждая слова мужчины, и молча устроила голову на плече темноволосого, который, вопреки своему глубоко задумчивому виду, тут же её приобнял. Несмотря на словесную перепалку, состоявшуюся между ней и мужчиной, а также на личный диалог, невольным свидетелем которого она стала, Су Джи чувствовала себя невероятно комфортно, находясь в окружении едва знакомых людей. Ей нравилась уютная атмосфера заведения, в котором, лаская слух, беспрестанно играла музыка, изредка сопровождаемая чьим-то приятным голосом. Нравилось вести непринуждённую беседу, смеяться с забавных высказываний темноволосого парня и, как ни странно, спорить с господином Кимом, хотя бы на мгновение забывая о невозможности всей ситуации. Нравилось наблюдать за этой невероятно красивой и гармоничной парой, предложившей им с Джином устроить совместный ужин. Но больше всего девушке, как бы она не хотела этого признавать, нравилось сидеть рядом с мужчиной, бросающим в её сторону лукавые взгляды и самой украдкой наблюдать за брюнетом, в который раз за последние несколько дней поражаясь тому, куда привело её нелепое происшествие на дороге, так стремительно перевернувшее привычный уклад её тихой жизни. Послав Ча Ён ответную улыбку, темноволосая вновь повернулась к Джину: — Кажется, вы очень строгий брат, господин Ким. — Правда? — весело поинтересовался мужчина — И чем же аргументируется столь…сомнительный вывод? — Тем, что просто из вредности Ваша сестра навряд ли стала бы скрывать столь масштабные происшествия своей жизни от Вас. Джин, смерив девушку снисходительным взглядом, тихо рассмеялся: — Ты просто не знаешь мою сестру. — и, чуть подумав, добавил: — Как-нибудь познакомлю вас. Сказать, что Су Джи была удивлена — это не сказать ничего. — Тэхён, — заметив состояние темноволосой, позвала парня Ча Ён — а когда, говоришь, моя очередь выступать? — Думаю, прямо сейчас.-сходу поддержал её Ким и, поднявшись из-за стола, галантно протянул девушке руку — Идём, познакомлю тебя с ди-джеем данного заведения. — Он тоже твой хороший знакомый? — удивилась светловолосая, вкладывая свою ладошку в теплую ладонь парня. — А у Тэхёна вообще каждый второй — «хороший знакомый» — с ухмылкой сообщил Джин, и, заметив, как недобро блеснули глаза друга, мстительно добавил: — особенно в данном заведении. Девушки, до этого молча наблюдавшие за разговором, обменялись недоуменными взглядами, но спрашивать не стали, опасаясь спровоцировать перепалку. Тем более, что с последним парни успешно справлялись без их участия. — Ну, до тебя, хён, мне ещё далеко — в корпорации, заведующей самыми дорогими отелями Южной Кореи, у меня знакомых нет… Кроме тебя, естественно. — Испарись.- сквозь зубы прошипел брюнет. Тэхён хмыкнул и, чуть сжав ладонь удивлённой этим странными диалогом Ча Ён, повёл её в сторону небольшой сцены, оставляя друга наедине с изумлённо взирающей на него девушкой. — Господин Ким, — тихо пробормотала Су Джи- то, что сейчас сказал Ваш друг… «Да уж, друг. Удружил по полной.» — мрачно подумал брюнет. —…это правда? Вы работаете в «Kim's temple»? Подождите…«Kim’s»… — глаза девушки изумлённо расширились — Вы что… — Всего лишь финансовый директор этой кампании.- поспешил успокоить её мужчина, мысленно принявшись обдумывать тысячу и один способ убийства Тэхёна. — «Всего лишь»? - в священном ужасе повторила резко побледневшая девушка. Джин, заметив, как темноволосая переменилась в лице, неожиданно рассмеялся: — Су Джи, чем больше я тебя узнаю, тем сильнее тобой восхищаюсь. — Правда? — невольно переспросила она, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного. — Да. Знаешь, я впервые вижу, чтобы человек пришёл в ужас, услышав о моей должности. Впрочем, я и сам от неё не в восторге. Су Джи удивлённо вскинула брови: — А… почему? То есть, я, конечно, могу только догадываться, какой груз ответственности кладёт на Ваши плечи управление такой огромной кампанией, но, всё же, у этой работы есть очевидные любому человеку преимущества. — Эти преимущества несколько теряют свою значимость, когда данная работа является твоим долгом. — Я Вас не совсем понимаю.- призналась девушка, виновато потупившись. — Не ты одна.- мужчина по-доброму ей улыбнулся — Хотя на самом деле всё очень просто — мне не нравится заниматься бизнесом. И никогда не нравилось. Но я не могу изменить того, что родился в семье потомственного бизнесмена и обязан нести ответственность за семейное дело. — Звучит несколько печально. — Я думал, ты скажешь, что в моём положении жаловаться на жизнь — настоящее свинство.- хохотнул брюнет. — Возможно, если бы Вы жаловались, я бы так и сказала. — рассмеялась Су Джи и, окинув мужчину задумчивым взглядом, добавила: — Но, кажется, Вы не сильно расстраиваетесь из-за своего «бремени». — Это правда. Во многом моё спокойное отношение к бизнесу определило смирение родителей с моим желанием преподавать в академии. Мне не ставили ультиматум, не навязывали свою точку зрения, просто позволили заниматься тем, что я действительно люблю с единственным условием — в будущем я должен буду возглавить кампанию отца. К счастью, он сам не собирается отходить от дел ближайшие лет пять, поэтому я всё ещё могу в полной мере наслаждаться жизнью. Когда за столом воцарилась тишина, девушка ещё с минуту молча изучала задумчивый профиль сидящего рядом мужчины, а после неожиданно выдохнула: — Вы удивительный, Джин. — Самый обыкновенный по сравнению с тобой. И я начинаю злиться. — Прости. — пошла на уступку темноволосая, смущённо улыбнувшись — Мне всё ещё трудно привыкнуть к…тебе. Глаза мужчины недоверчиво сощурились: — А мне было почудилось, что ты делаешь это специально. — Только при твоих друзьях, — призналась темноволосая — иначе они неправильно поймут. — Поймут что? — переспросил Ким. — Ну, подумают, что мы с Вами…то есть, с тобой в отношениях. — А ты, значит, думаешь по-другому? — Что? — опешила девушка. — Ничего, посредством многократных повторений мы это исправим.- невозмутимо заключил брюнет, проигнорировав восклицание темноволосой. — Повторений чего? — окончательно растерялась Су Джи. — Ужинов. Подарков. Разговоров. Прогулок. Постоянным повторением ухаживаний за одной сверх удивительной особой, упорно игнорирующей мой интерес и настойчиво продолжающей обращаться ко мне на «вы». -Джин чуть подался вперёд и вкрадчиво поинтересовался: — Ещё вопросы? — Пожалуй, всего один.-почти шепотом ответила темноволосая, испуганно глядя на мужчину. Тот, в свою очередь, вопросительно изогнул одну бровь, ожидая продолжения. И оно последовало: — Зачем Ва… тебе всё это? — Ты имеешь ввиду, зачем я оказываю знаки внимания девушке, которая мне нравится? Судя по совершенно потерянному виду девушки, под подобным углом она эту ситуацию ещё не рассматривала. — Но…почему я? — А почему нам снятся сны? Почему мотыльки летят на свет? Почему люди влюбляются? Это то, что неподвластно нашему понимаю, Су Джи. То, что мы не можем контролировать, как бы нам того не хотелось. И, несмотря на твоё сопротивление, я вижу, что моё чувство к тебе не совсем безнадёжно, но ты боишься. Правда, не могу понять почему. — А я не верю, что Вы не понимаете. — глядя теперь исключительно в сторону, ответила девушка — По-моему, ответ очевиден. — Увы, не мне. — Мы с Ва…с тобой знакомы меньше недели. — И с тех пор видимся почти каждый день. — Ты старше меня. — Всего лишь на три года. — Мы с тобой совсем не подходим друг другу… — Не узнаем, пока не попробуем. Темноволосая перевела на мужчину возмущённый взгляд. — Ты ужасно упрямый! — Это семейное. — невозмутимо отозвался Джин, расплываясь в довольной улыбке — Познакомишься с Джису — поймёшь. — И почему ты так стремишься нас познакомить? — полюбопытствовала Су Джи, стараясь не думать о том, почему слова мужчины заставляют её сердце биться втрое быстрее обычного. — Просто хочу. Представляю, в каком она будет в восторге, когда узнает, что нашёлся ещё кто-то кроме неё, отказывающийся меня слушать. — нехотя отозвался брюнет, вернувшись к трапезе — В общем, у вас с ней наверняка найдётся много общих тем. Су Джи, несмотря на абсурдность всей ситуации, невольно расплылась в улыбке: — Теперь я действительно хочу с ней познакомиться. К тому же, тогда мы будем квиты. — Ну, да, с твоей-то сестрой я уже знаком. — тут же уловил суть её слов мужчина, пряча улыбку за стаканом с водой. — О, да, — фыркнула темноволосая, обиженно скрестив руки на груди — а её стараниями о тебе теперь знает половина нашего семейства! Ким, чуть не захлебнувшись от неожиданного заявления, удивлённо посмотрел на девушку. — Серьёзно? — Более чем. — вздохнула Су Джи, нервным движением поправив круглые стильные очки, сползшие к носу. Джин, выдержав задумчивую паузу, усмехнулся каким-то своим мыслям и спокойно произнёс: — Что ж, оно и к лучшему. При личном знакомстве будет проще. Су Джи замерла. — Джин, это Вы так пошутили? — резко осипшим голосом уточнила она. Мужчина в ответ лишь загадочно улыбнулся. Однако, когда лицо темноволосой начало стремительно бледнеть, поспешно произнёс: — Не переживай ты так, я не собираюсь сегодня же заявляться на порог вашего дома. — и, дождавшись, когда девушка облегчённо выдохнет, добавил: — А вот с сестрой познакомлю на следующей неделе. Если ты, конечно, позволишь пригласить тебя на вечер. К счастью самой Су Джи и явному неудовольствию Джина, от ответа девушку спасла неожиданно прервавшаяся фоновая мелодия, до этого создававшая определённую романтичную атмосферу в кафе. На смену ей заиграли первые аккорды чувственной песни, и на небольшом подобие сцены показалась стройная фигура светловолосой девушки, нервно сжимающей в руках микрофон. — Кажется, выступление Ча Ён начинается. — сообщила мужчине Су Джи, полностью разворачиваясь корпусом в сторону сцены и пряча от Кима весёлую улыбку. — Су Джи, вечер… — Я подумаю над Вашим предложением, господин Ким. — перебила его темноволосая и скорее почувствовала, чем увидела, как мужчина на мгновение замер, а затем также, как и она, расплылся в довольной улыбке. Будто уже знал, впрочем, как и она сама, каков будет её ответ. *** На пути к сцене Рози позволила себе оглянуться на их столик и, окинув быстрым взглядом две сидящие за ним фигуры, неожиданно хихикнула. — Что тебя так веселит? — поинтересовался Тэхён, сам невольно расплываясь в улыбке при виде довольной девушки. — Зачем ты так с учителем Кимом? — вместо ответа спросила она — Кажется, он не очень-то хотел рассказывать Су Джи о своей должности. Темноволосый невозмутимо пожал плечами: — Он сам напросился. К тому же, — Тэхён бросил ещё один лукавый взгляд на девушку — я, в каком-то смысле, спас его от мук совести и последующих за ними дальнейших объяснений с дорогим человеком. Рука Ча Ён дрогнула в ладони Кима и тот, ощутив это, бережно погладил её, успокаивая. Тэхён, как всегда, попал в самую точку. «Жаль, что меня в своё время никто не предупредил, что скрывать правду от любимого человека так тяжело…». Занятая своими невесёлыми размышлениями, Рози пропустила тот момент, когда Ким успел подвести её к столу ди-джея, оборудованному различными проводами и кнопками и, приобняв за худенькие плечи, развернуть к стоявшему за аппаратурой парню: — Рози, знакомься, это Ли Чже Юн, мой хороший знакомый и по совместительству ответственный за главный концепт этого кафе — музыку. — Только шеф-повару этого не рассказывай, а то он обидится. — хмыкнул смуглый парень с осветлёнными волосами, одетый в простые джинсы и футболку. Затем, переведя заинтересованный взгляд на Ча Ён, задумчиво заметил: — Ким, кажется, твоя спутница сейчас упадёт в обморок. Тэхён, одарив беловолосого недовольным взглядом, вновь развернул застывшую девушку лицом к себе и, наклонившись, задумчиво взглянул в её испуганно распахнутые глаза. — Вероятность обморока действительно имеет место быть? — Почему тебя это удивляет? — в свою очередь спросила Рози, которая, несмотря на волнение, охватившее её при осознании того, что она собирается сделать, терять сознание всё-таки не планировала. По крайней мере, пока. Ониксовые глаза парня озорно блеснули, а сам он вдруг расплылся в лукавой улыбке: — Значит, девушка, которая буквально на днях не побоялась забраться на барную стойку и станцевать на ней в присутствии, как минимум, двухсот человек, боится ступить на этот крошечный подиум и спеть перед публикой, в десять раз меньше клубной? Щёки девушки предательски заалели от нахлынувшего на неё стыда за субботние выходки, однако, взяв себя в руки, она стойко выдержала завораживающий взгляд парня и осторожно протянула: — Может, не надо? Взгляд парня мгновенно посерьёзнел и, внимательно вглядевшись в тёмно-карие глаза Ча Ён, в которых отчётливо читался неподдельный страх, Тэхён тихо спросил: — Рози, в чём дело? Ты столько раз пела на практических занятиях в академии, но боишься сделать то же самое сейчас? Светловолосая, осознав, что, если не выложить парню всё как есть, то он только сильнее будет переживать, тяжело вздохнула и призналась: — Дело не в публике, Тэхён. Ранее у меня уже был опыт выступления на сцене, правда, очень давно, поэтому, я знаю, каково это — петь для большой аудитории …- голос девушки понизился практически до шёпота -Понимаешь, у меня нетипичная боязнь сцены. Я не боюсь на неё выходить, мне…просто неприятно ощущать на себе чужие взгляды. Мой голос буквально пропадает, когда я встаю перед микрофоном, и мне бы не хотелось испортить вечер… — Этот вечер могло бы испортить только твоё отсутствие.- возразил Тэхён, продолжая внимательно вглядываться в лицо девушки — Так что, пока ты здесь, он всё ещё чудесен. Это во-первых. — Тэхён… -Во-вторых, если этот микрофон тебя смущает — Ким на мгновение взглянул за спину светловолосой — Чже Юн… — Уже убрал.-весело отозвался парень, возвращаясь с микрофонной стойкой на своё место за аппаратурой. Кивнув ему в знак благодарности, темноволосый вновь посмотрел на девушку. — И в-третьих, — он вновь улыбнулся, на этот раз с такой нежностью, что у Ча Ён перехватило дыхание — Не воспринимай это как выступление, Рози. Забудь о людях, которые сидят в этом зале, не думай ни о ком, даже обо мне. Просто пой. Для себя. Ча Ён не нашла, что на это ответить. Просто стояла, глядя в ониксовые глаза напротив, искры в которых сияли ярче, чем звёзды в ночном небе, понимала, что тонет, безвозвратно тонет в них, и, что важнее всего — не хочет ничего менять. — Как у тебя это получается? — выдохнула она, продолжая заворожённо смотреть на парня. — Что именно? — так же тихо отозвался Тэхён, чуть наклонившись вперёд, чтобы лучше слышать шепчущую девушку. — Всегда подбирать нужные слова. Темноволосый в очередной раз расплылся в довольной улыбке и поинтересовался: — Мне проводить тебя до сцены? — Я сама. — заверила Ча Ён, наконец, улыбнувшись в ответ. Затем, повернувшись в сторону ди-джея, который старательно делал вид, что его вообще тут нет, обратилась к нему: — Приятно с Вами познакомиться, Чже Юн. Меня зовут Пак Ча Ён. Беловолосый вежливо кивнул и неожиданно галантно отозвался: — Взаимно, мисс Пак. Вы уже выбрали песню? Рози на мгновение задумалась. Обернулась, взглянула на Тэхёна, продолжавшего стоять за её спиной и протянула: — Думаю, да. Правда, не уверена, что она есть в вашем репертуаре. — Желание посетителя — вот наш репертуар. — заявил ди-джей, вдруг весело подмигнув светловолосой. Затем, взглянув за её спину, резко перестал улыбаться и потупил взгляд, смотря теперь исключительно на аппаратуру — Кхм, прости, забылся. Ча Ён перевела непонимающий взгляд с беловолосого на Тэхёна, который по-прежнему сохранял невозмутимое и даже расслабленное выражение. Разве что в тёмных глазах сверкали искры, пытаясь прожечь дыру во лбу несчастного ди-джея. И Рози вдруг поняла, что вот она, её защита от чужих взглядов.Ощутив неожиданную волну тепла, она напоследок слегка сжала ладонь темноволосого и подошла к стойке ди-джея. Достав смартфон из кармана брюк, принялась искать нужную песню в своих аудиозаписях, а, найдя, протянула телефон беловолосому, со словами: — Верните мне микрофон, пожалуйста. Парень, прочитав название трека, удивлённо поднял тёмные брови, но ничего не сказал, молча протянув девушке требуемое устройство. Играющая до этого фоновая музыка резко оборвалась, вызвав у Ча Ён приступ лёгкой паники — ей всё ещё с трудом верилось в то, что сейчас она сделает шаг вперёд и выйдет на подиум, чтобы оказаться под прицелом двух десятков глаз. И, хоть присутствие Тэхёна и уверенность в том, что он не даст её в обиду, придавали ей смелости, она всё же испытывала волнение, как и любой, кто давно не выходил на сцену. Зал, всё так же внезапно, наполняет знакомая чувственная мелодия и Рози, окончательно пугаясь, бросает последний беспомощный взгляд назад, туда, откуда пришла… И ловит его. Тот единственный взгляд, который не пугает её, а напротив, дарит ощущение спокойствия и защищённости. И когда эти глаза смотрят на неё, Рози чувствует, что всё делает правильно, абсолютно правильно, его взгляд как истина в последней инстанции, и потому она безоговорочно верит, что в данный момент она способна преодолеть все свои страхи и опасения. И она делает шаг вперёд, нервно сжимая в руках микрофон, выходит на центр подиума, ощущает, как внимание всего зала кафе мгновенно переключается на неё… Но какое это имеет значение, когда он смотрит на неё? И она делает то, что он просил. Она поёт: Неважно, что произойдет Даже когда небо обрушится Я обещаю, Что никогда не оставлю тебя… Всякий раз, когда я падаю, Один лишь твой взгляд даёт мне силы подняться вновь И когда я оказалась во тьме Ты нашёл меня на грани печали и удержал обеими руками… Я ничего не сделала для тебя, и мне не хватает времени, Но сегодня я пою эту песню для тебя. Сегодня вечером, за твоими глазами и весёлой улыбкой, я вижу боль, которую ты прячешь от меня… Ты и я вместе — это самое верное, что есть в этом мире Никогда не думай о разлуке, Пусть они продолжают говорить, что угодно, я позабочусь о тебе Ты и я вместе, не отпускай моих рук Никогда не говори прощай, Потому что для меня существует только тот мир, в котором ты и я вместе…* Музыка постепенно затихает, а вместе с ней обрывается и голос Ча Ён, погружая зал в звенящую тишину. Слышно было только, как за окнами дождевая капель начинает отбивать неровный ритм по крышам и витринам кафе и магазинов, но посетители… Все присутствующие продолжали хранить молчание, с восторгом и искренним восхищением глядя на девушку, замершую на подиуме. И Тэхён не мог их за это судить. Он тоже смотрел на неё. Смотрел с того самого момента, как она поднялась на «сцену», а после просто не смог отвести глаз. Ему достаточно было услышать первые аккорды мелодии, её голос, поначалу неуверенный и взволнованный, но постепенно раскрывшейся во всей своей силе и чувственности, чтобы… Нет, не забыть обо всём на свете, но вспомнить кое-что. Это было самое настоящее чувство дежавю, унёсшее его в далёкое прошлое, в котором он, будучи неуправляемым подростком, бессмысленно проживающим каждый новый день, однажды оказался в клубе на концерте какой-то местной поп-группы. Ему было около семнадцати, и тогда он только начинал открывать для себя все «прелести» подобного времяпровождения. Тэхён не любил вспоминать о том времени, но в этот момент перед его мысленным взором отчётливо всплыла картинка, сопровождаемая звуком. Звуком её голоса. В тот вечер на распеве у группы, названия которой Тэхён даже не знал, выступала девушка с невероятным голосом, проникнувшим в самые тёмные уголки его души. Ким попытался возродить в памяти её образ, и перед ним, как наяву, замелькала хрупкая высокая фигурка в нежно-розовом платье и с густыми светлыми волосами. Черты лица отказывались собираться в чёткое изображение, но вот силуэт и голос, который и тогда, и сейчас, буквально возвращал его к жизни своим звучанием, он перепутать не мог. «Как это возможно.? — мысленно пробормотал парень, в полном изумлении глядя на стоявшую в нескольких метрах от него светловолосую фигуру, которая совершенно точно являлась копией его видения из прошлого — Как я мог не узнать её.?». Бурные овации, заглушившие даже громыхавшие за окном небеса, огласили кафе, вернув Тэхёна в реальность, в которой помимо, замершей на сцене девушки, существовал ещё зал, вмещавший в себя несколько десятков человек. И все эти люди сейчас аплодировали ей. Рози, явно не ожидавшая подобного признания, вздрогнула и по инерции сделала несколько неловких шагов назад, пятясь к краю подиума, но публика, словно не замечая её растерянности, продолжала дарить девушке всё своё внимание. Тогда Ча Ён растерянно оглянулась, и Тэхён, словно в замедленной съёмке, увидел, как радостная улыбка на её лице медленно растаяла, сменившись тревогой, стоило ей встретиться с ним взглядом. В следующее мгновение девушка, отвесив рукоплескающей публике короткий смущённый поклон, резво сбежала с подиума и, в три шага преодолев разделявшее их расстояние, приложила холодные ладони к щекам Кима, взволнованно вглядываясь в его лицо. — Тэхён, что случилось? — затараторила она, не догадываясь о причине данного состояния парня — Я что-то сделала не так?.. Ты… Тэхён, ничего не говоря, просто обнял девушку, прижимая к себе и чувствуя, как под тонкой тканью блузки гулко бьётся её сердце. В такт с его собственным. Казалось, весь мир в мгновение ока перестал существовать… Нет, не так — в это мгновение, растворяясь в голосе девушки, в ощущении тепла её присутствия, Тэхён с невероятной ясностью осознал, что эта девушка не просто заставляет его забывать об остальном мире. Она и есть для него весь мир, его центр, та, без которой всё остальное не имеет смысла. И это осознание обрушилось на него как весенняя гроза на вечерний Сеул, с каждой секундой становящаяся всё неистовее. Обрушилось вместе с той бурей чувств, которые он всё это время пытался обуздать, даже не догадываясь о том, что утонул в них задолго до этого момента. Эта девушка с неземным голосом нарушила его с трудом обретённый душевный покой, но подарила, сама того не подозревая, нечто более важное. Он вновь обрёл то, что жизнь до этого уже трижды, нет — четырежды забирала у него. Но больше он ни за что не позволит истории повториться. «Только не в этот раз…» ***«Ты ещё занят?»
— гласило сообщение, отправленное девушкой Намджуну. Ответ на него пришёл меньше, чем через минуту, заставив Джису, расположившуюся за столом на кухне собственного дома, подпрыгнуть на стуле в приступе радости: «Для тебя я всегда свободен. У тебя есть планы на этот вечер?» Брюнетка, расплываясь в глупой улыбке, принялась быстро печатать ответ:» Это что, приглашение на свидание?»
— …на этот раз? — донеслось до ушей Джису, заставив её на мгновение оторвать взгляд от смартфона и уделить крупицу своего внимания госпоже Хан, выжидающе взирающей на неё из другого угла просторной кухни. — Прости, тётушка, не могла бы ты повторить? Женщина с улыбкой покачала головой: — Я говорю, что, сегодня у твоего отца деловой ужин с партнёрами в ресторане, а госпожа Ким предупредила, что задержится у подруги, поэтому сегодня я готовлю только для тебя. Какие будут пожелания на этот раз? — А-а, приготовить, да…- задумчиво протянула брюнетка, которая вновь погрузилась в изучение своего смартфона — наверное, что-нибудь… Телефон в руках Ким запищал, возвещая о входящем смс и вызвав очередную радостную улыбку на её лице. Госпожа Хан, с минуту молча понаблюдав за сидевшей за столом девушкой, увлечённо печатающей ответ, всё же не выдержала: — Ладно, и когда, моя дорогая, ты собираешься рассказать мне о том, что вчера произошло между тобой и Намджуном? Брюнетка от такого заявления чуть не уронила телефон на мраморную поверхность стола, но план тётушки возымел эффект — внимание Джису теперь полностью было обращено к ней. — Тётушка, откуда…- начала было девушка, но замолчала под снисходительным взглядом женщины. — Милая, я нахожусь в этом доме двадцать четыре часа в сутки шесть дней в неделю, но это не значит, что я никогда не выглядываю, хотя бы, из его окон. — произнесла госпожа Хан, водружая кастрюлю с водой на сенсорную плиту — К тому же, кто-то вчера так громко выяснял отношения во дворе… Брюнетка, осознав, что их с мужчиной сцена в саду имела гораздо больше свидетелей, чем она того ожидала, густо покраснела, чувствуя себя школьницей, которую впервые застукали на свидании с мальчиком из параллельного класса. –И что означают твои светящиеся от радости глазки? — продолжала подначивать девушку госпожа Хан, которая, очевидно, уже знала ответ, но хотела услышать его из уст Ким. –Ну…- протянула Джису — Я призналась Намджуну в своих чувствах. –И как он отреагировал? –Сказал, что любит меня. –Айгу! — радостно воскликнула тётушка, бросив прихватку на столешницу и прижав к груди сухие, натруженные руки — Ну, наконец-то! Я уж боялась не дожить до этого дня! –Тётя! — возмутилась брюнетка, смутившись столь эмоциональной реакции. Женщина, бросив в сторону девушки не менее возмущённый взгляд, упёрла руки в боки: –Что «тётя»? Столько слёз твоих пришлось вытереть за эти годы, столько страданий наблюдать! А Намджун! Бедный мальчик, сколько тоже натерпелся, уж я-то, в отличие от тебя, моя дорогая, всегда видела, как он на тебя смотрит! –Ну, всё, перестань! — попросила Джису, уронив голову на сложенные на столе руки — Ты меня смущаешь! Госпожа Хан по-доброму рассмеялась и, подойдя к столу, села напротив девушки, ласково погладив ту по тёмной макушке: –Ладно-ладно, молчу. Просто я очень рада за тебя, моя девочка. Брюнетка, чувствуя заботливое прикосновение женщины, знакомое ей с детства, слыша искреннюю радость в каждом её слове, ощутила невероятный прилив тепла и благодарности к единственному человеку в этом огромном неуютном доме, который всегда заботился о ней и любил, как собственного ребёнка. Переживала вместе с ней все неудачи и радовалась победам девушки, как своим собственным, тогда как родная мать не могла даже сказать простое «молодец» в её адрес и, в отличие от этой доброй понимающей женщины, точно устроила бы скандал, расскажи ей девушка о том, чем так легко поделилась с госпожой Хан. –Спасибо, тётя. — тихо ответила Ким, выражая благодарность за неоценимую поддержку, которая, действительно, значила для неё очень много. Телефон Джису вновь запищал, возвещая о новом смс, пришедшем от мужчины и брюнетка, под весёлым взглядом тётушки, схватила устройство, жадно вчитываясь в строчки: «Через десять минут буду у твоего дома.» — Тётушка, — обратилась к женщине брюнетка, переведя задумчивый взгляд со смартфона на стоявшую на плите кастрюлю, в которой начинала закипать вода — а ты не хочешь сегодня взять себе выходной? Госпожа Хан удивлённо вскинула брови: — А как же ты, голодная будешь ходить? — У меня свидание. — с улыбкой сообщила Джису и, стремительно поднявшись, поторопилась к выходу — Вернусь поздно, возможно, без помады, но, если родители спросят, то я у Джен — делаю проект по философии! — Ишь ты, как заговорила! — крикнула ей вслед женщина, с улыбкой наблюдая сей стремительный побег. «Вот она, прелесть молодости, — с тёплой грустью подумала госпожа Хан, возвращаясь к плите — поры, когда каждый новый день несёт в себе череду сюрпризов, способных в одно мгновение перевернуть жизнь с ног на голову… Или наоборот.» *** — …И шаг вперёд, влево…ты знаешь, где лево?! Теперь шаг назад, теперь вправо, поворот и… — Айщ! — прошипел сквозь зубы Чимин, вновь оступившись. Выпустив руку блондинки, которую пытался вести в танце, следуя её указаниям, парень отошёл на несколько шагов и в сердцах воскликнул: — Это уже начинает бесить! — Кто виноват в том, что ты до сих пор право от лево отличить не можешь? — парировала Лиса, которой эта тренировка тоже давалась непросто, но, тем не менее, не отбила желание осуществить задуманное — научить парня танцевать бальные танцы — Ладно, давай снова попробуем. — Мы уже полтора часа «снова пробуем» этот чёртов элемент, — продолжал ворчать Пак, резким движением руки взъерошивая свои жгуче-чёрные волосы — я скоро по диагонали ходить начну! — А надо бы по квадрату*! — не выдержала Манобан, уперев руки в боки и грозно глядя на парня — Так что отложил свои капризы на чёрный день, брюнетик, и подошёл! Надо отдать девушке должное — в роли наставника она была действительно невероятна. Что там говорить — за полтора часа репетиции она сумела довести Чимина до лёгкой отдышки и выступивших на лбу капелек пота. И это его — того, кто мог шесть часов без перерыва проводить на ринге за беспощадным избиением боксёрской груши! Кроме того, у Мартышки, как оказалось, был отлично выработан командный голос, подкреплённый её природной наглостью. Пак был уверен, что, возьмись девушка вести тренировку у группы каких-нибудь танцоров-новичков — они бы беспрекословно выполняли её команды. Что касается его самого, то на парня её постоянные требовательные восклицания действовали немного иначе — ему просто хотелось собственноручно задушить эту мелочь, возомнившую себя, как минимум, Ли Сун Сином*. По крайней мере, именно этими причинами Чимин пытался оправдать свою нервозность и неспособность сосредоточиться на разучиваемом элементе. Подумать только — ещё пару недель назад он спокойно и почти правильно выполнял этот квадрат в паре с Манобан на занятии учительницы Ли, а теперь не может безошибочно завершить элемент даже спустя двадцать с лишним попыток! А виновата во всём, как обычно, одна требовательная блондинистая особа, которая заявила, что парню, даже при ранее удачных попытках, стоит отработать «самые азы» данного стиля танца, прежде, чем переходить на что-то более сложное. Увлечённая вредина, оценивающим взглядом следящая за каждым его движением. Сосредоточенная на деле и совершенно не замечающая, как сбивается дыхание брюнета при каждом касании её рук к его плечам. Как учащается его сердцебиение, когда её стройное тело, следуя танцевальному элементу, оказывается в его объятиях. Как ток прошибает Пака с головы до ног, когда девушка в задумчивости начинает кусать свои губы, будто дразня его. Каждый раз, когда она начинала так делать во время танца, Чимину нестерпимо хотелось наклонится и накрыть их своими губами. И это было ненормально. Он не хотел так реагировать на неё, понимал, что это бессмысленно. Понимал, что это, чёрт возьми, табу, которое он самолично для себя поставил и закрепил, как печатью, обещанием, данным Хосоку. Чимин всё это понимал, но ничего не мог с собой поделать. Потому и злился, срываясь на всём подряд. В том числе и на виновнице его невменяемого состояния. — Ты, Мартышка, видимо, снова что-то перепутала, — мрачно произнёс он, глядя на решительно настроенную девушку — я тебе не дрессированная собака, на меня команды и приказной тон не действуют. Блондинка устало вздохнула — знал бы кто, чего стоили ей эти невыносимые полтора часа! Её нестабильная психика, натерпевшаяся за последние сутки самых разномастных потрясений, начиная с эротических снов с участием Пака и заканчивая странным, слишком личным разговором с ним же в аудитории, грозила окончательно разрушиться. Единственное, что ещё удерживало её на плаву — это постоянное ворчание Чимина, отвлекающее Лису от мыслей о его прикосновениях, которые ощущались, как ожог каждый раз, когда они «вставали в пару». — Да уж, это точно, — пробормотала она, отвечая на его реплику — собака бы и то ко мне прислушалась… — Что? — переспросил брюнет, хотя, судя по угрожающему блеску, появившемуся в его глазах, слова блондинки он прекрасно расслышал. — Прости, говорю, я погорячилась. — не без сарказма отозвалась Манобан и уже серьёзнее добавила: — Но тебе тоже стоит успокоиться. И сосредоточиться. Эти два фактора мешают тебе в выполнении самых простейших элементов. К удивлению самой Лисы, возражать её словам Чимин не стал, вместо этого сделав глубокий вдох и такой же глубокий выдох. «Успокаивается.» — поняла она, наблюдая за неожиданно прислушавшимся к ней парнем. Пока брюнет занимался дыхательной гимнастикой, Лиса, принявшись мерить шагами репетиционный зал, ключи от которого она слёзно выпросила у охранника, сидящего на вахте академии, обдумывала, что ещё можно придумать, чтобы повысить эффективность тренировки. Что-то явно шло не так. Не беря в расчёт свой вышедший из-под контроля эмоциональный фон, Манобан каким-то шестым чувством ощущала — проблема не только в ней. В самой организации тренировки имелись погрешности — Пак совершенно не усваивал тот подход, который избрала она. И надо было срочно это исправлять — время их пребывания здесь было строго ограниченно суровым словом охранника, а у них спустя полтора часа всё ещё не наблюдалось никакого прогресса. А девушка терпеть не могла оставлять дело незаконченным. Если она поставила себе цель — она обязательно своего добьётся. Кроме того, был ещё один стимул, не позволяющий ей бросить эту затею. Лиса искренне хотела помочь Чимину. Она и сама не понимала, откуда вдруг взялось это обострённое чувство альтруизма, но что-то внутри не давало ей отступить. Это что-то подсказывало, что парень неспроста путается даже в самых незатейливых шагах непривычного для него стиля. Да, для него это ново, но Лиса не единожды имела возможность наблюдать, на что способен Пак в танцах и уже знала, что парень обладает очень редким и ценным для танцора навыком — он идеально владеет своим телом. И неуклюжесть, которую он демонстрировал в бальных танцах, совсем с этим навыком не вязалась. Существовал какой-то барьер. И, кажется, он находился в его голове. — Слушай, брюнетик, — позвала парня Лиса, остановившись у одной из зеркальных стен зала — а у тебя есть любимая песня? Пак озадаченно нахмурился: — У тебя внезапно проснулся интерес к моим предпочтениям? Манобан, пропустив мимо ушей очередную колкость, устремилась в дальний угол зала, где лежал её рюкзак и, немного в нём покопавшись, выудила наружу небольшую нежно-голубую колонку. — Есть у меня один способ, — задумчиво произнесла она, доставая следом за колонкой тонкий белоснежный провод и подключая один его конец к колонке, а другой –к смартфону — к которому я прибегаю, когда мне не удаётся сосредоточится на танце — я включаю любимую песню. Чимин, скептически наблюдая за действиями девушки, с сомнением поинтересовался: — И как это поможет мне сконцентрироваться на твоих указаниях? Лиса, закончив возиться с устройствами, наконец, повернулась к Паку, продолжающему стоять у противоположной стены. — Я больше не буду диктовать каждый твой шаг, — заявила она, сама направляясь к нему — думаю, мы неправильно начали нашу тренировку. — Мартышка, хватит говорить загадками, что ты имеешь ввиду? — всё ещё не мог понять брюнет. Манобан закатила глаза, но всё же продолжила объяснение: — Тебе просто нужно немного расслабиться. Отпустить себя. Ты слишком пытаешься контролировать свои эмоции во время танца, чего, кстати, не происходило, когда ты танцевал на улице… — задумчиво протянула она, немного уйдя от темы, но тут же это осознав — В общем, ты слишком сконцентрирован на контроле эмоций и это мешает тебе сосредоточиться на танцах. Но ты наверняка не хуже меня знаешь, что одна из главных задач исполнителя заключается в том, чтобы прожить танец. Рассказать с его помощью историю. И, думаю, что музыка может в этом помочь. Но не абы какая, а именно та, которая заставляет тебя что-то чувствовать, вызывает отклик в сердце, понимаешь? Чимин ничего не ответил, продолжая молча смотреть на девушку, обдумывая всё ею сказанное и в очередной раз поражаясь тому, насколько эта наивная девчонка, так и не вышедшая из детства, бывает глубоко мыслящей. Она так просто рассуждала о таких мудрых вещах, будто делилась обычными рутинными новостями или пересказывала инструкцию по использованию микроволновой печи. И это было так странно и завораживающе одновременно. — Этот твой «гениальный способ», Обезьянка, давно уже используется по всему миру и называется «музыкотерапией». — наконец, произнёс Чимин, за что был удостоен возмущённого взгляда огромных тепло — карих глаз — Но давай попробуем. Всё те же глаза в удивлении расширились, став совсем кукольными, но всего на секунду. Уже в следующее мгновение Лиса взяла себя в руки и, победно улыбнувшись, протянула парню колонку с подключенным к нему телефоном. Долго девушке ждать не пришлось — Пак быстро нашёл на просторах интернета нужную песню, единственную, которая не просто заставляла его чувствовать — она отражала всё то, что испытывал он сам. Помедлив всего секунду, Чимин бросил ещё один внимательный взгляд на терпеливо ожидающую его блондинку и, словно решаясь на прыжок с трамплина, тяжело вздохнул и нажал кнопку «play». Зал наполняет медленная мелодия, сопровождаемая гитарными струнами, и Лиса удивлённо вскидывает брови, узнавая песню. Чимин, поставив колонку около стены, медленно направляется к ней, не переставая внимательно, слишком серьёзно смотреть на замершую девушку. Проигрыш песни завершается, как только брюнет аккуратно кладёт свою ладонь между лопаток блондинки, а та, в свою очередь, умещает левую руку на его плече, в то время как вторая вкладывается в его свободную ладонь, замирая в нужной позиции. Он делает шаг вперёд, следуя ритму песни: Его цель игры не респект и не деньги, Хоть в мире на них и повышенный спрос. Ему не нужны ваши сплетни и бредни, Его цель — найти лишь ответ на вопрос. В его руках карты лишь средство общенья. Кто с ним за столом и не знают о том, Он ищет здесь просто немного везенья, Что скрыто от многих под темным сукном… Певец делает паузу в куплете, и Чимин использует её для того, чтобы позволить девушке совершить плавный поворот и вновь оказаться в его объятиях — глаза в глаза. Я знаю, что пики — клинок, а не карта. За этим столом я напился войной. Мы деньгами мерим здесь цену азарта, Но в сердце я, слышишь, другой. Лиса, изначально пытавшаяся не встречаться с парнем глазами, помня о том, чем обернулось для неё это минувшим утром, теперь не могла заставить себя отвернуться. Она исполняла элементы танца скорее по инерции, нежели по собственному желанию и, наверное, если бы не брюнет, неожиданно уверенно закруживший её по залу, хоть и не совсем в ритме вальса, она бы давно оступилась. Потому что всё, о чём она могла думать в этот момент — это о глазах Чимина. Бездонных и чёрных, как ночное небо, в которых, вместо звёзд, плескалась печаль. И каждая строчка песни была выражением этой печали. Этот танец был его исповедью. И если сказал бы, что в тебя я влюбился Могла ты подумать: «сошел он с ума». Я в масках в игре той, поверь, не ошибся И та, что ношу я, только одна… …Я знаю, что пики — клинок, а не карта За этим столом я напился войной Мы деньгами мерим здесь цену азарта Но в сердце я, слышишь, другой…* Лиса не сразу заметила, что музыка закончилась, а они с Чимином замерли посреди репетиционной, не отрывая друг от друга глаз. Обе руки парня уже давно лежали на её талии, почти смыкаясь на ней и обжигая прикосновением даже через плотную ткань толстовки, а сама она крепко держалась за его плечи, нарушая все правила танца и, кажется, готова была простоять так ещё не один час. Пак тоже смотрел на неё как-то странно, с нетипичной для него серьёзностью и толикой опасения, будто ожидал чего-то. Вот только чего? Парень первым разрушил это необъяснимое наваждение — резко прервав зрительный контакт с блондинкой, буквально отшатнулся от неё, почему-то, тяжело дыша. Но, что было ещё удивительнее — только в этот момент Лиса поняла, что и её дыхание далеко не в порядке. — Кажется, твоя терапия не работает. – глухо произнёс Чимин, нарушая воцарившуюся в зале тишину и окончательно возвращая Манобан в реальность. « А, по-моему, очень даже работает, — мысленно возразила девушка, удивлённо стирая ладонью проступившие на лбу капельки пота — правда, немного не так…» — Ну, если не считать того, что ты решил нагло проигнорировать все приписывающиеся вальсу правила, то, в целом двигался ты куда лучше, чем до этого… — произнесла она уже вслух, правда, получилось как-то хрипло, и во рту, казалось, резко пересохло. Пак промолчал, всё ещё находясь в задумчивом состоянии и, казалось, мысленно был где-то очень далеко, за пределами репетиционной. Лиса расценила это, как веский повод для объявления перерыва и на ватных ногах посеменила вновь к своему излюбленному рюкзаку, оставленному на подоконнике. Достигнув «цели», Манобан устало прислонилась плечом к стене и, достав из кармана сумки бутылку с водой, открутила крышку, жадно припадая к горлышку. Осушив вполовину содержимое бутылки, девушка с облегчением вздохнула, чувствуя, как к ней постепенно возвращается способность адекватно мыслить, которая с завидной регулярность исчезала каждый раз, когда один брюнетистый наглец оказывался слишком близко… — Не поделишься? — внезапно поинтересовались прямо за её спиной, опаляя горячим дыханием открытую шею девушки и заставляя её испуганно подпрыгнуть и развернуться лицом к говорившему… В следующий момент оставшаяся половина содержимого бутылки с громким «бульк!» устремилась в лицо парня, попутно орошая брызгами его шею, плечи, футболку и превращая того в живое подобие водопада. Манобан, которая совсем не ожидала того, что парень сумеет так бесшумно к ней приблизиться, замерла, ошеломлённо наблюдая за тем, как капельки воды медленно стекают с носа Чимина прямо на его футболку, оставляя на ней мокрые пятна. Однако, вместо явно ожидаемых парнем извинений, блондинка, судорожно выдохнув, в сердцах воскликнула: — Брюнетик, какого ёжика?! — Чего? Это тебе, что-ли, сейчас контрастный душ устроили? — в свою очередь возмутился Пак, мгновенно отойдя от шока — Уже и попросить ничего нельзя, сразу подлянку устраиваешь. — А ты что, в ниндзя заделался? — парировала Манобан, делая шаг назад и упираясь пятой точкой в подоконник — Или записался в ряды маньяков — недоучек? Потому что только они могут так бесшумно подкрадываться со спины к беззащитному человеку! — «Маньяки-недоучки»? Не знал, что этому делу ещё и учиться надо, — хмыкнул Пак и, смерив девушку, продолжавшую сжимать в руках уже пустую и помятую бутылку, красноречивым взглядом, добавил: — И это ещё большой вопрос, кто из нас в данной ситуации менее защищён. Манобан, проследив за его взглядом, на мгновение застыла, а затем, вдруг, хмыкнула. До неё только стала доходить вся забавность ситуации. — Весело тебе? Сделала гадость-сердцу радость? — поинтересовался Чимин, наблюдая за тем, как смешок девушки плавно переходит в тихий смех, сотрясающий хрупкие женские плечи. — Ха-ха! — уже не скрываясь, захохотала Лиса, согнувшись почти пополам от смеха — Видел бы ты сейчас себя — мокрый брюнетистый ёж! Птеродактиль после заплыва! Или лучше теперь называть тебя Фонтанчик? — «Фонтанчик», значит? — угрожающе протянул брюнет, ладонью смахивая с лица мокрые капли — Тогда как насчёт автополива? Манобан не успела даже осознать сказанную парнем фразу — в следующую секунду Чимин яро, словно кот после нежелательного душа, затряс головой, осыпая стоявшую в нескольких сантиметрах от него девушку мириадами брызг. — Эй, ты чего творишь?! — взвизгнула Лиса, прикрывая лицо руками — Перестань! Девушка, воспользовавшись занятостью Пака, ловко прошмыгнула мимо него и унеслась в противоположный угол зала, к зеркальной стене. — Учти, если ты забрызгаешь эту стену, учительница Ли на пару с охранником заставят тебя мыть её до самого окончания академии! — предупредила она медленно приближающегося парня, указывая себе за спину. Парень, остановившись в паре метров от блондинки, сделал вид, будто глубоко задумался и, чуть помолчав, примирительно махнул рукой: — Ладно, живи, Мартышка бессовестная. Но, учти, я тебе это ещё припомню. — Сам виноват. — совершенно не устыдилась блондинка, зачем-то, показав брюнету язык. Тот лишь покачал головой, усмехнувшись, и рывком снял с себя мокрую футболку. Сказать, что Лиса не ожидала подобного поворота событий — это не сказать ничего. Она буквально оцепенела, поражённая не столько действиями Пака, сколько тем, что они за собой повлекли. А повлекли они очень даже занимательное зрелище, по сравнению с которым фантазии Лисы теперь казались низкокачественной графикой какого-то неумелого художника, никогда доселе не видящего обнажённого мужского торса. По крайней мере, сама Манобан чувствовала себя именно так. Чимин словно сошёл с обложки какого-то плаката, рекламирующего спортивный клуб или демонстрирующего «топ-100 самых горячих брюнетов Сеула». И Пак, определённо, занимал в этом списке первую строчку. Внушительные мускулы парня перекатывались под светлой кожей при каждом его движении, цепляя взгляд девушки и лишая возможности отвести его в сторону. Лиса, так и замерев у зеркал, наблюдала за тем, как парень медленно вытаскивает руки из облепивших их рукавов футболки, полностью открывая вид на внушительный размах плеч. Как встряхивает ткань в воздухе, поднимая вверх руки и позволяя блондинке лучше рассмотреть точеный пресс, на котором — кто бы сомневался — чётко прорисовывались восемь кубиков. Однако, на торсе парня имелось ещё кое-что, привлёкшее внимание Лисы даже больше, чем его мускулы. На правом боку парня, прямо под рёбрами, тянулся ряд крупных чёрных букв, выведенных размашистым, стилизованным под граффити шрифтом. «Nevermind*» — гласила надпись татуировки, напоминающей бегущую строку. Она ярким пятном выделялась на теле парня, но, тем не менее, казалась его неотъемлемой частью. Возможно, дело было в том, что тату, несмотря на явные старания тату-мастера сделать её небрежной, смотрелось достаточно аккуратно и гармонично, а может…может, просто потому, что оно идеально подходило Чимину. — Может, мне ещё и повертеться, чтобы ты могла со всех сторон рассмотреть? — насмешливый голос, прорезавший затянувшееся молчание, выдернул девушку из водоворота мыслей, заставляя нехотя оторвать взгляд от чернильного рисунка и взглянуть на ухмыляющееся лицо парня. — Что? –глупо переспросила Лиса, осознав, что не поняла ни одного слова, произнесённого Паком — так сильно была заворожена видом его спортивной полуобнажённой фигуры. Брюнет, догадавшись о причине растерянности девушки, только сильнее заулыбался, и, закинув футболку на одно плечо, великодушно пояснил: — Я говорю, долго ещё будешь любоваться? Щёки Манобан мгновенно приобрели розоватый оттенок, и брюнет не мог сказать точно — от смущения или от злости. Зная девушку, можно было предположить, что и то, и другое. — Ты себе льстишь. — буркнула блондинка, будучи не в состоянии ответить более острой шпилькой. Зато у Чимина с колкостями проблем явно не возникало: — Пока что это делаешь только ты. Точнее, твои глазища. Лиса даже смущаться перестала: — Чего ты к моим глазам прицепился? — обижено полюбопытствовала она, усаживаясь прямо на начищенный до блеска паркет. Можно было подумать, что девушка присела отдохнуть, и Манобан действительно надеялась, что Чимин именно так расценил её действия, а не решил, что она буквально не может устоять перед его обаянием. Пак хотел было уже ответить, что, вообще-то, её глаза сами к нему прицепились, причём во всех смыслах данной фразы, но в последний момент передумал. Как бы ему не нравилось смущать эту мелочь, обижать её он совсем не хотел. И это была ещё одна эмоция, новая и пока непривычная. Не то, чтобы ранее парню доставляло удовольствие издеваться над женским полом, просто ещё недавно все эти перепалки с Лисой, их постоянные попытки задеть друг друга словом казались чем-то обыденным и нормальным для их общения, но теперь…что-то изменилось. И ему совершенно не хотелось разбираться в причинах подобных изменений. — Завидую, — фыркнул в ответ Чимин, отогнав от себя непрошенные мысли — может, я всегда хотел иметь такие большие кукольные очи? Лиса, почувствовав, как возникшее между ними напряжение немного спало после фразы парня, вновь подняла на него эти самые «очи»: — А ты бы неплохо с ними смотрелся, -хмыкнула она, с видом специалиста разглядывая черты лица брюнета — прямо как кот из «Шрэка». — Правда? А сейчас я, позволь спросить, на кого похож? — заинтересовался Чимин, подходя ближе к девушке и усаживаясь напротив неё. Манобан, чувствуя, как голова вновь начинает кружиться от близости Пака, попыталась сосредоточиться на его лице и внезапно вспомнила, какое впечатление произвёл на неё парень при их первой осознанной встрече. Что-то бунтарское, даже опасное ощущалось в его ауре до сих пор, но теперь Лису это не пугало, скорее наоборот. Именно эта его особенность с самого начала притягивала её, как неразгаданная тайна, как загадка, на которую никто не мог дать правильный ответ, да и не очень-то стремился, принимая как должное. «С ним лучше не связываться» — кричал весь вид брюнета, подкреплённый его дурной славой, родившейся из заголовков жёлтой прессы и сплетен студентов академии. Что уж скрывать, сама Манобан изначально придерживалась того же мнения, считая парня бандитом, типичным разгильдяем и прожигателем жизни, которому плевать на всех, кроме себя. Однако такой человек не стал бы сдавать вступительные экзамены, стремясь поступить в элитное учебное заведение не ради статуса, а ради знаний. Не отстаивал бы в драке честь своей семьи, с которой, судя по всему, у него не самые тёплые отношения. Не стал бы неделями честно отрабатывать наказание, полученное за нарушение правил академии. Не стал бы заступаться за девчонку, постоянно осыпающую его голову проклятиями и вытаскивать её из передряг. И, хоть сам брюнет постоянно прикрывался просьбой Хосока, в памяти Манобан всё ещё было свежо воспоминание об их случайной встрече в парке, когда Чимин сам вызвался проводить её до дома. А ещё купил ей лекарства и пытался успокоить, хотя у самого явно было тяжело на душе. А как он совсем недавно испугался за неё, когда увидел стоящей на подоконнике? Такое поведение совсем не свойственно человеку, которому «наплевать». Чимин определённо пытался выставить себя в самом худшем свете в глазах общества, и его тактика блестяще срабатывала на тех, кто ни разу не видел хотя бы той малой части его поступков, которые минутой ранее припомнила девушка. Вот только она видела. Возможно, даже больше, чем Пак показывал. «Но в сердце я, слышишь, другой…» — Можно вопрос? –вместо ответа обратилась к брюнету Лиса и, получив в ответ осторожный кивок головой, произнесла: — Что означает твоё тату? Чимин усмехнулся, ничуть не удивившись вопросу — он уже успел заметить повышенный интерес блондинки к надписи на его рёбрах. — Наверное, именно то, что означает и в переводе, — честно ответил брюнет, пожав плечами и неожиданно для себя добавил: — я набил её, когда мне стукнуло восемнадцать, и с тех пор это что-то вроде моего жизненного кредо. — Я, почему-то, так и подумала. — заявила Манобан, улыбнувшись лишь уголками губ — Оно тебе подходит. И прежде, чем удивлённый подобным признанием Чимин успел что-либо спросить, девушка неожиданно поделилась: — Я тоже когда-то хотела сделать себе татуировку. Вот здесь. — Лиса вытянула вперёд хрупкое правое запястье, демонстрируя место предполагаемого рисунка. — А почему не сделала? — спросил Пак, сам не понимая, зачем. Девушка, опустив руку, тяжело вздохнула и честно призналась: — Я боли боюсь. Чимин тихо рассмеялся: — Танцор, который боится боли? Обезьянка, ты не перестаёшь удивлять. Манобан забавно сморщила нос, выражая недовольство: — Эй, парочку синяков и растяжения нельзя сравнивать с ощущением, когда иголка со скоростью тысяча проколов в секунду касается твоей кожи! Парень вновь неопределённо пожал обнажёнными плечами: — Ну, это на самом деле не так больно, как кажется. — отозвался он, однако, заметив блеск проснувшегося интереса в глазах девушки, неожиданно строго добавил: — Я не говорю, что это совсем не больно. Просто бывают вещи, гораздо болезненнее тату. Лиса, осознав, что парень вновь начинает погружаться в свои невесёлые думы, принялась обдумывать новую тему для разговора, чтобы отвлечь его, однако, Чимин неожиданно быстро справился с этим сам, задав свой вопрос: — Что ты хотела набить? Блондинка, хоть и удивилась вопросу, вида не подала, принявшись вспоминать несбывшиеся желания своей бурной юности: — Классе в седьмом мне очень хотелось выгравировать на руке портрет своего кота, а снизу подписать его кличку, чтобы все точно знали, кто это. — начала она, чувствуя, как в груди разливается что-то тёплое при воспоминании о домашнем питомце. — Его, кстати, Лео зовут. — «Зовут»? — задумчиво повторил Чимин — Странно, не видел в твоей квартире признаков обитания кого-то из рода кошачьих. — Он живёт с моими родителями в Тайланде. — пояснила Лиса, попутно принимая позу лотоса — Тогда это был маленький трёхмесячный котёнок, а сейчас это здоровенный пушистый котяра, мордочка которого поместится на моей руке только в том случае, если я набью лишь его уши и нос. Пак усмехнулся, а Лиса тем временем продолжила: — Потом, уже перейдя в старшую школу, мы с Рози какое-то время серьёзно грезили идеей набить парные татуировки. Целыми днями обсуждали узор, рисовали эскизы…- блондинка на мгновение замялась — Но воплотить задуманное в жизнь так и не получилось. — Дай угадаю — вы не смогли сойтись на выборе завитушек для рисунка и усомнились в истинности вашей дружбы? — пошутил Чимин, не сдержавшись. Манобан поддержала его веселье, хихикнув: — Нет, поводов усомниться в друг друге у нас ни разу не возникало. Просто одна наша одноклассница решилась на этот шаг раньше нас, и, когда на следующий день после посещения тату-салона явилась на уроки с перевязанным плечом, рыдая при каждом лёгком его движении, мы, скажем так, передумали, единогласно придя к выводу о том, что наша дружба не нуждается в подтверждении какими-то там татуировками. Чимин искренне засмеялся, и Лиса сама не смогла сдержать улыбки — за всё время их знакомства она слышала этот смех всего лишь пару раз, и на душе стало как-то теплее от осознания, что она смогла заставить его улыбнуться. Смех парня неожиданно заглушил гром, заставивший завибрировать окна репетиционного зала и активировавший сигнализацию какого-то автомобиля. Манобан вздрогнула от неожиданности и по инерции поёжилась, словно от холода. — Замёрзла? –поинтересовался Чимин, от которого не укрылись действия девушки. Она отрицательно замотала головой: — Нет, я…просто не люблю грозу. И дождь, который, кажется, вот-вот начнётся. Словно вторя словам блондинки, снаружи раздался звук капель, принявшихся отбивать неровный ритм по крыше здания, вызвав у Лисы разочарованный вздох: — Ну вот, начало марта, называется… Чимин какое-то время молча наблюдал за погрустневшей девушкой, а затем, чуть подумав, поинтересовался: — Обезьянка, а ты когда-нибудь пробовала танцевать под шум грозы? Лиса удивлённо вскинула опущенную до этого голову и посмотрела на Пака: — Под шум грозы? — блондинка на секунду замолчала, видимо, обдумывая услышанное — Думаю, нет. Как-то не приходилось… Пак, сняв с плеча безвольно висевшую на нём футболку, отшвырнул её в угол и, медленно поднявшись, протянул девушке руку: — Ну, тогда предлагаю прямо сейчас исправить это досадное упущение с твоей стороны. Серьёзно, ты многое потеряла. Лиса задумалась лишь на мгновение. Затем бросила короткий взгляд на обнажённые плечи Чимина и молча вложила в его ладонь свою. — Но учти, брюнетик, если ты вновь будешь распускать свои лапы…- возвращаясь к привычной ей манере поведения, протянула Манобан, напоминая парню о недавнем эпизоде, когда его руки, вопреки элементу танца, оказались на её талии. — Только в том случае, если ты будешь посягать на мои плечи. — парировал Пак с привычной Лисе нахальной улыбкой, заставив ту вспыхнуть от возмущения и, чего уж там скрывать, прямого попадания. А брюнет, заметив произведённый его словами эффект, только шире улыбнулся и нагло добавил: — Учти, я очень ранимый на этот счёт, могу и жалобу на тебя написать — за домогательства. Манобан скептически фыркнула: — Кому? Охраннику? — Для начала. — кивнул Пак, поддержав её издёвку и чувствуя, как его постепенно охватывает привычный азарт, который он ощущал каждый раз, когда они с блондинкой начинали «словесный бой». Нет, кажется, нормально общаться у них никогда не получится. Ведь, судя по огоньку, полыхнувшему в глазах девушки, она чувствовала тоже самое. *** Мужчина неспешно вёл автомобиль по трассе вечернего города, расплывающейся в огнях и каплях дождя, застилающих стёкла и заставляющих дворники работать в ускоренном режиме. Но даже резко испортившаяся погода не могла испортить этот вечер. И вообще ничто не могло, пока рядом была она. — Ты так внимательно смотришь. — заметил Намджун, украдкой взглянув на сидевшую рядом девушку, не сводящую с него своих золотистых глаз. — Стараюсь в мельчайших деталях запомнить эту картину. — спокойно отозвалась Джису, не прерывая своего занятия. — Какую? — Ты, везёшь меня на наше первое свидание. — пояснила брюнетка — До сих пор не могу поверить, что это реальность. Намджун улыбнулся и, не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги, наощупь нашёл ладонь девушки, ласково сжимая в своей. — Привыкай. Теперь это будет частым явлением в нашей жизни. Брюнетка ещё с минуту разглядывала их сплетённые вместе пальцы, чувствуя, как в месте прикосновения мужчины покалывает кожа, словно её пронзали тысячи маленьких зарядов. Но это было упоительное ощущение, грозящее разразиться самым настоящим фейерверком в груди девушки. Слегка сжав ладонь Кима, Джису, внезапно засмущавшись своих мыслей и действий, уткнулась носом в букет белоснежных ландышей, который мужчина вручил ей, как только она выбежала на крыльцо своего дома, где он, как настоящий принц из сказки, ожидал её, стоя под зонтом с охапкой её любимых цветов. Да, Намджун определённо умел ухаживать за девушками, Джису с детства знала об этом не понаслышке. И всё же до сих пор не могла поверить, что это не сон. — И где ты только их достал? — в который раз за вечер спросила она, разглядывая крохотные белоснежные бутоны, в полумраке салона напоминающие хлопья снега, оросившие крупные насыщенно-зелёные стебли растения. — Если скажу, что нарвал в сеульском лесу — поверишь? — вместо ответа поинтересовался Намджун. Джису рассмеялась: — Более чем. Ты вполне способен на такое, мне ли не знать. — Ну, у меня и впрямь была такая мысль. — с улыбкой признался мужчина — Помнится, когда мы оба ещё учились в школе, я именно так и делал — пока ехал на велосипеде в сторону вашего дома, успевал облазить все ближайшие поляны. — Я тоже это помню, — брюнетка захихикала — тётушка Хан ещё всё время охала, когда ты приезжал весь в пыли и с зелёными от растений кроссовками, а Джин шутил, что на тебя по дороге напали лесные тролли. — Точно, — усмехнулся Намджун — я ещё постоянно пытался придумывать оправдание. — Ага, и самым популярным, насколько я помню, было «упал с велосипеда». — поддакнула Ким младшая, не переставая улыбаться — А веточка ландышей всегда как-то «случайно валялась на дороге». — Боже, я и правда так говорил? — притворно ужаснулся мужчина, заставив девушку зайтись новой волной звонкого смеха — Какой кошмар. Кажется, я был не очень оригинален в то время. — Кажется, я недалеко от тебя ушла. — хмыкнула девушка, успокоившись — Потому что свято верила каждому твоему слову. « И сейчас, кажется, ничего не изменилось.» — добавил её внутренний голос. — Тебе, как тринадцатилетнему ребёнку, это было простительно, — Намджун, как и всегда, принялся заступаться за брюнетку даже перед ней самой — А вот чем думал я… — Ким на мгновение задумался, и тут же сам ответил: — Наверное, сердцем. Джису, оторвав взгляд от букета, вновь взглянула на мужчину и с невероятной нежностью, от которой щемило сердце, подытожила: — Философ до мозга костей. Мужчина тихо рассмеялся: — Ты сейчас почти процитировала моего отца, Чу. — Ох, давно я, кстати, его не видела, — опомнилась брюнетка, для которой господин Ким являлся кем-то, вроде предмета восхищения. После его сына, естественно — как у него дела? — Всё, как и подобает кандидату наук, готовящемуся к защите докторской — сложно и непонятно, но, наверное, стоит того. Страсть к науке Намджун в двойном размере унаследовал от своего отца — об этом Джису знала из собственного опыта общения с этим удивительно умным мужчиной, чьих висков едва ли успела коснуться седина. Брюнетке не единожды выпадала честь пообщаться с господином Кимом старшим на праздниках по случаю Дня рождения Джуна, который всегда предпочитал отмечать этот день в кругу самых близких людей, и ещё ни разу девушке не приходилось скучать в таких беседах. Господин Ким был настоящим профи в области лингвистики и переводоведения, но, помимо своей основной специальности, увлекался самыми разными областями науки, каждый раз удовлетворяя любопытство Джису. Серьёзно, что бы она не спрашивала — у отца Намджуна всегда был заготовлен полный, развёрнутый ответ. « Интересно, если бы я задала вопрос о том, почему его сын столько лет маскировал свои истинные чувства под маской «второго заботливого брата», господин Ким бы тоже ответил?» — задумалась девушка, но вслух произнесла совсем другое: — Господин Ким, наверное, так занят, что и на благотворительный вечер бабушки Джен не придёт? — Ты же знаешь, он не особо жалует подобные мероприятия. — кивнул мужчина, продолжая уверенно одной рукой вести автомобиль. — Жаль, — искренне отозвалась Джису — хотела бы я с ним повидаться. Да и госпожа Ким, скорее всего, расстроится — Дженни говорила, что она уже отправила ему приглашение. — Знаю, — подтвердил мужчина — мне тоже пришёл конверт. — И ты пойдёшь? — с надеждой поинтересовалась Джису, зная о том, что нелюбовь к светским мероприятиям у Кимов — семейное. Намджун, бросив в сторону девушки короткий взгляд, удивлённо вскинул брови: — А ты хочешь, чтобы я присутствовал? — Почему тебя это удивляет? — в свою очередь спросила брюнетка, недоумевая. — Я думал, что ты не хочешь, чтобы кто-то узнал о наших отношениях. — пояснил мужчина свою реакцию — Тем более, там будет твоя семья. — Ну, — замялась Ким младшая — нам ведь необязательно объявлять во всеуслышание «Смотрите, мы вместе!»… Мужчина, уловив ход мыслей девушки, невесело усмехнулся: — Предлагаешь «играть на публику», словно ничего не изменилось? Прости, Джичу, я так не могу. — Почему сразу играть? — запротестовала она — Просто будем вести себя осторожно, так же, как в академии — уцепившись за последнюю мысль, Джису поспешно добавила: — К тому же, не забывай, что там будет присутствовать и добрая половина обучаемой тобой «элиты», что грозит куда более серьёзными последствиями, чем распространением слухов. Мужчина промолчал, сжав губы в тонкую линию. Говорить девушке о том, что и так собирается увольняться, он пока не планировал. По крайней мере, не сегодня точно. — Джун? — осторожно позвала брюнетка, изучая резко посерьёзневший профиль мужчины. — Я подумаю, Чу. — просто ответил он, и, не отрывая взгляда от дороги, поднёс к губам ладонь девушки и осторожно коснулся ими её запястья, вызвав табун мурашек — Только не сейчас, хорошо? Давай сменим тему. Не хочу обсуждать этот вопрос на нашем первом официальном свидании. Джису, всё ещё чувствуя лёгкое опьянение после манёвра мужчины, лишь слабо кивнула, отворачиваясь к окну. В душе всё цвело и трепетало, однако осадок, оставшийся после незаконченного разговора, нагнал на неё несколько кучевых облаков, грозящих превратиться в грозовые тучи, совсем как те, что сейчас укрывали небо Сеула. Что - то подсказывало девушке, что эта тема ещё не раз станет камнем преткновения между ней и Намджуном.