Абьюз

Слэш
NC-17
В процессе
112
автор
Inoeress соавтор
Размер:
планируется Макси, написано 273 страницы, 21 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
112 Нравится 12 Отзывы 39 В сборник Скачать

Порча

Настройки текста
В подземелье пахло сырой землёй и гнилью. Стены в некоторых местах покрыты плесенью. Никто не занимался тюрьмой, ведь теперь здесь, в основном, держали вампиров. В крайнем случае — изменников и предателей, коих по пальцам посчитать можно. Люди боялись, каждому было страшно, но пойти против власти — куда страшнее и рискованнее, нежели убивать вампиров. Теши чувствовала отравленный вербеной запах крови уже несколько часов. «Неплохо, Дазай. Достойная пытка…» Стражники, стоящие в карауле, конечно же, выпили адского настоя из вербены и их кровь пахла, как протухшее молоко. Этот запах щекотал ноздри, смешиваясь с вонью темницы и давал непередаваемый эффект на психику. Каждая капля с протекающего потолка, падая, давила на уши резким звуком. Что будет, когда она выйдет отсюда, и выйдет ли вообще? Под ногами юркали жуки, пауки, черви, пару крыс, щекоча стопы шерстью. Невыносимо. То ли от долгого заточения без особых звуков, то ли от голода, то ли из-за атмосферы этого места, но уши уловили шаги. Причём не одни. Харунакара напряглась, приподняв голову. За дверью она чётко слышала и чувствовала четырёх человек, но лишь у двух кровь была в порядке, примесей в виде травы в ней не было. Это обнадёживало, но Королева понимала, в каком положении и только в случае, если враг подойдёт ну ооочеень близко, у неё будет шанс. В темницу, нарочно медленно открыв скрипучую дверь, зашёл тот самый мужчина, который подстрелил и оглушил её. Теши даже не дёрнулась, лишь опустила голову, явно показывая нежелание беседовать. Хотя Фёдору и не нужно было внимание заключённой. Он был в безопасности, благодаря вербене. Его не укусят и максимум, что великая Королева может сделать сейчас, — доставить небольшие неприятности, но из дворца она уже не выберется. Так что Достоевский, без страха и совести, медленным и размеренным шагом, держа руки в карманах плаща, подошёл к Харунакаре, которая всё ещё игнорировала его присутствие, хотя получалось это всё хуже. В желудке резало так сильно, что проще выпить кровь с примесью злосчастной травы и сдохнуть, чем мучаться. Только умирать, на радость врагам, было не в её планах. Фёдор сначала присматривался к пленнице. При их первой встрече волосы были чище и ухоженнее, нежели теперь, но цвет спокойно можно разглядеть — белый. Даже не седой, как у стариков, не серый из-за пыли и грязи, а белый, запачканный местами после боя. Она не поднимала головы, но это не нужно было, ведь у всех вампиров глаза отливают алым. Про себя Достоевский отметил, что у неё прекрасная талия, а на теле не было лишнего жира, как, впрочем, и мышц тоже не наблюдалось. Из-за этого с трудом верилось, что это — великая и ужасная Королева вампиров. — Хм, давай-ка проверим кое-что? Не дожидаясь ответа или реакции, которых и так бы не последовало, Фёдор достал нож из своего плаща и воткнул ей в плечо. Конечно же, лезвие посеребрённое. Теши вскрикнула, скорчившись от боли. Только сейчас она подняла взгляд на самого Дьявола, который со спокойной ухмылкой стоял перед ней и теперь мог рассмотреть её лицо: заострённый подбородок, тонкий прямой нос, чуть вздёрнутый кверху, тонкие бледные губы, довольно размашистые брови и высокий лоб. Все эти черты были знакомы Фёдору, но в который раз он отметил, что есть в ней что-то особенное, что-то, во что можно влюбиться. — Я убью тебя! — Харунакара попробовала задеть его ногой, путём подсечки, только вампирские скорость, ловкость и сила были неподвластны ей сейчас, и приём был настолько медленным и… Человеческим… — Как ожидаемо… — со скукой проговорил Фёдор, вытаскивая нож из её плеча и подпрыгивая до того, как маленькая выходка вампирицы свалит его с ног. Как только Королева повернулась немного боком, нож оказался в бедре, что вызвало новые крики агонии. Серебро жгло, рана не заживала, а желудок резал лишь сильнее, ведь тело хотело восстановиться. Но нельзя получить что-либо, не отдав ничего взамен. — Фёдор-кун, что же ты делаешь? Неужели не знаешь, что с девушкой нужно быть обходительным, вежливым и почтительным? — за их спинами появился Дазай, который, видимо, уже разгадал секрет «бесшумного шага» Достоевского и начал активно им пользоваться. — Ах да, извини. Ты, вроде, хотел сам её пытать? «Пытать?» — пронеслось в голове Харунакары. — «Нет… Он же не может…» — Да, именно. Так что убери, пожалуйста, свои извращённые конечности от её ног и выйди. Все ждите за дверью. Хотя, ты, Фёдор-кун, можешь быть свободен насовсем. Достоевский ничего не ответил, вынимая нож из бедра вампирши, бросив ей вызывающий взгляд, чуть подмигнул девушке, после удаляясь восвояси. — Итак, Теши. Ничего не хочешь мне сказать? — отрешённо спросил Дазай. — Что это была за скотина? Я достану её и в следующий раз высушу до последней… — Не высушишь, — отрезал Осаму, довольно резко и крайне холодно. — А? — от такого тона она остановила поток слов и уставилась на него, ожидая объяснений. — Я не знаю, сможешь ли ты выйти отсюда. И как быстро станешь пылью. — Ну… Наивно было полагаться на твою помощь… — Теши пожала было плечами, но незажившая рана напомнила о себе, и Харунакара лишь скорчилась. — Тогда, может заключим сделку? Ты сразишься со мной, показывая мне истинную силу вампиров, и, в случае поражения, рассказываешь все планы на счёт каждой человеческой душонки. Идёт? — он даже улыбнулся. — А если выиграю? — тут же загорелась Теши. — Ну… Сама диктуй условия. — Тогда я выпью твоей крови, чтобы регенерироваться и получу информацию о ваших дальнейших действиях. Кроме этого, ещё и все результаты ваших исследований, — коварно улыбнулась вампирша. — Многовато, но я согласен. Только… Убей меня, в случае победы. Ты ведь… Уже знаешь, как сбежать? Королева молчала. Нет, конечно, нет. Она не знала планировки дворца, не знала, как часто меняется караул, не знала, где какая комната находится и кому принадлежит. Из-за таких нюансов план побега составить просто невозможно, но такой случай у неё впервые. Здесь единственная возможность появилась вместе с Дазаем, как солнце на заре — победить человека и получить всё, чего она желает… Кроме свободы. Харунакара и сама понимала, что он не сможет выпустить её, ибо тогда Дазай — первый подозреваемый в списке и без того немногих. — Ладно. Я согласна на битву. Условия можно обсудить чуть позже, чтобы не было вопросов… — Хорошая девочка. — Господи, сказал, как четыре года назад. *Четыре года назад* — Хэй, Теши! — шатен подбежал ближе к девушке, которая как раз вгрызалась в яблоко — единственное, что смогла выкрасть с полевой кухни раньше обеда. — Чего? — Ты ведь участвуешь в следующей операции? Им было всего по восемнадцать. Юные, наивные и радостные, они верили в победу и свет этого мира, что должен был погаснуть для вампиров. Только реальность, куда более страшная, тёмная и колючая, разбила эти детские мечты в одну секунду. — Ага… — Хах, хорошая девочка… Дазай смолчал, прекрасно понимая, о чём именно подумала подруга. Да, уже тогда он не первый раз назвал её «хорошей». Да к тому же ещё и «девочкой». Восемнадцать — возраст совершеннолетия, совершенно не коснувшийся Харунакары. Как была милая, маленькая и плоская девочка, так ею и осталась. Даже сейчас, когда Осаму снимал с неё кандалы, он помнил тот взгляд зелёных глаз. Теперь, на смену зелени, пришла кровь. Дазай не видел человечности в её душе, что отражалась некогда в глазах. Теперь этот взгляд просто умер… Такие живые необычные и именно тем и привлекательные глаза просто потухли из-за чьей-то прихоти. Но, касательно души, осталась ли она вообще?.. — Вот и… Только шатен не договорил, ведь стоило кандалам отпустить тонкие руки, как хрупкое тело просто упало бы на землю, не будь рядом Дазая, который вовремя подхватил её. Дрожь в мышцах была столь явная, что Осаму уже пожалел о своём предложении, но Харунакара сама встала, не без его помощи, опираясь о стену. — Не трогай… — Боишься, Теши? — Я просто не хочу кусать тебя раньше времени, — отрезала вампирша, оборачиваясь. — Ты знаешь, как невыносим голод. Ведь мы не ели днями. — Как долго ты ещё будешь цепляться за прошлое? — в Дазае словно поставили котёл с варевом, который начинает закипать. — Ну да, тебе ведь ничего не помешало стрелять в меня. Ладно, я нападаю. Если бы Дазай не готовился к неожиданной атаке заранее, она определенно застала бы врасплох людского короля, но он ожидал чего-то подобного, и, отклонившись в сторону, чтобы вампирица не задела его, достал пистолет, стрельнув наугад. Пуля пролетела у её плеча, когда она повернулась к нему снова. По выражению лица можно предположить, что это испуг и ужас. На самом деле слух Королевы снова притупился из-за резкого звука. Теперь в ушах звенело, и Харунакара просто застыла в попытке избавиться от противных ощущений. — Чувствительна к громким звукам? Тогда понятно, как Фёдор-кун смог тебя поймать. Оглушённая, ты не заметила пули, а потом было поздно и для регенерации нужна кровь. Верно? — Осаму даже улыбнулся, довольный собой. — Ты ещё разговаривать успеваешь?! — взбесилась Теши. Дазай попал в самую точку. И вампирша пропала, а по темнице эхом пронеслись слова: — Что ты знаешь о вампирском голоде? — голос отскакивал от стен, раздавался везде, и эхо всё не заканчивалось, хоть и стало нечётким и неразборчивым шёпотом. Осаму нервно оглядывался, пытаясь разглядеть во тьме обезумевшую Теши, что повторяла одно лишь слово «кровь». Шатен уже несколько раз пожалел, что всё-таки не выпил вербены, но тогда договориться было бы куда сложнее. Хотя с таким складом ума, он быстро сообразил, что Харунакара прячется сверху, и в момент, когда он поднял голову, она уже атаковала его, как он и ожидал, от потолка. Дазай отпрыгнул, а Королева, приземлившись на ноги, быстрым движением подобрала несколько камней, облепленных грязью. В один из них Осаму стрельнул, отчего тот разлетелся в мелкие крупицы, от остальных увернулся, отходя назад. Ну, вот и всё. Пространство кончилось, в спину дышала смерть, ведь сзади уже была стена. Теши отошла от очередного выстрела и, замахнувшись, намеревалась впечатать Дазая в стену, но тот снова увернулся, а пострадал лишь камень, который вампирша выдрала с ожесточенным усердием, бросая в оппонента. Один из них попал ему в плечо, но траектория пути Осаму не изменилась, хотя вампирица и продолжала разваливать стену и швыряться камнями. Пройдя мимо двери, он снова дождался Харунакары, которая не мешкала, следуя за ним. Внезапная боль, которая заставила разум пробудиться, хотя и на малое время. Теши упустила из виду открытую дверь. Всё внимание было сосредоточено на Дазае и именно поэтому она не заметила подошедших стражников, один из которых отрезал ей левую руку. Вампирша притормозила, оставив Осаму, подобрала потерянную конечность и отбежала к дальней стене, хотя шатен всё ещё пытался попасть в неё пулями, а охрана поддержала немногочисленными стрелами. — Господи… Наивные люди… — она бросила на них презрительный взгляд. Дазай вдруг подумал, что человечного в ней осталось ещё меньше, чем он считал, ведь она стала такой же высокомерной, как другие вампиры. Сдвинув брови, будто готовясь к чему-то ужасному, Королева приставила отрезанную руку к месту, где она должна была быть. Присутствующие могли видеть, как ткани медленно, ускоряясь, срастаются и вскоре рука была на месте, словно её и не отрезали, а сама Теши разомнула руку, проверяя её на годность. Такая проверка сопроводилась ярким хрустом вправленных костей. — И как я должен был тебя победить? — усмехнулся шатен. — Ты сам предложил… — Харунакара осеклась, понимая собственную ошибку. Сейчас она неплохо подставила Дазая, чего делать не хотела. Всё же, оклимавшись, она готовилась напасть снова. — Ваше Величество, Вы… — начала стража, но Дазай перебил. — Всё в порядке, я сам с ней разберусь… Стража переглянулась, но уходить не спешила. Теши принюхалась, определяя, какой из них не пил вербену, после чего напала на беззащитного, кусая того в плечо. Дазай среагировал быстро, стреляя в Королеву, но, выпив крови, она стала ещё ловчее и, прикрывшись человеком от пуль, откинула охранника в оставшегося, который как раз замахивался мечом для удара. Меч упал аккурат на шлем его напарника, из-за чего первый опешил, а этим уже воспользовалась Харунакара и, чуть подпрыгивая, ударила его ногами так, что он отлетел к дальней стене и больше не шевельнулся, а вампирша сделала кувырок в воздухе и бесшумно приземлилась. Осаму тем временем откинул уже использованный пистолет и вытащил новый, стреляя по ногам Теши, но та лишь ловко отпрыгивала, приближаясь к нему, пока он стремительно отходил назад. Почувствовав предательскую стенку за спиной, шатен с горечью произнёс: — Ну, вот, последняя пуля осталась… Ладно, ты победила. — Серьёзно, что ли? — Теши не поверила этим словам, ибо помнила Дазая. Всего четыре года прошло, странно было бы забыть то коварство и хитрость, главную причину побед всего отряда. Королева остановилась, перестала атаковать, подходя ближе без особой агрессии, хотя явно уставшая, чем воспользовался шатен, выстрелив. Харунакара ожидала этот выстрел, помня о пуле не до конца разряженного пистолета, и легко отпрыгнула, уставившись на Осаму с нескрываемой злобой. — Ну, вот так как-то… Хорошо, можешь выпить моей крови. Но я всё-таки надеюсь на твоё благоразумие. Ты же не собираешься меня убить? Теши снова промолчала, подходя ближе к нему. Даже сейчас, спустя четыре года с их последней встречи, ничего не изменилось. Кроме роста Осаму, который явно вытянулся вверх, а Харунакара как была мелкой, так и осталась. Хотя, по её личным убеждениям, миниатюрным вампирам проще уворачиваться от разных видов атак. Дазай в наглую наклонился для удобства Королевы. Не знай она шатена так долго — врезала бы не жалея. Но сейчас голод был куда страшнее возможного внезапного удара в спину от человека. Теши обхватила руками забинтованную шею Осаму, приспустила перевязь, аккуратно кусая, как можно более безболезненно всаживая клыки, глотая свежую и горячую кровь. Острые зубы теперь лишь щекотали шею, заставляли мышцы подрагивать, пока вампирша пила, а Дазай, с толикой печали, наблюдал за регенерацией подруги. Эта процедура заняла меньше минуты и для каждого она тянулась по-разному. Для Королевы: чересчур быстро, пролетая, как чайка над морем, задевая краем крыла солёную воду. Для Короля: медленно и мучительно, опаляя место укуса, как солнце пустыни, что плавит тебя, как масло. Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу и во взглядах проскальзывала ненависть и обида. Каждый считал, что другой предал его… — Сам говорил убить… А теперь говоришь не убивать… — начала Теши. — Я просил, но благоразумнее оставить меня в живых. Итак, вопросы? — сменил тему Дазай. Харунакара молчала и с таким угнетённым и уставшим выражением лица смотрела в карие глаза… Не будь они врагами, Дазай мог бы ей посочувствовать, но девочка свой выбор сделала. — Да… — наконец выдавила она, утерев рот обрывком ткани, некогда бывшим рукавом рубашки. — Что ты чувствуешь к моему подчинённому, Чуе? Осаму впал в сильнейший ступор. Он ожидал абсолютно любого вопроса от «Я тебе нравлюсь?» до «Какие у людей планы и собираются ли они в атаку?», но то, что прозвучало, даже на Теши не было похоже. Шатен не нашёл, что ответить, а прикинуться тупым казалось наилучшим вариантом. Тогда хотя бы сохранялась возможность, что она не прочтёт его, как открытую книгу. Раньше ей не составляло труда такое проворачивать, но сейчас… Кто знает, она уже давно не рядом с ним и могла растерять украденные у него навыки. — Чуя? Это та рыженькая собачка, которая чуть меня не задушила? — Не увиливай, Дазай… — Осаму понял, что дело плохо. Если Харунакара так просто отрезала попытку сменить тему, то ответ она получит. Шатену и вспоминать страшно, сколько пыток он придумал, а она привела в действие с особой жестокостью. — Я прям ощущаю, как терпеть его не могу с первых же минут нашей встречи, — как можно более убедительно констатировал факт Дазай. — Понятно. Ладно, тебе нужно заковать меня обратно… — Теши, печально отвернувшись, медленной походкой, но с гордо поднятой головой направилась к месту собственного заключения, опираясь о прохладную стену и приподнимая руки. Как хорошо, что вампиры не чувствуют холода, иначе она явно бы заболела. — Добровольно сдаёшься? Странная ты… Хотя спорить Осаму не стал, быстро одевая на тонкие ручки посеребренные цепи, затягивая потуже, чем было, отчего девушка шикнула. — Мог бы и понежнее… — Мог, — краешек его губ чуть дрогнул. — У тебя кровь… Как вишня… — М? — Нет, ничего. Просто мысли вслух. *** Томные, тяжёлые, кучевые облака несли по небу свою грусть, печаль и отчаяние для людей, запрокинувших головы вверх, молясь Богу, благодаря за победу, умоляя на выигрыш в следующей атаке. Небо окрасилось в нежные жёлтые блики рассвета, отражаясь радугой в пыльных стёклах они закрадывались в разрушенные покои. Солнце поднималось, согревало сердца людей искренней надеждой на будущее. На светлое и беззаботное будущее… Ветер легонько дёргает ветви деревьев, шепча им комплименты, срывая несколько листов, унося их подальше от родителей. Ацуши всегда сравнивал это с людьми, которых вампиры взяли в плен, выходили и сделали скотом. Ведь точно так же, как ветер уносит листья, кровососы забирают с собой женщин и детей, реже — мужчин. Накаджима стоял у ворот замка, наблюдая за красотой природы, медленно поднимающимся солнцем, лёгким ветром, который бережно оттягивал его волосы, слушая урчание воды из разбитого фонтана. Видел любимую лавочку Осаму, где они часто сидели, и Король, смотря вдаль, рассказывал особенности своей работы, её важность и значимость. Ацуши столько раз спрашивал Дазая о его прошлом, а ответ был одним и тем же… — Моё прошлое — одна сплошная ошибка. Я был слаб и эта слабость погубила дорогих мне людей. Юноша наблюдал за работой по восстановлению дворца. Хотя бы частично нужно всё починить, иначе они серьёзно могут не выстоять. По словам Дазая им всё-таки нужно было сменить стратегию, так как новая Королева — весьма коварная личность. Ацуши не совсем понимал, откуда такая уверенность, но доверял Королю, слушал и подчинялся беспрекословно. Нужно как-то отвлечься, впереди много работы. Накаджима пошёл через аллею на задний двор, где Дазай часто играл в шахматы с Фёдором. А беловолосый всегда приносил им чай и сдобу, усаживаясь рядом и наслаждаясь игрой и пением птиц под ухом. Сейчас это место относительно нетронуто, но кто знает, что ему предстоит пережить. Птиц, разумеется, тоже неслышно. Зато слышно другой звук… В углу, у обратных ворот, которые строили специально для побега в случае поражения, сидела, обхватив колени, девочка с иссиня-чёрными волосами, одетая в тонкую рубашечку, едва доходящую до бедра. В её руках мелькала игрушка, похожая на зайца ручной работы. Только сама ли она его сделала? — Эй… — Ацуши подошёл к девочке, которая даже не посмотрела в его сторону. — Ты потерялась? Как тебя зовут? Тебе не холодно в одной рубашке? — Меня зовут Кёка. Я убила 35 человек, обращённых в вампиров. И всё они были моими друзьями…

Кёка Изуми. Возраст: 15 лет. Раса: человек. Рядовой армии людей Японии.

Ацуши похолодел, а по спине пробежали мурашки. Если бы он не знал, что в армию берут с 15, сказал бы, что девочке 12-13 лет, но… Судя по её лицу, она действительно помнит каждого, кого убила и чувствует одиночество и пустоту. Юноша очень бы хотел утешить её, но нужные слова никак не приходили в голову, а язык заплетался и отказывался говорить внятные, понятные и человеческие слова, получалось лишь мямлить какую-то несуразицу и неловко отводить взгляд в сторону. Внезапно в голову Накаджимы пришла просто гениальная, для этого момента, идея. Пригнувшись и встав на одно колено для удобства, он мягко обнял девушку, что пребывала в шоке от такого поступка. — Тебе, наверное, грустно. Одиноко. И холодно. Я… Я понимаю, поверь. Но… Нужно просто двигаться вперёд, ведь иначе зачем тогда эти люди умерли? — Я… Я… — глаза Кёки наполнились слезами, заструились по щекам прозрачные дорожки, а потом, скатившись к подбородку, и вовсе упали капли ей на ноги, продолжая путь к зелёной траве. Ацуши лишь обнимал её, заставляя чувствовать рядом живое и человеческое тепло… За этой милой сценой наблюдал человек, приближенный к власти. Ветер трепал его необычного цвета, почти в тон глазам, волосы, а взгляд сливовых глаз не упускал из виду сладкую парочку, обнимающуюся на углу сада на заднем дворе. — А эти дети доставят тебе неприятностей, не думаешь, Дазай? — Фёдор, не глядя, обратился к только-только подошедшему королю. — Оставь их. И меня оставь. Ты ведёшь опасную игру, тут тебе не Россия. Ты не на своей территории. — Как прошли пытки? — с ухмылкой сменил тему Достоевский. — Молчит… — коротко бросил Осаму, уходя обратно. — Не лезь к ней без моего ведома. — Да, да, конечно… — как-то заговорщецки ответил Достоевский, направляясь внутрь за Дазаем. *** Шум. Множество голосов, пытающиеся перекричать друг друга, доказывая собственную правоту. Такие беспорядки прошли лишь однажды — после смерти старого короля. Тогда Лордов подчинила и собрала вокруг себя Теши. Сейчас вампиры пытались спасти её, но общего решения добиться не могли. Громче всех кричал Чуя, который пытался добиться тишины и выслушать каждого, но по очереди. Бесячий балаган слышал каждый находившийся во дворце, а Чуя, сорвавший голос, в психах ударил кулаком по столу. Несчастная деревяшка не рассчитана на такие всплески эмоций, поэтому с отчаянием треснула. Только сейчас на рыжего обратили внимание и наступила тишина. — Наконец-то… Итак, наша основная цель: спасти Теши. Для этого придётся захватить и, если сопротивление будет слишком ожесточенным, что вполне вероятно, уничтожить крепость, и вытащить её. Берегитесь только двух людей в этом гадюшнике: их Короля и телохранителя. Один шатен, у второго лиловые глаза, не перепутаете. Ода-кун, какие предложения? — Можно направить основные силы на отвлекающий манёвр, то есть атаку в лобовую, а небольшой отряд проберётся внутрь и вытащит Королеву… — он задумчиво держал подбородок, будто сказал первую попавшуюся мысль, а сам ещё продумывал план. — Неплохо. Так и сделаем. Ода-кун, с твоей способностью проще всего будет избежать нежелательных проблем. Ты вытащишь Теши, а остальные отвлекут людей на себя, — решил всё за всех Чуя, глубоко выдыхая. *** Харунакара уже успокоилась, смирилась и лишь ждала. Получается, что вампиры предали её, ведь даже спустя несколько часов никто не явился для её спасения. А если бы и пришёл, то кто? Чуя? Нет, его отсутствие сразу бы заметили и операция бы провалилась. Значит пришёл бы кто-то, кого доселе не видели люди. Коё? Ода? Лёгкий скрип двери вывел её из состояния задумчивости. Как неожиданно, может кто-то всё-таки пришёл за ней?.. Увиденное сначала шокировало её, потом заставило скривится. Дверь была закрыта, а мужчина, как маньяк, подходил всё ближе и ближе, а Теши не могла ни сопротивляться, ни убегать, ни даже кричать. Она попыталась вжаться в стену, выдавая страх. — Чего же ты так боишься? Неужели, меня? — с надменной и похотливой улыбкой, Фёдор подошёл к ней почти вплотную. — Господи, ты всё такой же отвратный извращенец. Мне вот интересно, ты за каждой юбкой так увиливаешь или это я одна такая «счастливая». — Кто знает… — Свалил бы обратно в свою Россию… — Теши дернулась от руки, протянутой к её щеке, прекрасно понимая, что хочет сделать этот человек. — У меня и тут дела остались… Он с силой вздёрнул её подбородок к собственному лицу, рассматривая белую кожу без единого изъяна; прямой и узкий нос, вздёрнутый, и, сейчас, задиристый, выдавая её характер с потрохами; тонкие губы, чуть посиневшие то ли от холода, то ли от голода, хотя, как чувствовал Фёдор, кровь она пила; мягкие щёчки. Волосы растрёпанными прядями спадали на её плечи, грудь, лицо. Всё это выглядело столь эстетично и необычно. Теши дунула на прядь, спадающую на лицо, в попытке убрать. Фёдор сделал это за неё, что снова вызвало недовольство девушки. Харунакара пропустила момент, когда их губы встретились и когда она вообще отвечать начала. Поцелуй был не настойчив, а, скорее, на пробу, но даже так она не устояла, к тому же была и другая причина, по которой она поддержала этот жест… — Кстати, Теши, кто твой первый любовник? — Ты всё такой же идиот, Дазай. Не было у меня никого. — Только не ври мне, сестрица. Забавно, но Теши вспомнила это так не вовремя. Именно сейчас, когда поцелуи стали грубыми и несдержанными, ей вспомнился первый раз. И повторять его отчаянно не хотелось. Фёдор ловко подхватывает её ногу, а после и вторую, приподнимая, прижимая к стене, приспустив платье с самого верха. — Как всегда… Кусаешься больнее всего… — шикнула Королева, чувствуя струйку крови, стекающую вниз. Стало ещё более противно, хотя казалось, что это максимум, ибо теперь уже она чувствовала себя чьим-то кормом. — Может, всё-таки развяжешь мне руки?.. — попробовала схитрить Харунакара, но Фёдор лишь покачал головой, снова впившись ей в шею. Висеть на цепях, но при этом не доставать ногами до земли — так себе ощущение, но это ещё не самое неприятное. Хуже было лишь то, что Фёдор постоянно пускал ей кровь, что противными струйками лилась всё ниже, до груди, останавливаясь у талии и то, только из-за платья, ободранного, с длинными рукавами и пышной юбкой. Уличный грохот заставил обоих дернутся, но в отличие от Теши, Достоевский в движениях был неограничен. Опустив на пол свою пленницу, он тихо выглянул за дверь, где слышались крики и звуки борьбы. — Когда это успели? М, нехорошо. Но, скорее всего, они разделились. Кто-то обязательно придёт за тобой… — он обернулся, осматривая её изучающим взглядом, улыбнулся каким-то своим мыслям и собирался уходить. — Сдохни, мразь. Как мне объяснить укус у шеи? — Как хочешь, — почти пропел Фёдор, закрывая дверь и погружая её во тьму. — Вот скотина… — оскалилась Харунакара, чувствуя, что они с ним ещё встретятся. *** Дазай спокойно сидел в своём новом кабинете, ведь старый разрушили, спиной к окну, чуть покачиваясь на стуле. Ноги взвалены на стол и там же развалены многочисленные бумаги, которые уже в печёнках сидят у Короля. На лице раскрытая книга, Осаму забросил её прочтение на середине, просто потому что скучно. Рассветные лучи солнца стучались к нему через задвинутые наполовину шторы, но Дазай игнорировал такой настойчивый порыв осветить королевские покои. Неожиданно для себя Осаму подумал о рыжем, который так печётся о Теши. Противно. Скорее всего просто подпевала, который не против вонзить ей нож в спину, хотя… Он выглядел весьма обеспокоенным и либо он прекрасно играл свою роль, либо… Да нет, чтобы так подчиняться, как собака, нужно быть в огромном долгу перед Королевой. Внезапный грохот и прилетевший в его окно камень снова вывели из задумчивости. — Ох, ну надо же. И кто же… — взгляд Дазая остановился на одном лишь вампире, который сейчас подсвечивался красной аурой. — Ой, кажется, мы его разозлили. Люди внизу находились в смятении. К ним вышел лишь один вампир, но, по всем меркам и показателям, дьявольски сильный. Остальные, даже чистокровные, просто стояли сзади и наблюдали. Осаму хотел крикнуть, чтобы все отступали, но не успел и стал таким же немым свидетелем истинной мощи Второго Лорда… Чуя был полон решимости освободить монстра, уже давно рвущегося на волю, чтобы крушить всё, что можно. Никогда до этого Накахара не выпускал его и не собирался, если бы не Теши… Вся проблема заключалась в неизвестности: а сможет ли он его контролировать? Если нет, то, скорее всего, весь мир обречён, все присутствующие смогут ощутить силу гнева и ярости бушующего Асуки. Асука… Так называл себя монстр, которого Чуя запер внутри своего тела. Об этом знало так много людей, точнее, вампиров, а если быть чересчур дотошным, то об Асуке знала лишь Теши. Это одна из причин, почему Королева важна для Накахары. — Асука, ты говорил о силе… — Чуя редко навещал монстра внутри своей души. Он просто запер его, лишив возможности говорить и подталкивать к использованию запредельной мощи. — Ха, заинтересован? Только мне больше неинтересно с тобой разговаривать. Ты отверг меня и мою силу. Я тебе уже не помощник, — демон словно обиделся, стоя спиной к рыжему. — Напротив. Ты можешь помочь мне спасти её. — Её? — он спросил без особого интереса, точно уже знал ответ. — Девушку, которой я многим обязан, — уточнил Накахара, надеясь на определённый эффект. — Она обращённая, да? Какой в этом смысл? Ты же не увидишь её, я заберу твоё тело, а гравитация будет сопровождать нас: меня и твою душу до самого конца, — это прозвучало настолько зловеще, что рыжего передёрнуло. — Конца? Ты о смерти? — Да. — И это неизбежно? — отчаянно спросил Накахара. Асука молчал. Молчал и Чуя. Скованный жестокими правилами, установленными Накахарой, монстр был в полном контроле. Первое время своего заточения, он брыкался, хотел вырваться, отказывался подчиняться. Со временем, смирился, пошёл на хитрость, но Чуя уже видел его истинное лицо и не поддавался на мольбы, уговоры, обмен и угрозы. Асука стал для него ручным котом и рыжий уже не боялся, что тот предаст его, воткнув нож в спину.

Демон смирился…

— Асука… Возьми моё тело… — решился наконец он. — Что? Ты не шутишь? — не поверил демон. — Я должен спасти её… Я должен отвлечь внимание людей на себя, чтобы Ода вытащил Теши из их грязных рук… Ты мне поможешь? Асука молчал. Не так всё представлялось в его фантазиях, но, это ведь то, чего он ждал… Свобода… Он сможет увидеть мир не глазами Чуи, сидя закованный в глупые правила, а самостоятельно, контролируя тело Накахары. Что-то мешало ему, но монстр, всё же, гордо вскинув голову, произнёс: — Хорошо. Я выпью немного твоей крови и стану новым хозяином твоего тела. Ты точно сделал всё, что хотел, в мире живых? Чуя задумался, но, оставив лишние размышления, кивнул, огаляя шею. — Делай, что должен. Обратного пути нет, договор с Дьяволом подтверждён кровью. Эта кровь причудливыми узорами вырисовалась на тонких, белых руках Чуи, на прекрасном лице, освобождённая сила тут же создала воздуховые потоки возле рыжего, изорвала в клочья одежду в некоторых местах. Синие, как небо глаза, почти исчезли, оставляя после себя мелкую точку. Асука веселился сполна. По его воле, Чуя безумно смеялся, крушил всё, что видел, убивал людей, пользовался гравитацией. И за каждое действие, тело Накахары платило сполна. Кровь лилась всё более и более сильным потоком, истощая рыжего. Никто не хотел такого исхода: ни Асука, ни Чуя, ни Теши. Каждый хотел, чтобы день, когда Накахаре придётся использовать Порчу — истинную свою мощь — не наступил никогда, но ВОТ ОН. И кто теперь предугадает исход? Осаму смотрел на безумного вампира. Видел Фёдора, стоящего в дверях и немо наблюдая за мощью, что, бесспорно, стоит за гранью человеческого понимания. «Вот же крыса российская...» — с отвращением подумал Дазай, направляясь к выходу из своей комнаты. Столько людей погибло за короткое время, с этим рыжим что-то надо делать, но сейчас шатен абсолютно бесцельно и без какого-либо плана шёл на врага, с голыми руками. Хах, а если подумать, то такой образ жизни в роли короля — совсем ему не нравится и пойти на суицид уже не кажется такой плохой идеей. Пройдя мимо Достоевского, он почувствовал сотни взглядов. Все, — от вампиров до людей — абсолютно все смотрели на короля, который не побоялся выйти из своих покоев. Вампиры смотрели на него, как на полнейшего придурка, а люди восхищались, вздыхая. Фёдор не пытался его остановить, нет. Он предпочёл очередное свидание с Теши, чтобы девочка вновь оказалась в безопасности, так что вскоре скрылся в полумраке дворца. Дазай же, продолжая идти к Чуе, вскоре ускорился, а после и вовсе побежал с воинственным криком. Асука немного удивился, но тут же создал гравитонную бомбу, чтобы в прямом смысле раздавить Осаму гравитацией, но… Как только шатен, влетевший в него на всех порах, обнял тело Накахары, даже демон оказался в замешательстве. В ещё больший шок поверг тот факт, что вспышка света, остановившая Порчу, ослабила Асуку, заставила его отступать вместе с могуществом и гравитацией, а Чуя, едва живой, свалился в руки Дазая. Что конкретно произошло понял только Фёдор, теперь уже точно скрывшийся, в то время как остальные молчали. Тихо сделалось, как в могиле. Люди с ужасом смотрели на своего спасителя, пребывая в смятении и испытывая двоякие чувства, некоторые уже определились со стороной. Вампиры явно не ожидали, что на их козырь найдётся управа. Обессиленный Чуя висел на руках Дазая, а последний не знал, что делать. Оставаясь в таком положении, он рисковал стать предателем, а просто бросить на землю такого красавца — грех. Тишина и шок не прекращались, пока не подошла Коё. — Ну, и чего стоим? Чуя-сан столько сделал, что мы легко можем прорваться и освободить нашу Королеву! Чего стали, как истуканы? За работу! Коё Озаки, одна из лучших управляющих. Её приказы всегда выполнялись быстро. К тому же Графиня и сама нередко принимала участие в боях, используя свою способность. Так случилось и сейчас. — С Королём я сама разберусь! — крикнула женщина, останавливаясь возле Дазая, в то время как вампиры продолжали наступление. Озаки, с холодным и надменным взглядом, огрела Осаму зонтом по щеке. Шатен осел, не выпуская Чую из рук и, даже наоборот, прижимая к себе плотнее, с враждебностью на лице, но отдавать вампира он не собирался. — Золотой демон. Забери Чую-куна из рук врага. — Эй, эй, Коё-сан, притормози, — Фриц подошёл как раз вовремя, чтобы демон не распилил Осаму, как хлеб для тостев. — Теперь он станет нашим пленником. А вот если откажется сотрудничать… Тогда можешь выпускать демона. — Ладно, ладно. Но Чую-куна понесут вампиры. — Не сомневайся, — Третий Лорд слегка подмигнул Дазаю. Или это просто глюки?.. В любом случае, Король нервно сглотнул, вставая с Накахарой на руках. Чуя, значит. Вот как зовут это прекрасное и опасное вместе с тем создание. Чуя… *** Как только Чуя отвлек внимание большинства, Ода начал выполнение своей части плана. Попасть в подземелье не составило труда, но внутри его ожидал сюрприз в виде агрессивно настроенных стражников. Ещё бы, им ведь помешали пить пиво и играть в карты на деньги. Сакуноске — единственный вампир, который пользуется людскими пистолетами. Они остались напоминанием о прошлой жизни. Об ушедших радостях и горестях, победах и поражениях. Это оружие много значило для него. Со стражей не было проблем. Использовав навыки и способность, вампир быстро разобрался с надоедливыми людьми и искал место заключения Королевы, но дар снова подсказал грядущую смерть от пулевого ранения и последующей потери крови. Ода увернулся как раз вовремя, поскольку его бок почувствовал пролетающую мимо пулю. Обернувшись, вампир увидел человека, не выказывающего никакого страха. Что ж. Зря. — Как знал, что дело пахнет керосином, — Фёдор вздохнул, поглядывая на Оду и не упуская из виду движение его рук. — Кто ты? — вампир направил пистолет на абсолютно спокойно реагирующего человека. Достоевский будто совсем не был под прицелом, а со старым другом разговаривал. — Просто любимчик вашей Королевы... — Фёдор мерзко ухмыльнулся, уже чувствуя недоверие со стороны пришедшего. Ода не поверил и начал стрелять. Впрочем одной пули хватило, попадание в живот свалило наглого человека с ног и вряд ли он поднимется. Не вампир, а, значит, такие травмы для него — смертельны. *** Теши слышала грохот. Достоевского не было уже добрых минут десять, выстрелы за дверью напрягали и давили на мозги, вызывая головную боль от роя мыслей и предположений. Королева откровенно бесилась, находясь в неведении, а серебряные цепи всё больше калечили, истязая белые кисти. Что происходит снаружи? Или хотя бы за дверью?.. Яркий свет ударил в глаза после долгой тьмы. Харунакара зажмурилась, приглядываясь; кто к ней пришёл на этот раз? — Дазай? — Харунакара-сан... — по голосу Королева поняла, что это Сакуноске Ода, Четвёртый Лорд её свиты и один из самых верных ей собачек. — Ода-кун… Ну, неужели. Я думала вы бросили меня… — Нет, прямо сейчас наверху отвлекают внимание, чтобы я мог Вас освободить, — объяснил он. Вампир возился с кандалами довольно долго, ведь ключ впервые видел, а серебро жгло руки. Проклиная людские технологии, он, всё-таки, справился, и Теши, ослабленная и бледная, упала ему на руки, благо, ещё в сознании. — Вот и всё… — Ода подхватил Королеву на руки, вынося её из темницы.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.