Так звучит темнота

I can feel my death

Темнота оказывается неожиданно громкой, и ее звук — это эхо тяжелого, испуганного дыхания. Тайлер не боится. Он чокнутый, он сумасшедший. Он сидит так близко к костру, что рискует случайно поджечь собственную одежду. Тайлер ненормальный. Он здесь. Он не видит чудовищ — чудовища, наверное, дремлют. У него на коленях термос, в котором чай с лепестками сакуры. Лепестки сакуры в его кармане — Тайлер уже скормил весело пляшущему пламени пару пригоршней. Воздух горький, воздух тяжелый. Голова Тайлера тяжелая. В его горле пересохло. У него не хватает духу, чтобы пошевелиться и открыть термос. Тайлер смотрит на звезды. — Большая Медведица, Андромеда, Резец, — шепчет он словно заклинание, отгоняющее злых духов. — Скорпион, Эридан, Лира. Возничий, Южная Гидра, Жертвенник. Дженна, Марк, Майки и его брат, похожий на вампира, сейчас прячутся за запертыми окнами и дверьми, надеясь пережить эту ночь. Тайлер здесь. Тайлер жалеет об этом. Тайлер представляет себе выражение скуки на лице Вампира, представляет, как он цепляется к Майки — вполголоса, чтобы не накликать беду, а Марк в сотый раз пересматривает свои фотографии. Тайлер не жалеет об этом. Если бы чудовища любили поговорить, то он бы наверняка услышал «эта ночь будет твоей последней». Чудовища молчат. Есть только эта тревожная, наполненная смутным ожиданием тишина и мальчик, за которым наблюдают из своего убежища монстры. «Они не сунутся, — думает Тайлер, глядя на костер. От запаха жженных лепестков сакуры у него кружится голова. — Я в безопасности». Каждый знает чуть ли не с самого рождения: лепестки сакуры, брошенные в огонь — самое лучшее оружие против чудовищ. Разведи костер, запасись лепестками — и ты в безопасности. Но не сегодня. У Тайлера болят глаза — кажется, еще сильнее чем вчера. Почему единственная его защита причиняет такую боль? Может быть, это происки чудовищ. Даже наверняка. Он, наконец, меняет положение. Шевелится. Термос соскальзывает с коленей и катится по траве. Тайлер оглядывается. Картина абсолютно пустого плато вызывает у него смешанные чувства. Он так привык, что среди уже давно утоптанной сотнями ног травы полыхают костры и несется громкий, пьяный смех, что теперь просто-напросто не знает, как он должен себя чувствовать. Его маленький, жалкий по сравнению с теми, что они разводят обычно, костер разгоняет темноту на несколько метров вокруг, а дальше мир, видимый лишь благодаря яркому свету звезд, превращается в неясные разводы. Тайлер слышит тихие, уверенные шаги. «Чудовище!» — мечется в его голове испуганное, пока Тайлер не одергивает сам себя. — Чудесная ночь, разве нет? Пугало садится рядом, скрещивая ноги по-турецки. Загадочно улыбается, пока ждет ответ. Тайлер молчит. — Ты пришел, — мягко констатирует знакомый незнакомец, рассеянно наблюдая за расчерчивающими темноту языками пламени. — Я не знаю, что со мной. Слова вырываются совершенно против воли самого Тайлера и повисают в уютной полутьме между парнями. Выражение лица Пугала не меняется. Тайлер начинает дрожать, чувствуя странное опустошение — приятную легкость, словно он высказал наконец то, что мучило его так долго. Пугало жмет плечом и тихо смеется. — Ты смелый или сумасшедший. Сегодня это звучит как утверждение. — Или глупый, — усмехается Тайлер и неожиданно расслабляется. — Я, наверное, тоже не очень умный, раз сижу здесь с тобой, — разводит руками парень. И вдруг спрашивает: — Тебе нравится? — Что? — хмурится Тайлер. — Как звучит темнота, — словно говоря о чем-то очевидном, поясняет Пугало. — Тебе нравится, как звучит темнота? — Я ничего не слышу, — говорит Тайлер и неожиданно для себя покачивается, откидывается на траву, едва не задевая рукой пламя. Он чувствует его жар совсем рядом, он слышит ровное дыхание парня, чей взгляд прямо сейчас направлен на него, он смотрит на все эти знакомые, выученные наизусть в попытке отвлечься от страха созвездия, успокаивающие его ночь за ночью. «Так звучит темнота, — думает Тайлер. — Так звучит темнота». Он развел костер рядом с бездной, совсем рядом, практически на краю обрыва, и трава здесь высокая. Она щекочет лодыжки, оголившиеся из-за задравшихся джинсов, и Тайлер почему-то улыбается. Кажется, по его правой ноге ползет какая-то мелкая букашка, но ему не хочется шевелиться, чтобы ее стряхнуть. — Мог выбрать любое место, а сидишь здесь, — словно читает его мысли Пугало. И добавляет дразняще: — Не страшно? — А тебе? — парирует Тайлер. — У нас ведь есть сакура, — тихо смеется почему-то парень. — Мы в безопасности. Чудовища не сунутся. — Мы не можем быть уверены, — возражает Тайлер, и его мысли путаются. — Никто не проверял именно этой ночью. — Именно эта ночь ничем не отличается от остальных, Тайлер, — загадочно отвечает Пугало. — Ты проверял? — Я здесь каждую ночь, — спокойно заверяет его парень. Тайлер думает о том, что он лжет. Он никогда не признается вслух, но он высматривал зеленую макушку несколько ночей подряд — делая это так незаметно, как только мог. Пугала не было. Он был уверен на сто процентов. Пугала не было. Эта мысль бьется в его голове беспокойным мотыльком, а потом Тайлер рывком садится, хватая термос, и посылает ее к черту. Пугало смотрит на него своими бездонными темными глазами. — Чаю с лепестками сакуры? — церемонно предлагает Тайлер и сам смеется над тем, как это звучит. Парень рядом с ним улыбается. — Пожалуй, я отведаю немного, — подхватывает он и тянет руку, подносит термос к губам, глотает. — Вкусно, — замечает он спустя мгновение. — Ты добавил сахар? Чертов ты извращенец, Тайлер Джозеф, но мне нравится. — Надоела постоянная горечь, — объясняет Тайлер, забирая термос из его рук. — И постоянный шум, верно? — невинно уточняет Пугало. Джозеф не отвечает. Пару минут они просто молчат, глядя на костер и думая каждый о своем. — Хочешь почувствовать себя по-настоящему смелым и безрассудным, Тайлер? — неожиданно подает голос парень. Тайлер вздрагивает от неожиданности и смотрит на него непонимающе. — Отдай мне лепестки, — Пугало снова загадочно улыбается. Тайлер улыбается тоже. — Нашел идиота. Сбежишь, бросишь меня на растерзание чудовищам — а совесть не будет чесаться? — Я не оставлю тебя, — клянется Пугало, кажется, на полном серьезе. — Неужели тебе не интересно, каково это — быть свободным? — Поэтому ты тогда просил спасти твою жизнь и просил у меня лепестки совсем недавно? — усмехается Тайлер. — Ощутил слишком много свободы? — Мне просто хотелось тебя коснуться, — из-за этой совершенно непонятной улыбки Джозеф никак не может понять, насколько серьезен его собеседник. По его спине бегут мурашки. Пугало не смеется. — Ну же, Тай. — У тебя есть имя? Пугало недоуменно хмурится. — Извини? — Я должен знать имя парня, которому фактически собираюсь вручить свою жизнь. — Кажется, ты зовешь меня Пугалом, — снова смеется Пугало. Тайлер медленно качает головой. — Так не пойдет. — Джош. Тайлер медленно скользит рукой в карман, медленно зачерпывает лепестки, медленно вкладывает их в протянутую ладонь. Пугало-Джош неожиданно фыркает. — Так не пойдет, Тай, — передразнивает он его и запускает руку в чужой карман, извлекая на свет оставшиеся лепестки. У Тайлера сбивается дыхание. Он наблюдает — не отрывая глаз, как Джош ссыпает его единственную защиту от чудовищ себе в карман, все так же улыбаясь, и чувствует себя раздетым, открытым, беспомощным. В опасности. — Что скажешь? Тайлер делает глубокий вдох, а потом бьет его по руке. Пугало приподнимает брови. — Ауч. Руки Тайлера дрожат. Если Пугало-Джош решит сбежать прямо сейчас, бросив его на растерзание чудовищам, то у него не останется ни одного шанса. Тайлер машинально обнимает обеими руками термос. — Расслабься, Тай, — безмятежно советует ему парень. — Почувствуй свободу. — Хочу почувствовать лепестки под своими пальцами, — обороняется Джозеф. — Как думаешь, — легко игнорирует его Джош. — Почему чудовища боятся костров? — Все монстры боятся света, — ворчит Тайлер. — Разве то, что они обитают в бездне, тебя в этом не убеждает? — А что, если все это ложь? — голос Пугала спокойный, убаюкивающий. Тайлер на всякий случай придвигается к нему ближе, чтобы успеть схватить, удержать, если он решит смыться с его, Тайлера, лепестками в кармане. — Что, если там нет никаких монстров, — он кивает на пропасть. — И где же они тогда есть? — скептически уточняет Тайлер. — Или, может, — язвит он. — Мы все это время боремся с собственной тенью? — Помнишь ту фразу, что ты мне сказал? — неожиданно тянет Джош. — Про бездну? — Если будешь долго смотреть в бездну — то бездна тоже посмотрит в тебя, — кивает Тайлер, повторяя слова, когда-то оброненные Дженной. — Это цитата, — усмехается Пугало. — И это не полная цитата. — Ну же, — не впечатленно хмыкает Тайлер. — Удиви меня. Джош некоторое время спокойно смотрит на огонь, словно не слыша. — Чудовища уже давно ходят среди вас, Тайлер, — внезапно говорит он своим мягким, вкрадчивым голосом. — А вы не замечаете. Тайлер начинает дрожать. — Прекрасная идея, Пугало, — ворчит он, чтобы скрыть страх. — Сначала отобрать у меня лепестки, а потом начать рассказывать страшилки. Пугало молча поднимается на ноги. — Серьезно? — восклицает Тайлер, глядя на него снизу вверх и почему-то не делая попытки последовать его примеру. — Ты все-таки бросишь меня на растерзание этим тварям! — Я вернусь через несколько минут, — спокойно обещает Джош. — Они не успеют до тебя добраться. — Лжец. Джош скрывается в темноте. Тайлер обхватывает себя руками за плечи и смотрит на костер. Воздух неожиданно кажется ему слишком чистым, не горчащим на языке. Тайлер машинально запускает руку в карман, а потом вспоминает, что Джош отобрал у него все запасы. Тайлер крепче обнимает термос с остатками чая словно ребенок — любимую игрушку, искренне веря, что она сможет защитить его от монстров, живущих под кроватью. Тайлер смотрит в сторону бездны. Тайлер дрожит. Он облегченно выдыхает, когда слышит шаги, а потом его сердце падает. В руках у Джоша — ведро с водой. Тайлер вскакивает на ноги. Тайлер не успевает. — Нет, — потрясенно шепчет он, когда Пугало выплескивает воду в костер. — Нет. Он смотрит на крохотные язычки пламени, пытающиеся удержаться, не потухнуть. Он мысленно умоляет их. Вот только его молитвы тщетны, а костер, который он развел — совсем маленький, рассчитанный на одного только Тайлера. И даже одно-единственное ведро воды для него — катастрофа. — Джош, — шипит Тайлер, когда они оба погружаются в темноту. — Что ты, черт возьми, наделал? — Страшно? — знакомым дразнящим тоном интересуется Пугало. И Тайлер неожиданно понимает. Вслушивается в этот вкрадчивый голос, в котором ясно чувствуется улыбка. И до него наконец-то доходит — словно Джош вылил ведро ледяной воды не в костер — а ему на голову. Тайлер пятится. Тайлер молча хватает ртом чистый ночной воздух — ветер мгновенно развеивает малейшие напоминания о только что горевшем костре. Тайлер дрожащими руками закрывает голову. — Тай, — мягко шепчет Темнота. На этот раз ее голос — знакомый. — Так вот как она звучит на самом деле, — со страхом, досадой и отчаянием бормочет Тайлер. — Нравится? Тайлер продолжает пятиться на дрожащих ногах, по-прежнему защищая голову. Пугало цокает языком. — Там пропасть, Тай, — предупреждает он. — Не упади. — Какая теперь разница? — срывающимся голосом парирует Тайлер. Его бьет крупная дрожь. Он не сопротивляется, когда чувствует, как Джош, Пугало, Чудовище обнимает его со спины. — Вот так, — шепчет теплый голос ему на ухо. — Теперь ты в безопасности. Тайлер позорно всхлипывает. — Жаль, что здесь нет Марка, — бормочет он едва слышно. — Зачем нам Марк? — удивляется Джош. Он теплый, Тайлер хорошо чувствует это — окутывающее его тепло чужого тела. — Он мечтал заснять сюжет о том, как меня утаскивают на дно бездны чудовища. Джош кладет подбородок ему на плечо и искренне смеется. — Кто сказал, что я собираюсь утащить тебя на дно бездны? — А что еще ты можешь со мной сделать? — Тайлер пытается язвить. Неудачно — выдает испуганный голос. — Многое, — кратко и загадочно отвечает Пугало. «Чудовище, — с горечью поправляет себя Тайлер. — Твоя смерть». — Кто сражается с чудовищами, — снова нарушает тишину Джош. — Тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя. Тайлер дергается, когда теплые пальцы ласково скользят по его шее. — В тебе столько темноты, Тай, — бормочет Пугало. — Если бы ты только знал. — Я думал, вы не можете, — Тайлер осекается. — Тебе интересно, как давно ваши попытки защититься от нас перестали быть успешными? — уточняет Джош. — Этого не может быть, — Тайлер упрямится. — Почему тогда мы до сих пор живы? — А почему ты думаешь, что мы заинтересованы в вашей смерти? — вопросом на вопрос отвечает Джош. — Потому что вы чудовища, — огрызается Тайлер и дергается, но чужие, непрошеные объятия — крепкие. Пугало позабавленно хмыкает. — Не больше чем вы. Тайлер не понимает, почему он неожиданно начинает плакать. Он чувствует себя насмерть перепуганным ребенком. Он чувствует себя загнанным в угол. Он чувствует себя обманутым. Он чувствует себя лжецом. — У темноты оказался неожиданно противный голос, — громко заявляет он, шмыгая носом. — Вот бы не подумал. Объятия неожиданно разжимаются. Тайлер зажмуривается. Он смиренно ждет собственную смерть. Его толкают под колени, и он падает — Пугало бережно придерживает его за плечи. Тайлер лежит на спине с крепко зажмуренными глазами. Он тяжело дышит. Что-то невесомо касается его лица — Тайлер не сразу понимает, что это его лепестки. Что-то невесомо касается его лица — Тайлер не сразу понимает, что это чужие губы. — Мама не говорила тебе, что опасно гулять этой ночью в одиночку, а, Тай? — вкрадчиво интересуется Пугало. — Почему ты пришел? — Потому что я сумасшедший, глупый и смелый, — бормочет Тайлер. — Ты ведь и сам знаешь. И спрашивает без какого-либо перехода: — Так чего вы тогда боитесь? Темнота рядом с ним фыркает, Тайлер чувствует чужое дыхание на своей шее. — Что когда-нибудь мы с вами поменяемся местами, — и снова он понятия не имеет, насколько Пугало серьезен. Тайлер смотрит на звездное небо, рядом с ним лежит чудовище, бездна — просто огромная пропасть, заполненная пустотой, совсем близко — на расстоянии вытянутой руки. Он должен прятаться в доме, пить чай с лепестками сакуры и знать, что скоро эта ночь закончится — как и все остальные. Все перевернулось с ног на голову. — Эй, чудовища! — кричит Тайлер, глядя на звездное небо. — Выходите! — Вы оба — просто чокнутые, — звучит откуда-то меланхоличный голос Вампира. — Поделитесь выпивкой?