***
Элизабет слишком быстрые шаги, движения и даже слова льются очень быстро. Или мне только это кажется? Из ее рук темно-бордовая юбка летит мне на колени. Пока я почти еще сплю, сонно поглядывая на стрелки часов. Скоро 9. Артур кидается ко мне, радостно виляя хвостом и облизывая. Огромный и пушистый, он ложиться на грудь, и я возвращаюсь в горизонтальное положение. Закрываю глаза. — Сколько можно спать, Эмми? Поднимайся! Меня тащат за руку, заставляя все же подняться, хоть и не проснуться. Пока я привожу себя в порядок, Лиззи что-то рассказывает. — Представляешь? Я уже почти два месяца не навещала Сиэля, он наверняка соскучился по мне. И по тебе, ты конечно провела у него Новый год и Рождество, но почти прошел месяц. Я в словах Лиззи не совсем уверена. Так как продолжаю думать, что он склонен скорее к моей психологической невменяемости. Но Элизабет не остановило, ни то что я вцепилась в подушку, ни мой совершенно не милый вид, ни то каким поместье предстало перед глазами. Правое крыло было разрушено, конечно по большей части второй и третий этаж пострадали. Стены первого этажа, не считая подчистую ушедших под обломки нескольких комнат, стояли и удерживая остатки других этажей. — Ой, а что произошло? На поместье напали? Большие глаза Лиззи с устремились на меня, встревоженно и не моргая. Я чуть усмехнулась делая вид полной беспечности. — Скорее, Бард в своей манере готовил. —Вы полностью правы, Леди Эмма. Из-за нашего с господином отсутствия, слуги остались без должного надзора, — послышался голос Себастьяна. Демон приблизился к нам, исполнил положенный поклон и попросил пройти за ним. Артур, не меняя особого агрессивного отношения к демону, разгавкался. А Михаэлис, отвечая взаимностью, чуть скривил губы. Когда мы пересекли порог уцелевшей части поместья, Элизабет о чем-то переговорив с Себастьяном и улыбаясь, каким-то своим планам исчезла в стороне той части крыла. Там если я не ошибаюсь и помню точно, были пара гостевых комнат, одна из немногих гостиных и гардероб Сиэля. Про меня она благополучно забыла. Даже не обидно. В этом была вся Лиззи, ну или я просто сегодня являлась сонной и замедленной мухой. Которая сонно шагала позади дворецкого, почти засыпая на ходу. Даже Артур и то заметил это, он пару раз схватил меня за подол в попытке ускориться. Потом самоед бросил это неблагодарное дело, рыкнул на Себастьяна и исчез впереди. — Артур! — пес меня не услышал. — Какая не воспитанная собака у вас, — сделал свой вывод Михаэлис. Я на это пожала плечами. — Воспитанная, когда нужно. Демон фыркнул, я так и не поняла толи он так подавил смех, толи выразил презрение ко мне или к Артуру, а может к обоим сразу. — Так что у вас там с вашей проблемой? Вопрос Себастьяна был задан в упор. Я в упор в ответ уставилась на него. Сонный мозг, примерно пол минуты обдумывал услышанное. Наконец-то до меня дошло. Он про тени, происходящее и сопутствующие. — Я....я нашла кое-кого кто может мне помочь...я надеюсь на это. — Кто же? Мы свернули за угол, попав в еще один коридор. Я уклончиво взглянула на стены. Сказать ли ему? Демоны и жнецы ведь не в самых лучших отношениях. Но какая разница? Скорее Себастьян испытывает естественное любопытство. — Жнец, — кратко ответила я. И на этом разговор был окончен. Мы зашли в комнату, где дворецкого, меня и Лиззи, которая нас так и не догнала, ждал Фантомхайв. А с ним и Артур, в обнимку, весело качая хвостом из стороны в сторону. — Рад тебя видеть, Эмма, — вежливо произнес Сиэль. Он подошел ближе, целуя протянутую руку. Этикет заставлял, так было положено. — Элизабет не с тобой? — Умчалась, как только мы вошли. — Понятно, что она удумала в этот раз? Я пожала плечами. Из комнаты исчез демон, после того как послышался вскрик Мейлин. И я осталась наедине с графом. Тишина. Я все так же сонно осела на кресло и почти уже заснула. Как звук приближающихся шагов, ударил по моей голове. Я раскрыла глаза и уставилась на Фантомхайва. — Ради всего святого, — вздохнула я. — ты же не отправишь меня в психлечебницу? — Про какую игру говорил Гробовщик? Я подавилась воздух и замерла. Вот это поворот...***
Неделю назад. Лавка Гробовщика. — Иначе говоря, ты ничего не знаешь? — Не совсем так. Я знаю то, что "ничего не знаю". Граф так и не понял, показалось ли ему, или нет, но улыбка этого полоумного жнеца стала шире. Если, конечно такое было возможно. — Издеваешься? — Вовсе нет, — Гробовщик покрутил перед носом гостя, листом бумаги. — вообще-то это была подсказка. Голос подал дворецкий: — А он прав, его незнание означает то, что дети до сих пор живы. — Значит нам нужно проверить цирк. Идем! Юноша развернулся на каблуках и позволил Себастьяну одеть на него пальто. Уже у самой двери тусклого помещения похоронного бюро, его окликнули. — Граф, хи-хи, как там ваша "кузина", — Гробовщик показал в воздухе кавычки и вновь раздалось хихиканье. — наша игра ее не сильно утомляет? Передайте ей: Скоро финал, пусть бережет силы. — Что? Ты, что-то знаешь? Но хозяина лавки уже не было, скрывшись в одном из гробов. Это означало, что как бы Сиэль не заплати ему, ничего он не услышит.***
— Я даже не знаю о ком ты говоришь. Фыркнула я, делая настолько непринужденный вид, на сколько это позволяли мои таланты. — Эмма не прикидывайся, ведь два года назад после встречи с ним уехала непонятно куда? Да? Потом ты не раз была у него. Я видел тебя на улице, у тебя вид как у сумасшедшей. — Я тебе ответила еще тогда. — А подробней можешь? Сиэль нависает надо мной, а я вжимаюсь спиной в кресло. Отвожу взгляд от, по-аристократически бледному лицу юноши на стены. И вновь обратно. От вида теней, что как будто издеваются меня трясет. — Молчишь? Тишина. — Ты прав, почему снова твой монолог, давай поговорим. Я поднимаюсь, отталкивая графа. Набираю воздуха в легкие. Становиться смешно от поступка, который я так не хотела, что бы он произошел. Эти месяцы, я была между двух огней. Рассказать или хранить секрет . Делать вид, все хорошо. Все нормально. — 12 лет назад в Москве в 2019 году, 3 марта, умирает Эмма Джонс от несовместимых травм головы. Неудачная поездка по ночным улицам города. Через три дня и я перестаю скитаться призраком вокруг собственного тела, оказавшись в темноте. Потом я оказываюсь младенцем в вашей семье. Помнишь ты всегда говорил, что я старше чем есть? Так вот, ты почти прав. Мозг мой оставался со мной. Было сложно не выдать себя. Ко всему прочему, я знаю всю эту историю. В моем мире, все эти события выдумка одного человека, можно сказать, просто книга. Почти книга. Я рассказываю дальше, взмахивая руками, показывая что-то жестами. Чуть ли не плачу. Становиться легче. —... Когда я уехала, как ты сам говоришь, непонятно куда. То да, это было по наводке Гробовщика, он сказал что это поможет разобраться. Я съездила во все места, которые были мне знакомы из той жизни. А потом начались тени, они преследуют меня везде...Даже сейчас. Я повернула голову к ближней стене и тень от фоторамок вытянулась и на пару мгновений потянула ко мне конечности. — Эмма! — сорвался Фантомхайв. Черная пятно промелькнуло у кончика носа, обдав кожу мерзкой прохладой. И вновь приняла начальную форму. Я усмехнулась. — С этим всем я и пытаюсь разобраться, и прошу тебя не лезть. Мне кажется с нечистью всякой тебе самому хватает приключений, я даже не говорю о Себастьяне. Я вновь вздохнула глубже. — Доволен? Полегчало?...Мне да. Я, я просто боюсь потерять тебя. Ответа графа я не услышала. Ручка двери дернулась и она открылась. Медленно перед глазами промелькнули хвостики Лиззи, ее расстроенное лицо. — Это невыносимо! Там нет ничегошеньки! Я осела на кресло и не поднималась до конца дня. Ни Нина, ни Сома, не мешали той тишине повисшей в голове. *** — Какое у господина умиротворенное лицо, когда он спит, — произнес дворецкий наблюдая за спящим графом. — У Эммы тоже, хи-хи. Они похожи в этом, — хихикнула Элизабет. — Интересно, а что им сниться? — Покой, миледи.***
Я с усердием перевернула страницы, еще и еще. Кофейные стены сливались с бежевыми шторами. Мелькали фигуры двух человек. Это было объяснимо, нашу с Вики комнату никто из родителей не заходил. Были только мы и очень часто в разное время, даже ложились спать, кто-то раньше, кто-то позже. — Что вы ищите? Уильям Спирс постучал пальцами по подоконнику на котором я сидела, в попытке отвлечь меня. Не получилось. — Вот! — выдала я через несколько минут. — Надеюсь я не путаю дату, в тот день у меня был пробный экзамен. Я по шире раскрыла книгу своей жизни на уже исписанных страницах. — Что произошло такого в этот день, если вы думаете, что это связанно? — спросил шинигами. — Нуу, — протянула я. — Кое-что необычное. Раз моя сестра так явно начала мелькать, то логично предположить, что с ней это связанно. В этот день она вела себя намного страннее чем в другие, вот я и запомнила. В полупрозрачную комнату из моего прошлого, в которой мы оказались бдагодаря жнецу, он уговорил руководство заняться этим делом и помочь, зашла я сама. Со страхом взглянув на чашу с кровью. Это было то событие за две недели до моей смерти, которое вьелось мне в память. Я вскоре ушла, забрав рюкзак. И появилась Вики. Худенькая девочка в огромной черной худи и рваных джинсах. — Ваша сестра увлекалась магией? — Изотерикой, готикой, ну и черной магией. — В вашей семье были ведьмы или колдуны? — Нет, это ей нравилось просто, каких только книжек она не притаскивала домой. — Тогда если в роду не было магии, то такие занятия могут пойти не так как нужно. — Думаете, это кого-то когда-нибудь интересовало? — фыркнула я. Вики закрыла дверь, хоть дома и так никого не было. Она зажгла несколько белых свечей и потушила свет. И когда тетрадь оказалась в ее руках, Вики заговорила. — Бенд аниг нанг ифт... Слова звучали медленно, но твердо и все громче. — Это проклятие, — сказал Уил. — Что? Спирс забрал у меня из рук книгу. Он чуть помедлил, обдумывая что-то, а после закрыл ее. Свист заставил закрыть уши. Ощущение падения, глубоко и очень быстро, прекратилось в течении минут пять. И я с трудом, после удержалась на ногах уже в кабинете департамента жнецов. — Извините, но я переспрошу еще раз: Что? — сделав пару глотков воды, спросила я. — Проклятие смерти на врага. Нам шинигами оно знакомо со времен средневековья для ведьм, это обычное заклинание, которое не требовало сильных задатков. — Вики меня прокляла? Я умерла, но из-за отсутствия в роду магии все пошло не так? — Нет. Проклятие убивает за месяц. — А я умерла через две недели. Не состыковка, — подытожила я. Сев в предложенное кресло и подперев голову ладонью, я наблюдала, как Уилл листает страницы. Вики здесь не при чем? Это уже маловероятно, ее голос все чаще в голове, а ее лицо мелькало в зеркалах. В разных ипостасях то маленькая она, то уже постарше. Тук...тук...тук... Стук каблуков. Торопливый и звонкий, будто специально. Всполошилась от этого не только я, но и Уильям. Он устало вздохнул, а я попыталась слиться с мебелью и стенам. Но оставалась ярким пятном. Можно надеяться, что Сатклифф не попытается меня добить? Дверь открылась, ударилась об стену и с грохотом закрылась. Грелль подскочил к столу и перевалился через него. Уилл отодвинулся дальше. — Уилли, милый я принес отчет за неделю. Стопка бумаг упала на стол. — Тогда вы свободны, диспетчер Сатклифф, — бросил Спирс и вернулся к моему делу. — Фи, ты грубый, хоть бы похвалил, я вообще-то...— Грелль повернулся в пол оборота, чтобы сесть боком на край стола начальника, как взгляд из под очков замер на мне. Молчание. Потом "взрыв", который явно слышали все в радиусе километра. — Ты..ты..чертова девчонка, ты мне помешала убить Мадам Ред! Ты... Косы жнеца не было с ним. Но то, как Сатклифф потянулся ко мне двумя руками дало понять, что меня могут и просто придушить. Почти прыгнувшего на меня Грелля остановил его же начальник. — Поясните мне, диспетчер, что вы намеревались сделать? — Что, что, конечно добить ее к чертовой бабушке и все! Фраза Грелля заставила меня, спрятавшуюся за спинкой кресла и Уильяма переглянуться. — Грелль, ты гений! Мои слова, были встречены красноволосым Шинигаии стеной непонимания. Но меня, понял Спирс. — Если проклятие просто не успело сработать, то значит ли, что оно пытаеться меня добить?***
Скоро зима умрёт – март достаёт кинжал. я разбиваю лёд, мне ничего не жаль.
Ветер меняется, дует с севера, веет дымком с углей.
Если четыре листка у клевера, значит, вперёд. смелей. значит, дорога моя не кончится - плахой ли западнёй