Железные игрушки

Искра в лампочке тухнет несколько раз прежде чем разгореться, огоньки начинают мерцать ровным рядом, украшая перила лестницы.       — Работает! Теперь можно добавлять мишуру, давайте быстрее, иначе закончим украшать всё только в следующем году!       Предновогодняя суета, так можно описать сегодняшнее утро в особняке. Морозные узоры на окнах, местами подпорченные чьим-то горячим дыханием, чтобы увидеть улицу, добавляли красоты и атмосферы зимнего торжества, но если кому-то было этого мало, то он мог смело взять в руки наклейки или краски и добавить ярких деталей для поднятия новогоднего настроения, чем воспользовались многие дети, счастливо разрисовывая стекла в своих комнатах, выводя ветки елей, салюты, фигуры снеговиков и позволяя себе оставить отпечатки своих ладошек, некое праздничное баловство. Коридоры и главную ёлку в холле Чарльз поручил украшать всём, общими усилиями, о чем вскоре пожалел, после двенадцатого визита детей к нему с просьбой решить спор какие шары вешать у картин в восточном крыле красные или золотые, предлодение их сочетать вызвало искренне изумление. Ёлку чуть не опрокинули всего четыре раза, это можно считать успехом, дети довольные собой развешивали украшения, используя мутации, левитация и возможность летать были в почёте. Старшие пусть и чувствовали себя вымотанными с того момента как проснулись, следя за порядком и носящимися по особняку детьми, но это как ни странно делало их счастливыми, они обладали возможностью поймать это особенное предчувствие чуда и искреннюю веру в новогоднюю сказку. Но вымотанными себя чувствовали не только старшие.       — Даже не пытайся заставить меня вырезать что-то из бумаги. Нет, нет и ещё раз нет, — замотал активно Эрик головой, — я не буду в этом участвовать!       — Я и не предлагают, ты явно выше этого, — усмехается Питер, — я тебе предлагаю кое-что другое. — спидстер достаёт несколько распечатанных фотографий.       — Что это? — Эрик скептично рассматривает изображения на врученных ему листах.       — Увеличенное в несколько раз изображение разных снежинок. Хэнк под микроскопом их держал. Правда красивые? И, что ещё лучше, — непростые. Сможешь их сделать из металла? Материал для работы я тебе принесу. Будет, что подарить. Или себе оставишь, свою комнату украсить. Масса вариантов! Согласен таким образом принять участие в подготовке к празднику? — лукаво улыбнулся Максимофф. Эрик задумчиво хмыкает, теперь уже всматриваясь в снежинки более внимательно, решая не задавать язвительные вопросы о том, почему Хэнк тратит время на то, чтобы рассмотреть под микроскопом снежинку.       — Ладно, идёт, — соглашается мальчик, — тащи, что ты там насобирал для меня. Готов спорить, что это алюминиевая кастрюля.       — Не угадал, — Максимофф делает паузу, прежде чем довольно изречь, Это сковородка! Юный Леншерр вопреки своим ожиданиям увлёкся изготовлением украшений и помимо снежинок сделал нечто наподобие бус на нарисованной ёлке, создав их путём макания плоских кружочков в красные чернила, а затем делая оттиски на бумаге.       Вырезать юный Леншерр ничего не стал, но, после упорных уговоров подруги, милостиво, согласился вместе порисовать, составляя ей компанию. Лета рисовала ёлку, окрасив в зелёный цвет перья крыла совы. Эрик идею использования мутации в искусстве одобрил и интересно и даёт возможность тренировки. Леншерр разделил на много тонких кусочков металла, шириной всего несколько сантиметров. Левитируя созданный инструмент для рисования, мальчик окунул их в краску, а затем начал выводить при помощи этих кусочков, скользящих о поверхности бумаги создавать… как юному мутанту показалось вначале какую-то сверх яркую мазню. Однако постепенно, он начал видеть нечто привлекательное в наложенные друг на друга цветах. Длительное время удерживать в подчинении такое количество маленьких железок, да еще и направлять их по определенным, извилистым траекториям было непросто. Поэтому, картина посчиталась законченной, как только Леншерр окончательно выбился из сил, а руки дрожали так, что казалось, мальчик жутко замерз.       — Здорово вышло, — восхитилась Лета.       — Согласен, такую мазню смогут создать исключительно талантливые люди, в большинстве своём это трёхлетние дети, но я уверен, что я переплюнул их мастерство, — гордо заявил мальчик. Вечер подступал незаметно, беготня по особняку постепенно прекращалась, поскольку план по украшению был выполнен: гирлянды мерцали почти на каждом шагу, мишура переливалась под этим светом, рукодельные новогодние игрушки также нашли своё место. Дети были заняты обменом открытками и обсуждением своих писем Санта-Клаусу. У большой рождественской ёлки собралась небольшая группа детей, заворожено слушая рассказы, которые читала Ристора, погружая ребят в атмосферу сказки. В своём наряде она походила на эльфа, на самом деле она им можно сказать и была, настолько же насколько Чарльз Ксавьер был Сантой, сложная система подготовки чуда для каждого из младших учеников сработала отлично, письма были успешно прочитаны, распределены, подарки найдены, созданы и упакованы усилием каждого из старших, это стоило кучи нервов, порезанных бумагой пальцев и сотни попыток справиться с декодекоративным скотчем. За Максимофф оставалась главная задача, незаметно положить подарки под ёлку. Приятный голос и выразительное, эмоциональное повествование привлекало внимание мимо проходящих, кружок слушателей около елки становился больше, что не могло не радовать девушку, у которой горели щеки от восторга. «Но вот они поднялись ещё, и вдруг зеркало так перекосило, что оно вырвалось у них из рук, полетело на землю и разбилось вдребезги. Миллионы, миллиарды его осколков наделали, однако, ещё больше бед, чем самое зеркало. Некоторые из них были не больше песчинки, разлетелись по белу свету, попадали, случалось, людям в глаза и так там и оставались. Человек же с таким осколком в глазу начинал видеть всё навыворот или замечать в каждой вещи одни лишь дурные стороны — ведь каждый осколок сохранял свойство, которым отличалось самое зеркало. Некоторым людям осколки попадали прямо в сердце, и это было хуже всего: сердце превращалось в кусок льда». Эрик, проходя мимо, неохотно, заслушивается, сюжет о замёрзшее сердце сразу же вызывает ряд неприятных воспоминаний о событиях, которые произошедшли по вине Ристоры. Праздничный стол выглядит поистине фантастично, мальчику кажется, что если поставить ещё один бокал, то дубовые ножки не выдержат и обломятся от такого количества еды и украшений, представленных горящими свечами, маленькими елочками и фигурами из салфеток. Множество запахов ударяет в нос, среди них ярко выделяются запахи запеченной индейки и имбирных пряников, а ещё манящий аромат исходил от части стола, где собирались старшие. Пахло чем-то пряным, ягодно-фруктовым из стеклянной чаши и выглядел этот напиток довольно привлекательно, но никому из детей его попробовать не давали, наливая сок. Питер на осторожную просьбу Эрика попробовать, с мягкой улыбкой покачал головой, сказав, что это та ещё горечь, пусть и красиво выглядит, однако Эрик поверил лишь потому, что сам Максимофф в свой бокал эту жидкость не наливал, а спидстер любитель чего-то сладкого, значит и правда не слишком вкусная вещь. В качестве утешения мальчику протянули мандарин и пряничного человечка, в остальном ограничений не было, правда проблемой оставалось то, что желаемое блюдо нужно было передавать через весь стол, а был он далеко не маленьким. Питер находился рядом, развлекая маленького друга, прекрасно зная, что тому некомфортно среди множества людей, поэтому посреди разгаре праздничного пира под звоны бокалов и смех, предложил Эрику выйти из-за стола, помочь кое с чем.       — Зачем мы идём на улицу?       — Вот и узнаешь, — подмигивает Питер, натягивая на ребёнка шапку под недовольное фырканье, — там мороз, береги уши.       — Ты то без шапки идешь!       — А у меня мозга нет, все об этом говорят, нечего студить. Снег под ногами звонко хрустел, ночь выдалась ветреная и заставляла поежиться от холода, но небо было чистым с проблесками звезд.       — Я не буду играть в снежки, если что. Эрик слышит непонятный треск, а затем замечает золотые всполохи искр. Питер поворачивается и протягивает мальчику горящий бенгальский огнек после чего подносит свой, чтобы поджечь.       — Красиво?       — Красиво, — отвечает юный Леншерр, не мигая смотря на тлеющий огонёк, даже забывая о холоде.       — Поможешь мне запустить фейерверк в таком случае? Эрик быстро кивает, выражая своё явное согласие.       — Только старшим ни слова, — заговорчески добавляет Питер, передавая спичной коробок мальчику, когда они подошли к подготовленному для праздника ящику с петардами, — Раз. Эрик достаёт спичку.       — Два. Поджигает её.       — Три! Зажигает фитиль и не успевает даже обернуться, чтобы посмотреть на Питера, как его подхватывают на руки и бегут вместе с ним по сугробам, в какой-то момент Максимофф, отбежав на приличное расстояние, все-же теряет равновесие и со смехом падает в снег, Леншерр перекатывается на спину, также утопая в снегу и пытается поправить сползшую на глаза шапку. Где-то позади слышится громкий хлопок, затем ещё один и ещё и небо над ними взрывается яркими огнями. Питер поворачивает голову и видит счастливого Эрика, чье лицо озарено фиолетовым отблеском салюта. Когда залпы заканчиваются оба встают, предварительно сделав снежных ангелов, несмотря на протест мальчика «Это глупо и для малышей, Питер».       — Ты и есть мелочь, ай, снег в лицо это жестоко! Ладно, я мелочь, поддержи меня просто». На крыльце особняка спидстер, отряхивая Леншерра от снега, врезается в кого-то, поспешно извиняясь.       — Ро, черт, прости, не заметил.       — Всё нормально, Я вышла посмотреть на салют, а он закончился, — пожимает плечами девушка, рассматривая заснеженный пейзаж. Эрик толкает Питера локтем, поднимая глаза, на что-то показывая, Максимофф прослеживает этот взгляд и понимает, что мальчик указывает ему на омелы у входа. Под которой сейчас он стоит с Ороро.       — Я к столу, там всё пряники уже разобрали наверное! — поспешно заявляет Леншерр, скрываясь за дверью. Тактичность его конёк, здесь ничего не добавить.       — Развлекаетесь? — спрашивает девушка, не обращая внимания на жесты Эрика. Американские традиции хоть и интересные, но их слишком много, чтобы запоминать каждую.       — Да… Показывал Эрику большой цветной бум, — смеётся Питер.       — Жаль, что всё закончилось, — Монро зябко повела плечами. Неловко развернувшись, желая зайти обратно в дом, она подскользнулась. — Поймал, — улыбнулся Питер, смотря на фактически упавшую в его объятия девушку, — знаешь, под омелой принято дарить поцелуй. Ороро зарделась. Ощущение поцелуя на щеке стало ещё одним сюрпризом от празднования Рождества.

***

      — Не забудь спуститься к ёлке утром, — напоминает Максимофф отцу, встречая его в коридоре.       — Санты не существует, там будет подарок от тебя, — фыркает Эрик, закутываясь в одеяло.       — Тебе не интересно, что Я тебе подарю?       — Спущусь я.       — Питер! Спидстер оборачивается, уже положив ладонь на дверную ручку.       — Да?       — Спасибо за… Ну праздник, — неловко благодарит металлокинетик.       — Всегда пожалуйста. А теперь спи, Эр, сегодня выдался насыщенный день. Идя по украшенному коридору Питер размышлял о том, как спланировать рождественские каникулы. Это время он должен был провести дома, никаких договорённостей конечно не было, но это было чём-то вроде традиции. Но что делать с Эриком? Оставить в школе? Нет, дурной вариант, Питер знал, что Лета также уедет домой к родным, значит Эр будет одинок на проведении всего времени. Оставить Ороро или кому-то из старших? Этот вариант тоже был не особо привлекательным. Может Эрика отвезти на Рождество к нему домой? В конце концов, у них не такая большая разница в возрасте с Вандой. Максимофф не сдержал смешок от представленной реакции матери на то, что он заявится с ребёнком домой, тем более заявив, что это маленький металлокинетик по имени Эрик.