Обжигай меня своими прикосновениями

— Сал, может все-таки поговоришь с ним? — Эшли прижала к себе стопку учебников двумя руками. — Эшли, не стоит. — Я стоял возле шкафчиков. Воздух был наполнен болтовнёй и звонкими хлопками, закрывающихся шкафчиков. — И вообще, может хватит о нем говорить? Как ты? Как Бен? — На самом деле мне было плевать. Только бы сменить тему. Я не хочу сейчас говорить о нем. Не хочу. — Хорошо… Но все же может… — Она отвела взгляд от моего лица. — Блять, Эш. Если ты снова скажешь что-нибудь про Джонсона, — я глубоко, словно успокаивая сам себя, вздохнул. — лучше заткнись. — Я с нарастающей злобой захлопнул металическую дверцу. — Хорошо… — Девушка сильнее прижала учебники к груди. — Прости, что груб. Он меня так выбесил. — Ничего, Сал. Все в порядке. — Она неловко улыбнулась. — Скоро звонок. У тебя, что сейчас? — Математика. У тебя? — С апатией ответил я. Сейчас не особо хотелось вести диалог. Вообще не хотелось. — Биология. — Тогда… До встречи. — — Да… Да… — Она неловко посмеялась и заправив прядь непослушных волос за ухо, и направилась в класс биологии. Я тоже долго не стал тянуть и пошёл на математику. Зайдя и оглядевшись, я заметил Джонсона. Он пилил меня взглядом. Это был первый раз за сегодня когда мы пересеклись. Я пытался избегать его. Хотя бы до того момента, как остыну. Я видел взгляд Ларри. Точнее не видел, а чувствовал. Он весь урок пялился в мою спину. Я чувствовал его взгляд. Было немного неловко. Хотя кого я обманываю. Мне было пиздец, как некомфортно. Из-за этого я вовсе не мог думать о уравнениях. И вся концентрация пошла коту под хвост. Казалось, будто у Ларри вместо глаз — лазеры. И он прямо сейчас выжигает во мне дырку. Бесило, что я не мог понять его мысли. Они вообще не читаются, последние несколько недель особенно. Ещё меня колышет один вопрос — почему он так себя ведёт? Зачем он ограничивает меня в общении с кем-либо. Это вообще не его дело. Любит Джонсон сувать свой нос в чужие дела. Решать за меня, что можно, а, что нельзя. Это отчасти привлекало меня. И жутко бесило. Как только прозвенел звонок — меня как ветром сдуло. Я специально выбежал из класса, как можно раньше, чтобы не говорить с Ларри. Потому что он сто процентов подойдет и начнёт мусолить одну и туже тему. В которой снова мне запретит общение с Тревисом. А я не хочу так. Но он этого не понимает. — Сал? — Когда я пробирался через учеников, кто-то схватил меня за руку и остановил. Я с некой злобой посмотрел на объект, помешавший мне уйти. — Привет. — Парень встретил меня с улыбкой встретил меня с улыбкой. — Привет. Как ты? — Я поделился той же приятной улыбкой. — Хорошо. А ты? — его светлые волосы были идеально уложены. И больше не бунтовали, как в тот раз, в туалете. — Тоже. — Наверное, Фелпс — единственный с кем мне сейчас хотелось общаться. Я видел в других предательство, а в Ларри… Угнетение. Может он просто ненавидит меня? Я просто не могу понять откуда взялась вся эта чертова злость. Разве дело только во мне? — Может пройдёмся до ближайшей заброшки? — Спросил Фелпс с некой неловкостью в голосе. — Да… Я не против. Мне не помешает проветриться. — Меня радовало, что этот день в школе подступил к концу. Наконец-то я смогу отправиться в 402. Наконец-то я не буду чувствовать на уроках режущий взгляд Джонсона. Хоть я и ощутил его только на математике, он все равно напряг.

***

— А потом он сказал: «Будьте прокляты, суки поганые». — Мы сидели на крыше и смеялись. — Никогда не думал, что священники могут так выражаться. — Я тоже тогда удивился. Постный обед с гостями из ближайшей церкви прошёл не очень удачно. Точнее полностью разьебался. — Тревис улыбнулся, погрузившись в воспоминания. — Как потом и моё лицо. Но да похер. — Он нервно посмеялся, неловко улыбнувшись. Внизу по выложенным красным кирпичом тропинкам ходили люди. Совершенно разные. Как серые меланхолики так жизнерадостные сангвиники, шутящие про все, что движется. Было интересно за ними наблюдать. В это время меня посещали мысли о Ларри. Но я пытался всеми силами выгнать его из своей головы. Но это, как обычно — не увенчалось успехом. Это в принципе никогда мне не удавалось. — Блять. — Тревис потянул руку в карман и извлёк из него пачку сигарет. Но вот невезение — осталась всего одна. И то она чуть ли не полностью рассыпалась в руках блондина. — Пиздец, как ломит. Курить хочу жесть. - Тревис с грустью раздавил в руке остатки дешевой мятной сигареты и развеял ее по ветру. Легкий ветерок подхватил несостоявшийся пепел и унёс куда-то в сторону. — Тебе дать? — спросил я спокойным голосом. — Ты куришь? — Он недоумевающе посмотрел на меня. — Не ожидал… — Хах. — После тихого смешка, я засунул руку, в прикрытый волосами, нижний ремешок «второго лица» и вытащил пару сигар. — Они были у меня на крайний случай. На такой крайний, когда покурить — жизненно необходимо. Наверное, сейчас был один из таких моментов. Да, простит меня Джонсон. — Ох бля… — Тревис удивленно взглянул на мои действия. — Ничего не говори. Прятать сиги от Ларри — неимоверно сложно. — Я усмехнулся. — Есть зажигалка? Или спички? — Конечно. — Он достал из кармана небольшую чёрную зажигалку с принтом голой девушки и поднёс ее тёплый огонёк к моему рту, из которого торчала сигарета. — Забавно, что у тебя на ней девушка. — Язвительно усмехнувшись, я вдохнул в легкие поток свежего дыма. Я не курил уже две недели. Но сейчас. Не хочу больше держаться. Ларри блять довёл. — Это для конспирации. — Он неловко улыбнулся, подожгя свой кусочек счастья. Мы пускали в воздух тёмный дым, распространяя его в воздухе. Я чувствовал себя драконом, выдыхающим красновато-оранжевый огонь. — Сал? — Ко мне обратился тихий голос блондина. Он каким-то пустым взглядом и помутневшим рассудком, смотрел вниз, болтая ногами. Мы сидели на краю крыши. Наверное, проходящие подумают, что мы суицидники или просто выпендриваемся. Как это обычно и бывает. Но они не знают, насколько нам плевать на их мнение. На их осуждающие взгляды. А может они даже не увидят нас. Все таки темно уже. Через такую темную и густую сентябрьскую ночь — мало чего было видно. Разве что не четкие фигуры, которые чаще всего были лишь разыгравшимся воображением. — Ммм? — Ответил я тем же томным, погрузившимся в свои мысли, голосом. — Что с Джонсоном? — Спросил светловолосый тихим голосом. Таким осторожным, будто боялся наступить на больную точку. Задеть запретную тему, закрытую на большой железный замок. — О чем ты? — На минуту я покинул свои мысли, и глуповатые рассуждения. И недоумевающе взглянул на Тревиса. — Ну… Вы сегодня не общались. Ты даже не смотрел в его сторону. Это безумно странно… — Я замер в ожидании, что он скажет дальше. — Но вот он… Сверлил тебя взглядом… — Между нами повисла неловкая тишина. Я почувствовал, как Тревис жалеет, что спросил. Так сказать, наступил на больную тему. Все таки он наступил на неё, по своей неосторожности и неуклюжести. Нужно было идти аккуратней, не наступая на подобные мины. А я и не видел, что Джонсон палил на меня. Совсем не замечал. Может… Я слишком утопаю в гневе на него? В беспокойстве? — Все в порядке. — Фальшиво ответил я, отведя взгляд, на свои болтающиеся в темноте ноги. Я не хотел выдавать себя и свои проблемы. Жизнь научила меня, что никому не нужны твои проблемы, они только отягощают других. Не стоит нагружать его своими ебучими проблемами. Тем более Джонсоном. Тем более когда ссора возникла отчасти из-за Тревиса. — Ты ведь… Не хочешь с ним дружить? — Сказал он нервно сглотнув. Будто готовился к чему-то. — Что за бред? Как лучшие друзья… Не могут хотеть дружить? Это глупо. — Я усмехнулся, не совсем понимая о чем он. — Ты не хочешь по обычному… Я вижу в твоих глазах желание чего-то большего… — Тревис сделал голос чуть громче. Я же залился краской. Язык словно онемел. Я будто разучился говорить. Господи. Откуда сук. Откуда? — Ч-что? — Я недоумевающе и смущенно посмотрел на него. — Нет. Вовсе нет. — Я спешно заправил прядь голубых волос за уши. Убрав взгляд с Тревиса, который похоже что-то подозревает, я смотрел в противоположную для него сторону, дабы тот не видел моих эмоций. Мне казалось, что даже в густой бескрайней темноте, накрывшей улицу, видно все, что я чувствую. Все мои эмоции показаны у меня на лице. Все написано. И никак не скрывается. — Не обижайся… Но это видно… — Он посмотрел на меня. — Конечно, я могу ошибаться. Сильно ошибаться, поэтому и спрашиваю. — Он прервал тишину, повисшую между нами. Я неловко смотрел на загоревшиеся на улице фонари. Там уже никого не было. Улица была абсолютно безлюдна. Все кто мог стать свидетелем нашего неловкого разговора — разбежались. — Я… Я… — Я замялся. Мой голос дрожал. — Ладно. Ты прав, Тревис. Чертовски прав. — Я ещё больше помутнел и опечалился. — Значит… — Он все так же опустил неловкий взгляд вниз. Вид с седьмого этажа — зашибенный. — Но как? — Я перебил его. Как он раскусил мою гейскую начинку? Я думал, что неуязвим. Где я прокололся? — Взгляды. Прикосновения. Поступки. — Он сделал небольшую паузу перед каждым сказанным словом. Я все так же не сводил взгляда с пустой улицы. Мои глаза будто прояснились. Я с нервным взглядом перелистывал у себя в голове моменты, где я мог спалиться. — Да и ты слишком ранимый и нежный с ним. — И каким таким хером я нежный с ним? — Я поднял взгляд. Впервые за весь разговор. — Сал, люди не замечают мелочей. Не замечают, как ты краснеешь от его касаний. Не замечают, как учащается твоё дыхание. И это я видел только мельком. Не подумай, я не маньяк. Не слежу за каждым твоим действием. — Он усмехнулся. — Боже, Фишер, ты черт возьми, как открытая книга. По тебе видно все. По крайней мере мне. — Его голос притих. — Оу. Я и не знал, что такой «скрытный». — Я показал кавычки бледными пальцами, нервно посмеявшись. Мне было неловко. Я серьезно настолько открытый? Я. Господи. Либо Тревис гениальный психолог, либо Джонсон полный тупица, который не замечает банальщины. Вообще ничего не видит. Я просто. Уже не знаю, что думать. Совсем не знаю. — Так… Какая муха его укусила? — Он поднял взгляд на небо, вдохнув проходящий мимо поток прохладного вечернего ветерка. — Просто… Поссорились… Ничего серьезного… — Я ушёл от ответа. Хотя и не считал нашу ссору чём-то очень серьёзным. Я хотел помириться… Но как бы… Джонсон просто невыносим. Как только вижу его съедающий взгляд все желание пропадает. Я вспоминаю его слова, обращённые к Тревису, но почему-то я ощущал их на себе. Будто тот говорил про меня. — Хочешь поговорить об этом? — Нет… Пожалуй нет… — Быстро и искренне ответил я. — Хорошо… — Между нами вновь нависла тишина. — Ты уже придумал костюм на Хэллоуин? — Хеллоуин? О нет. Нет. Я ещё не думал об этом. — Тревис снова вырвал меня из моих мыслей. — Хм… Ты же ведь пойдёшь на него? — С интересом обратился ко мне Фелпс. — Наверное… Скорее всего. — С некой апатией ответил я.