Абьюз

— Это снег… Белые точки кружились на фоне идеально синего неба, разлетались и укладывались везде, где могли только оказаться — от крыш дворца и сараев, домиков прислуги и конюшен, до земли и крон деревьев. Люди и вампиры выходили на улицу, дети играли с первыми снежинками, кружились по их примеру, ловили ртом, удивляясь, куда же они пропадают после и почему остаётся только капелька воды. Макимачи не видела общего счастья. Не видела прекрасных белых точек. Она заточена в каменных стенах, без окон, и только разговаривала то с видением Леики, то с собственной способностью. Кёка тоже лишалась удовольствия узреть общую радость и природную красоту. Но относилась Изуми к этому более спокойно. Ацуши был занят то Акутагавой, то мыслями, как вытащить свою подругу, не попасться и сбежать. Дельного — ничего. Мори банально не любил зиму, также как и Фукудзава. Оба сейчас сидели у камина в комнате китайца*, обнимались и забыли о существовании мира за дверью. Акико Йосано всё чаще наведывалась к Чуе, отчего бедняга подумал совсем не на то и как-то даже попытался отшить врача, на что получил ярое непонимание. Тогда-то и дошло, что всё совсем не так, как кажется. Неловкость описать сложно, наверное, стоит только сказать, что ситуация ужасно щекотливая, но читатель это и понимает. Акутагава занимался работой, поскольку её прибавилось с приходом настоящей зимы и лютого холода, и иногда, конечно же, Ацуши. Всё-таки даже Рюноскэ не работал вечно, находил время для отдыха с Накаджимой и чтения. Иногда даже совмещал. Танизаки и Кенджи играли в карты днями напролёт. С приходом в Японию снега мало что изменилось, ну, конечно же, только камин стали разжигать тщательнее, чтобы огонь трещал веселее и ярче. Ранпо искал чем поживиться, и если не обсуждал с Юкичи литературу, политику и экономику, то бродил по замку, выискивая чего-нибудь вкусненького. Куникида, единственный, кто подошёл к делу серьёзно, не отдыхал, казалось, совсем. С первым снегом он стал только раздражительнее и суровее, но никак не смягчился из-за такого события. Кью таскался то за Ранпо, то за Доппо, то за Акико. Но все трое едва находили на него время. «Взрослые такие занятые…» — так говорил Кью, сидя один и разговаривая со своей куклой. К сожалению, ему не впервой так сидеть, но здесь, далеко от родины, он хотя бы может ещё поиграть с местными детьми, которые и понятия не имеют о его играх. Анго со своим новым сопровождением, в виде Муракосо и Аоки, и с причиной таких путешествий, Мурасаки, уехал из дворца сразу же, после этого изменения погоды. Пока в Японии радовались первому снегу, Фрэнсис Скотт Кей Фицджеральд занимался бумагами, периодически отвлекаясь на фотографию жены и пересчёт финансов. Агата в холодный день, весьма свойственный английской погоде, попивала чай, наблюдала за подчинёнными, пытками, казнями… На один день столько всего запланировано, Кристи боялась не успеть, а ведь везде такие зрелища. Фёдор проводил первый снег в полуразрушенном, продуваемом теперь, из-за погрома, со всех сторон замке и ничуть не был против своего одиночества, хоть и не хватало ему какой-то искры. Наверное, поэтому он и выбрал Дазая — похожий на него, но совершенно другой. Ода занимался в основном появившейся у него семьёй. И дела до снега и дворцовой суеты просто не было. Фриц вполне ясно дал понять Королеве, что хоть один день они должны провести вместе. С самого утра, не найдя Мори, честно, нигде, он решил, что такой день, наконец-то, наступил. Теперь оба занимались только друг другом. Дазай, наверное, был единственным, как минимум в этом замке, кому не было радости и веселья из-за погодного явления, а его одержимость Накахарой до маразма доходила. Мечтая только о рыжем вампире, он не думал ни о чём другом. Не мог, не хотел, не знал, о чём ещё можно думать и говорить. Впрочем, он здесь был изгоем, вряд ли кто-то с ним будет разговаривать просто потому что захотелось, а не Теши приказала. Сам Чуя, даже не догадываясь, что уже объект мечтаний полукровки, (ну, или догадываясь, но очень актёрски не догадываясь), всё больше работал, помогал людям разгребать «чёртов снег», а с детьми иногда играл, пользуясь способностью, пока однажды это не привело к ужасному исходу. — О, Чуя. Какой сюрприз. Накахара приоткрыл глаза, и этого хватило, чтобы понять, что он отключился, и, конечно, теперь находится в своём подсознании*, а сверху, над ним, стоит Асука. — Меня вырубило? — первый вопрос рыжего. — А как ты думаешь? — вопросом на вопрос ответил дар. Накахара понял, что задал глупый вопрос, прокряхтел, поднялся и готов был поспорить, что это самое ужасное его пробуждение, если кто-то вдруг не согласен. — И почему тебя вырубило? — спросила способность, но скорее из вежливости. — Да хер его знает. — честно признался Чуя, но задумался, вспоминая последние события, которые сохранились вообще в памяти. Вроде бы он показывал, как снег может не падать, а, наоборот, подниматься… Конечно же, с помощью способности. В какой-то момент у него просто закружилась голова, он сначала осел на землю, но после вообще упал и, видимо, когда-то тогда и отключился. — Я точно помню, что ты пользовался мною. А потом оказался здесь. Ты так и не выпил кр… — Да достали, ты тоже с этим ко мне прицепишься?! Асука замолчал. Некоторое время они сидели в полной тишине. Дар больше не решался заговорить, а Чуя продумывал извинения, но всё ему казалось либо слишком слащавым, либо недостаточно чувственным. Тишину нарушил громкий рёв, от которого Асука поёжился, а Накахара напрягся. — Это что? — Голос Тьмы. Он уже несколько дней доносится из комнаты Мрака. Чуя напрягся, вспоминая неприятную встречу с живущим там существом. И он, и Асука заодно могли погибнуть просто потому что он захотел узнать правду, а получил ещё одну ложь. Что ж поделать, похоже, это его судьба: не находить ответа по желанию, только через время, когда всё это уже почти не имеет значения и слабо интересует вампира. — Тогда мы с ним разберёмся. — Я туда больше не полезу! — тут же отмахнулся Асука. — Эй, а как же приключения? — попытался подбодрить его Чуя, но дар и слушать не хотел, отвернулся, зажал уши руками и яростно мотал головой. — Ладно, сам схожу. — бросил все попытки Накахара, выискивая нужную дверь. — Нет, стой! — Асука повернулся, дёрнул его обратно и, ткнув пальцем в его грудь, продолжил. — Тебе туда нельзя ходить. Забыл, чем кончился первый раз? Он промолчал. Напоминать события не приходится: сначала Теши спасла его, потом он Теши. И ничего нового об этой штуке он не узнал. Поразмыслив ещё немного, Чуя всё-таки решил, что не зная должным образом существа, живущего во тьме, атаковать не стоит и пыл нужно усмирить. — Расскажи, лучше, как у вас там, на земле. — Ты скучаешь по миру? — Да, и давно его не видел. — У нас выпал снег. И… О, Асука, ты не знаешь способ протащить сюда вещь из реального мира? — Нет. — он покачал головой. — Но Теши может знать. Даже не дослушав, Накахара подорвался. Как он и ожидал, Теши сидела на стуле рядом, но прилегла отдохнуть передней частью тела на его постель, однако, почувствовал шевеление, открыла глаза, привстала и на лице тут же изобразилась радость. — Очнулся. Тебе снова повезло. — Да. Слушай, как можно перенести отсюда, из реальности, в мир Асуки какой-нибудь предмет? — глаза Чуи горели неподдельным интересом. — А? Зачем тебе это? — Харунакара сидела в недоумении то ли не отойдя от отдыха, что вряд ли, то ли из-за неожиданной просьбы, что вероятнее всего. — Хоть когда-нибудь ты можешь ответить сразу, а не вопросом на вопрос? — А ты не подумал, что я просто не знаю, как это провернуть? — А почему нельзя прямо так и сказать? — Да потому что это подрывает мой статус. — Какой статус? Истеричной дуры? — она отвернулась, с явной обиженкой, и Чуя бы бросил, но устроить праздник другу было слишком благородной целью, от которой так просто не отказаться. — Ладно, ладно, извини. У тебя даже предположения нет? — Есть. — всё ещё обижаясь, её голос был соответствующим. — Расскажи, пожалуйста, ты же и сама сможешь им чуть что воспользоваться. — Попробуй управлять этим миром. Он ведь в твоей голове и, может быть, послушается силы твоей мысли. Накахара смолчал, считая ЭТО — полнейшим бредом, но, в принципе, ради Асуки можно было попробовать. Как жаль, что бедный парень не знал, что ему тоже готовят сюрприз. *** Как не странно, идея сработала. Стоило вообразить — и в пустоте с одними дверями появился небольшой бревенчатый дом, с виду очень уютный, снег вокруг него и несколько фонарей снаружи. Асука завороженно трогал белый «ковёр», в глазах мелькало неподдельное счастье. — Снег… Как давно я его не видел. Он такой… Холодный, чёрт… — дар отпрянул от сугроба, отряхивая руку. Капельки воды стекали по руке, а он завороженно за ними наблюдал. — Вода… Красиво. — Заходи в дом. — предложил Чуя, довольно улыбаясь. Как только Асука переступил порог — ахнул. Внутри оказалось намного уютнее, чем-то казалось снаружи. Абсолютно весь домик был сделан из дерева, да и была тут всего-то гостиная, но её хватало для создания атмосферы. Мягкий диван из красной ткани, точно такие же кресла, подушки разбросаны не только на мебели, но и по полу, так что в них вполне можно было нырнуть и закопаться. Огороженный от дерева камин, с весело трескающим огнём. Несколько побрякушек, расставленных на навесных полках и полках камина. Асука тут же подлетел к этой мелочовке, разглядывая, щупая и исследуя всё, что только душа пожелает. — Нравится? — поинтересовался Чуя, получая утвердительный кивок. — Я рад. — Как ты протощил это сюда? — Секрет. — Накахара хитро подмигнул своему дару, готовясь преподнести подарок. *** Очнулся Чуя, конечно, на своей кровати, куда его перенесла Теши, может быть, с помощью Фрица или ещё как. Это не так уж и важно. Что сейчас стоит на первом плане, так это почему, блять, его комната украшена, а рядом с огнём греется чёртов полукровка? — Ты что тут забыл? — тут же озверел Накахара. — Я хотел поздравить тебя, раз уже никому нет дела до друг друга. Странно вампиры отмечают. — Как можем. — тут же утихомирился рыжий. Что-то в его душе, то есть внутри, дёрнулось, со стороны шатена это было невероятно мило и такое проявление заботы даже… Понравилось? Нет, это как минимум нельзя показывать. — В любом случае, марш из моей комнаты. — Я не могу. — Чё? — Чуя поднялся с кровати, как бы намекая, что может помочь ленивой жопе всё-таки подняться и покинуть аристократические апартаменты. — Нас заперли. — так же тускло, будто не по своей воле пришедший сюда, ответил Дазай. Накахара рванул к двери и дёрнул ручку. Их и правда заперли. Дверь не поддавалась и, походу, даже не собиралась. Чуя скрипнул зубами. — Этот фокус как-нибудь прокомментировали? — Ну, вообще да. — по лицу Осаму расползлась улыбка. — Так что давай мы быстренько с этим покончим и тебя выпустят. — Ты о чём? — на всякий случай вампир начал отходить к стене по мере приближения полукровки, ибо уже догадывался по этой гаденькой улыбке, что ему придётся терпеть. — Не притворяйся, что не понял. Больно не будет. — конечно же, его зажали у самой стены, а тот самый умник, додумавшийся запереть их в одной комнате и выпустить только при этом условии, прямо сейчас подслушивал за дверью сладкие стоны и хлюпы, улыбаясь и продумывая следующий номер.