кеды

      рассвет не выглядел привлекательно. розовые, золотые, красные блики. мягкие облака цвета сладкой ваты. свежий ветер, пахнущий мокрой листвой и колыхающий короткие занавески кухни.       не интересно.       цвета били по глазам, приходилось постоянно жмуриться. облака были слишком раздражающими своей лёгкостью и белизной. от ветра приходилось ёжиться и кутаться в тонкий плед. но и закрывать окно не хотелось, разогретая плита быстро бы навела духоты в маленькое помещение.       да, заболела.       голова кружилась так сильно, что, стоило мне перевести взгляд, как в глазах всё моментально плыло, а к горлу подкатывал удушливо-кислый ком. мышцы во всём теле ныли, по спине гулял озноб, покрывая кожу холодным потом. губы пересохли и потрескались от жара, я постоянно их облизывала, с трудом сглатывая металлическую на вкус слюну. горло раздирало от боли, и даже горячий зелёный чай ничем не помогал.       я не любила болеть. и дело было даже не в ужасных ощущениях.       у нас не часто хватало денег на лекарства. в аптечке были жароутоляющие, были антисептики и были пластыри. иногда в доме появлялись леденцы от кашля. в периоды серьёзных заболеваний спасала страховка, за счёт которой приобретались антибиотики и уколы, а так же оплачивались визиты в больницу. мама практиковала фитотерапию и, когда я простуду подхватывала, часто заваривала мне лечебные чаи рано утром, а потом быстро убегала на очередную работу. я оставалась дома совершенно одна, скучала и сновала из стороны в сторону, как птица, загнанная в клетку, не зная чем себя занять.       звякнула духовка, и я медленно поднялась из-за стола, открывая ящик и доставая рукавицу-прихватку. овсяное печенье быстро оказалось в широкой керамической миске, когда телефон завибрировал новым сообщением. меланхолично проводила взглядом вспыхнувший экран с оповещением от босса о пропущенной пробежке.       болеть и отправляться на больничный было для меня пыткой. только в самых крайних случаях я позволяла себе подобное. и дело было даже не в скуке. в детстве я хотя бы знала, что вечером обязательно должна была прийти мама и помочь. а сейчас. от чувства одиночества и беспомощности, подкреплённых бредом жара, я лезла на стены. выпечка являлась единственным спасением, полностью занимая мои мысли, но и у этого способа были свои минусы. мука быстро заканчивалась.       сегодня я не могла игнорировать работу. ещё совсем недавно я обманула своего начальника и до сих пор не могла понять, как это сошло мне с рук.       полотенцем стерев липкий пот со лба и шеи, посмотрела на настенные часы и устало выдохнула, осознавая, что опаздываю.       в холле компании уже было пусто, когда я добралась туда. двигаться сквозь толпы людей по ещё не прогревшейся, но уже залитой светом улице оказалось настоящим испытанием. пару раз я возвращалась назад, вспоминая, закрыла ли дверь и выключила ли газ. меня несколько раз пнули и толкнули, я прислонялась к грязным холодным стенам и горевала, что рецепты маминых отваров так и не сохранились.       горло болело адски.       пошатнулась, проходя сквозь арку главного входа, на секунду подумав, будто передо мной стекло. нет, то была пелена слёз.       от падения меня спасли крепкие горячие мужские руки. тёплое дыхание коснулось щеки, зовя меня по имени, и я застонала хрипло, ослабевая, сдаваясь и отдаваясь темноте, не слыша остальные разноголосые выкрики над головой.       сквозь полотно сна я слышала шаги и ветер, захлопывающий окно и шелестящий листьями китайской розы.       сквозняк. моя квартира. посторонний.       не открывая болящие глаза, перевернулась на спину, ощущая на плечах мягкий не мой плед. тут же поняла, насколько мне было жарко и откинула его в сторону. сбоку донёсся аромат мяты и варенья. малинового варенья.       не посторонний. друг.       открыв глаза и пару минут усиленно щурясь, обнаружила на полу возле дивана, совсем рядом со мной, Пинк. он что-то просматривал на своём планшете, попивая чай из большой кружки. ещё одна такая же стояла на столе перед ним.       - где ты нашёл варенье?       мужчина вздрогнул, резко оборачиваясь. поставил кружку на стол, чуть приподнялся, полностью поворачиваясь ко мне и приложил ладонь ко лбу. удовлетворённо хмыкнул и помог мне сесть прямо, заботливо заворачивая в плед, несмотря на протесты, и протягивая тёплую чашку.       - купил.       - а плед?       - а плед мой. я завернул тебя в него, пока мы с Перри усаживали тебя в мою машину.       он чуть отклонился, облокачиваясь спиной о столик. несколько минут пристально на меня смотрел, а потом, допив свой чай, встал и отправился на кухню, кинув через спину недовольно:       - кто вообще приходит на работу с простудой?       ухмыльнулась по-доброму в горячий отвар, громко прихлёбывая, отпила.       - я.       чуть не вылила его на себя, когда на мои плечи резко приземлились широкие ладони. парень фыркнул, ещё раз прикладывая ладонь к моему лбу.       - я должен сменить Перри через двадцать минут, так что ухожу, но через пару часов придёт Джинжер. не скучай тут.       быстро собирая свои вещи по всей комнате, он продолжал что-то говорить про то, как опасно приходить на работу с болезнью, периодически кидал на меня обеспокоенные взгляды, явно борясь с желанием снова применить метод ладони, а я его не слушала. я настырно пыталась стянуть всё ещё надетые и зашнурованные кеды, наклоняться и развязывать бантики не хотелось.       послышался громкий выдох, но я и на него не обратила внимание, пока передо мной не приземлился полностью собранный и даже обутый охранник. он быстро развязал шнурки и бережно стянул с меня обувь, тут же накрывая отозвавшиеся благодарностью ноги пледом.       - у тебя хоть лекарства есть?       вся красная от смущения я кивнула, даже не особо понимая, о чём меня спрашивали. кареглазый мужчина удовлетворённо кивнул, вставая и направляясь к двери.       - пей больше чая и не снимай с себя плед. я проветриваю квартиру. тут жуткий сквозняк.       и ушёл, захлопывая дверь и звеня ключами.       несколько минут я просто смотрела на свой домашний цветник, чувствуя, как что-то тёплое курсировало по моим венам. стало настолько жарко, что я уже было собиралась скинуть плед с плеч, но, вспомнив, кому он принадлежал, тут же отбросила эту идею, зарываясь лицом в сухие, горячие ладошки и счастливо выдыхая.       последние несколько лет я уже и не надеялась почувствовать чью-либо заботу. родственников не было, друзей тоже. а женщина, живущая по соседству, пусть и проявляла ко мне признаки симпатии, и сама нуждалась частенько в помощи.       в руках появились схемы новых изобретений. не тех, что я отдавала в разработку раз в пару месяцев, а тех, над которыми работала уже пару лет. карандаш тут же нашёлся рядом с диваном, и его даже не пришлось затачивать. я попыталась сосредоточиться на цифрах и формулах, понять, почему в прошлый раз в лаборатории ничего не получилось, но голова была будто забита ватой.       я вскинула голову вверх, чувствуя, как из носа начало течь, и разочарованно захныкала, откидывая на стол схемы и падая в диванные подушки, крепче кутаясь в пахнущий цитрусами плед. мамины отвары из шалфея всегда быстро ставили меня на ноги.       ненадолго прикрыла глаза, расслабляясь и стараясь не обращать внимание на хлюпающий нос.       поняла, что заснула, когда меня разбудил звонок в дверь.       в широком грязном коридоре стояли Джинжер и Ванесса, каждая держала по два больших пакета. я немного даже опешила, не сразу пропуская их внутрь.       - как ты себя чувствуешь?       - лучше, чем утром.       в двух пакетах оказались фрукты и овощи, которыми в скором времени был буквально нафарширован холодильник. в остальных двух лежали проектор и ноутбук.       - кто вообще носит ноутбук в пакете?       Джинжер лишь пожала плечами, запихивая в рот печенье.       - я хотела устроить небольшой девичник и посмотреть какой-нибудь ужастик. пришлось срочно искать технику, а чехлы где-то потерялись.       я хмыкнула, хлюпая носом, включая воду и отмывая от магазинной грязи свежие фрукты. некоторое время в залитой дневным светом кухне царило молчание. подруги жевали утреннее печенье, а я вытирала мокрые дары природы вафельным полотенцем. внезапно Джинжер сорвалась с места и убежала в зал, откуда тут же послышался выкрик:       - чёрт!       мы с Ванессой переглянулись и, недоумённо пожав плечами, отправились за программистом. она стояла возле дивана и вертела головой из стороны в сторону, закатывая рукава широкой толстовки и недовольно щурясь.       - здесь некуда направить луч проектора. все стены заняты.       Несса присвистнула. я чихнула.       одна сторона комнаты была закрыта массивными книжными шкафами и широкими тумбочками, забитыми схемами и научной литературой. две другие полностью были поглощены вьющимися растениями и цветами тропических лесов с широкими листьями. последняя стена была занята большими деревянными окнами.       - может, перенести некоторые цветы в кухню?       я злобно зыркнула покрасневшими от простуды глазами на шатенку. та подняла руки, безмолвно извиняясь.       Джинжер плюхнулась на диван, устало потирая виски одной рукой, а второй подавая мне платок. благодарно кивнув, я громко чихнула в него, не переставая усиленно размышлять над проблемой.       - над диваном стена свободна.       брюнетка тут же закинула голову вверх, проверяя мои слова. на секунду она улыбнулась, будто найдя корень проблемы, а потом снова фыркнула разочаровано.       - Из, твой диван весит четыреста пятьдесят футов, если не больше. как мы, две сильные и независимые девушки и одна болеющая девочка, сможем его передвинуть?       я тоже поникла, уставилась в пол, не зная что и сказать. я любила ужастики. любила вечера ужастиков. любила не сидеть в одиночестве. а если они сейчас уйдут?       посмотрев на девушек, развалившихся на диване всей проблемы, почувствовала подступающие к горлу слёзы. и чихнула. со всхлипом.       - Из.       подняла глаза, всё ещё мокрые от невыплаканных слёз, и увидела их, улыбающихся. они еле сдерживали хохот, а я почувствовала себя ещё более плохо, не понимая, почему вызывала такую реакцию.       - иди прими тёплую ванну. у тебя от жара уже нервы шалят. а мы пока что-нибудь придумаем.       послушалась, направляясь к нужной комнате, хватая по пути чистое бельё и майку на пару размеров больше.       в тёплой воде моё тело остыло, кожа снова стала мягкой и чистой от пота, глаза перестали жечь, расслабляясь под веками. даже голова медленно переставала болеть. только губы всё ещё оставались сухими и горячими, я периодически касалась их смоченными пальцами и быстро одёргивала, когда мелкие трещинки начинали щипать от попадания мыла.       нос, наконец, начал дышать. я глубоко и удовлетворённо вдохнула запахи лавандового геля для душа и яблочного шампуня, опускаясь глубже в воду и окончательно расслабляясь.       возможно, я ненадолго заснула, потому что, когда очнулась, подушечки моих пальцев были сморщены, а вода уже остыла. стукнув зубами, выбралась из ванны, снова недовольно хлюпая заложенным носом.       вытеревшись насухо, зацепила мокрые волосы на затылке заколкой. натянула бельё, прослеживая всё ещё влажными пальцами короткие белые шрамы растяжек на бёдрах. чихнула, тут же брезгливо вытирая зеркало от брызг. быстро натянула майку на тело, чувствуя, как неприятно она прилипла к всё ещё влажным местам.       спустив воду, вышла.       и тут же замерла.       на диване сидели, попивая чай, мистер Флинн и мистер Флетчер. в рубашках. с закатанными рукавами. и пристально смотрели. на меня.       - Джи, что за херь?       девушка появилась из-за проёма кухни с тарелкой нарезанных фруктов в одной руке и миской печенья в другой. поставив это на стол перед двумя всё ещё пялящимися на меня мужчинами, она обернулась.       - мы передвинули диван.       она сказала это полувопросительно. я уставилась на пустую стену и облизнула губы, не зная, что ответить. беспомощно посмотрела на Ванессу, накинувшую на меня плед. она лишь пожала плечами, шепча мне на ухо:       - мы их не звали, но помощь пришлась кстати. предложили им остаться на фильм.       я тут же перевела взгляд на начальников, кутаясь в тёплое покрывало, вспоминая, в каком виде предстала перед ними. горячие пятна румянца покрыли и без того красное от тёплой ванны лицо.       - мы пришли, чтобы проверить твоё самочувствие. по дороге я прикупил лекарства.       сконфуженно улыбаясь, проговорил мистер Флинн, указывая на пакет, лежащий на столе. Джинжер тут же подлетела ко мне, укладывая руку на плечи и гордо вскидывая подбородок.       - а мы с Ванессой и объясняем, что Пинк уже удостоверился: нужные лекарства у тебя есть.       я почувствовала жгучий стыд, когда вся компания, собравшаяся в моей скудной на интерьер и маленькой гостиной, выжидающе уставилась на меня. опустив взгляд и заправляя выбившуюся прядь, я отрицательно помахала головой.       - Из!       - что? я практикую медитативное лечение!       - но ты постоянно спишь!       развела руками, всей мимикой указывая на своё мастерство медитации. поздно вспомнила о том, что под пледом была без штанов. быстро снова свела руки, оплетая их вокруг своего тела, густо краснея, чем вызвала добрую улыбку и лёгкое посмеивание у всех присутствующих.       подняла голову только тогда, когда чья-то рука схватила меня за запястье, утаскивая на кухню.       столкнувшись с насмешливым прищуром голубых глаз мужчины, тут же снова опустила взгляд. на фоне стучали шкафчики гарнитура и из зала слышалось щебетание девушек и молчание шатена*, а я от стыда не могла ни о чём думать. смотрела на свои короткие, покрытые прозрачным лаком ногти, на дрожащие пальцы и на то, как фиолетовый закат перекатывался между ними, сквозь них, прямо на деревянный пол, где терялся, впитываясь в старые, потёртые доски.       почувствовав, как к подбородку прикоснулись горячие пальцы, резко подняла глаза, сразу ныряя в ледяной океан глаз босса, который стоял так близко, что я могла почувствовать холодным кончиком носа его огненное дыхание. сердце пропустило удар, когда моих сухих губ коснулся шероховатый грубый палец. надавив на мою челюсть, Флинн открыл мне рот, тут же сухо проталкивая внутрь какую-то таблетку. я поёжилась от ощущения горького кругляшка на языке, чуть не выплёвывая его с непривычки, но быстро была остановлена стаканом тёплой воды. чуть не захлебнувшись поначалу, я быстро выпила весь стакан, не подозревая ранее, насколько сильно хотела пить.       - больше никакого вранья, хорошо? проспала? пишешь мне. заболела? тоже не молчишь. если в первый раз я не предпринял никаких действий, это не значит что так может продолжаться и дальше. поняла?       чуть всхлипнув от нахлынувших эмоций, кивнула и уставилась затуманенным, просящим непонятно чего взглядом на босса. что-то тяжёлое закрутилось в животе от вида его хищного прищура, заставляя щёки наливаться алым цветом. он улыбался, поглаживая широкими ладонями моё лицо. наклонился, прикасаясь губами к моему лбу, задержался так на пару секунд, а потом отстранился, услышав свист чайника.       через пару минут я, всё ещё немного дрожа, со стаканом ароматного чая в руках приземлилась на диван рядом с заинтересованно ухмыляющейся Джинжер. Ванесса сидела на полу рядом с мистером Флетчером и весело что-то рассказывала ему. он улыбался, совершенно её не слушая, но внимательно за ней наблюдая.       стена засветилась синим, когда проектор, установленный за нашими спинами на книжной полке, загудел, разогреваясь. рядом со мной приземлился рыжеволосый мужчина, что уже несколько лет заставлял мои ресницы трепетать. он откинулся на спинку дивана, расстёгивая первые пуговицы рубашки и устраивая руку совсем рядом со мной, невесомо касаясь моего бедра сквозь слои одежды и пледа. фильм начался, встречая зрителя видом на старый дом.       я звучно втянула воздух, когда попробовала чай. это был тот самый отвар из шалфея, что когда-то варила мне мама болезненными утрами.       не в силах сдерживать сентиментальный бред больного организма, откинулась в сторону босса, приземляясь затылком ему на плечо и чувствуя, как он вздрогнул от неожиданности.       когда его руки обняли меня, делясь теплом, когда Джинжер рядом сверкнула вспышкой телефона, фотографируя нас, когда Ванесса с Флетчером одновременно хмыкнули, тут же отворачиваясь обратно, когда на экране появились всплески крови первой жертвы, я с улыбкой подумала о том, что болеть не так уж и плохо.