Магические традиции

      Вальбурга Блэк сама выбрала Лили второе имя. Оказывается, тоже своеобразная традиция: если ведьма без защиты сильного рода выходит замуж, она берет себе новое имя. Как правило, одно из традиционных для семьи. После свадьбы Лили Эванс перестанет существовать. Ее новым именем будет Лилиан Галатея Блэк.       — Ты знаешь, что значит имя Галатея? — холодно спросила Вальбурга.       — Вроде бы так звали статую, которую создал Пигмалион, — неуверенно сказала Лили.       Они зашли в небольшой кабинет Вальбурги. Одна стена здесь была целиком отдана под книжный шкаф, у окна стоял изящный письменный стол, а у входа тянулась длинная широкая полка, заваленная кусками пергамента и какими-то схемами. Это было ее рабочее место, а Вальбурга, несмотря на строгий вид, была не такой уж ревностной сторонницей идеального порядка.       — Пигмалион назвал свою статую в честь сильной ведьмы. Впоследствии ее историю, как я понимаю, маглы изложили в виде древнегреческого мифа. Галатея была из сильного магического рода. Циклоп, влюбившийся в нее, придавил камнем ее возлюбленного, но Галатея смогла его воскресить. Пигмалион, оживив статую, назвал так свое творение, потому что считал, будто эта статуя его спасла, вернула к жизни. В итоге он плохо кончил: такой уровень колдовства тянул из него силы и колдун умер. Но я читала магловскую легенду про Пигмалиона. В вашем исполнении звучит приятнее.       Вальбурга выбрала это имя во многом из-за первой Галатеи. Та создала запрещенный ныне ритуал, когда убитого мага можно воскресить, если действовать сразу после смерти. Платой за такое воскрешение служили три человеческие жертвы. Лили, в некотором роде, изменит судьбу Сириуса. Вальбурга была почти уверена, что теперь прежний вариант развития событий уж точно не сбудется. Лили, выйдя замуж за ее сына, родит наследника Блэков. И мальчика с внешностью Поттера, но зелеными глазами маглорожденной ведьмы, уже не будет.       И даже магловский вариант легенды о Пигмалионе вполне соответствует судьбе будущей Леди Блэк. Вальбурга намеревалась сделать из девочки идеальную аристократку. Она не такая темпераментная, как Блэки, но при этом явно умеет нравиться людям. Видно, что у рыжеволосой красотки нет проблем с общением.       — И не надо меня бояться, — добавила Вальбурга. — Твой страх не имеет смысла. Самое страшное, что я могу сделать — это выйти из себя и наорать. У меня такой же характер, как и у большинства Блэков, я легко выхожу из себя. К этому придется привыкнуть. Но если ты считаешь, что я еще как-нибудь могу тебе навредить…       Вальбурга замолчала, намекая на абсурдность подобных мыслей.       — Я Вам не нравлюсь, — чуть прикрыв глаза сказала Лили.       Вальбурга расхохоталась:       — Мерлин с тобой! Сириус — мой любимый сын. Не родилась такая девушка, которая бы полностью меня устраивала в качестве его невесты. В тебе есть один очевидный плюс. Ты почти ничего не знаешь и тебе всего семнадцать. Сейчас ты как чистый лист.       Лили смущенно кивнула. Она уже поняла, что слова Сириуса существенно разнятся с тем, что ее ждет на самом деле. Беззаботно жить не получится. Вальбурга Блэк просто не позволит ей вести себя неподобающе своему высокому званию.       — Ты будешь заниматься со мной с завтрашнего дня. Два часа с утра и еще два — сразу после ужина. Мы уже пригласили учителя танцев: нужно убедиться, что ты хорошо двигаешься под музыку. Остальное время сможешь заниматься сама, в библиотеке, либо проводить время с Беллой и Нарциссой.       Лили кивнула. Вальбурга, убедившись, что Лили ее услышала, продолжила говорить:       — Но я тебя позвала еще по одному вопросу. Традиционно чистокровные семьи выплачивают родителям невесты определенную сумму. Девушки всегда являлись, в некотором роде, товаром. Через неделю мы организуем прием в честь вашей свадьбы и до этого времени мы бы хотели обсудить с твоими родителями эту сумму.       — Мою стоимость? — уточнила Лили. — Знаете, мои родители посчитают это оскорблением.       Вальбурга криво усмехнулась. Даже ей, рожденной в мире магии, момент вступления в замужество казался крайне неприятной процедурой. Сначала старшие долго и муторно обсуждают контракт на помолвку, потом оценивают, сколько ты стоишь, а потом во время свадьбы ты признаешь себя Чьей-то. Это не слишком-то похоже на то, о чем пишут в романах. А иногда бывает даже немного противно — просто из-за обсуждения. Когда идет оценка с точки зрения финансов, сразу теряешь часть самоуверенности.       В итоге на мужа тоже накладывается немало обязательств. Он ведь клянется заботиться о своей жене. Пусть даже она ему и принадлежит.       — Мы все равно должны выплатить эти деньги, — спокойно продолжила Вальбурга. — Твое обучение — а ты весьма образованна для маглорожденной, твои годы в Хогвартсе, и наша выгода от принятия тебя в род. Я говорю это тебе только потому, что никто из нас не разбирается в магловской валюте, и нам нужна твоя помощь в подсчетах.       Лили недовольно поджала губы. Мама еще даже не знает, что ее дочь вот-вот замуж выйдет, а тут еще и чистокровные порядки. И Лили не могла предсказать реакцию родителей.       Вальбурга, с прищуром рассматривая невестку, внезапно спросила:       — Ты вообще сказала матери, что замуж выходишь?       Лили вздрогнула. Вальбурга от возмущения аж рот приоткрыла. На несколько секунд прикрыла глаза, а потом пораженно произнесла:       — Два сапога — пара. Как ты могла не сказать?       Вальбурга действительно была возмущена: девчонка совсем как Сириус. Тот тоже вечно считает ненужным уведомлять родителей о важных вещах. То ли потому что считает себя достаточно взрослым, то ли потому что справедливо опасается материнского гнева.       Лили же стыдливо опустила глаза. У нее было много причин для этого. Во-первых, о подобном не сообщишь в письме, а навестить родителей ей никто не предлагал. Во-вторых, она боялась. Мама наверняка будет против, поэтому проще обо всем сказать, когда ничего обратно уже не вернешь. И в-третьих, Лили давно начала отдаляться от своей семьи. Она все хуже понимала сестру и родителей, а они с каждым годом все меньше знали о жизни Лили. Мама даже не знала, что ее дочь влюблена. Петти знала. Но она не скажет маме о подобном.       — Ладно, — горько вздохнув, сказала Вальбурга, — завтра с Сириусом после обеда навестите твоих родителей.       — Вечером, — поправила ее Лили. — мои родители работают и днем их не будет дома.       Вальбурга кивнула. Сейчас она привыкала к мысли, что столь благоразумная на вид девушка все же… все же подросток. А подростки — это всегда проблемы.

***

      У Блэков были старинные книги, объясняющие явление обмена энергиями. Проще всего представить, что любой маг — это сосуд. Магия в нем — вода. В данный сосуд магия-вода поступает постоянно. Все излишки магии как бы выливаются в пространство, словно плещутся через край переполненного сосуда. Или же маг может сам растрачивать свой резерв и тогда ему нужно время, чтобы магия восстановилась, то есть, следуя аналогии, чтобы сосуд снова наполнился.       Исходя из этого, в магической науке существовала особая мера энергии, которую в заумных книжках называют Единицей магии и равняется она количеству энергии, что маг тратит на создание искры огня — так маги зажигают свечи. Следовательно, именно этой величиной маги измеряют энергозатратность каждого заклинания, резерв мага и скорость наполнения резерва.       Следуя по порядку. Чистокровные маги имеют самый большой объем магического резерва, то есть величину сосуда. Цифры разнятся, но именно чистокровные маги способны проводить сложнейшие ритуалы и применять по-настоящему мощные заклинания. Скорость восполнения резерва у них так же достаточно высока. Но все эти цифры индивидуальны, и большой резерв вовсе не гарантирует высокую скорость восполнения энергии. А в мире магии ценится как раз скорость восполнения. Творить мощное колдовство приходится редко, а вот что-то мелкое, но в течение целого дня — это более распространенный сценарий. И вот тут стоит упомянуть Новую Кровь. У обычных маглорожденных магия скорее быстро капает, у потомственных магов в третьем-пятом поколении она уже медленно бежит, у чистокровных аристократов обычно скорость наполнения резерва значительно выше остальных. Новая кровь восполняет свой резерв настолько быстро, что можно сказать, будто резерв у них толком и не опустошается.       Родовой алтарь содержит в себе три составные части. Три заклинания. Первое удерживает наследия и обновляет кровь, чтобы дети не болели. Второе дает родовую защиту. Третье накапливает в себе энергию. Как можно поместить энергию в неживой предмет? Еще с давних времен маги знали, что сильный амулет стоит создавать либо в особом эмоциональном состоянии, либо в особое время, либо приносить жертву. Простым заклинанием энергию предмету не передашь, нужны посредники. Например — кровь. Универсальный проводник магии. Сильные эмоции тоже хорошо подходят — страх, боль, счастье, радость. И еще можно черпать энергию в определенных местах или в определенные часы. В качестве ритуалов для поддержания магии родового алтаря, Лорд выбирал правильный день и час, в который удавалось практически опустошить свой резерв и резерв своей родни только через пару капель крови.       А еще было обнаружено, что алтарь способен «впитывать» те излишки энергии, что постоянно выбрасывает в окружающее пространство члены рода. Но эти излишки — капля в море, для столь мощного артефакта они почти незаметны. Другое дело, если кто-то практически обнуляет свой резерв. А маги охотно делятся энергией во время секса. Это еще одна причина, по которой сильный маг больше подходит на роль Лорда. Больше резерв и скорость обновления магии — больше энергии он передаст алтарю. Девушки энергией делятся охотнее. Девушка с Новой Кровью фактически бесперебойно будет подавать магию в алтарь.       Лорд и Леди являются своеобразной точкой отсчета, самыми важными для алтаря магами. Он и энергию от них забирает охотнее, только нужно быть поближе к самому алтарю. Говорят, раньше на этом камне только что оргии не устраивали, лишь бы наполнить резерв. Сейчас подобное поведение считается варварским.       Лили понимала, почему Блэки так в нее вцепились. Она ведь будет буквально фонтанировать энергией, и это обеспечит родовому алтарю постоянную и абсолютно законную подпитку. Так как алтарь обладает разумом, пусть и лишен эмоций и способности полноценно мыслить, он умеет и экономить энергию, чтобы она не закончилась в самый ответственный момент. Поэтому, чем больше энергии есть в алтаре, тем сильнее защита поместья, рода, тем надежнее сохранность родовых талантов, что способны проявиться в потомках.       Для свадебного обряда в помещении родового алтаря собрались все Блэки, что находились в стране. Орион — еще недавно он был Лордом. Высокий, худощавый, с острыми скулами и ровным узким носом. Рядом с ним — Вальбурга. Следом — Сигнус Блэк, похожий на кузена так сильно, что не распознать в них братьев просто невозможно. Друэлла Блэк выделяется среди них не только светлыми волосами, но и немного другими чертами лица. Лицо уже не такое вытянутое, подбородок острее, форма губ совсем другая. Рядом с ней ее дочери. Беллатрикс, с гипнотизирующим взглядом серых глаз. И Нарцисса, которой от матери достались только светлые волосы. Чуть в стороне, опираясь на трость, стоял Альфард Блэк. Как и все мужчины-Блэки, он приковывал внимание своей броской внешностью. И, почти замыкая круг, скучающе рассматривал потолок Регулус. Рядом с братом он казался уже не столь красивым, но все же оставался крайне привлекательным.       Сириус завел Лили в зал за руку, помог подняться на алтарь. Идти босиком по каменному полу было холодно, а вот алтарь оказался неожиданно теплым, словно нагрелся на солнышке. Лили опустилась на колени возле Сириуса. Из той же книги об обмене энергиями, она узнала и причину такой формулировки свадебного обряда. Оказывается, во время соития — ну то есть во время занятия сексом — важно еще и психологическое состояние любовников. И женщина отдает энергию в большей степени, если мужчина как бы владеет ею. Ведет ее. Управляет. Имеет над ней власть. Именно поэтому такая формулировка являлась принципиальной и не менялась с момента изобретения родовых алтарей.       Лили произнесла заученные слова клятвы на латыни. В Хогвартсе они проходили этот мертвый язык факультативом, так что выучить текст клятвы было для Лили не сложно. Пришлось, конечно, зубрить минут сорок, но она хотя бы понимала, что говорит. Понимала, что отдает разум, душу и тело Сириусу Блэку, обещает быть верной ему, просит позаботиться о себе и дать защиту рода. Что готова принять от него новое имя.       — Лилиан Галатея Блэк, теперь ты моя, — Сириус протянул ей обе руки, помогая встать с колен       Босиком, без привычных каблуков, Лили была ниже его больше, чем на голову. Орион подошел вплотную к алтарю, протянул сыну обоюдоострый нож. Сириус сделал надрез на правой ладони Лили, прикоснулся к нему губами, слизывая немного крови, затем так же поранил себя, только уже левую руку, и Лили, стараясь не морщиться от боли, так же слизала немного крови с его ладони. Потом Сириус передал нож отцу, Орион отошел обратно к стене, а Сириус с Лили соединили ладони в замок и развернулись друг от друга, лицом к Вальбурге. Та так же неспешно подошла к алтарю и красной шелковой лентой обмотала их сомкнутые руки, завязав крепкий узел. На пару мгновений Лили показалось, что ладони перетянули слишком туго — было даже больно, но лента уже распалась золотистыми блестками, вокруг Лили и Сириуса закружился вихрь золотистых искр. Когда искры опали, каждый из стоящих в зале пожелал им счастья в совместной жизни. Они говорили эту фразу по очереди, каждый кланялся и выходил из комнаты. Последним вышел Орион.       Лили поняла, что дрожит от напряжения и страха. Сириус разжал ладонь: Лили с долей недоверия увидела, что пореза больше нет.       — Ну как себя чувствуешь в роли Лилиан Галатеи, Леди рода Блэк?       Лили вздрогнула. Технически, они еще не женаты. Им следует пойти в другую комнату и скрепить брак. Поэтому она не ответила, только стыдливо рассматривала свои босые ступни. Сириус, не дождавшись ответа, обнял ладонями ее лицо и заставил посмотреть на него.       — А теперь ты на меня даже смотреть стесняешься?       Он держал ее не сильно. Лили мотнула головой, заставляя Сириуса убрать ладони, и сердито заметила:       — Девушка имеет право волноваться в такие моменты.       — Это совсем не страшно, — доверительно сообщил Сириус. — И довольно приятно.       Лили поняла, что снова покраснела. Эта его привычка так разговаривать… просто выводит из себя.       — А мне хотя бы поцеловать свою жену можно? Или ты так и будешь рассматривать алтарь и свои ноги?       Лили вздрогнула. Но ответила по-прежнему сердито:       — Ты теперь имеешь право делать со мной что угодно.       Сириус тихо засмеялся, а потом резко подхватил Лили на руки. Та испуганно ахнула и тут же потребовала:       — Поставь меня!       — Я теперь имею право делать с тобой все, что угодно, — самодовольно улыбался Сириус, спускаясь с алтаря и направляясь к выходу из комнаты.       Лили возмущенно уставилась на него. Просто непрошибаемый человек!       — Я не понимаю, что тебя не устраивает? — дверь перед Сириусом открылась сама, а ведь Лили надеялась вырваться, когда он будет ее открывать. — Ты же говорила, что любишь. Так? И я прекрасно знаю, что хорошая девочка Лили Эванс иногда по ночам…       Лили ударила его кулачком в грудь. То, что он просмотрел в ее голове так много о ней самой, не давало ему право использовать эту информацию ей во вред.       — И я даже знаю, какие книжки ты читала, скрывшись за пологом кровати. И какие сны тебе снились…       — Перестань! — потребовала Лили. Они уже вошли в спальню. Сириус пронес ее мимо цепей, свисающих с потолка, шагнул прямо на кровать и прошелся по этой громадной постели в самый центр. Тут он поставил Лили на матрас и, ехидно улыбаясь, приказал:       — Раздевайся.