Тебя себе

Он был ее всем, был ее семьей, жизнью, любовью, другом. А сейчас он стоит перед ней, виновато опустив глаза. Что с ними произошло? В какой из моментов их общей жизни он успел разжать руку, и она даже этого не почувствовала? Она смотрит на него, и сил вдохнуть нет. - Посмотри на меня,- говорит Ми, и ее голос скатывается до шепота, когда он не поднимает глаз:- Посмотри на меня… Он все ещё не смотрит, и она протягивает руку, чтобы дотронуться до его заросшей щеки. Вот она я - твоя жена, твоя семья, твой дом! Из крана течет вода прямо на недомытую посуду, из которой они ещё полчаса назад доедали ужин. Их последний общий ужин. - Прости, но я не могу остаться… И это все, что он ей говорит. Всего несколько слов способны, оказывается, перечеркнуть годы жизни бок о бок, глаза в глаза, душа в душу. Когда за ним захлопнулась дверь, она так и стояла посреди огромной кухни, а вода текла и текла из крана. К ногам подступило влажное тепло, с тихим шорохом разливаясь по полу из переполненной раковины. Эта вода такая же теплая, как слезы, срывающиеся с подбородка. Она хочет в них утонуть, чтобы никогда больше никто не смог прикоснуться к ней так, как прикасался он. *** Потом было все: отрицание, надежда, ненависть, любовь и снова ненависть. Этой ненавистью она, кажется, переполнена до отказа, до тошноты, до разрывающегося на части черепа. Он забрал свои вещи, пока Ми была на встрече в издательстве, и когда она вернулась, квартира встретила ее гулкими эхом шагов в пустоте. На стенах остались только ее фотопортреты в рамках. На этих черно-белых кусках картона прошлая Ми смотрит на настоящую, выдыхая из обведенного алой помадой рта клубы кальянного дыма. Этот дым застилал ее глаза так плотно, что она не заметила сквозь его пелену рядом со своим мужем другую. “Ночная кукушка дневную перекукует” Так сказала ее мама. Простые слова простого человека. Вот и вся правда. Боль стала ее новым всем. Она тонет в ней ночь за ночью, и с пальцев срываются буквы, которые послушно складываются в слова. Эта книга обещает стать бестселлером, но для Ми это памятник, который она воздвигла над могилой своей любви. Исчезни из моей головы, для тебя там больше нет места! *** В ЗАГС она не явилась. Делить им было нечего, а видеть его лицо она не хотела. Не хватит смелости и сил не умолять его. Он ушел, а вместо него пришли слава и деньги. Боль привела их с собой. Книга продается огромными тиражами, и лицо Ми мелькает в кругах, куда раньше она и не чаяла попасть. Это неравноценный обмен. Она бы сейчас все это променяла на возможность отмотать время назад и никогда, никогда не видеть, как он уходит. Пустая квартира стала слишком большой для нее одной, как вещь, купленная не по размеру. Вся ее жизнь стала такой: как истертый свитер, в которой кутаешься, чтобы согреться, но долгожданное тепло не приходит. Она нашла это тепло внезапно, в витрине зоомагазина. Оно звонко лаяло и виляло хвостом, глядя на Ми через стекло. Замерзшее сердце легонько вздрогнуло, и забавный щенок вот уже несколько дней живет с Ми. Пустота, до этого царящая вокруг, медленно отступает, уползая в пыльные, темные уголки квартиры. Эхо не может вынести этого шумного лая и тоже сдается, умолкая. Лола оказалась пародией на ретривера. Ми все равно, чья кровь течет под этой теплой шерстью. Лола отгоняет холод и ненависть. Уход мужа остановил сердцебиение Ми, но для Вселенной это меньше, чем капля для океана, и осень сменяется зимой, а зима весной. Ми медленно бредёт по парку, стараясь обойти талые лужи на одной из многочисленных тропинок. Лола радостно носится кругами, лает и то и дело бьет хозяйку массивным хвостом по коленям, иногда подбегая. Вечер перетекает в ночь, и Ми решает вернуться домой. В парке царит умиротворение, деревья ещё не скинули зимнюю дрему. - Девушка!- неожиданный оклик заставляет вздрогнуть. Лола тут же подбегает к хозяйке, прижимаясь горячим боком. - Девушка, вы можете мне помочь?- звучит уже ближе приятный мужской голос. Приятный? Ми хмурится, но оборачивается. Его обладатель застыл в паре шагов от нее, неловко переминаясь с ноги на ногу. Он одет в спортивную форму, держит в руках телефон и выглядит смущенным. Ми узнает его почти сразу. Его голубые глаза в последние дни часто смотрят на ее город с афиш. - Я, кажется, заблудился,- сконфуженно говорит мужчина.- Уронил телефон, пока бегал, и не могу включить навигатор. Вы можете подсказать, где находится гостиница “Атриум”? Ми вздыхает. Она знает, где “Атриум”, а ещё им по пути. Мужчину она не боится, равнодушие ее пустоты давно не трогает страх. - Идите за нами,- спокойно отвечает она и поворачивается к нему спиной. Сзади слышны чужие шаги. - Вы живете рядом?- пытается завязать разговор мужчина.- Меня зовут Ал. - Лишняя информация,- бурчит Ми. Она и без того знает, как его зовут. Лола крутится рядом с Алом, старательно обнюхивая руки. Закончив акт знакомства, она догоняет хозяйку и лижет ей пальцы. До гостиницы около пятнадцати минут ходьбы. Дом Ми рядом. Впереди загораются огни величественного “Атриума”. Он словно маяк. - Спасибо тебе, незнакомка,- с улыбкой говорит Ал ей в спину. Ми не видит этой улыбки, но слышит ее. Лола цепляется зубами за рукав и упирается лапами в мокрый асфальт. Ми замирает, удивленно глядя на собаку. Лола смотрит ей в глаза влажным коричневым взглядом. - У нас на ужин паста с миндальным молоком и шпинатом,- слышит Ми свой голос. Ал останавливается, успев лишь на пару тройку шагов отойти к “Атриуму”. - Апартаменты 105,- продолжает Ми. Нежная хватка собачьих зубов исчезает, и Лола бежит вперёд, к кирпичной высотке в футуристическом стиле. Ми не нуждается в ответе Ала. Она следует за своей собакой, не зная, для чего прозвучали ее слова. Ал улыбается ей вслед. Он знает, кто она. *** Ми чувствует мягкий хлОпок домашнего костюма на своей коже и аромат миндального молока. Паста бурлит на слабом огне, исходя паром в пространство кухни. В квартире царит полумрак, горят лишь светильники в прихожей и подсветка под барной стойкой, за которой сидит Ми. Тишину разрезает, как жирный торт острым ножом, трель звонка. Ми жалеет о своих словах, но не открыть дверь она не может. Это, в конце концов, не вежливо. - Лола, это ведь к тебе,- фыркает она на собаку, открывая защелку. Металлическая дверь распахивается, и на пороге Ми видит Ала. Распахнутая черная куртка, черная футболка и черные джинсы. Он брюнет с яркими голубыми глазами, загорелой кожей и лучами-морщинками. От ее взгляда не укрывается ни единая мелочь его образа. Она давно привыкла пристально разглядывать людей, складывая каждый образ в шкатулку памяти. Полезно для работы. - Пахнет очень вкусно,- улыбается мужчина. - Это была ее идея тебя приглашать,- кивает Ми на виляющую хвостом Лолу. Ещё немного, и собака взлетит, как вертолет. - Мы уже на “ты”?- беззлобно усмехается брюнет. - Это мой дом. Как хочу, так и обращаюсь,- пожимает Ми плечами. Брюнет не сдерживает ещё одного доброго смешка, а Ми разворачивается и уходит на кухню. Ал следует за ней, проходя по длинному коридору мимо странной галереи: огромные, перевернутые рубашкой наружу картонные прямоугольники в черных матовых рамах. Интересно, что на них? Барная стойка - единственный островок света посреди глянцевого пространства огромной кухни. Там уже сидит Милена, а напротив нее две тарелки. - У тебя есть бокалы?- спрашивает Ал, ставя на столешницу бутылку белого сухого вина. - Я не пью,- спокойно отвечает Ми. Она поднимает руку и вытаскивает из шкафа над головой один винный бокал. - Тогда я тоже не буду,- Ал отодвигает бутылку.- Предпочитаю пить в компании. Ответа не последовало. Ал вздыхает. - Ты даже не представилась,- напоминает он ей. Хотя он и так знает, кто перед ним. - Ми,- на автомате отвечает она. Он часто видит ее на афишах книжных магазинов. Коротко стриженная блондинка с бездонными от черноты глазами. Он таких темных глаз не видел никогда. На постерах кажется, что это монтаж, но печать не передаёт и половины глубины этого взгляда. У Ми в голове миллиарды вселенных. Он знает это, потому что в его чемодане ее очередная книга. Ал прочитал их все. Ещё он знает, что полгода назад Ми развелась. В Википедии все написано. - Ты часто гуляешь одна так поздно?- вытягивает из нее диалог Ал. - Я гуляю с Лолой,- качает головой Ми, не поднимая на него глаз от тарелки. Паста правда вкусная. Алу хочется, чтобы Ми посмотрела на него. - Это небезопасно,- мягко упрекает он ее. Ми пожимает плечами и всё-таки поднимает на его глаза. У Ала потеют ладони. В черной бездне отблесками вспыхивает отражение света из прихожей. И больше ничего. - Небезопасно, что ты сидишь напротив меня сейчас,- говорит она тихо.- Все остальное ерунда. - Я надеюсь, что приглашать на ужин незнакомцев не является твоей вредной привычкой,- он слегка склоняет голову вбок. Губы Ми дрожат и складываются в подобие улыбки. Ее хмурость тает. - Нет, я это не практикую,- качает она головой. Через пару часов их разговор поворачивает не туда, и утром Ми просыпается рядом с брюнетом, смешно сопящим в ее подушку. У кровати крутится Лола, пытаясь схватить себя за кончик хвоста. Когти цокают по полу. Ми тихо выползает из-под одеяла, стараясь даже не дышать. Она пытается не разбудить брюнета, но не из-за чувства заботы. Ми хочет поскорее скрыться, будто это не ее квартира, не ее спальня и не ее кровать. В памяти плывут воспоминания об ощущениях чужих губ и рук на коже. Она же обещала себе, что больше никто не прикоснется к ней. Обещала, и слово свое не сдержала. Ми вдыхает свежий уличный воздух, уговаривая себя списать произошедшее на естественные потребности организма. Иначе и быть не может, она ведь не монашка, нельзя требовать от себя невозможного. Прогулка затягивается на два с лишним часа, и когда Ми возвращается, ее квартира пуста. Запах брюнета остался лишь в памяти, а здесь все те же перевернутые портреты и глянец полов. *** Ми нравится благотворительность. Она создаёт ощущение собственной нужности хоть кому-то. Концерт, посвященный сбору средств на лечения онкобольных детей, назначен на вечер этой пятницы. В шкафу висит давно приготовленное платье, а приглашенный на дом визажист уже закончил. - Ваши глаза уникальны!- качает стройный мужчина головой, нанося на скулы что-то пыльное. Ми кивает. Она слышит об этом почти ежедневно. К ресторану, в котором состоится мероприятие, ее привозит такси. Ми появляется вовремя, она не любит опаздывать. Раздаются щелчки фотоаппаратов. Женщина замирает на несколько мгновений, чтобы ее могли запечатлеть в самых выгодных ракурсах. Она уникальна, богата и успешна. Ми это знает, но плывущей внутри пустоте все равно, кого жрать. На приеме много старых и новых знакомых. Ми спокойно улыбается, кивает, пьет шампанское и о чем-то общается. Ее спрашивают о новых проектах, книгах и недавно раскрученном бизнесе. Качают головой, мол, как все это можно успеть? В ее сутках целых 24 пустых часа. Их же нужно чем-то заполнять. Ми молчит об этом, лишь загадочно взмахивая ресницами. Никому не интересны ее метания. Взгляд голубых глаз выбивает из грудной клетки долгий выдох. Брюнет стоит на сцене. Вот он, главный гвоздь программы, звезда вечера, чей уникальный голос манит к себе любого, кто может слышать. Ми не интересны его песни. Ее завораживает свет его глаз, обращенных на нее. Она сидит в первом ряду, и он совсем близко, ближе, чем кто-либо. Он внутри нее и никак не хочет уходить. Ми трясет головой, встает со своего места и выходит. В холле накрыт банкет, на свету играют пузырьки шампанского в натертых до слепящего сияния бокалах. Ми берет один из них и залпом осушает, забывая, что завязала с алкоголем. - Милена, позвольте познакомить вас…,- сзади раздается голос ее редактора. Ми поворачивается и ее взгляд пересекается со взглядом Ала, высекая искры. Ты утонешь в моей бездне, если не уйдешь прямо сейчас. - Рад, наконец, увидеть вас,- склоняется тенор над её рукой.- Я самый преданный ваш читатель. Кожу обжигает его дыхание, и Ми резко выдергивать свою руку из его длинных пальцев. Она знает, что эти пальцы способны вытворять с женским телом. Ми знает, к чему это приводит. Редактор весело переговаривается с компанией, стоящей рядом, и уже через пару минут его внимание всецело обращается туда. - Все нормально?- тихо спрашивает ее Ал. Ми благодарна, что у нее есть ее пустота. - Да,- отзывается она.- Более чем. - Почему ты сбежала?- в его голосе слышен упрек. - Я гуляла с Лолой. Пустая отмазка. Они оба знают, что это был побег. - Это как минимум некрасиво,- пытается одернуть он ее. Ми замирает, и ее взгляд тяжелеет, как булыжник. Она готова запустить его в пустую голову самодовольного тенора. - А ты ожидал завтрака из трёх блюд и тапочки в зубах? Знаешь, ты преувеличиваешь свои заслуги,- кривится Ми. Ал вздыхает, раздраженно закатывая глаза. - Да ничего я от тебя не ожидал. Просто хочу продолжить знакомство, если ты не будешь против,- пожимает он плечами в конце фразы. - Приму к сведению,- цедит Ми сквозь зубы и отходит от мужчины в другой конец зала. Вечер заканчивается хмельным ощущением в конечностях. Ми знает, зачем и к кому она идет. Почти все гости уже разошлись, обслуживающий персонал начинает ненавязчиво убирать остатки роскоши, но Ми движется не к выходу из ресторана. Она идет за кулисы, где располагается большая гримерка для приглашенных артистов. Дверь не закрыта. Ми давит на ручку, язычок замка щелкает, и женщина попадает в мягкий полумрак. У освещенного гримировального стола в одиночестве сидит Ал, копаясь в сумке. Он уже переоделся, и сейчас опять затянут во все чёрное. - Привет,- он поднимает глаза и смотрит на нее через зеркало. Ми сглатывает комок в горле, который проваливается приятным теплом в низ живота. Их разделяет около десятка шагов, которые она преодолевает под цоканье своих каблуков. Кажется, что сердце стучит еще громче. Обнаженная спина прижимается к холодному стеклу зеркала. Горячие губы блуждают по скулам, шее и ключицам. Ми дрожит, с губ срываются хриплые полустоны. - Какая же ты…,- Ал буквально выстанывает эти слова, и его руки скользят по шелку платья, прожигая ткань до кожи, а кожу до костей. И тут Ми вдруг понимает, что в руках мужа никогда такого не ощущала. Никогда. Так вот к чему он ушел. К таким же поцелуям, заставляющим балансировать на краю пропасти, к шёпота у изгиба шеи, к тихим стонам, которые громче любого крика. Он ушел за страстью, которая сильнее доводов разума, сильнее гордости, сильнее тебя самого. И за это она не может его винить. *** - Опять сбежишь от меня утром?- спрашивает Ал, вырисовывая пальцем одному ему понятные узоры на ее спине. Она лежит в номере “Атриума” на широкой кровати, зарывшись в белоснежные простыни. - Не могу тебе обещать другого,- честно отвечает она. Понимание, пришедшее к ней, не освобождает от собственных страхов. Ал вздыхает. - Я не хочу, чтобы ты вот так уходила. Его слова звучат тихо. Ми поворачивается к нему, глядя в голубые глаза. В них грусть. - Я не могу тебе ничего обещать,- повторяет она, пытаясь преодолеть эту грусть, как поток питерского ветра. Тщетно. - Ты любишь его?- спрашивает Ал. Он боится услышать ответ. Она боится отвечать. - Это не имеет никакого значения,- морщится Ми. Для него имеет. Женщина, смотрящая на него с глянцевых постеров, в жизни оказалась глубже Марианской впадины, бесконечнее космоса, загадочнее параллельных вселенных. Он не хочет отдавать ее другим. Ал с маниакальной страстью хочет отвоевать ее себе. - Это имеет значение, потому что я хочу тебя себе,- отвечает он. Ал не любит врать, он всегда говорит то, что думает. Он уверен, что ей необходимо это знать. Ему необходимо, чтобы она знала об этом. Я хочу тебя себе. *** Ми возвращается домой через сутки. Лола громко визжит, ее разрывает от радости при виде хозяйки. Ми испытывает угрызения совести, что оставила свою питомицу так надолго. С другой стороны, если бы не Лола, Ми не позвала бы на ужин Ала. Так что, она сама виновата. После прогулки, дУша и черного кофе с сахаром Ми стоит в коридоре, глядя на перевернутые портреты. Она медленно, как во сне, подходит к ним и разворачивает каждый дрожащими руками. На нее из клубов дыма смотрит коротко стриженная блондинка. На Ми смотрит ее душа. Чистая, наполненная любовью и покоем. Ми скучает по такой себе. Ми хочет себя ему. *** Время даёт круг, возвращая Ала в этот город после трёхмесячного тура и полного молчания со стороны Ми. Нет, он писал и звонил ей, только ответом ему был полный игнор. Она читала все его сообщения, но так и не снизошла до ответа. Он выходит на сцену под звуки одинокой скрипки и сразу же видит перед собой бездонные в своей черноте глаза. Она сидит в первом ряду, сжимая в руке программку так, что побелели костяшки пальцев. Его голос звучит, как никогда до этого. В каждом выдохе вложено все то, что он и так ей уже давно сказал. Она слышит его, он знает это, читает в ее глазах, которые наполняются то тоской, то какими-то призрачными тенями, отдаленно напоминающими...радость? Ми смотрит с первого ряда на мужчину, который заполнил ее пустоту. Все это время она читала и пропускала через себя каждое написанное им слово, и эта пустота выходила из нее, как воздух выходит из неплотно завязанного шарика. Сейчас она сидит перед ним, будто чистый лист бумаги. Я прошу тебя, забери меня себе и никогда не позволяй этой пустоте вернуться. Я хочется себя тебе. Ночью, зарывшись в его объятья, она ничего не хочет объяснять. Он сжимает ее сильными руками, дышит ею, поет ей на ухо тихим голосом. - Я больше не сбегу от тебя,- вдруг сорвалось с ее губ. В ответ он мягко прижимается к излучине плеча тёплым поцелуем. Ее прошлое медленно тает вместе с утренней дымкой. На подушке, под белоснежной простыней лежит коротко стриженная блондинка, наполненная любовью и покоем. *** Портреты из прихожей она убрала спустя неделю. Они были проданы на благотворительном аукционе вместе с последними крупицами воспоминаний о прошлом. Теперь я есть у тебя, в тебе, с тобой.