***
— Тогда объясни мне, глупому человеку, почему он до сих пор сидит на скамейке. Ты даже его на 10 минут редко выпускаешь. Для чего нужно было тогда его покупать? Чтобы загубить парню всю жизнь? — Пожалуйста успокойся, Игорь — Я то спокоен, просто я не понимаю, что не так в этой ситуации. — Да, Господи, Игорь, глупому только не видно, как он на тебя смотрит, как слюни чуть ли не пускает. Как вы ходите по кругу и ни один дурак вас ещё не остановил… А потом, спустя всего лишь день, Игорь, я вижу, как вы мило общаетесь в парке, как едите вместе домой. Потом ты чертовски влюбленными глазами пожираешь его, хотя на первый взгляд ничего не поменялось. Но я же увижу рано или поздно. И это поздно наступило. Ты же мой друг, Игорь, я не хочу чтобы ты целовался со всякими мальчиками, которые тебе будут в будущем пудрить мозги. — Ты сам говорил, что личное не должны мешать с работой, а в итоге сам же и нарушил это правило — Ты его нарушил, когда поцеловал его — Хорошо.1:1. Вот честно скажи, тебе противно от всего этого? — Нет, Игорь, конечно нет, я поддержу тебя в любом твоем решении, но в таком… Это же Артем, ты же знаешь, что у него репутация не самого обворожительного человека, тем более в футбольном мире. Я просто не хочу чтобы ты наломал дров и жалел о том, что случилось. — Давай пока все хорошо, значит хорошо, а когда придут проблемы, так мы по ходу их возникновения и будем их решать. А на счет личного… Я обещаю тебе, что когда мы будем заходить на базу, на поле, всё личное останется за пределами. Я обещаю, что поговорю с Артемом на эту тему и скажу, что на тренировках и играх мы лишь футболисты. Но тогда и ты мне пообещай кое-что… — Конечно — Ты начинаешь ставить Артема в состав, потому что по объективным причинам он заслужил. Ты больше не думаешь о нем в ключе «парень, который в близких отношениях с Игорем». За пределами базы хоть со мной об этом талдыч 24 на 7, но его этим не доставай. Просто относись к нему, как к качественному футболисту, хорошо? — Да, без проблем, Игорёк. Извини меня ладно. Я правда переживаю за тебя, но повел я себя некрасиво, соглашусь. — Ну вот и отлично. Мы друг друга, надеюсь, поняли. Увидимся на тренировке***
На тренировке не было совершенно ничего необычного. Все носились из стороны в сторону, выполняли поставленные тренером задачи с горящими, от предвкушения завтрашней игры с принципиальным соперником, глазами. В самом конце Виктор Михайлович, как и пообещал Игорю, проговорил обновленную заявку на матч. Самое прекрасное заключалось в реакции Артема, который со всей своей возможной серьезностью чеканил мяч где-то в стороне от столпившихся вокруг главного тренера футболистов. А когда услышал свое имя, не мог поверить этим заветным 5 буквам, которые складывались в его фамилию. Мяч от неловкого движения полетел в сторону Гончаренко, а все листочки, сложенные в аккуратную стопку, оказались разбросаны под ногами. Кто аплодировал, кто поздравлял, кто смеялся, чуть ли не падая на газон, лишь Игорь смотрел на него ярко-карими глазами, которые могли многое сказать сейчас. «Ты это заслужил, не смей меня благодарить». Но Артем не мог не прошептать даже самое простое «спасибо». Это было бы преступлением. С Игорем они больше не виделись в тот день. Артем ушел к родителям, которые ждали его у выхода с базы, кинув только: «Пока всем, парни». Игорь знал про эту встречу, иначе они наверняка бы встретились около его машины. Вскоре он отвез бы его домой, а по пути Артем наверняка бы благодарил его ещё 1000 и 1 раз. Взамен было написано лишь пару сотен сообщений«Снова причинит боль» Спасибо, Игорь. Я не знаю как мне можно тебя отблагодарить. 19.10
«Любимый Игорь Владимирович» Я почти ничего не сделал. Не стоит, Тем. Вообще даже не думай об этом. 19.12 «Любимый Игорь Владимирович» Выложись завтра на все сто. Я уверен, что завтра ты все сможешь. Да, возможно не с первых минут, но помнишь о чем мы говорили? Пока есть время, бейся за право стать лучшим. Хорошо провести вечер с родителями. Я уверен, они очень рады за тебя))) 19.15«Снова причинит боль» И все-равно спасибо тебе)) А родители меня уже замучили вопросами типа «что это твой тренер передумал?». У моего папы, кстати, ты — любимый игрок. Он мне все уши прожужжал о том, как мне повезло играть с тобой в одном клубе. У нас видимо семейное на одного только игрока смотреть. 19.20
«Любимый Игорь Владимирович» Мне уже нравится твой папа))) Мы обязательно как-нибудь должны познакомиться 19.22«Снова причинит боль» Дааа, я уже вижу как вы вдвоем обсуждаете насколько ты прекрасен)) 19.23
***
День матча. Все игроки настраиваются по особому на любой матч. Если же соперник — это бывшая команда, мотивация забить и выиграть была запредельная. Игрок мог рвать и метать на поле, доказывая, что вышвырнуть его из клуба — это самая большая ошибка в их жизни. Вы потеряли очень хорошего игрока, который докажет вам, как нехорошо разбрасываться людьми направо и налево. Если бы непрекращающиеся разговоры в раздевалке, то Артем разорвался от давящей на него тишины. Мыслей много. Как бы не набить морду тренеру соперника, как бы не сказать что-то едкое руководству чужого клуба, как бы встретить Сашку Кокорина и впервые за долгое время сказать ему такое значимое — «Привет», как бы извиниться всё перед тем же Сашкой за то, что не предупредил, что оборвал все связи и не слышал родного голоса уже такие громоздкие пол года. Он ужасный друг, который не сказал ничего тому, кто его не переставал поддерживать, с кем он с детства, кто до сих пор (судя по интервью) не считает его последней гнидой. Так просто хочется посмотреть на забытое лицо и улыбнуться или рассмеяться на какую-нибудь очередную дурацкую подколку. Но, кажется, он забыл, что скорее всего с ним даже не поздороваются, одарят лишь презрительным взглядом, давая почувствовать, какой же он все-таки подонок. Они выходят из-подтрибунки на разминку под оглушительный шум болельщиков, благо играют дома, при родных стенах. Где-то впереди идет вся команда, где-то одним из первых идет Игорь, и только Артем выходит самым последним, замечая как на него с едкой усмешкой посматривает тренерский штаб «Зенита». Он дарит им такой же едкий, гордый, насмешливый взгляд, решая для себя, что если он и выйдет сегодня на поле, то сделает все чтобы этот тренеришка проиграл. Команды разминаются, зрителей на стадионе с каждой минутой становится все больше и больше. Кто-то сказал, что сегодня стадион будет забит полностью, ведь это главный матч этого тура, если не всего сезона. Это битва между двумя столицами за вторую строчку в таблице, битва за попадание в Лигу Чемпионов. Этот матч для всех играет очень важную роль, что для тренеров, что для футболистов, что для зрителей. Разминка занимает буквально 15 минут. Впервые, наверное, Артем не шутит и не улыбается, как это было всегда. Он очень серьезен, его желание разбить соперника в клочья закипает с каждой секундой все больше. Краем глаза он видит, как на другой половине поля, с не меньшим усердием, разминается команда, где он когда-то мечтал провести всю свою карьеру. Это странно. Это пугает. За секунду жизнь может измениться полностью. Поменяется всё: начиная от города, заканчивая людьми, которые теперь тебя окружают. Команда, где ты когда-то был любим, где тебя уважали, где старались удержать всеми силами, сейчас вонзает нож тебе в спину и прокручивает его медленно по часовой стрелке. Однако, кто Артем такой чтобы сдаться и не вонзить этот же самый нож в сердце тех, кто его предал. С поля уходят раньше те, кого ставят в стартовый состав. Артем идет с ними, потому что не намерен оставаться под взглядами сотни тысяч людей. Ему нужно успокоиться. Перевести дух. Иначе это закончится определённо чем-то ужасным. Он идет чуть впереди Игоря, ощущая на себе взгляд человека, чья поддержка будет сейчас очень к месту. Но сталкивается взглядом с человеком, от которого хотелось и убежать, и обнять его одновременно. Саша смотрит таким взглядом, что все внутренности сейчас вывернутся. Ему тошно от самого себя, потому что Сашка лишь подходит и обнимает его что есть силы, говорит, что скучал, испугался, когда не увидел на тренировке знакомое лицо, как пытался позвонить, но ему отвечали «абонент временно недоступен». Он скучал. Безумно скучал и нуждался в этой мордашке, которая раньше без умолку говорила, смеялась, шутила. Артем ужасный человек, ужасный друг. Он не заслуживает такого друга, который мог все ему простить, который единственный из всей бывшей команды подошел к нему и не кинул что-то омерзительное в его адрес. Саша хороший человек, которого Артем чудным образом не потерял. Они договариваются встретиться после игры. Кидают друг другу теплое «удачи» и расходятся по разные стороны. С этой минуты они соперники. И только. Что бывает, когда встречают две главные команды РПЛ? Оглушительный рев болельщиков, сотни тысяч на трибунах, сорванный голос комментаторов, невероятный накал страстей, битва до последнего, сумасшедшие голы, стычки, предупреждения, ужасное судейство арбитра, воля к победе, вера в свою команду. Какая отправная точка? Игра начинается со свистка арбитра, «давайте парни» от Виктора Михайловича, скрещенных пальцев Артема и вселяющего надежду взгляда от Игоря. Первые 10 минут — это словно ринг ММА, а не чемпионат России по футболу. Ожесточенная борьба закончится лишь при условии, что одна из сторон уступит или даст слабину. Тот, кто выиграл её, будет королем этого вечера. Футбол начинается с борьбы, и кто её выигрывает, тот и становится чемпионом. Это заповедь. По другому здесь не бывать. Первый гол залетает лишь на 27 минуте в ворота Зенита. Видимо до бога дошли послания всей скамейки о том, что пусть хоть что-нибудь из того, что летит в сторону ворот, наконец то залетит в сетку. Все эти 20 минут ЦСКА доминировал и унижал соперника. Они создали настолько много голевых моментов, что кажется почти отчаялись от неизбежного «не залетит», «не выйдет», «сука, да когда же ты залетишь в эту гребаную сетку». Но лишь спустя 4 минуты Саша проходит по правому флангу, получает передачу от Дриусси, и наикрасивейший, по своему исполнению, мяч летит в ворота Акинфеева так, что тому удается достать его лишь из сетки собственной крепости, которую он не уберег. Тайм заканчивается со счетом 1:1, но ни одна команда уступать друг другу точно не намерена. Игорь чертыхается от того, что не уследил. Он же капитан. В его компетенции за всем следить и всё предвидеть. Один из Березуцких собрал вокруг себя всю оборону и начинает пихать им за то, что недоглядели. Гончаренко сквозь толпу говорит, что «пора, Артем. Готовься, во втором тайме, минуте к 60-той, выходишь вместо Чалова». Запасные разминаются, основные подходят к бровке поля, диктор просит зрителей поспешить на свои места — второй тайм начнется ровно через 2 минуты. Игорь видит задумчивость Артема. Видит, что нуждается в поддержке, в нужных словах. Видит, что нуждается в НЕМ. И Игорь идет, наплевав на обещание Гончаренко, во имя спокойствия своего и Артема. Он капитан, ему можно. Никаких объятий, поцелуев, шепота на ухо. Игорю просто необходимо его взбодрить, иначе эта вялая, задумчивая сосиска сегодня дальше бровки никуда не пойдет. — Тем, Артем, услышь меня, хорошо. Ты заслужил выйти на это поле, заслужил сражаться за нас. Они не достойны были иметь у себя в команде такого хорошего игрока. Когда выйдешь, вспомни, что где-то на трибуне сидит твоя семья, которая горда тобой, где-то за твоей спиной стою я, который неимоверно верит в тебя и… любит. Вспомни, что ты лучше них, ты сильнее них. Помни, что все вместе мы можем надрать им задницы так, что они будут вспоминать это всю оставшуюся жизнь. — Улыбаются, тихо хмыкают, но Артем суть точно уловил. — Не знал, что в тебе оказывается есть доля садизма. — Спасибо, Капитан. Два слова. Огромный смысл. Главное услышать и понять все потаенное значение. Второй тайм. Погнали. Стадион по сути своей напоминает колизей. Только это не Древний Рим, а столица не менее могущественного государства. Воины по сути своей и есть футболисты, добивающиеся цели не ударом в сердце, а в ворота. Желательно не мимо назначенной цели. 20 минут проходит невероятно быстро, будто это лишь мгновение, что пережито за секунду. У ЦСКА идет все насколько хорошо, что про такие игры футболисты обычно говорят фразу: «Хотелось чтобы игра продолжалась вечность». Счет 2:1. 62-я минута. Артем настолько взвинчен, что последние 4 минуты вовсе не разминается, лишь смотрит на тренера с выпирающим желанием. Это как пороховая бочка — выпустишь и она взорвет всё, что ей захочется. Он дожидается этого кивка и бежит переодеваться, слыша подбадривающие слова от Жоры Щенникова. Эти минуты как замедленная съемка — все кажется каким-то значимым в данную минуту. 65-я минута. «В составе ЦСКА замена. На поле вместо Фёдора Чалова номер 9, выходит Артем Дзюба номер 22». С этого момента не волнует даже рев трибун, гневный взгляд тренера Зенита, наставления от Феди. Он здесь. Он смог. Он пришел доказывать, что он профессионал. Он пришел затыкать всем критикам рты, чтоб больше не пустословили. Он вышел унижать всех и каждого. 69-я минута. Закончившаяся атака Зенита и назначение судьёй «от ворот». Вынос Игоря своей шедевральной правой, скидка Дзюбы и подбор остается за Дзагоевым. Обратный пас Артему, который выводит его на прекрасную позицию для удара. Дзюба, что есть силы, с лёту, с присущей ему точностью отправляет своей правой этот мяч в верхний правый угол. Секунда и стадион взрывается так сильно, что закладывается уши. Артем не веря, просто бежит к бровке, показывая свою фамилию всем на этом стадионе и крича, что «я блять должен быть здесь. я сука смог». Он обнимается с Михалычем, со всем тренерским штабом, выражая неимоверную благодарность за то, что поверили, за то, что рискнули и выпустили в такой важной игре. Он видит как Игорь улыбается, что совсем не свойственно капитану во время игры. Тёма читает его «Ты огромный молодец». Он счастлив, безумно рад, что смог. Безумно благодарен Игорю. Благодарен судьбе за то, что свели его с таким неземным абсолютно человеком. Игра заканчивается со счетом 5:1. У Артема на счету дубль и голевая передача, и кажется, пока что лучшая игра в его жизни по всем компонентам. Ему не хочется уходить с поля. В нем до сих пор слишком много энергии и нескончаемого топлива. Они прощаются с болельщиками, кто-то жмет друг другу руки, кто-то обнимается. Все потихоньку уходят в раздевалку. Артем уходит одним из последних с поля. Там остались, кажется, только Игнашевич с Акинфеевым, которые благодарят болельщиков за присутствие на матче и за поддержку в такой принципиальной игре. У Темы сейчас слишком приподнятое настроение чтобы его смог кто-то испортить или чтобы он дал кому-нибудь в ебало из противоположной команды. Потому что во время игры никто не пытался осторожничать, все с упоением и небывалым удовольствием фолили на нем. Здесь же, в подтрибунном помещении, гораздо тише, чем на поле. Эмоции потихоньку отпускают и отходят на десятый план, и вот вы уже все любите друг друга так, что будто и не хотели минут 10 назад хорошенько въебать друг другу. Вовсе нет. «Это же всё эмоции» — скажут они. Карпин* идёт почти рядом с Артемом, будто специально ждал, когда тот уйдет с поля. — Поздравляю с первой адекватной игрой в жизни. Рад, что свалил с такими деньгами, да? — Не Вы ли сделали всё возможное, чтобы меня не было в Вашей команде? А насчёт денег Вы и сами в курсе, что я их не брал — Если бы ты был адекватным человеком, тебя бы здесь не было. Что, кому надо жопу подставил, а то сидел себе спокойно полгода, а тут на тебе… — Если ты блять не закроешь свой рот, то я расскажу какой ты весь из себя праведный. Настолько праведный, что можешь своих же игроков сталкивать лбами или мне ещё чего поинтереснее рассказать. Я то могу, ты только вякни — Не наглей, Дзюба. Здесь я тренер, у меня много связей и уж поверь, я могу засунуть тебя настолько низко, что о тебе никто и не вспомнит, жалкий ты ублюдок… — Может ещё что-то хочешь сказать? Или ты закончил свою тираду? Тём, иди в раздевалку, тебе здесь нечего делать. Игорь медленно подходит к Карпину, кидая неимоверно злой взгляд на Артема, лишь бы тот поскорее смылся отсюда. — Игорь, я… — Артём, иди в раздевалку сейчас же! — Я не позволю, чтобы с моими игроками так разговаривали, Валерий Георгиевич. — Сводит брови настолько сильно, что теперь его взгляд можно сравнить с дьяволом, который готов испепелить человека напротив себя, а лучше отправить испытывать на себе все 9 кругов ада. Припирает его к стене так, что увы, лучше бы этому тренеришке не шевелиться и забыть о своих амбициях. — Что это? Сам Акинфеев решил вступиться за какого-то сученыша. Я конечно всё понимаю, вы там все близко дружите, но неужели он лишь из-за тебя попал в состав? Как н-и-и-и-и-и-зко Акинфеев. Как низко. Или ты наоборот сверху? — А теперь меня послушай, урод. — Легкий удар, для профилактики так сказать. Хотя ему мозги уже никак не вправить. — Ты ему никто с тех пор как ваша команда расторгла с ним контракт. Он блять тебе абсолютно незнакомый человек с этих пор. И поверь, тебе лучше засунуть все свои сказанные сейчас слова обратно, потому что связей у меня будет побольше, чем у тебя. И ты точно не отделаешься одним лишь изгнанием в последний дивизион, не уверен, что даже российского футбола. Я могу загубить твою карьеру так, что ты будешь лишь вспоминать о ней за решеткой. Мне известно всё о твоих выкрутасах в команде. Я тебе ясно намекнул, что тебе пора заткнуться, Валера? — Ясно-ясно. Хватку ослабь, а то задушишь. Не хочешь же сесть за убийство? — Еще одно слово в его сторону и я закажу тебя, я серьезно. А сейчас лучше нахуй съебывай отсюда, пока я тебя реально не придушил. Уж очень знаешь ли хочется. Игорь заходит в раздевалку с совершенно отрешенным взглядом. Будто и не было этой словесной перепалки минуту назад. Никто не замечает явного облегчения в его глазах, потому что защитил, потому что оказался в нужном месте в нужное время. Ему и страшно представить до чего бы дошла их перепалка, если бы он не вмешался. Не замечает никто, кроме самого важного человека в его жизни. Он, кажется, уже и забыл о победе, о своем вкладе в нее. Смотрит лишь на Игоря и взгляд отвести не может. Забыть не может, потому что заступились, огородили от ненужных действий. Почувствовал себя до боли нужным и важным, как никогда раньше. Сидит сгорбившись, ладони к губам прижаты, будто для молитвы заносятся, локти в колени впиваются, а взгляд на Игоря поднят. Такой волнующий, переживающий, испуганный, но радостный в момент принятия того, что всё обошлось. Лёгкий выдох. Он ерошит свои волосы, до сего момента и так беспорядочно скитающихся по голове. Читает по губам — «Всё хорошо. Не переживай». По жестам и взгляду понимает, что нужно как обычно встретиться и поговорить.Тёма тут же пишет родителям, что задержится, что хочет насладиться этими минутами вместе с командой, а на деле нагло врет. Его интерес заканчивается в радиусе Игоря и его машины (возможно квартиры.как знать). Пишет Сашке, что лучше встретиться завтра, когда эмоции уйдут на задний план. Не в силах он променять Игоря на Сашку. Чувствует, что так правильнее, так необходимее. Они встречаются спустя 15 минут около машины Игоря. Он стоит, облокотившись спиной на одну из дверц машины, наслаждаясь тихой Москвой и прохладным воздухом в ней. Эта чертовка таит в себе много поистине красивых и завораживающих секретов. Артем почти что бежит к этому произведению человеческого искусства во плоти. Добегает и, не говоря ни слова, обнимает так сильно, как хотел обнять целых два дня: крепко, любяще, благодарно. Они так и стоят в огнях стадиона продолжительный период времени. На улице слегка прохладно, но по тающему снегу можно догадаться, что в России весна. Холодный ветер обхватывает их тела, заставляя сплетаться еще больше, дабы сохранить тепло и укрыться от любых внешних факторов. Артем чувствует как одна скупая мужская слеза скатывается по его щеке. Он благодарен. Очень сильно благодарен человеку, который сделала так немного, но от чистого сердца, не требуя в замен ничего, кроме любви и честности. — Люблю. Игорь, я тебя очень люблю. Спасибо большое тебе за всё, что сделал для меня. — Я тебя тоже люблю, котёночек. — Заглядывает глаза и видит взаимность, понимание, слепую благодарность. Убирает мокрый след на щеке и улыбается, как всегда, нежно. Так, как только он умеет. Ради таких моментов они на много готовы пойти, лишь бы не терять друг друга. — Но я тут не причем. Я всего лишь попросил, а всё, что от тебя требовалось, ты сделал сам. Ты сегодня всем нам помог, иначе не видать было этой победы. Ты зарядил всех, кто был на поле. Я тобой горжусь, Тёмочка… и я надеюсь, что вот так теперь будет всегда. — Они садятся в машину, и лишь там дают себе волю соприкоснуться губами. Нежно, так сладко, что заработать себе сахарный диабет вполне реально. Тёма с непривычки смущается, но всё-таки поднимает взгляд на Игоря. Он понимает, что между ними не должно быть секретов, иначе и не любовь это вовсе. Игорь заводит машину и они едут к нему домой. Артему это казалось настолько логичным в этот момент, что он даже спрашивать не стал. Взял лишь правую ладонь в свою и сцепил так руки, глядя на огни спящего города. — Можно тебя спросить…только не возмущайся и не уходи от ответа, ладно? — Я уж постараюсь — Игорь, когда мы разговаривали с Карпиным, ты…ты слышал всё? И что ты ему сказал, когда вы остались там вдвоем? — Тём, давай мы не будет трогать эту тему — Ты обещал, Игорёк. — Тяжёлый вздох не служил ничему хорошему, но Игорь в мельчайших деталях попытался пересказать их разговор. Чуть-чуть заменяя слова. Совсем немного. (нет.Артёму не обязательно знать, что Игорь, при возможности, может запросто посадить одного товарища из Зенита). — Не думаешь, что это может нам аукнуться? — Тёма, мы вместе чуть больше недели. Мы бы даже, если и могли, то не прокололись бы. — Пусть будет по твоему, но мне почему-то кажется, что не все так тут просто.