Заткнись

— Почему она не просыпается? — спрашивал у доктора Стайлз. — У неё сильная кровопотеря… Чудо, что она вообще выжила, но её состояние стабильно. — Но она должна очнуться! Она должна! — молодой человек стал задыхаться и не совладать собой.Кажется это приступ паники? — Стилински, угомонись! — прорычал Дерек и стал его успокаивать… Эмилия не выходила из комы уже 4 дня.Для её брата это был огромный срок. Каждый день он проводил сидя у неё в палате или на скамье в коридоре больницы. Он засыпал и просыпался на одном и том же месте. Он ел лишь печеньки из автомата и разную нездоровую пищу. Ноа пытался отговорить своего ребенка не сидеть там ночами, но у него не получалось. Шериф бы и сам остался там и сидел, ждал бы, как она проснётся. Ноа завалил себя работой, как в тот раз, как когда умерла его жена… Он работал день и ночь, если не было работы — все равно оставался в участке. Его помощники уже знали о случившемся и пытались его подбодрить, но у них не получалось. Стайлз так же замечал состояние отца и не приходил домой; вся обстановка напоминала обоим об Эмили: кухня, гостиная, ванна, её комната. Всё. Всё напоминало о ней… В школе было ещё сложней, каждый кто проходил смотрел на тебя скорбящим взглядом, таким жалким и ничтожным. Стайлз был там один раз, когда Эмилия была только первый день в коме. Все так перешептывались, указывали пальцем. Учителя подходили и скорбели, всем взглядом показывая «мне жаль…» все, словно, потеряли надежду и думали, что она мертва, но это же не так! Не так… Дерек тоже был не в себе, его волк рычал и шкрябался о грудную клетку. Питер смотрел на племянника и примерно понимал, что с ним и смотрел с таким отчаянием. Он понимал, что Дерек не ровно дышит к этой девчонке. И не знал как ему помочь. Редко кто мог повстречаться свою истинную пару несколько раз. И к удивлению Дерек повстречал её, ей оказалась Эмма. Зачастую внутренний волк оборотня ощущает пару быстрее, чем разум человека. Но тут Дерек не понимал, что с ним происходит, но всё равно часто приходил к ней через окно, тогда, когда этого никто не мог наблюдать. Так проходили будни стаи, но в один вечер, когда в палате Эммы был Дерек… Она стала что-то бормотать, от чего тот сразу встрепенулся. Изначально он думал, что ему послышалось, то потом это повторилось ещё раз. Эмилия стала ещё сильнее бормотать и даже дергаться в, так называемом, сне. Он подсел ближе к ней, отпустил её руку и коснулся её щек. — Эмили? Эмили, ты слышишь меня? — встревожился Дерек, когда услышал пеликанье аппарата, которые помогало наблюдать за её пульсом и сердцебиением. — Г-кхк… — кряхтела она, когда уже постепенно просыпалась. — Ч-ч-ч-ш… Тише, всё хорошо… — последнее он сказал, скорее всего, для себя. — К-кгх-я…кхг…хочу-гхк…есть… — выдавила из себя она. Дерек усмехнулся её первым словам после пробуждения, проговаривая внутри себя «она не изменяет себе»… Через минуту Стилински открыла глаза, что далось очень трудно, их словно свинцом залили, и стала откашливаться, постепенно приходя в себя. Её горло жгло, а привкус во рту был похож на то, что она после похмелья, а её рот изгадили более пятидесяти кошек. В глазах все расплывалось, а зрение будто испарилось. После быстро проморгавшись, четкость вернулась и она увидела рядом сидящего Дерека, нахмурив брови, что плохо получилось, и посмотрев на него таким взглядом, через который передавалось: «какого чертика ты тут забыл?» — И тебе привет, Стилински. Мне пора уходить, но я искренне надеюсь, что ты никому не скажешь, что я тут был. Пока… — и улыбнувшись он вышел через окно, в ту же секунду в палату вбегает её близнец и застывает на пороге. Занавеска странно дёргалась, а из окна исходил приятный ветер и шелест листьев. — Эмили! — восклицает он и кидается к сестре. — Привет… — с трудом выдавливает та и чуть-чуть отталкивает его от себя, — аккуратней, рёбра… — Да-да, прости, боже! Я так счастлив! Ты пробыла в коме более четырех дней и жива! Господи, я так испугался за тебя.

***

Через неделю младшую-Стилински должны выписать, а пока каждый день к ней приходила её семья и стая. Стайлз рассказывал про новые события в школе, Лидия рассказывала о новинках моды.Но Дерек не приходил… Это слегка расстраивало Эмили, но на этой мысли она всегда встряхивала голову, прогоняя эту мысль. Весь её разум в огне, она не понимала, почему он был там, сколько времени он к ней приходил, зачем? Столько вопросов! Но не одного ответа. — Наконец-то я приду домой! — лепетала уже бывшая пациентка и выходила из здания. Она подскакивала от радости идя к машине брата. — Надеюсь вы там не оттянули копыта, пока меня не было? — Нет, что ты, пффф. — нагло врал ей брат. — Ты лжешь мне, Стайлз. — Ну смотря, что для тебя значит ложь… — Сокрытие правды. — ответа не послышалось, а лишь кряканье-кваканье синего джипа, который пытался завести Мечислав. Сидя в машине Стилински ощущала привычное ей поскрипывание сиденья, кряхтение мотора машины, бубнёж брата и привычный ей запах. Такой родной, успокоительный, она давно не чувствовала его и втягивала эту нить благовонья с таким трепетом и счастьем, будто в первый раз. Хотя так и было, на самом деле, она ступала на землю, словно впервые, а дотрагивалась до всего с радостью, она хотела взять от жизни всё, что подарила ей второй шанс. … Открыв глаза, она переходит из состояний лёжа в сидя, поднимается и на неё обваливается большое количество снега. Девушка обхватывает себя руками, пытаясь согреться и шагает к выходу из этой комнаты, которая позже оказывается моргом. Выйдя из помещения, меняется локация и она уже в лесу, рядом со сгоревшим дом Хейлов, идёт внутрь. В доме очень холодно и она вся дрожит. Поднимаясь по лестнице, она крутит головой, осматривается, чтоб найти кого-то из семьи Хейлов. Грохот раздаётся эхом у неё в ушах, она оборачивается и видит Кали, которая уронила вазу. «Ой…» — хихикая ойкает она. Из комнаты выходит Дерек и набрасывается на Кали, с обращенным лицом и красными глазами, со словами «Не трогай её!». В эту же секунду он летит в стенку с пробитым животом. «Ха-ха, какая трагедия… А он лишь пытался спасти тебя! А теперь он мучительно умирает…» — опять смеётся и подходит ближе, делая ещё одни царапины на измученном теле Дерека. Женщина берет её лицо в руки и делает глубокие надрезы на щеке, ударяет её по носу, откуда мигом хлынула кровь, бёрет её за волосы и бьет об стену. «А теперь ты будешь умирать, смотря как умирает он! А-ха-ха-ха!» и она уходит, растворяясь в темноте… А девушка сидит и наблюдает, как умирает Дерек и сама она… Эмилия проснулась в холодном поту, с неровным дыханием. Этот сон она наблюдала как только очнулась от недолгой комы… Каждую ночь, день за днём, лишь сомкнув глаза она видела этот сон. Этот кошмар. Каждый раз она умирала и, вроде бы, по настоящему ощущала боль (именно когда была во сне, ну она так думала), но как только просыпалась, всего как будто и не было, никаких царапин или крови из носа, лишь моральное истощение, не высыпание и страх. Боязнь, что это будет на самом деле. Дерек ощущал эту боль, он тоже видел этот сон. Но продолжительность была намного дольше чем у неё. Как же его это бесило. Он боялся… В тот день, когда он убил Кали и обрёл её силу, ему стало плохо. Он нёс на руках истощённое и ужасно-побитое тело Эмили. Дома он обращался и смотрел на себя в зеркало, его тело изменилось: красные глаза стали намного кровавее, клыки удвоились в размере, уши вытянулись, а когти стали намного острее. Он боялся с обретением новой силы навредить кому-то, кому-то родному. После, неделю спустя. Питер застукал Дерека то, как он изучает своё тело. И они вместе решили изучить, что с ним. «Обычно, цвет твоих глаз должен меняться… Но тут, странно!» говорил Питер каждый день когда они начинали читать книги, пытаясь понять что с его племянником. Спустя ещё какое-то время он пришёл к выводу, опираясь на все прочитанные материалы, то что он, Дерек, должен был превратится в волка. И он превратился, изучая своё тело и развивая свой дар. Хейлы договорились никому не говорить о новом даре Дерека... И все в итоге, сходили с ума на этой неделе...