Падчерица.

К сожалению, будущее приближается медленнее, чем отступает прошлое.

      Было ли у вас такое чувство, словно жизнь, которой вы жили пару лет назад, вовсе вам не принадлежит. И что проживал эту жизнь совсем чужой человек. Словно вы просто посмотрели фильм с чужим участием, но о вашей жизни. Словно ваша жизнь уже не ваша, и принадлежит она не вам. Но есть одно «но», которое мешает принять нам желаемое за действительное — это память. Наш разум вмещает столько информации, столько воспоминаний из прошлого, что забыть нечто яркое просто невозможно. — Хорошо. Я согласен.       На секунду в моей голове пронеслось торжество победы. Впервые ставлю условие я, а не мне. Но тут же я вспоминаю, что должна сделать взамен. Мне придется сегодня пережить ту ночь. Я не была готова к такому, но кому какое дело. — Моя семья была самой обыкновенной. Не то чтобы мы были примерной семьей из рекламы. Нет, вовсе нет, далеко нет, но иногда случались моменты, которые объединяли нас. Отец мой был тем еще ублюдком, но он был моим отцом, поэтому многое ему сходило с рук. Мать умудрялась как-то сдерживать его, его пыл, его злость, его ярость. Но однажды ей не удалось, и она сполна за это заплатила. — я старалась сдерживать слезы, потому что просто не смогу досказать историю. Мужчина сделал шаг в мою сторону, видимо, для того, чтобы успокоить, но я отступила. — Не надо. Это была ночь в мой День Рождения. Я так ждала его. Можешь представить? — с улыбкой спросила я, вспоминая, свои наивные, детские мечты и планы на будущее. — Я лежала в кровати, но сон не приходил. Какое-то чувство не давало мне покоя. Оно закралось так глубоко в мое подсознание, что я не могла его успокоить. Я продолжала лежать, как вдруг услышала крик. Такой истошный крик. — на секунду мне показалось, что я снова его услышала, отчего рассказ мой прервался. — Каждую ночь, каждый раз, когда я закрываю глаза, мне кажется, что я снова слышу этот крик. Я поспешила выйти из комнаты, чтобы посмотреть, что творится. Мне казалось, что отец снова забыл выключить телевизор, а там шла какая-нибудь программа. Я зашла в зал, но там никого не было, что показалось мне странным, но я продолжила исследовать квартиру, которая почему в тот момент показалась мне чужой. — я не двигалась, не моргала, я просто вспоминала моменты той ночи, они пролетали перед моими глазами. — И тут я подумала, что стоит сходить на кухню, что непременно там я найду что-то. Так и случилось. На полу лежала моя мама. С проломленной головой, вся в крови. А крови было так много, что я перепачкалась в ней. Она была повсюду. Везде. Абсолютно. Я бы стояла так и дальше, но тут я услышала хлопок двери. Не знаю, как у меня хватило мозгов, но я помчалась обратно в комнату. Я залезла под кровать и молилась. Молилась, чтобы отец вернулся и наказал убийцу. И отец вернулся. Только отец и был убийцей. — я болезненно усмехнулась, чувствуя накатывающий ком. — Он искал меня. Яростно. Он так сильно хотел меня найти, но я не знаю почему. И, в конечном счете, он нашел меня. Я помню, как задержала дыхание, когда он вошел в мою комнату, как я расслабилась, когда подумала, что он вышел. А потом помню свой оглушительный крик, когда мои ноги были схвачены и меня вытащили из-под кровати. Честно, я была готова к смерти даже тогда. Я помню, как смотрела в его глаза. Это были глаза безумца. Он уже не был собой, но все равно это не оправдание. Он не имел права так поступать, он не имел права рушить мою жизнь и жизнь моей мамы. — я прервалась, пытаясь совладать с собой. Дыхание перехватило, и мне было тяжело говорить. — И что же произошло потом? Кто тебя спас? — после длительного молчания спросил Ягер, стараясь быть максимально вежливым, но в таком вопросе никогда не знаешь, где самое болезненное место у человека. — Жизнь научила меня, что даже твоя семья может тебя предать, убить, а что же может сделать чужой человек? В жизни доверять можно только себе, потому что только ты можешь о себе позаботиться, только ты можешь себя защитить и только тебе есть дело до себя. — профиль Ягера становился размытым, а потом и вовсе исчез за пеленой слез. — Никто тебя тогда не спас. — грустно усмехнувшись, наконец, изрек немец, посмотрев на меня. — Соседи услышали крики матери и пришли раньше, чем он успел бы сделать то, что собирался сделать. — я зажмурилась, пытаясь отогнать те ужасные картины. Труп матери, лужа крови, нависающий надо мной отец, стягивающий с меня пижаму. Это невозможно забыть. Как бы я хотела, чтобы в силу возраста это ушло. Но нет. Я помню все в мельчайших подробностях. — Тише. — Клаус подошел ко мне, притянув к себе. — Поплачь — тебе станет легче. — мужчина гладил меня по спине, пока из моей груди вырывались судорожный плач. Я впервые плакала так искренне, что ли. Словно боль, накопленная годами, выходила из меня. По-тихоньку, но мне становилось хоть немного проще. — Мой отец отослал мою мать от меня еще в три года. Где она, что она, зачем она я до сих пор не знаю. Он растил из меня настоящего Ягера, истинного немца со всей его жестокостью. Но я не мог спокойно выносить то, как он ломал мою суть. Я противился. Сначала мой протест был слабым, но с каждым годом он становился сильнее. Я взращивал в себе эту ненависть к отцу. Думал, что так будет проще. Но, как оказалось, нет. Ярость поглотила меня. В гневе я становился хуже отца, и меня это пугало. Я боялся стать таким, как мой отец, но, в итоге, я таким и стал. Спрашиваешь, почему я взял именно тебя? Ты разозлишься, но я читал дело об убийстве твоей матери еще до встречи с тобой. Мне казалось, что ненависть в тебе к твоему отцу сильнее, чем во мне. Мне казалось, что если я увижу способ, как помочь тебе, то смогу помочь и себе. Но я ошибся. Ты сильнее меня, ты пережила свою травму, а вот я не смог. — Ты… Ты сделал из меня проект?! Ты взял меня в качестве зверушки, за которой можно понаблюдать?! — я отошла от мужчины, который сразу же протянул руки по направлению ко мне, но я покачала отрицательно головой. — Каждый раз, когда я думаю, что люди меняются, что люди становятся лучше, я понимаю, что вы лишь портитесь. Ты взял меня для своего эксперимента. Ты не смог справиться со своими проблемами и попытался переложить их на меня! — меня заносило, а ярость захлестнула меня с новой силой. Чувство использованности, чувство какого-то отвращения к себе, словно я продала свое тело, ударило по мне с новой силой. — Нет, Алис. — Ягер попытался меня остановить и хоть как-то поумерить мой пыл, но я была неуправляема. Я ходила из стороны в сторону, заламывая свои пальцы. Словно в бреду, я шептала себе слова успокоения, но они не работали. Я не могла успокоиться. Человек, которому я начинала немного доверять, оказался гребанным экспериментатором. Ему, видите ли, было интересно, как я поведу себя. — Ты никакой не проект. Ты — теперь моя дочь. И я обещаю, что позабочусь о тебе. Я все исправлю, обещаю.       Мужчина медленно, словно боясь меня спугнуть, приблизился ко мне, заключая меня в объятия. На секунду я даже прикрыла глаза и успокоилась, но вторая волна ярости, ударившая с новой силой, вновь вернула меня в прежнее состояние. Я начала колотить Ягера по спине, груди, животу, вырываться, кричать, как вдруг картинка стала менее четкой, а потом и вовсе я потеряла сознание, рухнув в руки Ягера. ************       Сознание возвращалось ко мне медленно и мучительно. Голова трещала от недавних событий. Я кое-как села на кровати, но тут же сильные руки постарались положить меня обратно. — Тебе лучше сейчас лежать. Я слишком сильно пережал твою артерию, поэтому кровообращению, чтобы вернуться в норму, нужно время. — Ягер до моего пробуждения сидел в кресле напротив кровати, которое он «заботливо» передвинул от окна. — Твоя забота — это последнее, что я хочу почувствовать. — вырвав свое плечо из хватки немца, я попыталась встать, но голова закружилась, и я едва не грохнулась на пол, но Ягер придержал меня, сажая обратно на кровать. — Я распоряжусь о завтраке. Тебе нужно поесть. — Ягер хотел коснуться моей щеки, но я увернулась, залезая вглубь кровати. — Сделай одолжение, больше не прикасайся ко мне и не говори со мной. Меня тошнит от твоего присутствия. Если не устраивает — отправляй обратно в приют, но друзьями мы с тобой не станем. — я подтянула колени к груди и отвернулась, давая понять, что разговор окончен, приговор вынесен и обжалованью не подлежит.       После того, как я услышала звуки отдаляющихся шагов и звук, закрывающейся двери, я расслабилась. Наконец-то я осталась одна. Одиночество всегда помогало мне прийти в норму, но, видимо, не в этот раз, потому я чувствовала такую пустоту и одиночество, что хотелось броситься за Ягером, лишь бы не оставаться одной.       Вторая попытка сойти на берег, как говорится, была успешнее. Я, опираясь о стену, добралась до ванной. Мне хотелось встать под теплые струи и смыть с себя вчерашний день. А лучше месяц. А лучше последние лет десять. А лучше, чтобы я вовсе не рождалась. Боже, почему все это происходит со мной? Я посмотрела на свой жалкий вид в зеркале. Я не особо верила в Бога. Даже не так, я категорически в него не верила, так как мне казалось, что человек, сидящий на небе, способен контролировать действия людей и не допускать всего этого ужаса. Но, скорее всего, никого там нет, и мы просто живем ради того, чтобы в определенный момент исчезнуть. Уйти в забытьи. И ни о чем не беспокоиться. Возможно, это и была награда за испытания — покой. Как мне нужен этот покой. В моей жизни его совсем нет.       Я стянула с себя всю одежду и встала под струи воды. И, действительно, вместе с грязью с меня сходил вчерашний день. Нет, я, безусловно, помнила все события, просто впечатления от него притупились, и дышать становилось проще. Не знаю, сколько я простояла под струями, не шевелясь, но выходила я из воды только в тот момент, когда вся опухла от жидкости. Но мне было легче, а это главное.       В комнате меня ждал неприятный сюрприз — Эд. Блондин лежал на моей уже заправленной кровати, подложив руки под голову. Мужчина был одет в костюм, также как и вчера. — А тебе-то что от меня нужно? — выгнув бровь, спросила я, направляясь в гардероб. — Как грубо. — блондин перевернулся на бок, наблюдая за моими действиями. Сегодня я была умнее и вполне ожидала незваных гостей в своей комнате, поэтому после душа надела халат, а не просто завернулась в полотенце, но это не спасло меня от досконального взгляда голубых глаз, которые прошлись по всем деталям моего сегодняшнего образа: от мешков под глазами до небольшого синяка на правой голени. — А ты как хотел? Хлебом да солью пусть тебя Ягер встречает. — резко бросила я, скрываясь за дверью гардеробной. — Поругались что ли? — насмешливо спросил мужчина, вставший с кровати, судя по её скрипу. — Пошел нахрен. — крикнула я, быстро одеваясь. Пару раз даже я перепроверяла, закрыта ли дверь, и нет ли каких-нибудь щелей, но, свалив все на паранойю, я продолжила одеваться. — Одевайся потеплее. Съездим с тобой в одно местечко. Буду ждать внизу. — шаги мужчины начали отдаляться, а я выглянула из-за двери. — А куда хоть? — блондин остановился и повернулся, а затем усмехнувшись, пожал плечами. — Узнаешь.