***
А ночью Олег прислушивался к звукам из-за стены, и то, что он слышал, очень его развлекало. И радовало. — Наконец-то мой мальчик стал настоящим альфой. — Угу, — один из близнецов закурил, второй тут же тоже зажёг сигарету. — Твой Сашка красавец. Нашего Димусика ещё никто не мог покорить. А тем более — осчастливить! Он ведь светится весь. И Олежек самодовольно улыбнулся. — Моя школа, — он чмокнул близнеца в щеку, второй сразу тоже полез целоваться. Олег приласкал и его. — Так что будем делать? — он обнял двоих. — Давай глянем фильм, — один потянулся за пультом. — Нет, давай лучше сексом займёмся! — второй близнец отобрал пульт у первого. — Я кончил меньше, чем ты, на один раз. — И что? — первый не собирался сдаваться. — Обойдёшься и так. — Ах, ты сволочь! — второй уже хотел полезть в драку, но Олег их разнял. — Ладно, ладно, ну, всё! — он унял близнеца, который считал, что его обделили лаской. — Пойдём полежим на кроватке, а Лари пока посмотрит кино. — Я тоже хочу! — первый близнец тут же забыл про фильмы. — Ты его дважды ласкал языком, а меня — только один! Брат сразу прищурился. — И ты обойдёшься! Иди смотри фильм! — Заткнись! — первый чуть не бросился на него, но Олег опять растащил их и обоих прижал к себе, не давая им дёргаться. — Всё, идём вместе. Тихо! Я выровню ваши оргазмы, а потом мы посмотрим кино. — И ласки! — Ладно, и ласки. — Да… — оба брата произнесли это в унисон и только так успокоились.***
А Санька и в самом деле упивался любовью. Оказывается, быть доминантом тоже было очень приятно. Особенно когда тебя обхватывают крепкие руки любовника, когда его тело под тобой исполнено силы и нежности — одновременно! Сашка стонал от этого, сжимая в руках крепкие ягодицы друга, лаская упругую шею губами и языком, и пусть Димка был послабее, и даже худой, но его поджарое тело было совсем не омежьим. И живот, и соски — всё было прекрасным, и Сашка кусал его, поглощал, входил в него снова и снова и никак не мог насладиться. Но и Димка сходил с ума — до экстаза, до криков! Он так изголодался за эти два года, что, казалось, никогда не насытится. «Омега» ещё в лесу лишил Сашку альфийской девственности — благо, он был опытным в этом деле и быстро его направил. И тот мигом вошёл во вкус, и там — на сырой земле, среди хвойных иголок — он уже творил чудеса. Ласковый, терпеливый, — зверь в нём немедленно приструнился, как только исчезли препятствия, — и он был сама нежность. Димка в итоге расслабился окончательно, ему больше нечего было бояться, он отдался любви, раскрыв свою душу полностью. А его ведь давно так никто не любил, он даже расплакался поначалу. И было с чего. История его транссексуальности в общем была заурядной: папуля мечтал об омежке, а родился альфа. А поскольку папочка был ещё молод и не особо умён, он начал растить сына так, как ему хотелось. Розовые одёжки, кружевное бельё, одеяльца в пастельных тонах, розочки, рыбки, котята на стенах детской. Игрушки только омежьи, ленточки, украшения, Димке и выбора-то не оставили. И он вырос омегой. Отец, конечно, не одобрял подобный подход, и вначале даже пытался противиться и спасти ситуацию, но муж реагировал остро: падал в обмороки, у него случались нервные срывы, и старший альфа оставил его в покое. Тем более он редко бывал дома — хоть и всё это время, за исключением ночи, посвящал только детям (ведь у Димки родился братишка — уже настоящий омега) — но отец не мог так влить на детей, как папуля. Он лишь обеспечивал их, дарил им подарки, исполнял всевозможные прихоти, поэтому с тем, что старший сын-альфа растёт, как омега, ему пришлось в итоге смириться. Тем более Димка и не стремился быть пацаном, и сам тянулся к кружевам и омежьим игрушкам, но, возможно, это уже было впитано с молоком. А в школе возникли проблемы. Однажды на физкультуре дети случайно стянули с Димки штаны, и он впервые узнал, что он альфа. Младший братик тогда ещё ничего не понимал, папочка внушал Димке, что тот омега, а вот сверстники его просветили. Потом оказалось даже, что папочка и свидетельство о рождении подделал. Был ужасный скандал, который быстро замял отец, но Димку пришлось перевести на домашнее обучение. Потому что у него случился нервный шок — после того, как омежки в школе выгнали его из своей компании, а альфы не приняли и смеялись над ним. Димка не знал, куда деться, и папуля забрал его из общей среды. Но Димка до последнего, пока рос, верил, что природа ошиблась, и он всё-таки сформируется настоящим омегой, но чем старше он становился, тем отчётливей понимал, что мечта никогда не сбудется. В итоге в подростковом возрасте начался сущий кошмар, и Димка даже пытался покончить с собой, но его спасло чудо: он выбросился из окна и упал на здорового альфу, который его и спас. Но больше всего помог переезд в Японию, где нравы и предпочтения были совсем другие. Именно там Димка впервые почувствовал, что может нравиться — и нравиться таким, как он есть — что его могут хотеть и даже любить, причём только за то, что под кружевами у него торчит большой член. В сексуальные приключения Димка нырнул очень рано, к тому же он был блондином с голубыми глазами и поэтому очень востребован. Из-за него даже дрались. А позже у него появились любовники — и зрелые, и молодые, его содержали, холили, лелеяли, и он спокойно ходил по улицам так, как хотел. Никто не смеялся, не тыкал в него пальцами, к нему даже клеились, и у него случались связи и адюльтеры. Одним словом, жизнь была бурной. Вплоть до смерти отца. Тогда Димка вернулся на родину, и всё началось сначала. Здесь его по-прежнему не принимали. Альфы, и даже альфы-геи, фыркали и отвергали его, как только с ним переспят, и то — спали с ним, если уж было не с кем. И Димка замкнулся, у него опять начались депрессии, но жизни он себя не лишал только из-за семьи. Брат уже вырос и старался его поддерживать, но это спасало мало, и Димка стал чахнуть. Пока однажды не понял своей ошибки: ведь обычно он не скрывал, кто он есть. Потому что именно таким его и любили в Японии. Но он же вполне мог молчать о своём истинном поле и жить под ним тайно, среди тех, кого он желал. Тем более телосложение ему позволяло, а ещё спасением стал его запах, который, действительно, был неприятным, но это из-за таблеток, которые Димка пил, чтоб подавить свою альфью природу. Зато его не хотели, шарахались — хоть и общались с ним с удовольствием на другие темы, — но под брючки никто не лез. И он осваивался среди новых друзей и был счастлив. Пока не влюблялся в какого-нибудь красавчика, и его истинный пол не вскрывался. Вот тут начинался скандал, и в лучшем случае Димку просто вышвыривали — из жизни и от друзей, а в худшем — ему доставалось. Однажды даже до больницы дошло — так избил его альфа, которому он разбил сердце. Но о Димке не думал никто — ни о его чувствах, ни о боли, которая жгла душу так, что он выл на луну, как волк. И всё же опять восстанавливался, брал себя в руки, искал другую компанию и снова жил там обманом до следующего разоблачения. Он просто не мог без этого, он должен был чувствовать себя полноценным омегой, иначе начинал умирать. Обычно такие периоды длились до двух месяцев, а дальше Димка не мог сдерживать чувств и сходился с альфой. И после очередного скандала лежал в депрессии. Но в последний раз ему повезло: он сошёлся с близнецами — совсем юными и ужасно развратными, а скорее — испорченными. В этих черноглазых мальчишках было что-то магическое, Димка вопреки своей натуре даже влюбился в них, может поэтому и стал жить с ними и опекать их. На первой же вечеринке, где они познакомились, он спас близнецов от серьёзных проблем, потому что случайно услышал, как альфы сговариваются, чтоб напоить их и вволю попользовать. Но Димка увез мальчишек, использовав хитрость, и только потом рассказал им, чего они избежали. Близнецы полюбили его и даже позвали жить в свой загородный дом. И несмотря на то, что они постоянно ругались друг с другом, они были чудесные. Никогда не задавали лишних вопросов, не лезли в Димкину жизнь, даже в его комнату без него не входили — такие были тактичные. Хотя с виду не скажешь. Но первое впечатление о них было вообще ошибочное: Димка потом это понял, в том числе то, что близнецы совсем не развратны, а просто вечно влипали в истории и сердечные драмы. Сколько соплей Димка утёр, сколько слёз, чего он только не выслушал, пока оба рыдали у него на плече. Он даже спал с ними, если кому-то было особенно плохо — по-дружески спал, конечно, просто рядом — или ходил по пятам, чтоб не дай Бог кто-то из них не напился таблеток из-за несчастной любви. В итоге за два года он их вразумил, научил жизни, и они даже школу закончили на радость родителям. Альфа-отец близнецов готов был Димку носить на руках, потому что сам с детьми не справлялся, папочка постоянно лежал с сердечными из-за их же проделок, но за последнее время, когда Димка взял сыновей под опеку, они даже решили дальше учиться и попросили отца оплатить их образование. Родители нарадоваться не могли, они уже и не чаяли, что сыновья образумятся. Но это случилось. Каждый даже выбрал свою профессию — а не одну на двоих, как это происходило по жизни со всем, даже с альфами. Один решил стать дизайнером, другой — ветеринаром, чтоб открыть свою клинику. Оба проявили способности в этих делах, стали готовиться, потому что экзамены все равно пришлось бы сдавать. А Димка тем временем заботился об их личном времени. Первым делом он отвадил от них альф, которые его раздражали своей меркантильностью. Близнецы были красивы, богаты, но увы, податливы и наивны, но Димка навёл тут порядок. Он оставил лишь самых достойных — тех, кто, действительно, относился к мальчишкам искренне и оберегал их. Олег был как раз из таких. Близнецы даже мечтали за него выйти, но в то же время они понимали, что он не из тех, кто когда-нибудь обременит себя браком. Поэтому лишь развлекались с ним, а Димка пока направлял их к более удачным партиям — благо, среди поклонников близнецов такие имелись. Но они были слишком скромны, а иные и не очень красивы, зато надёжны, честны и ответственны. Вот к таким Димка и подталкивал своих подопечных, и разъяснял им, чем такой муж лучше. Мальчишки внимали, становились спокойнее и избирательнее, а заодно у них появилось больше свободного времени на учёбу. Одним словом, они росли на глазах, и Димка был этим доволен. Вот так он и жил.***
И, кстати, Олег совсем не рассчитывал, что Сашка свяжется с ним. Димку обычно не замечали, он ходил в доме, как тень, а в дело встревал только тогда, когда подопечным грозила опасность. А так — его будто не было. Но Санька ему понравился сразу. Димка даже руку его не хотел отпускать, когда они только знакомились. Отпустил с неохотой — он ведь прекрасно знал, кто положен в любовники этому чудесному парню с ресницами, как у горной газели. Но к счастью, эта пара уехала. А второе чудо случилось позже, когда Санька к Димке подсел — на лавочку около озера. «Омега» сразу понял тогда, что пропадает, и даже решил сбежать, уехав домой, хотя сам только вчера там был. Обычно он ездил к родным раз в неделю, но нужно же было как-то спасаться, чтоб не потерять свою так хорошо наладившуюся жизнь. Димка даже воздерживался, только б не выдать себя. К счастью, это было не сложно, потому что близнецы затмевали его своей красотой, и даже если б он захотел высунуться, у него б ничего не вышло. Но его это устраивало. А вот почему Сашка обратил на него внимание — это было загадкой. Он ведь вполне мог взять одного близнеца — при желании, а он пришёл к Димке. А после выяснилось, что у них много общего, они будто были созданы друг для друга. Но «омега» до последнего не верил в своё счастье, даже после всех сказочных событий, произошедших с ними потом, и только когда Санька взял его на мягкой земле в лесу, тогда Димка почувствовал, насколько честным было его расположение к нему. Поэтому он и плакал — от счастья. Димка даже в Японии такого не знал. Что Сашка нашёл в нём, почему он внял его запаху, который, кстати, действительно, преобразовался и даже стал слаще. Почему? Димка до сих пор боялся, что всё это сон, даже когда уже ночью Санька с него не слезал, целовал его и обнимал, как родного, прижимал к сердцу и говорил такие слова, каких Димка не слышал в жизни. Утром он опять разрыдался, пока Сашка вышел. «Омега» лежал на кровати в кружевном пеньюаре и даже в омежьих чулочках, но Санька и это принял! И целовал его ноги — он, действительно, завёлся от этого. Димка поверить боялся. А уж сколько ласк Сашка ему подарил — Димка насытился, наверное, за все два года. А потом он стал жить у Саньки. Не сразу, но постепенно перебрался к нему, потому что тот его звал, уговаривал работать на фирме, и Димка в конце концов согласился, чтоб был лишний повод быть рядом — ведь с родным языком у Димки было не очень, и Санька редактировал его переводы прям на ходу. И иной раз они проводили вместе несколько суток в работе, и «омега» был счастлив и даже не уставал. Жизнь превратилась в сказку. Одно только омрачало её — Олег. Сашка ведь спал с ним до сих пор, — Димка всё это чувствовал. Нюх у него был, как у собаки, и он по приезде всегда улавливал на Сашкиной коже запах Олега. А отлучаться ему приходилось частенько: во-первых, к родным — папуле и брату, а во-вторых, к близнецам — рано ещё было выпускать их из-под опеки. Вот в это время Олег к Сашке и приходил. Сначала не часто и не всегда, а только когда выпьет лишнего, а потом всё чаще и чаще и уже просто так, потому что соскучился, и Сашка не в силах был ему отказать — он очень любил его. А на следующий день мучился угрызениями совести, но не мог ничего поделать, а просто скрывал свою связь, но Димку не проведёшь. Ни выстиранное бельё, ни надушенная одежда, ни душ — ничего не спасало. Санька думал, что прячется, но Димка был из тех альф, кто чует запах за километры. Но и он был в капкане, и не мог просто взять и уйти: Сашка стал для него всем, и «омега» спускал ему эту «слабость», оберегая их отношения. А Санька пах Олегом всё глубже, и это значило только одно: альфа сделал его главным в своей жизни. Это уже настораживало. Димка ужасно страдал, ревновал, мучился — по-прежнему молча, но в конце концов его терпение лопнуло. Ведь всему в этой жизни когда-то наступает предел.