Абьюз

Ниточка, единственная, спасительная цепь — он, рыжий вампир со сложным характером, ужасно своенравный, но до безумия красивый. Он, последняя надежда, одинокий ориентир. Пламя, из-за цвета его волос, вело к нужной тропинке. Сияющие непривычным для вампира голубым глаза мелькали в памяти, отрезвляли разум. Дазай чувствовал, как всё его тело наполняет новыми силами для борьбы, он готов был дать отпор своей способности, которая могла слишком много, а ведь в реальном мире этого не показывала. Но он будет бороться. Плевать, если его убьют здесь. Плевать, если она использует его. Он не сдастся, до последнего вздоха. Потому что его любовь не ждёт. Значит, можно не возвращаться живым, но принять здесь смерть… Нет. Так нельзя. В глазах снова мелькнул Чуя. Он выдержит. Или его имя не Дазай Осаму! — О, какой проблемный. Ты тоже мне сопротивляешься? — И не перестану, ни при каких обстоятельствах. — У тебя есть слабость. Я могла это использовать. — И что помешало? — Проекция не создавалась. — объяснила Шинори, опустив руки, которые держала до этого в замке́ напротив живота. Шатен приподнял бровь, изображая вопрос, но она молчала, то ли не понимая намёка, то ли утратив желание рассказывать. — Только не вздумай спать со способностью — убьёт. — Дары постоянно пытаются убить хозяина. Это — их истинная сущность. Слова Чуи вспомнились сами.¹ Поразили своей внезапностью, но помогли, ведь теперь Дазаю всё ясно. Ему не нужно к ней бежать. Нужно бежать наоборот, от неё. Он развернулся и побежал обратно, напрягая ноги до упора, сбивая дыхание. Через время он уже хотел остановиться, но продолжал бежать. Просто потому что хочет выбраться, хочет увидеть единственную любовь всей своей жизни. Эта любовь его ненавидит, но Дазай будто знает, что может ещё это исправить.² Ещё немного и он бы врезался в Шинори, оказавшуюся перед ним, будто из-под земли выросла. Она улыбалась и явно была довольна действиями и результатами Осаму. Только вот почему? Он же сделал всё в точности наоборот, её очарование не сработало, да он просто её проигнорировал! — Молодец, Дазай. Я в тебе не ошиблась. Ты идеальный сосуд для такой способности. — Объясни, я же вижу, что тебе очень хочется. — Какой ты наблюдательный. — она прикрыла рот рукой, поставив ладонь как бы крышей, чтобы звук шёл вниз. — Ты будешь моим хозяином. Проверка пройдена. Я могу обучить тебя, если хочешь, или помочь и объяснить, если нужно. Мрак рассеялся, скомкался, прилетел обратно к способности, которая круговым движением рассеяла его окончательно. Шинори удобно уселась на не пойми откуда взявшемся стуле. Её посадка аж воняла аристократическими манерами, которые она тоже непонятно где успела получить. Впрочем, теперь и платье на ней было другое, сменилось оно тогда, когда способность рассеяла мрак. Теперь это белое, больше похожее на домашнее, одеяние, не то, что предыдущее, явно бальное. Лиф плотно облегал её тело, но на нём не было узоров, как и на юбке, которая, кстати, не пушилась так же, как в бальном платье, а едва отходила от тоненьких ножек, ведь их теперь можно было увидеть — одежда была куда короче. Дазай осмотрелся в поисках места для себя и такого не нашёл. — Ты ещё не владеешь этим миром. Я сама создам тебе место, раз ты так хочешь увалить свою задницу. Шинори не солгала. Напротив неё появился ветхий деревянный табурет, на трёх ножках, одна из которых крепилась примерно посередине одной из сторон табурета.³ Осаму посмотрел на способность, изогнув бровь и как бы намекая, что она возомнила о себе слишком много, но та эффектно его проигнорировала. Дазай отметил это где-то в закоулках своего разума, присел на табурет и стал выжидать объяснений, которые мечтала выдать Шинори. — Итак, наверное, для начала нужно сказать, что твоя способность называется «Неполноценный человек». Я воплощение этой способности. Моё имя ты уже знаешь — Шинори. И как твой дар работает ты уже тоже знаешь, правда? — Аннулирует другие способности. — Осаму закинул ногу на ногу. Пока что новой информации слишком минимум, чтобы удивляться и всё довольно очевидно. — Верно. В зависимости от силы и опасности других даров, ты можешь использовать разную степень своей силы. Думаю, ты и сам понял? — она улыбнулась на его кивок. — Некоторые дары ты аннулировать не сможешь, но такие ещё не родились. Я могу дать тебе гарантированный ответ на вопрос почему. — Это мне едва ли интересно, но ты можешь рассказать, если очень хочется. — Потому что все вампиры со способностями и те, кому способность передали любым способом, связаны одной запретной дверью. — его реакция — напряжение — вызвала у неё ухмылку. — Так что мы, дары, чувствуем друг друга и силу и мощь друг друга. — Ты оказалась полезнее с этой информацией, чем я ожидал. — он потёр висок. — Что ещё расскажешь? — Как ты будешь активировать способность, а? Не подумал? А ведь ты такой умный, даже можешь обдурить Фёдора. — Ты слишком много болтаешь обо мне. — подметил Осаму. — Ты просто довольно интересная личность. Один раз заметив его со сводной сестрой ты предугадал все события, кроме влюблённости. И что будет дальше ты тоже знаешь.⁴ — Оставь, Шинори. Говори всё, что мне нужно знать про дары и я уйду отсюда. — Ладно. — она обиженно надула губки, что значило её скорую месть. — Тебе всего-то нужно увидеть, как способность противника исчезает, растворяется в воздухе. И я буду знать, что делать. — Не сложно. — шатен кивнул. — Да, думаю, тебе нужно рассказать и об этом месте, но совсем немного. Видишь там, — она указала на идущие аллеей двери, — двери? Самая большая, резная и чёрная — запретная. Если сунешься туда, никто не сможет тебя вытащить. Моя сила там будет абсолютно бесполезна. У нас способность скорее защитная, а не атакующая. Так что думай, где её используешь. — На этот счёт не волнуйся. — Так, ещё у тебя есть усилинная версия собственной способности. Можешь называть режимом берсерка. Но не волнуйся, чужие такие режимы ты будешь в состоянии аннулировать в своём обычном виде. Твой берсерк только увеличит радиус действия. — она слезла со своего трона, упёрлась руками в его ляшки и на прошептала на ухо. — И ты будешь моим всё это время. Слова Чуи снова вспомнились и шарахнули током. Его передёрнуло, так что он попытался отстранить от себя Шинори, но способность оказалась настойчивее. — Только не вздумай спать со способностью — убьёт. — Дары постоянно пытаются убить хозяина. Это — их истинная сущность. — Шинори, не забывайся. Рассказывай дальше, и отлипни от меня. Немедленно. — к удивлению и Дазая, и способности, она действительно отстала и села обратно на стул, презрительно фыркая. — Ладно, ладно. Думаю, я рассказала всё, что тебе нужно знать. — Не всё. — Ха? — во взгляде мелькнула ненависть и надменность. — Не всё. Что за запретная комната. Расскажи о ней больше. — Комната Мрака. На самом деле, у неё много названий. Внутри — абсолютная тьма, а где-то в центре гуляет существо, несравненное по силе даже с Асукой. — Кем? — Ой, язык длинный… — буркнула Шинори, а ответила уже не так. — Никем, забудь. Это имя воплощения сильнейшей способности, больше тебе знать не нужно. — Чья она? — Кто? — прикинулась глупенькой девушка. — Способность. Кому принадлежит самый мощный дар? — Секретная информация. Ты её не получишь. — она совсем недобро улыбнулась и даже ногу на ногу закинула, показывая превосходство. — Совсем никак? — Можешь со мной переспать и тогда я расскажу тебе. — улыбка расползлась на всё лицо, но в итоге Шинори получила отказ. — Как хочешь. — Тогда, я пошёл. Тебе больше нечего мне рассказать. — Постой! — он обернулся со взглядом «ну что ещё?». — Ты… Я хотела сказать… Что ты мне нравишься. — Жаль тебя, в таком случае. *** Очнувшись, он обнаружил себя на той же кровати, где и провалился в собственное сознание, а кроме Теши, лежащую на полу. Устала, кажется, и либо её вырубило из-за применения магии, либо это обморок. В любом случае, Осаму просто уложил её на кровать вместо себя, мол, сама очухается, и вышел из комнаты. Разговор с собственным даром, о котором он узнал едва ли месяц назад, казался очень интересной темой, чтобы обдумать и излазить каждый закоулок и узнать о любой тонкости и мелочи по использованию способности. Конечно же, если он начнёт пользоваться Шинори слишком часто, ему понадобится кровь. Но Осаму мучался с вопросом «почему?» Зачем способности кровь? Она будет работать как катализатор? Или мотивация к хоть какому-то движению в пользу вампиров? Или ещё что-то? Может, поддержание собственного здоровья? Ну, мало ли, как действуют способности на физическое и моральное состояния. Но как это, мать его, связано? — Агх. Смотри куда… Дазай? Осаму только дошёл до заворота в этих проклятых огромных коридорах, как оттуда вылетел рыжий красавец, после чего коридор, конечно же, перестал быть проклятым, а стал лучшим местом для воплощения всех его тайн и мечтаний. Ну, надо же было врезаться в самого Чую Накахару, да это определённо судьба! — Хорошая ночка, а, Чуя? — Уже почти утро. — сухо оповестил рыжий. — Неважно. Откуда ты идёшь? — Возвращался с конюшен. А то жаловались на слишком громкие звуки, а это оказались такие же пидорасы, как ты. — О, ну надо же. — безобидная улыбка Дазая показалась Накахаре невыносимо мерзкой. Он тцыкнул, развернулся на одних каблуках с твёрдым намерением обойти этот виток и никогда больше по нему не проходить, но шатен оказался ловчее и уже схватил его за руку. — Не покажешь, где любовались голубки? — его тон был действительно невинным, безобидным и банально заинтересованным. Только Чуя бдительности не ослабил. — Тебе зачем? — Эй, я же не прошу имитировать звуки, которые оттуда издавались. — в одно мгновение он приобнял его со спины, не отпуская ту руку, которую схватил, а совсем наоборот, сплетая пальцы. Чуя настолько обалдел, что единственной его реакцией стало смущение до красных щёк и пота. — Пусти. — он выдавил одно единственное слово с такими усилиями, что казалось, на большее он был и не способен, хотя все мы понимаем, что это ложь. — Не пущу. — страстно прошептал Осаму на самое ухо, из-за чего Накахара вспыхнул ещё ярче. И к несчастью шатена, но на спасение вампира, им помешали. — А вас ничего не держит, да? Фриц Раймонд¹¹ собственной персоной, посмеиваясь, опёрся о стену и с издёвкой поглядывал на пару, ведь был в курсе, что совсем недавно Чуя разогнал таких любителей нетрадиционной ориентации, а теперь сам таким страдает. Впрочем, прям мешать им он не собирался, всего-то ткнуть в это носом Накахару. Надо же показывать, как он недолюбливает этого рыжего. — Простите, сорвало. — неловко прохихикал Дазай, не чувствуя при этом ни единого угрызения совести. И это понимали все присутствующие. — Да, заметно. Ты ведь Дазай? Рад наконец познакомиться. — Фриц даже от стены отлип, чтобы подойти и пожать руку названному брату своей… Девушки? Наверное, так это можно назвать. — Дазай, Дазай. — подтвердил всё шатен, поглядывая на Чую, отходящего от произошедшего и постепенно приобретая нормальную ему бледность, а не пунцовый раскрас. — И мне очень приятно. — Фриц Раймонд. — поняв сарказм и намёк, представился брюнет. — Чем же ты так Чую смутил? — Я не смущён! — мгновенно вспыхнул, только уже гневом, Накахара. Серьёзно, когда он сможет спокойно пожить? — Ну, да, по тебе и видно. — съязвил Раймонд, снова поворачиваясь к Дазаю. — Можно ли поинтересоваться, какая у тебя способность? — О, так сестрица не рассказала? — он улыбнулся. — А ты уже забыл, что своими глазами всё видел? — Верно, запамятовал. — Да, ты вообще очень многое забыл. Даже имя. — Радуйся, значит ты изменился. Хотя, признаю, — Фриц улыбнулся вслед за шатеном, — это не всегда хорошо. — Что за психушка… — выдохнул Чуя, направившись в изначальный пункт назначения — свою комнату. Осаму подмигнул старому знакомому, выдавшему вот это вот чёрт знает что, и направился вслед за рыжим. Фриц же почувствовал движение за собственной спиной. Поскольку во дворце были гости, которые никуда не уехали, вампир тут же смекнул, что, возможно, их подслушали. Использовав способность, он вмиг преодолел довольно большое расстояние и успел заметить, как чья-то тень мелькнула уже на лестнице. Чёрт, в таких условиях лучше даром не пользоваться, а то появится второй дар — сломанные конечности. Но в любом случае, пробовать сбежать от Фрица — плохая идея. Его способность равносильна телепортации, только ноги при этом всё же работают, перенося владельца в нужную ему точку. Лестница закончилась, но след будто исчез. Раймонд прикрыл глаза, сосредоточился, спросил у своего дара, куда стоит идти, а подсказки от интуиции и способности совпали. Он повернул направо и нагнал же верткого шпиона. — Эй, стоять! Всё равно же догоню! Уже за очередным поворотом Фриц использовал дар, нагнал незнакомца и дёрнул его за плечо. Шпионом оказался мальчик, на вид лет тринадцати, что ли, хотя вампирскому возрасту доверять — себе дороже. У него были ярко-жёлтые, как соломенные волосы, а когда он повернул голову, Фриц смог рассмотреть его глаза — карие, но никак не красные. Это его удивило, но больше он ничего подумать не успел. Паренёк сделал непонятное движение ногой, но Фрица отнесло в ближайшую стену, шарахнуло так, что немного осыпался потолок, а место, куда его толкнули, мягко говоря, вообще имело огромную впадину. Но и это ещё не всё. Конечно же, после быстрого свидания со стеной, он упал на пол, чувствуя приступы тошноты. Мальчишка исчез сразу после того, как Раймонда отнесло в стену. Фриц было поднялся, но почувствовал в ногах слабость, колени согнулись и он снова упал, на этот раз изо рта потекла кровь. Приступы тошноты стали оправданы и даже более — усилены. К тому же вампир обнаружил, что сломал нос, похоже, когда упал на пол в первый раз. — Чёрт… С… Стой… — пытался он словами остановить шпиона, но ничего не мог поделать с собственным телом, которое отказывалось слушаться, а сознание ужасно настойчиво предлагало забвение на какое-то время, так хотя бы не покалечат. Фриц не в силах был сопротивляться и действительно провалился в небытие. *** Очнувшись примерно через час после случившегося с Фрицем, Теши чувствовала слабость и неприятное покалывание на кончиках пальцев. Кажется, последствия сдерживания Шинори. Она потянулась, растягивая мышцы, и перевернулась на другой бок, протягивая руки дальше, но не находя рядом с собой тела. Эта показалось ей странным, всё-таки её возлюбленный обещал прийти. И забыть о собственном обещании он тоже не мог. Пришлось-таки открыть глаза, чтобы убедиться, что в комнате его нет, и насторожиться, ведь вряд ли он бы ушёл так ей и показавшись. Мигом подорвавшись, она, как коршун к добыче, подлетела к двери, приоткрыла её до маленькой щёлки, потом чуть шире и наконец, не выдержав, распахнула настежь с громким лязгом, вылетая из покоев. Всё её нутро кричало, что что-то случилось, и Теши верила им. Почти пробежав мимо часов, она всё же остановилась и взглянула на время. Почти пять утра. Твою ж мать, какая она везучая. Всю прислугу на уши не поднимешь одним криком, придётся их для начала растолкать из тёплых постелей. Хотя, с другой стороны, это хорошо. Если что-то совсем нехорошее, что нужно бы скрыть, произошло, с утаением проблем не будет. Она отчаянно бегала по коридорам, искала, даже иногда покрикивала его имя, правда, как можно тише, чтобы не слышали в жило́м крыле. Почему-то ей казалось, что он в противоположной, практически закрытой части дворца, нутро ей так подсказывало.¹² И не ошиблось ведь. — Фриц!.. — она обнаружила его в ужасном состоянии, в лужах крови, лицом вниз и рядом стена с глубочайшей впадиной. Картина маслом, только ничего в такой картине не радовало глаз, разве что какому-нибудь ярому садисту. — Фриц… Нет, нет, ты… Как… — она в момент оказалась рядом с ним, перевернула, уложила голову к себе на колени, в попытках привести в чувство, но он оставался неподвижным. Она отчаялась, совсем, окончательно. Белое платье измазалось в крови, но кто обращает теперь на это внимание? — Я… Подожди я… Сейчас, минутку… Как заворожённая, она поднялась и ринулась, оставляя складку на ковре, к хранилищу с сотней склянок, заполненных кровью любого вида и вкуса, известного только среди людей. «Спасти, спасти, только бы спасти» — это всё, что занимало девушку на данный момент. Нахватала склянок, даже не глядя, и будто на крыльях, прилетела обратно, но, вот досада, зацепилась именно за эту складку, которую сама сделала. Спасительная жидкость во флаконах мгновенно подлетела и осела на пол, только уже в виде осколков и разлитых луж. — Твою мать… — прошептала Теши, наклоняясь ближе к лужам, прикрывая глаза, абстрагировалась, принюхалась. Вот здесь один вид, здесь второй, здесь тот похожий, из-за которого Фрицу потом было плохо, вот тот, который ему нравится, а есть ещё какой-то, очень похожий на её собственную кровь. Что это? Не важно, она нашла нужную лужицу, взяла немного на язык — да, это точно та кровь — и подсела к вампиру, находясь всё ближе и ближе к его губам. Неуверенно коснулась, но успокоила себя, что цель — передать хоть немного крови. Тогда он очнётся. Предположительно. К несчастью «передачу» через поцелуй заметили. А если ещё точнее — так всё и было задумано. Мори выглядывал из-за стены почти не скрываясь, в отличие от своего проводника — Кенджи. Того самого, который шарахнул Фрица. Таким образом Огай получил неопровержимые доказательства и мог пользоваться как текущей, так и будущими ситуациями, всего-то подсмотрев неожиданную помощь со стороны Королевы. — Интересно. Думаю, этого мне хватит. — Мори буркнул это себе под нос, разворачиваясь и покидая место нападения, забирая с собой Кенджи. Теши оторвалась-таки от Раймонда, потому что ей послышались посторонние звуки, которых здесь не должно было быть. Но, конечно же, опоздала голову поднимать. Шпионы скрылись. Девушка сдвинула брови: если об этом узнали, возникнут вопросы. Хотя… Вопросы возникнут при любом раскладе, но… — Гх… — Фриц выдохнул немного воздуха, что немедленно отдалось болью в животе. Харунакара моментом забыла все свои проблемы, поворачиваясь к любимому. — Фриц, ты как? Тебе лучше? Сможешь идти, если помочь? Он слабо кивнул. Хорошо, что рядом была стена. Теши подняла его, но чувствовала, что это будет слишком тяжело, так что сначала помогла ему опереться о стену. Когда он более менее устоял на ногах, не без её помощи, можно было пробовать идти дальше. Постепенно, шаг за шагом, коридоры становились чище, что не так явно выражалось в ночное время суток. Это значило, что они всё ближе к жилому крылу. У Раймонда неимоверно дрожали ноги, девушка чувствовала это, пыталась практически тащить его на себе, но не давал уже вампир. Кое-как они дошли до распахнутой настежь двери в покои Королевы. Там она уложила его на постель и ринулась за лекарством от любых вампирских ран — кровью. *** Уже как час, если не больше, Накахара слушал довольно занимательные истории от ненавистного полукровки. Как оказалось, Дазай был довольно начитанным, умным и способным к быстрому анализу человеком. Играл в шахматы, умел ездить верхом и уже даже поспорил с Чуей, что и обыграет, и обгонит его даже на старой кляче, создавал лучшие стратегии, провалилась только последняя, которую он согласовывал с Фёдором, но о русском Осаму тактично умолчал. А за слово «знакомый» или «старый друг» — даже шатен уже не помнил, как именно сказал, — Накахара не зацепился, но оно и к лучшему. Чуя так же заметил странность: чем больше времени он проводил с Дазаем, тем меньше тот его бесил. Совсем наоборот. Шатен оказался абсолютно другим, ломал все созданные о себе иллюзии и стал даже очень интересным объектом, который Накахара и отпускать не собирался, к собственному удивлению. — И долго ты тут живёшь? — неожиданно сменил тему Осаму, явно переходя на что-то большее и серьёзное. — Не очень. — буркнул Чуя, немного смущаясь вопроса. — И как? Есть с кем-нибудь разногласия? А друзей у тебя много? — Друзей? Да что ты несёшь? Все они погибли. Леика… Коё… — он опустил голову, разглядывая застеленный на досках ковёр тускло-коричневого цвета со скучным узором. — Даже Хилла я помню. Но он скорее знакомый… — Неужели у тебя нет живых друзей? — Дазай приподнял бровь, потому что банально не смог выбрать наиболее вероятный вариант, почему Чуя вдруг скрыл свои связи. — Ну, может, Ода? — Ода… Ну, давай поговорим о нём, он ведь единственный выжил. — Да… — безнадёжно выдохнул Накахара и начал свой рассказ. С Одой он познакомился относительно давно для людских мерок и ничтожно малый срок прошёл по ленте времени вампиров. Чуя уже служил короне и на троне сидел не старый хрыч, удерживавший корону любой ценой, но для королевства едва ли бил палец о палец, почему дворяне и взбунтовались против него. У Сакуноске тоже рыжие волосы, но если у Чуи это пышные локоны, из-за которых его путали с девушкой, — даже Дазай при первой встрече, — то у Оды они пылали жарким огнём и приобретали скорее красный оттенок.¹³ Больше в его внешности не было чего-то необычного, такие же, как у всех вампиров, красные от крови глаза, довольно стандартная внешность, возраст уже давно пришёл к зрелому мужчине, лет тридцати. Белая кожа, типичная одежда для аристократа, вот только во время боёв, которых не было очень долгое время из-за жадного короля, он менял костюм и разительно отличался от остальной знати. Что же касается их знакомства: произошло всё, конечно же, уже после появления Чуи в замке, как Второго Лорда на постоянной основе. С его приходом поднялось много шуму, который подозрительно быстро утих, впрочем, на то могло быть несколько причин, а истины не узнает никто. Однако, говорили, что Накахара получил место через постель; что он, как верная собачка на коротком поводке, будет теперь контролировать всех и исполнять любой приказ, с чем, частично, угадали, но рыжий всё-таки сохранял и собственную волю: она нужна была ему, чтобы хоть как-то пережить смерть семьи. Кстати об этом… Одно только напоминание об этом заставляло свежую рану кровоточить ещё сильнее. Та зияющая и огромная рана не затягивалась со временем. Ибо именно такие раны становятся памятью, болью и шрамами. Чтобы ты помнил. И жил с этой болью, нёс это бремя только на своих плечах, ведь доверять некому. В такие моменты сильного потрясения и невыносимой боли, лучше всего понимаешь, что тебе никто не поможет. Ты один. В таком одиночестве он проводил месяцы. Все попытки с ним заговорить были тщетны и в конце концов Теши просто стёрла его память, чтобы он смог начать новую жизнь, вспомнив старую через время, когда не будет больно, когда он найдёт новых людей и новые опоры, чтобы не наложить на себя руки. Однако первый первый его вопрос: «Как долго я вас знаю?» — адресован он был Теши и Фрицу, но в замешательство поставил только Харунакару. Вампир быстро ответил, что не долго, но ему придётся теперь жить здесь, напевая таким образом красивую сказочку, чтобы у Чуи не осталось вопросов. И их не осталось. Лишь со временем он находил дыры в этой истории, сложенной за каких-то пару секунд, и тогда понимал, что его обманули, прессовал Теши и добился-таки правды. Ода попался на глазу рыжему где-то на второй неделе его службы, после стирания памяти. Сакуноске только вернулся с задания и как раз нёс подробные отчёты о выполненной миссии, суть которой заключалась в добыче огнестрела и патронов к нему. В такую степь пошли развиваться люди, а потому все их исследования и разработки в этом аспекте тоже должны были быть уничтожены. Конечно же, со способностью «Безупречный» операция прошла успешно. Однако хладнокровного и безэмоционального мужчину заинтересовал молодой парниша¹⁴, которого не было тут до его отъезда. По всем своим внешним данным он соответствовал описанию Накахары Чуи. Эта семья была известна по всей Японии именно своей расой, так что каждого знали почти в лицо. Жаль, фотографии ещё не изобрели, впрочем, вампиры почти всегда оставляют создание людям. — Стой. — таким же «серым» голосом приказал Ода. Чуя повиновался, поднимая на него взгляд затухших голубых глаз. И Сакуноске понял кое-что. Кое-что важное. С ним что-то не так. Скорее всего Накахару обманули, заставили склонить голову пред короной, и, что вполне вероятно, похоже не только его. — Чем могу помочь? — весьма услужливо спросил рыжий. — Ты Накахара Чуя? — однако звучного ответа не было. Он только кивнул, подтверждая свою личность. — Я Ода Сакуноске. Приятно познакомиться. — мужчина протянул руку пареньку, а тот пожал её с поразительной охотой. Так произошла их первая встреча, так прошло их знакомство, так началась их дружба. С тех пор глаза Чуи наполнились жизнью, он окреп, а Ода остался таким же, как и те несколько лет назад, когда они встретились впервые. — Вот как-то так. — закончил рассказ Накахара. Дазай сидел с задумчивым лицом, явно выстраивая какие-то новые планы, отчего рыжий пожалел, что рассказал о единственном живом. Лучше бы взял тему Леики или Коё. Но не Ода. Всё-таки отношения между ними… Немного не дотягивающие до дружеских, но обоим нравилось считать друг друга приятелями. — Ничего не хочешь добавить? — вдруг спросил Осаму, поднимая глаза на вампира, заглядывая в душу, не дав и шанса отвертеться. — У него очень полезная способность… — сказал наконец Чуя то, что на языке вертелось, однако тут же вспылил. — Эй, ты что, заставляешь меня рассказывать то, что я не хочу? — На самом деле я просто спросил или ты закончил. — Дазай хихикнул вбок, но продолжил. — Что у него за способность? Продолжай, раз начал. Чуя скрипнул зубами, но шатен оказался прав. Если уж сболтнул лишнего, нужно продолжать. — «Безупречный» — название его способности. Она позволяет ему предугадывать будущее на несколько секунд вперёд. Есть, конечно, и слабое звено. Он не может избежать ловушки, если уже в неё попал. — Интересно. — он хмыкнул себе под нос, загадочно улыбаясь. — Чего лыбу давишь? — не выдержал Накахара и наехал на полукровку при первом же подвернувшемся случае, то есть сейчас. — Очень интересная способность. Знаю человека, который обернёт такой дар против хозяина и бровью не поведёт. — плечи Дазая ощутимо дёрнулись. «Он что, смеётся?..» — не поверил Чуя, но так оно и было. За улыбкой проследовал этот смешок, а комната наполнилась странной давящей атмосферой. Это уже не комната Чуи, погруженная в лёгкий полумрак, ведь рыжий, неглядя на цвет волос, ненавидел солнце, а какое-то другое помещение, неизвестно откуда взявшееся вообще во дворце. Тогда Накахара понял — он боится. Боится этого гения с его странным поведением и невозможной, противоречащей всему миру способностью. Боится этого взгляда, этой бездонной пропасти в душе, боится, что эта немыслимо бесконечная пустота его поглотит. Осаму не терял к нему интереса, совсем наоборот: строил планы, лишь бы встретиться только, а уж что говорить про их дальнейшие отношения. Казалось, Дазай распланировал всё… Это пуга́ло. — Ладно, давай сменим тему. — Осаму мягко улыбнулся. — Чувствую, тебе стала неприятна тема Оды. Но, как я понимаю, ты чувствуешь к нему уважение. — аура шатена снова стала пугающе чёрной. — Или это страх? — Как я могу бояться друга? — Чую аж передёрнуло после таких провокаций, как он считал, поэтому отреагировал пресно. — Ладно. Ты упоминал ещё нескольких своих приятелей. — Да… Леика… — Накахара ещё и про Коё хотел сказать, а тогда бы бранного слова не избежала Кёка, но Дазай, кажется, снова это предугадал и остановил его речь уже после старшей Мисао. — Давай о ней. Леика пришла к нему в комнату специально для знакомства. Весёлая, открытая и понимающая — старшая Мисао казалась идеальной девушкой, не глупа, красива и по характеру устраивала любого. Именно поэтому была свободна в плане отношений. Слишком уникальна в своём роде и семье²¹. Впрочем, их знакомство состояло в основном из диалогов и ничего сверх интересного там не было. Важнее впечатление, оставленное девушкой после их беседы. Чуя находился в состоянии шока: «Неужели, идеал есть? И он только что со мной разговаривал?!» Накахара мало знал о женском обаянии, и ещё меньше о людях, обладающих достаточной харизмой и своеобразным шармом для того, чтобы вести людей за собой. Леика справлялась с любым заданием именно благодаря своим качествам, которые даже не развивала. Единственное, чем она занималась, — читала. Читала и видела в главных или второстепенных персонажах себя. Если ей что-то не нравилось в получившейся себе, она исключала эту черту. Так она избавилась от одержимости быть всеобщей любимецей, поскольку поняла, что даже со стороны это выглядит ужасно, не говоря уж о самом себе, которого на все стороны порвёт, если попытаться угодить всем. Постепенно, избавляясь от ненужного и прививая себе нужное, Мисао стала той, кто есть сейчас и произвела колоссальное впечатление на Чую. С Коё всё было жестоко и даже немного смертельно. Будь на месте Чуи кто другой, он с большой вероятностью оказался бы задавлен огромным куском каменной стены, который щедро отправил демон Озаки. По её же приказу, разумеется. Так что ничего удивительного в том, что Накахара взбесился, не было, однако от использования полной силы его остановила Теши. Да, о полной силе. Сам Чуя знает только, что Асука появился в нём после обморока. Но и понятия не имеет, сколько пролежал в отключке, а ведь ему не просто пересадили способность, что тоже было проблемно, ибо как по сути использовать Канторэ без обнуления Дазая? За огромный промежуток времени, с огромным затратом физической и моральной сил, но Асука был «доставлен» в подсознание Накахары. Чуя не знает о нём почти ничего. Это тот единственный дар, который сам не может управлять полученной силой. Это тот единственный дар, который был живым человеком с испорченной судьбой. Его обратили и отправили на эксперименты… Как подопытного кролика. Но Теши подтвердила, что Асука был не против, к тому же имел мазохистские наклонности. Проблем с уговорами не было. Такими диалогами Дазай получил очень много информации о происходившем здесь, у вампиров, в предпоследнем замке Йокогамы. Начал понимать Чую, представлять его жизнь, ситуации, даже уже не удивлялся такому жёсткому характеру, условия ведь помогли его формированию. Взглянул, наконец, на мир другими глазами, с противоположной стороны. Это незабываемый опыт, а главное — Осаму почувствовал, что ещё на шаг, а, может, и два, кто знает, сблизился с рыжим, что не могло не радовать, ведь теперь это — цель шатена на ближайшее будущее. — Ты не знаешь, почему Теши стала Королевой? — вдруг спросил полукровка, после короткого молчания, за которое оба успели обдумать сказанное и услышанное. — Ну, вообще… Эм… Э… А… — а правда, почему? Он ведь как-то спрашивал у неё, но Харунакара, как обычно, ловко увернулась от ответа. — Теши? — М? — через сотни извинений она уложила Фрица, но Чуя, конечно, не слышал. Сейчас девушка занималась тем же, чем и до этого, но снова сменила вату. С ранами не произошло ровно ничего, даже сдвинутые брови Харунакары кричали об этом. — Почему ты стала королевой? Палочки выскользнули из цепких пальцев уже в который раз. Видимо, не очень цепкие её пальцы. Очередное шипение и кряхтение Раймонда заглушили гулкий стук их падения. Этого вопроса она боялась больше всего. И этот вопрос прозвучал именно здесь и сейчас. Как не вовремя… — Чего ты вдруг? — она нагнулась, чтобы поднять свои потеряшки. Нужно срочно продумать ответы. Чуя не дурак и малейших признаков хватит, чтобы раскусить её во лжи. Врать ему… Поганое чувство, но кое-что из известного ей ему знать нельзя. — Стало интересно. Ты всё чаще жалуешься, что это очень сложно. — Я и не рассчитывала, что всё будет просто. — Тогда зачем? Зачем ты пошла на это? — А ты думаешь, пока я была Графиней, у меня не было работы? — Опять уходишь от чёткого ответа. Что ты скрываешь? — Мне нечего скрывать, Чуя. — она сделала максимально серьёзный голос и это придало эффекта. Как жаль, что он знаком с такой фишкой. — Тогда расскажи о моём прошлом, семье, зачем ты стёрла мне память? И как на самом деле работает твоя способность? А ведь Чуя сам сменил тему… В погоне за правдой, он не интересовался тем, что тоже важно. Это его и погубит в дальнейшем. Несомненно. — Ты серьёзно не спрашивал? — искренне удивился Осаму, почесывая затылок. Если об этом никто не знает ни слова, дело действительно дрянь. — Спрашивал. — признался-таки Чуя, вид у него сейчас не очень — мрачность и угнетение. — Но разговор зашёл немного не в ту степь. Шатен молчал, ожидая объяснений, ведь не мог же Накахара закончить на вот этом, это скучно и нужно завершать рассказ, если уж начал, а рыжий всё не мог собраться с силами и духом, чтобы выпалить, что ему просто нужна была правда о семье. — Просто… — он начал, чувствуя, как колет в груди. Так стпаг, он же вампир. У него давно уже нет сердца. Так почему же так больно?.. — Просто мне нужно было узнать о семье… И я поддался уклону в разговоре… Дазай встал со своего стула, приближаясь к Чуе, который уже предчувствовал опасность. Так как рыжий сидел на столе, прижать его было не сложно, но в этот раз не для изнасилования, а, скорее, для устрашения. — Рассказывай. — Э?.. — не понял вампир. — Рассказывай о себе всё.