И снова тишина. Ощущение, будто шевеление, которое слышно было за дверью чуть раньше, было совсем не для того, чтобы открыть дверь…
Щелчок замка и, честно, Харунакара обрадовалась. Значит с Озаки всё хорошо. Очень неприятно было бы потерять такого союзника. Пусть в их отношениях не всё гладко, но зато не будет никакого внезапного предательства или подставы, которая прям сильно пошатнёт не только репутацию.
Какого же было удивление Теши, когда открыла ей обращённая. Подавленная и… Немного дикая, что ли. Королева снова напряглась, предчувствуя неладное, и хотела бы заглянуть в комнату, но девочка упёрто стояла в проходе.
— Эй, отойди. — она тронула её за плечо, как бы чуть отталкивая, но обращённая снова проигнорировала.
— Ты что, не слышишь? Отойди. — повысила голос Теши, но в следующий момент сильно удивилась внезапной боли под ребром. По ощущениям уже можно догадаться, что за чёрт. Серебро.
— Ты… — начала Харунакара, но слов тут не нужно, да и подобрать сложно с клинком в боку. Обращённая же, почувствовав чужую слабость, напала, отталкивая Королеву к стенке.
— Меня зовут Кёка. Я убила 35 человек, обращённых в вампиров. И все они были моими друзьями. Но теперь я отомщу за каждого! Я убью 35 вампиров, и продолжу вас уничтожать.
Теши улыбнулась. А потом засмеялась. Нож давал о себе знать, но она продолжала хохотать. Она находила такие намерения как минимум забавными. И также заметила различия между собой и Кёкой. Она жаждет мести, а Харунакара в своё время искала лишь лучшего места, чтобы никто не посмел дёрнуться не в ту сторону. Но, кажется, девочку безопасность не интересует. А ведь могла бы к ней подлизаться, а потом свергнуть, со своими-то навыками.
— Что смешного? — не выдержала Изуми.
— Хочешь уничтожить всех вампиров? Так начни с себя.
— Собой я закончу.
— Не успеешь. — уже более грозно, но всё ещё с таинственной улыбкой сказала Теши.
— Ты будешь второй. — за её спиной появился синий демон. Почти такой же, как у Коё, но другого цвета. Слова Изуми лишь подтверждали, что она убила Озаки, поглотив и кровь, и способность, но почему она изменилась? Адаптировалась под хозяина? Чёрт, как? Что вообще происходит?
Вот смерть Коё — это плохо. Да, может, это ещё не точно, неизвестно и непонятно в каком она состоянии. Но, чёрт, слишком много важных фигур ушли с доски. И главное, неясно, кто строит все эти планы, плетя изысканную нить паутины, в которой она запутывается всё больше.
Демон же атаковал по приказу новой хозяйки. Теши едва успела вытащить кинжал из собственного бока, чтобы хоть как-то защищаться от ударов и по возможности контратаковать. Один удар — меч демоницы промахнулся и ударил в стену. Второй — неудачный, был скорее попыткой обезоружить демона, но даже без своей катаны она смертельно опасна… Для людей. Но не для вампиров. Угрозу представлял только кинжал в её руке. Но в том то и загвоздка, он же у неё, так что условно опасности нет. На деле — есть. Стоит вырубить Харунакару, отобрать нож будет проще простого, а значит и убить её реально.
Крутанувшись, она встала. Довольно резкое движение, но как помогло. Теперь у Изуми оружия нет, хотя, кто знает, насколько она опытна в рукопашке.
Демоница всё же расправилась с мечом. Небольшой набросок плана пришлось менять и быстро. Для начала: отбиться от удара способности, ибо прямо сейчас она замахивается.
Кинжал против меча, конечно, лучше, чем голые руки, но отражать удары катаны проблемно. Нужно учитывать длину лезвий. Как, например, этот удар она заблокировала, но её слегка отнесло, так что пришлось зацепиться ногтями за ковёр, скомкав тот у собственных ног.
Их долгая битва продолжалась ещё какое-то время. Теши старалась уворачиваться от ударов, а не отражать их, поскольку второе более проблемно, опасно и сложно. И пока получалось, странно только, что Кёка ничего не делает и просто стоит. С другой стороны, а что ей делать? Ведь даже нож теперь у Королевы. Но, может, на это и расчёт? В любом случае от демона придётся ещё долго бегать, ведь Изуми совершенно не голодная.
Чёрт, надо было всё-таки переодеться… И почему она подумала об этом только сейчас?
Наверное, потому, что демоница всё же попала. Лезвие прошло аккурат по груди, оставляя неглубокий шрам. Всё равно зарастёт. Сираюки — не та способность, которая может ранить смертельно. Отнесло в стену? Ну, да, больно, неприятные ощущения после, но не намертво, не до потери сознания. Шрам болит даже пока затягивается, но и это не доводит до смерти.
— Знаешь, в этом твоя ошибка. — всё же «выплюнула» Теши. Говорить после удара сложновато, но, опять же, возможно.
— О чём ты? — даже по взгляду видно, что ей не интересно. Совсем. Абсолютно. И спросила она из вежливости, уверенная в победе.
— Твоя ошибка… — продолжила Королева. — Твоя ошибка в том, что ты ничего не знаешь об этой способности. Ты вообще ничего не знаешь о вампирской магии, так что скоро за это поплатишься. И ещё… Демон меня не убьёт.
Глаза Изуми расширились от удивления. Для неё было дико и непонятно, почему способность не может убить вампира. Почему только искалечить? В этот момент промелькнула мысль, что все её старания напрасны, способности на самом деле — бесполезны, а попытки сопротивления лишь усугубят ситуацию.
— Врёшь… — Кёка сказала это себе самой, Королеве, пытающейся её переубедить, и всему миру, что явно был против идей девочки.
— Не вру. — максимально мягко сказала Харунакара, поднимаясь, не без помощи стены. — Девочка, пожалуйста, поверь и смирись, наконец. Думаешь, я тебя не понимаю? Мне пришлось оставить названную семью. Они практически с улицы меня подобрали. А у тебя, полагаю, убили родителей?
Изуми молчала, но мускул на лице дрогнул.
«Попала» мысленно отметила Теши и продолжила:
— Просто отбрось прошлое. Твою природу изменили и ты вполне сможешь адаптироваться, как это сделала я. — она неуверенно протянула руку на встречу Кёке. Девочка колебалась. Сомнения крутили и сбивали, сгущали тучи вокруг лучика света. Неуверенность бьёт нещадно, но лишь один раз. Потом ты будешь осторожен, обдумаешь каждое действие и его последствия. Это так… По-взрослому сложно. Тошно. Гадко.
Хрупкая и маленькая рука Изуми коснулась королевской ладони. Да, может, всё не совсем так, как должно быть, но, по крайней мере, ситуация нормализовалась. И именно сейчас нужно бить. Так, чтобы не предали. Так, чтобы не ушли. Так, чтобы не убили.
И… Ничего.
Теши не бьёт слишком доверчивую Кёку. И никогда не ударит. Возможно, у них будут недопонимания, как и с Коё, и из-за Коё… Немного иронично, но, с большего, они договорились. Без слов и бумажек, лишь взглядом и касанием. Это доверие… Кажется, когда-то Теши уже получила чьё-то доверие. И, вроде бы, тогда же оно и сломалось. Сменилось подозрительностью и паранойей.
Ностальгические моменты — это, конечно, хорошо, но дела сами себя не сделают, а время поджимает. Теши улыбнулась, показывая искренность своих намерений, зачем-то добавила, что Кёка не получит наказания только если будет себя хорошо вести и прошла в комнату.
Несмотря на их «перемирие», Королева не отбросила серебряный кинжал, хотя Изуми отозвала демона. Тут, конечно, было своё объяснение, но со стороны это выглядело, мягко говоря, не очень.
Сейчас до жути обидно и больно за Озаки. Как оказалось, всё действительно плохо.
Пепельно плохо. Розовое кимоно со слегка расслабившимся поясом в виде ленты одиноко лежало, смешанное с прахом. Рядом — обувь и украшение, которое Коё носила на волосах. Так… Так неправильно. Так не должно было случиться, но, почему-то, случилось. Вопрос за вопросом, теория за теорией: «А что, если…»
Лезвие ножа неприятно стукнуло о каменный пол. Теши не ожидала этого звука, но не дёрнулась, даже если бы её пырнули этим ножом. Пальцы просто упустили рукоятку, дали ей выскользнуть из вспотевшей ладони. Веки прикрылись под свинцовой тяжестью боли, а глаза усиленно сдерживали слёзы. Она ошиблась. Снова. И снова кто-то умер. А ведь Харунакаре казалось, что она сможет сохранить хладнокровие и нейтральность по отношению к обращённой… Нет. Мысль, что Кёка убила Озаки прокручивалась в мозгу по бесконечному кругу. Она же выдавила слезу. Прозрачной дорожкой капля стекла по щеке, подгоняемая новым потоком, достигла острого подбородка. Оттуда капнула на платье. Или на застывшую на нём кровь. Неважно. Всё равно ведь на ткань.
Теши честно не помнила момент, когда упала на колени и прижала последнюю памятную вещь — канзаши. Крик застрял внутри. Даже не в горле, где-то гораздо глубже. Где-то на месте души, уже давно покинувшей этот сосуд. Слёзы быстрыми и прозрачными каплями скатывались, стремительно падали и разбивались о пол на совсем мелкие брызги.
— Твою ж мать, Коё… Почему? — шёпот прозвучал слишком громко. Вряд ли Изуми разобрала слова, но сам голос точно слышала. Не было смысла скрывать эмоции. Кто, по сути, её видит? Девочка, которая вряд ли до завтра доживёт?
Если ей не повезёт…
Только огромными усилиями она остановила собственные слёзы. Хватит, достаточно. Горка пепла — не мёртвое тело и выглядит чуть-чуть лучше, чем труп.
— Ты всегда была дурочкой в этом отношении… — Харунакара поддела сбегающую вниз прозрачную каплю. М-да, говорить об этом будет трудно… — Но твоя целеустремленность поражала… Ты всегда добивалась того, чего хотела. Ты не боялась прошлого Короля. Это… Это уже лучше, чем я.
Губы дрогнули, готовые содрогаться в очередных рыданиях. Снова двухлетняя выдержка в помощь: поток остановлен, всхлипы подавлены. И никакого восстания истерики.
Кёка молчала, стоя в дверях. Как-то неловко, что ли… Хотела убивать вампиров, а в итоге встала на их сторону. Нет. Не так. Встала на их сторону, чтобы найти Ацуши. И только поэтому.
***
— Что это значит? — повторила Теши. Пустые отмазки уже засели в горле, да так, что их только сблевать и оставалось. Как жаль, что не на оппонента, что с довольной улыбкой и капелькой пота на щеке стоял перед ней, получая выговор.
— Он ослушался приказа.
— Какого? — этот вопрос тоже звучал не раз и уже до тошноты доводил.
— Моего лично.
— Что это значит? — они снова пришли к началу. Это уже третий или четвертый круг. Мори немного менял ответы, а Теши наступала как баран, не меняя ни единого слова. Признаться, она боялась Огая. Не так, как прошлого Короля, но боялась. И не слишком умело это скрывала.
— Он решил не следовать моим указаниям.
— Каким?!
— Моим. Лично отданным.
— Да что это был за приказ?! — вырвалась из бесконечного круга страха Харунакара.
— Он вовремя не затушил огонь и моя комната провоняла травой, вместо того, чтобы благоухать.
— Это не повод его лупить!
— Как раз-таки повод.
— Поступай умнее! Выпей немного его крови. И тебе приятнее, и он наказан.
Теши выпалила это на одном дыхании. Испугавшись дальнейшего диалога, просто легко развернулась на каблуках и «упорхала» за ближайший угол. Подышать, успокоиться и продолжить работать. Так часто бывало: она пытается вразумить Огая, а он мало того, что не слушает и запутывает, так ещё и пугает одним своим взглядом. Возможно, он нечаянно, а может, и даже скорее всего, специально, лишь бы досадить.
Отходить после таких нападок сложно, но куда сложнее будет только предстоящая ей встреча. Именно поэтому она поспешила в комнату Фрица, что на время стала и её обителью.
— И не поздороваешься?
Она дёрнулась от этого голоса. Знакомый, привычный, беззлобный, но прозвучал весьма неожиданно. Честно, вампирша и не помнила, как прошла нужные коридоры, как открыла дверь и как сняла платье, собираясь переодеться.
— А ты уже здесь? — она обернулась, немного нервничая. Спина отчётливо чувствовала холодок от дверцы шкафа. — Фриц.
Он неумолимо приближался под нарастающую панику Теши. Пять метров, четыре, три, два. Несколько сантиметров между лицами и…
Он прыснул. Выпал и засмеялся. Невольно улыбнулась и Харунакара. Она давно уже не видела его в таком приподнятом настроении, пусть и с немного дикими шутками.
— Испугалась? — Фриц мягко обнял её, укладывая подбородок на плечо.
— Чёрт бы тебя побрал, Фриц! — эмоционально начала вампирша, но от обнимашек не отказалась. — Я думала, ты решил начать революцию, наплевав на все договора.
— Неужели ты так мне не доверяешь?
— Доверяю. Но мне неспокойно. — тут же помрачнела Королева. — Тебя ведь могут заставить пойти против меня.
— Интересно, каким образом.
— Опустим эту тему. Она совсем мне не нравится.
— Ладно, допустим. Почему ты так долго? Уже закат.
— Да так… Кажется, тот, с кем я должна встретиться, активно об этом напоминает.
— Например?
— Чуть не убил Сакагучи Анго.
— Что?!
— Да, знаю… Надо будет напомнить ему об этом и попросить не делать такие знаки. Но, с другой стороны, теперь я точно о нём не забуду.
— Это мужчина?
Теши осеклась, ведь сболтнула лишнего, размыкая объятия. Всё-таки надо ещё переодеться.
— Да… Но не волнуйся. Ничего не было, нет и не будет. Кроме убийства Сакагучи… Ну, знаешь, ещё проведала Коё. Точнее её останки.
— Она, всё-таки, мертва?
— Да. — Харунакара, наконец, определилась с одеждой и вытащила нужное из шкафа. — Неприятно, но это… — достала из складок в платье канзаши. — Всё, что от неё осталось.
Фриц подошёл поближе, чтобы рассмотреть вещицу, которую Теши уже успела кинуть на кровать, одеваясь.
— Её любимое украшение.
— Да. Немного грустно… — она застыла. Немного? Но это ложь. Это вывело её окончательно. Сначала Леика, теперь Озаки. Да тут как не крути расплачешься. Все знакомые умирают. Остались только Ода, Рюноске, Чуя и Фриц. Но последний, можно считать, двойной шпион, пусть на самом деле и на её стороне. Мори мог поговорить с Макимачи, когда она оставляла их на совесть Раймонда. Кстати, об этом…
— Не умеешь камень пародировать. — он снова сжал её в объятиях. — И вообще, ты специально так медленно одеваешься?
— Что? Нет же!
— А по-моему, ты специально меня совращаешь.~
— Так, давай потом. Лучше расскажи, как прошла встреча Мори и Макимачи?
— Довольно быстро и неинформативно. Кажется, Огай решил предостеречься…
— Есть причины? — Теши вылезла из сплетения рук и продолжила натягивать рубашку.
— Теперь нет. Но из-за того, что ты чаще стала давать мне задания, он что-то подозревает.
— Я тоже заметила… Ладно, продолжай.
— Мори как-то прознал, что ты ведёшь совет.
— Ух, Дьявол… Ладно, допустим.
— Макимачи отказалась от звания.
— Так, а это уже интересно. Что они затевают?
— Не знаю, но они уже давно это планировали. И ты была права, Леику убил Огай. Но русские напали на них и сначала они отбились от засады, а потом он прострелил ей голову и сердце.
— Вот здесь соврал. Либо промазал. Что довольно странно, он же врач. Либо специально так сделал, чтобы Леика помучалась.
— Зачем ему это?
— Возможно, она как-то отказала ему в ухаживаниях. Может, просто неприятна. Я не знаю, да и причин может быть много.
— Наверное.
Они помолчали. Теши полностью собралась и подошла к столу, собирая некоторые документы. Точнее, копии, которые она писала от руки. С нужными печатями и подписями. Собрав небольшую стопку из 10-20 листов, вампирша сложила всё это в небольшую кожаную сумку на ремне через плечо.
Она готова, но до полуночи ещё есть время.
Бедность — удел слабых.
Звёздное небо благословляет любого на спокойный сон. Провожает вместе с живыми день, солнце. И остаётся за главного.
— Тысяча триста двадцать пять. Тысяча триста двадцать шесть. Тысяча триста двадцать семь. Тысяча триста двадцать восемь. — тихий, дрожащий голос размеренно и без перерыва отсчитывал. Что? Одному Богу известно. Все только знали, что мальчик, который облюбовал это место, каждую ночь считает до трёх тысяч.
— Тысяча триста двадцать девять. Тысяча триста тридцать. — продолжался счёт. Каждый считал его ненормальным, психом, идиотом. Полоумным. Помешанным. Выглядел он точно так же, как безумец. Неопрятно. Грязно. Противно.
— Тысяча триста… — живот мальчишки жалобно заурчал. Он переждал, пока звук закончится и продолжил счёт. -…тридцать один. Тысяча триста тридцать два.
Опускаться до кражи он не мог из-за характера, а одним попрошайничеством сыт не будешь. Так он и жил под луной, считая звёзды, выискивая те немногие созвездия, которые он знал, и утопая в мечтах, что однажды он отправится к звёздам, станет звездой или даже частью созвездия. Тогда все будут его видеть, но никто не выкажет отвращения. Навязчивая мысль, но какая прекрасная…
Сны всегда были для него чем-то беспокойным. Так и теперь ему снилась прекрасная девушка с окровавленными руками. Не страшно. Но неспокойно. Хотелось крикнуть: «Задуши меня этими руками! Прошу! Задуши!» Но она снова и снова отворачивалась.
Ты должен жить.
Эти белые волосы невозможно забыть. Глаза налиты кровью, как у вампиров. И как ни странно, мальчик не видел ничего прекраснее и никого красивее. Он мечтал о её пальцах на собственной шее, он мечтал о её ноже в своём сердце. Он мечтал смотреть в её бесстрастные алые глаза перед собственной смертью. Мечтал, потому что это — единственное, что он мог.
Утро не задалось. Либо люди уже привыкли видеть «этого голодранца», либо его… Не замечали? Игнорировали? Тогда, выходит, он пустое место… Это ужасно печально и невыносимо больно.
Так он и сидел в тени здания. Выражение «без крыши над головой» ему не подходило. Крыша-то была. Не было дома. Того родного места, куда можно было бы возвращаться после пройденного дня. Там невозможно считать звёзды. Лишь спать. Спокойно спать под тёплым одеялом, с нормальными подушкой и простынёй. Укрыться, вдыхать пахнущие ткани и спать.
Такими были его мысли. Такими были его мечты. Такими были его сны. Он ненавидел такие сны в три раза больше кошмаров. Из единственно ужасных остался лишь один сон: с девушкой. Всё чаще мечты умереть от её руки посещали его. Всё чаще и всё навязчивее становились эти мысли.*
— Эй, мальчик. — он поднял голову. — Ты чего тут сидишь?
Перед ним стоял мужчина. В аккуратном осеннем кожаном пальто, выглаженном и чистом, в чёрных брюках и начищенных до блеска ботинках. Глаза скрывали очки с чёрными стёклами, чему мальчик сильно удивился. Шляпа-цилиндр завершала образ.
— Ты потерялся? Или бездомный?
— Бездомный.
— Понятно. Как зовут?
А как его зовут? Кто он такой, чтобы иметь хотя бы имя. Он не помнил, а может и не знал никогда. Его называли «голодранцем», «нахлебником», иногда даже «псиной».
— Я явно не тот, с кем следует заводить знакомство…
— Меня это не волнует. — чуть грубовато отрезал мужчина. — Как зовут?
И что ему отвечать? Нужно срочно выдумать имя… Взгляд упал на женщину, обходящую рынок. В руках она несла книгу и ему удалось разглядеть автора.
— Фриц.
— Фриц, значит. Да, проблемно тебе будет с моей фамилией. Ну да ладно. Пошли, Фриц Малокью, я покажу тебе другую жизнь.
Рука протянута слишком внезапно, слишком дружелюбно, а это всё слишком нереально… Неужели, это очередной красивый сон, и стоит векам подняться — картинка расплывётся, уступая место реальности.
Он потянулся за сном. Если это просто фантазия, то Фриц не хочет просыпаться. Навсегда, он навсегда забудет бесконечный подсчёт звёзд. Три тысячи. Их три тысячи, но где гарантия, что он ничего не упустил или что не посчитал по два раза одну и ту же? Каждая попытка сосчитать все сводилась к трём тысячам, после чего мальчика вырубало. Вот в детском мозгу и заложилось: звёзд три тысячи.
Он дотронулся до чужой холодной руки. Не дёрнулся из-за внезапного холода. Но дал пальцам привыкнуть, исследуя линии на ладони незнакомца. Затем схватился крепче, приподнимаясь. Мужчина помог ему встать. Тут же расстегнул пальто и взял мальчика «под крыло». В обоих смыслах.
Это его первый день под крышей, где Фрица только вымыли и одели. Вечер он провёл со странным мужчиной, обсуждая звёзды и созвездия. Оказывается, незнакомец неплохо разбирался в астрономии — так называется наука, изучающая звёзды.* Его звали…
Хилл Малокью.
***
Он стоял с окровавленным ножом в руках. Красные капли стекали вниз, пачкая пол. Он убил его. Вампира, который дал крышу над головой, а взамен всего лишь обратил. Руки дрожали, его колотило, дыхание то и дело прерывалось и мешалось со всхлипами.
— Ну уже… Добей меня… Фриц.
Руки задрожали ещё сильнее. Нож просто выскользнул из рук, а сам он грохнулся на колени.
— Я не могу! Не могу, чёрт возьми!
Он кричал. Бешено и безумно, но ему нужно было. Хилл не пытался его остановить или успокоить. Он молча и с жалостью смотрел на потуги названного сына. Фриц нещадно лупил пол, наполняясь ненавистью и отвращением к самому себе. Лупил до сбитых костяшек, регенерируя снова и снова. Он ненавидел себя за волю к жизни, за слабость и трусость. Зачем, зачем, чёрт возьми, он тогда взял его за руку? Зачем он теперь попытался его убить, а в итоге едва ли нанёс одно ножевое. К чему были его мысли до этого? Он всё сможет. Он убьёт отца и получит способность. Зачем она ему вообще?
Ответов не было.
Как и не было спокойствия на душе старшего Малокью.
— Фриц…
— Заткнись! Я опять облажался! Почему жизнь так несправедлива?!
— Фриц!
Даже умирающий он смог воззвать к его разуму. Это поистине уникальный вампир. Но ни разу до этого он не повысил голос и сейчас… Это дало определённый эффект.
— Раз начал — заканчивай. Но помни: люби свою способность, но не спи с ней.
— О чём ты?
— Потом поймёшь…
— И где твои советы, как правильно жить?! — вскрикнул Фриц. Он был в ярости и отчаянии. Опасные чувства. Не на разъярённую голову принимать решения.
— А ты их хочешь?
— Нет… Конечно же, нет! — настроение снова сменилось. Кажется, у него истерика, но Малокью младший не в состоянии был рассуждать, что уж об оценке ситуации.
— Но раз ты затронул эту тему… Убей врагов вампиров.*
— Что? Ты о ком?
— Азульване…
— Что?.. Их же невозможно убить!
— Теперь возможно… Я… Я нашёл сплав… Металлы… Добавил к лезвию… Ты можешь их убить. Кинжалы лежат в ящике моего стола. В каждом по одному.
— Отец…
— Сделай, что должен. Доделай то, что начал.
— Отец!
Он улыбнулся. Как же Фриц раньше не замечал седины на его усах? Это больно вспоминать. Сколько вечеров они провели вместе за разговорами или просто читая? Потрескивание огня в камине, шуршание страниц, изредка — тихие голоса… Незабываемая и очень хрупкая атмосфера. Не хватало только крови высшего сорта в бокальчике.
Это было. Теперь всё изменится. Теперь всё будет иначе. Но как иначе? В какую сторону? Какая полоса его ждёт? Чёрная или белая? Серая? Абсолютно прозрачная? Что он почувствует, когда вместе с этим вампиром потеряет и надежды, и желания? Почему он прямо сейчас не может ответить?!
— Фриц, давай.
Он снова почувствовал липкую рукоять пальцами. Только не снова… Он не может. Он
не может его потерять!
Руки будто не его. Уже нету дрожи, нету страха. Полная апатия. Он знает, что произойдёт. Но не может это остановить.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Лезвие очень хорошо чувствует плоть, упиваясь чужой яростью. Брызги крови летели во все стороны. Надоело, надоело, надоело. Он пытается остановиться, но лишь сильнее бьёт. Отбросив нож, легко слизывать кровь с рук, высасывать остатки из шеи, рук. Это — чистое безумие. Он смирился. Смирился с тем, что должен был его убить.
— Вспоминаешь Хилла? — зачем-то прервала тишину девушка.
— Да, вроде того… А ты? Думаешь, как может пройти разговор?
— Да. Но это бессмысленно. Его не прочитать.
Они снова помолчали.
— Когда пойдём на Токио?
— М, сложно сказать. Пока что нужно разбираться с ранеными. И, да, раз ты спросил, проведаешь Ацуши? Думаю, сначала с ним должен побеседовать кто-нибудь другой.
— Конечно. Для Чуи будут приказы?
— Нет, пусть следит за Дазаем. Что-то мне подсказывает, что его пытаются убрать.
— Кто?
— Полукровки вне закона, забыл?
— Прости, прости. Значит, кто угодно.
Она промолчала. Говорить нечего и не о чём, а луна всё не хотела показываться на нужном месте. Часы спокойно тикали, показывая время: 22:40.
— Может, пойти уже сейчас?
— Рано. — буркнул Фриц.
И снова молчание. Неловкость, переглядки, нервы. Это волшебно, но ужасно. Это влюблённость, когда клянёшься на века остаться. Но потом уходишь, ведь чувства остывают.
— Пойду… — через минут десять такой атмосферы Теши не вытерпела, отлипла от стула и направилась к двери. Её довольно быстро остановили, вытянув руки вверх и впечатав в дверь.
— Ай, что ты делаешь?
Дальше Фриц стал нежнее. Аккуратно отодвинул волосы, закинув их все налево, на плечо, прошёлся пальцами по коже. Реакция моментальна: лёгкий дёрг, из-за чего Теши прижали посильнее. После — мягкие прикосновения губами по шее. А ещё дальше уже больно. Чужие клыки пару раз проехались по коже, предупреждая. А затем проткнули, прокусили до крови, но не остались. Фриц отодвинулся чуть, глядя, как капли стекают вниз. Непременно бы пачкая её блузку, но и тут вампир не прогадал: стянул её с плеча.
— Что ты творишь? — начала Теши, но он зашипел, призывая к молчанию.
— Тшшшш, подожди минутку.
Налюбовавшись, он проехался языком по красным дорожкам, не оставляя от них и следа. Она дёрнулась.
— Пусти, пожалуйста. Ты меня пугаешь.
— Ну извини. — он аккуратно закинул ткань обратно на плечо и дотронулся до свежей ранки.
— Ну зачем?..
— Всё, всё, отпускаю. Но, знаешь… — тут же заметил Раймонд. — Ты никуда не пойдёшь голодная.
— Э? Но я не хо…
— Хочешь. Мне твой труп не нужен.
Прежде, чем Теши смогла возразить, дверь уже открыли так, что она чуть не свалилась, но нет, её вовремя удержали, закинули на плечо и понесли в «столовую».
— Да что с тобой сегодня?! — Харунакара отчаянно вырывалась, била его кулачками по спине и ногами по груди, но Фриц будто и не чувствовал.
***
— Приехали~.
За это время Теши три раза успокоилась и два раза снова протестовала. И всё-таки на пол её спустили только в помещении.
— Что пить будешь?
— Вспоминается первый вечер…
— Это точно.
Вампирша взяла недопитую бутыль, как бы говоря: «Вот, я выбрала». Фриц одобрительно кивнул, но когда понял, что Теши пить не собирается, только взять с собой, остановил её. Точнее, не остановил. Наоборот. Заставил пить.
Огромными усилиями, она смогла отпихнуть его с его своеобразной заботой и спрятать остатки в сумке. Не сказать, что бутылёк большой, а если ещё и вертикально поставить, тем более влезет.
— Спасибо, Фриц. Теперь точно ушла.
— Если не вернёшься — я сажусь на трон.
Она засмеялась. Он улыбался. На такой тёплой ноте можно было бы разойтись, но так не хотелось…
— Удачи там.
— Присмотри за всем.
***
Ночь неспокойна. Ветер сильно треплет кроны деревьев, ослабевшие травинки, гонит на запад облака, заполненные слезами. Треплет плащ странницы, что спешит доехать до места.
Пришлось обойтись без лошади. Иначе появились бы вопросы и навязанный эскорт, а выскользнуть незаметно и так многого стоило.
Из-за ветра качало из стороны в сторону. Капюшон сдёргивало несколько раз, а волосы, как живые змеи, тут же отдавались на волю вихрю. Теши быстро поправляла ситуацию, прятала передние пряди, закрывая голову. Совсем скоро пойдёт дождь.
Природные стихии — ужас не только для людей, но и для вампиров. Что могут смертные и трупы противопоставить грозе? Молнии? Ничего, по сути. Они в равной степени беззащитны и в равной степени зависимы от погоды.
Сейчас Теши проклинала весь мир. Почему это она должна идти на встречу, которую легко можно было бы перенести, подав нужный знак. Нет, нужно именно сегодня. Ну, точнее к переходу от «сегодня» до «завтра».
Проклясть весь мир — не вариант, никто ведь не виноват в этом, кроме неё самой. Да и невозможно это. Не с её способностью. А, впрочем, если и есть где дар проклинать других, вряд ли его бы хватило на весь мир.
Изрядно потрёпанный дворец уже показывал свои очертания во мраке. Теперь это скорее графские развалины*, окутанные новыми легендами и байками. Мол, водится здесь нечисть похуже той, что уже ступила на человеческую землю, из-за слишком кровавой битвы с огромным количеством потерь. В том числе и Короля. Совет фактически остался без головы, это прибавляло паники в люди. И это хорошо. Подрывать авторитеты — одно из немногих занятий, которые не вызывали у неё отвращения.
Замок встретил её с обычным могильным холодом. «Не напугаешь» — про себя подумала Теши, проходя дальше во двор. Всё так, как она и запомнила. Но таинственного информатора не было. Это затрудняло её миссию. Надо же и вернуться. Желательно к двум часам, когда даже некоторые стражники спят на карауле.
Она села на каменную плиту фонтана. Уже неработающего, кстати. Ждать, по идее, не долго, но незнакомца всё нет и нет…
Спустя добрых полчаса такого сидения, Теши встала, отряхиваясь, подошла к деревьям, но быстро передумала. Вернулась к фонтану, а затем направилась в противоположную сторону, к разрушенной стене. Вздохнув, осмотрелась.
Часы в бывшей комнате Дазая тикнули последний раз. Полночь.
— Да где его носит…
— А ты рано.
Она повернулась на звук. В проходе уже стояла фигура нужного человека. Силуэт плохо очерчен и сливался с темнотой, но разглядеть его можно. Теши фыркнула.
— Давно стоишь?
— Нет, но видел твои посиделки у фонтана.
— Не смешно. Мог бы выйти раньше.
— Мог, но за тобой забавно наблюдать. Кроме того, мы условились на полночь, а ты пришла много раньше.
— Вышел бы раньше, закончили бы раньше.
— Куда ты торопишься? — чувствуется улыбка.
— У меня ещё много дел.
— Ну уже, Саша.
— Я давно уже не Саша… Фёдор Достоевский.
